3 мин.

Амели приходила и придёт ещё!

6 k

Помните этот фильм? Когда Амели подбрасывает постаревшему мальчику, некогда жившему в её теперешней квартире, коробочку с его мальчишескими сокровищами – картинки там, шарики всякие, фигурку велосипедиста? Со мной на днях произошел аналогичный случай.

Была у меня когда-то трогательно смешная книжка, купил её, как щас помню, в Союзпечати на Курском вокзале. Я ещё в институте учился. Простая бумажная книжка дурацкая – в советское время таких много издавали, называлась «Стихи армейских и флотских поэтов». Я думаю, что, помимо авторов и, возможно, их подчиненных (армия ведь дело суровое), я был единственным её покупателем.

Кстати, лично я не щзнаком до сих пор ни с одним ни армейским, ни флотским поэтом. Хотя буквально искал их по жизни. Познакомился с одним бельгийским поэтом-песенником, но и только. И только...

Мы с Федоровым тогда жадно книжку эту прочитали. Была даже у нас дискуссия по некоторым поэтам – какие они: армейские или, скорее, всё же флотские... Спорили минут пятнадцать, потом спорить уже сквозь хохот было невозможно.

Я периодически вспоминал об этой книге, будучи уверенным, что она ко мне никогда уж не вернется. Книга до умиления нелепых стихов. Нам, студентам-филологам, да ещё в то время, когда только-только начали издавать хорошие книжки, было в кайф проредить Андрея Белого с Максом Волошиным вот таким вот альманашиком...

И вдруг днями тут прихожу на работу, а мои «армейские и флотские» лежат у меня на столе. Это абсолютно необъяснимо! Я не представляю, откуда они могли выпрыгнуть. Приходила Амели. Не иначе.

Собственно, я хочу в порядке разделения радостей оффтопно подарить вам мое любимое стихотворение из этого сборника. Кстати, именно о произведениях этого поэта мы спорили, отнести его к армейским или флотским. По некоторым особенностям рифмовки можно было предполагать даже артиллерийство в нем...

Вот оно.

Игорь Ядыкин.

Как ни плавно нажму выключатель, Ты услышишь его и во сне.  И в наброшенном наспех халате Выбегаешь босая ко мне.

И шинель протрезвонит ключами –  Сонным всплеском в морях тишины.  И сольются, шурша, за плечами Две порывистых, теплых волны.

Мне б забыть на сегодня о части, И что я замполит-политрук, И поплыть по течению к счастью,  По течению любящих рук...

Ну а я, торопясь и неловко,  Вместо чутких, заботливых слов Прошепчу, что ушёл в самоволку Этой ночью ефрейтор Петров.

Блеск...

С более могучей поэзией я сталкивался только позднее, когда работал во «Взгляде» и на телевидение ещё приходили письма. Это сейчас конфы-форумы, а тогда письма писали. Рукой. Бумажные. Приносили их в редакцию в мешках, и все обязательно прочитывались, потому что «Взгляд» был специфической программой, про людей, и иногда по письмам снимались впоследствии занимательные сюжеты. В программу Александра Любимова «Красный Квадрат " (она выходила, помню, по субботам в районе пяти вечера) пришло письмо от какой-то славной старушки со стихами. Она сообщала, что вообще пишет стихи (стишки – называла себя стишкисткой, вот тоже вспомнилось), и вот, в частности, несколько стихотворений посылает своему любимому телеведущему.

Там были несколько политических строф, что-то о жизни, и одно стихотворение – непосредственно про передачу «Красный Квадрат». Нчиналось оно с четверостишия:

Я приехала с дачи, Телевизор включила –  И конец передачи  Твоей получила.

Дальше не помню.

К чему я это рассказываю? Ну, как же. Дело есть. Амели, дорогая, если тебе вдруг где-то попадется это письмо – не выбрасывай, принеси мне его, пожалуйста. Я тебе буду по гроб жизни благодарен!