7 мин.

Глаза замерзли

6 k

Это заметка, опубликованная в сегодняшнем «Советском Спорте».

Господи, как же хорошо! Как будто стоишь под душем, а из душа прямо на тебя теплой водой льется счастье. И ты идешь куда-то по делам, едешь в машине – а оно льется и льется. Безмятежное такое. Милое. Пробки не бесят. Вино не хмелит...

Бодрые и веселые люди с надеждой шли на футбол. Всё, я придумал новую привычку – надо, надо на большие матчи ходить от «Спортивной» в Лужу пешком. Это же как настрой: шаг за шагом, все ближе и ближе, у Ленина налево и за угол. Так мы с папой ходили в моём детстве, и на сборную в том числе. На Францию в восемьдесят седьмом, когда сыграли 1:1. А теперь вот Англия. Иду один. Прекрасный вечер. Нас много!

Непростой выбор: зеленый или желтый? Зеленый жилет – за левые ворота, жёлтый – за правые. И поменяться уже будет нельзя! Я сперва взял жёлтый, а потом передумал. Ну и дурак: все голы видел издали! Но это на самом деле неважно. За воротами чувствуешь нерв. Вот он, напряженный и вибрирующий, проходит прямо через тебя. Уже сейчас, когда перед глазами деловито разминается Робинсон, а до игры минут двадцать. А наши маячат на дальнем конце фигурками махонькими, с палец размером. Прогноза нет. Нет у меня прогноза! Я пришел посмотреть, как сыграют. Как попробуют достать из-под чужеродной толщи несколько завалявшихся шансов. Есть они, есть, где-то тут были...

Сергея я не видал года три. Он бизнесмен большой и мой земляк, из Балашихи; у него дела с РФС, и вот он тоже тут за воротами. Будем вместе смотреть. Сели рядком – положено, чтобы зрителям не застить. Началось.

- А Канталехо, ты ж его знаешь, испанец – он что за судья?

- Сереж, он просто хороший судья. С ним спорить нельзя. Ещё, знаешь, жёсткий. Если фол в штрафной увидит – пенальти поставит обязательно. Не будет думать лишнего.

- Ага. Только до штрафной мы пока не доходим... Надо сперва дойти.

Они очень стараются! Особенно Зырянов. Вот человек, который играет на двести процентов! Он просто везде. Он помогает Анюкову. В первые минуты все, что получается, получается справа. Но англичане предельно спокойны. Защитники всё время там, где надо. Хлоп – и смахнул мячик, и нету его. Угловой? Пожалуйста! Ещё? С нашим удовольствием! Наши бьются. Особенно не сказать, чтобы получалось, но лезут и лезут. Ещё угловой. Аршавин поднимается с коленок как-то медленно – я вижу, что он рассадил ногу в кровь, катясь за мячом.

Играют молча. Каждый знает свою роль.

Что происходит у ворот Габулова, с нашей позиции не видно. Видно только, что мяч прошел прямо над ним. Видимо, удар был совсем коротким, сблизи... Но нам не видать. Мы с Серёгой обсуждаем, как мяч попал в штангу после удара, кажется, Зырянова; Зырянова хочется просто подойти и расцеловать – он буквально олицетворяет в эти минуты нашу главную надежду, а надежда в том и состоит, чтобы лезть, лезть, лезть, и не расстраиваться, если что-то не получается с этими скалоподобными Лескоттами и Фердинандами... Так вот почему он в штангу попал? Не потому ли, что мы сели не прямо за воротами, а сбоку? И именно с этого боку?

Наши зарабатывают угловой. Мы переглядываемся и без слов перебегаем на скамейку за воротами. И что только в голову не придёт, когда переживаешь, а помочь ничем не можешь! Перерыв. Пойду спрошу, как хоть нам забили. Абсолютно все встречные коллеги, бродящие вокруг поля, начинают с риторического вопроса: ну, о чем, типа, говорить, если Оуэн выигрывает верх у Игнашевича? Не знаю я, о чем говорить! Я знаю, что один-ноль – счет все равно нормальный. Можно отыграться с одного-ноль. Говорю – и не верю... Ну, кого заменит Гус? Кажется, что Билялетдинова. Что-то не очень у него идет. Но, с другой стороны, усиливать-то надо атаку. Вот оно что – вместо Лёши Березуцкого выходит Торбинский! Анюков, значит, становится чистым защитником... Между прочим, это усилило оборону. Я не очень видел, как было в первом тайме, но при таком невысокорослом нападении у англичан динамизм Анюкова очень помог. Он поворотливее, он резче, и однажды очень эффектно обогнал на рывке Руни...

Чёрт, но нам же не в защите прибавлять надо! Нам надо забивать! Фигурки наших, всё уменьшаясь, идут волна за волной вперед. А те стоят и стоят, смахивают и смахивают мячи из своей штрафной... И сетка наших ворот сухо шелестит от удара Джеррарда – мог сейчас всё решить он. Какая игра, каждая минута может стать решающей! А Торбинский не войдёт в игру никак. Корнеев выходит к бровке и что-то показывает полю. Торбинский смещается в центр. Понеслась! И вот уже мы видим, как наш игрок – не видно, что это был Зырянов – взлетает в воздух от удара по ногам. «Пенальти!» – первым орёт Серёга. Господи, Канталешенька, какой же ты умник! Пенальти! А кто будет бить? Павлюченко. Павлюченко, давай... Павлюченко, что для тебя сделать? Забей, только, ради бога, забей...

Гол.

Как вы говорите? Сидеть полагалось фотографам? Что-то не видел я сидящих за нашими воротами с этого момента, может, только какой шалый бритиш спрятался где-нибудь в углу. И мы стоим, и если бы могли – мы бы висели, не касаясь земли, так, кажется, было бы спокойнее. Всё, абсолютно всё главное видно без подзорной трубы: наши везде. Может быть, игра не так стройна, как хотелось бы, может быть, она даже смотрится навалом – но мы везде! Мы ломим! Англичане плывут – господи, ну, помоги же! Павлюченко! Гол!

Гол!!!

Серьезный бизнесмен, мужчина с седыми висками пляшет рядом со мной и орёт что-то нечленораздельно-полупристойное. А что я делал в этот момент? Надо бы спросить у Сергея... Или нет. Лучше уж не спрашивать.

И вот теперь все перемещается к нашим воротам. Теперь-то вся игра у нас – и выходит похожий на подъемный кран Крауч, и выходит Лэмпард, и с ними этот... Даунинг. Ну, парни, держитесь...

Самое главное, что успевается понять головой в эти суматошные минуты: я понял, почему Хиддинк выбрал вратарём Габулова. Послушайте: у этого парня нет нервов. Отсутствуют они. Он настолько спокоен! Он так уверенно командует защитниками, расставляя их при стандартах по штрафной! Очень трогательны взаимоотношения его с Семшовым. Семшов, похожий на вихрастого школьника, весь в игре, настолько, что, кажется, спроси его щас – как зовут – и не ответит. Габулов пытается поставить Семшова на штангу, Семшов не слышит; Габулов тащит его за футболку одной рукой (другой ласково приобнимая – это ж не агрессия), а Семшов упирается, будто ему десять лет и его силком ведут с улицы домой. Габулову это надоело, и на штангу становится спокойный Зырянов. Подача. Прямо на нас с Серёгой летит черной точкой лоб Сола Кемпбелла. Я видел это много раз – это он с разбега, из-за штрафной, вылетает так вот и забивает... Сколько раз это было! Вот в финале Лиги Чемпионов за Арсенал... И как такое длинное предложение успевает промелькнуть в голове за долю секунды, пока черная точка звонко чмокает мяч и тот летит в...

АААА!! Врёшь! Мимо, мимо!

Вася Березуцкий виснет на Крауче. Виснет раз, виснет два, и вот он упустил его!! И тут как тут подмога, Павлюченко! Как вовремя! Выходит Колодин. Сколько времени осталось, я не знаю. Ещё подача. Колодин выносит сложный мяч. Свистка не слышно. Только видно, как все бегут, воздев руки... Победили! Глаза мерзнут. Плакать на футболе? Я и не знал, что так бывает. Не знал... Сердце плавно успокаивается. А я только сейчас и заметил, как оно колотилось.

И что же, это чудо? Ну, как сказать. Чудо, что получилось. А искали мы наш шанс как раз там, где он и находился – в кураже, в атаке, пусть будет не момент, пусть полмомента – но забить! Нет, не чудо это. Просто всё правильно произошло. Наконец-то это произошло с нами!

P.S. А что Гус сказал нашим в перерыве, я вам расскажу. В общем, это не самое главное, потому что если б были на свете такие слова, которые только скажи – и непременно матч выиграешь, их бы знали все давно. Это просто деталь такая. Хиддинк сказал: «Вот увидите, парни, в этом матче настанет минута, когда вы сможете перевернуть эту игру. Не упустите её».

Что-то важное знает про жизнь этот голландский дядька, правда?