Несколько слов по поводу матча Англия – Тринидад
Ну, друзья, я был просто шокирован количеством откликов и бурностью дискуссии. Что сказать? Хм, хм… У меня ещё русский телефон сел… Так что смски из России я прочитал только на следующее утро. Ну, в массе своей. Да и не читал бы, честно говоря – я дико устал накануне. Кстати, меня очень забавляет, что при каждом сколько-нибудь нестандартном комментарии (или даже не целом комментарии, а его фрагменте) немедленно возникает тема алкоголя. Видимо, я набуздырялся в перерыве, потому что в первом тайме комментарий был самый обыкновенный… Тут, господа, как раз тот частный случай, когда имею право обидеться. За пятнадцать минут… Я, взрослый человек с обширным опытом в области гастрономии… Что ж я, по-вашему, внутривенно, что ли, ввел?
Тем более, что ведь очень легко проследить мой путь на чемпионате мира. Накануне вместе с товарищами (на заднем сиденье Мельнится) я ездил из Мюнхена на вечерний матч в Дортмунд. Соответственно потом возвращался обратно. Это шестьсот верст в один конец. Утром я вел Футбольный Клуб. Вот только бухать нам и остается тут, конечно – делать-то не фига.
Кстати, пришлось на три часа выезд из Дортмунда назад отложить из-за того, что один сотрудник совершил несусветную глупость. Не буду говорить, кто, не буду говорить – какую, это наше внутреннее дело, а рассказываю об этом исключительно для того, чтобы было понятно, насколько коллективен тот вид спорта – телевидение – которым мы тут занимаемся. Пятеро уставших до последнего предела мужчин потеряли три часа сна – просто из-за недомыслия. Я вообще в постели не был, приехали в гостиницу, душ – и на работу. Кстати, опять же все прослеживается – с работы я выложил обновление блога и отвечал на вопросы конфы…
А вы говорите – бухать.) Отчетность практически поминутная, как в детективе.
О комментарии. Я прекрасно знаю, что то, что я сделал в матче Англия – Тринидад, делать вообще-то нельзя. И что это нарушение канонов профессии. Правда, каноны профессии, как и любые творческие, вещь достаточно условная и не стоит путать её с уголовным кодексом, например. То есть их нарушение – не преступление. Бывают ситуации, которые сами по себе не очень укладываются в рамки. И тогда человек отступает от канона, тем самым давая понять, насколько, в частности, комментатор остро переживает происходящее. Это спорно? Да, это очень спорно. Но, господа, на минуточку: я работаю комментатором уже десять лет, и за это время это первый и, думаю, довольно надолго последний такой репортаж. Вот такой он вышел. Вот так мы это пережили. Это не метод, это не канон, это одна из ряда вон выходящая творческая ситуация.
Далее. Ещё один упрек: комментатор должен быть беспристрастным. Друзья мои, вы говорите чушь. Комментатор не может быть беспристрастным, потому что он дает комментарии. Они же оценки. Нельзя ОЦЕНИВАТЬ, НЕ ОЦЕНИВАЯ – оценка вещь по определению пристрастная и субъективная. Вот так я оценил эту игру и игру в игре англичан. Ещё раз говорю: спорно. Безусловно говорю: пристрастно. Но в пристрастности нарушения профессии нет. Это и есть само по себе наша профессия, а степень эмоциональности, оценочности, пристрастности мы выбираем сами. В этом и заклоючается наша комментаторская работа.
Далее. О ненависти к англичанам. Вот, спасибо, позабавили. Жаль, сейчас нигде не выложен архив моей конфы за 2004 год. Я бы выложил сейчас имэйлы тех, кто упрекал меня в болении за англичан в четвертьфинале с португалами. Выложил просто для того, чтобы упрекающие меня сегодня в ненависти к ним связались с теми замечательными ребятами, упрекавшими в любви, и вот с ними обсудили этот вопрос. Полагаю, он реально больше никого интересовать не может.
На будущее: контора вообще не принимает упреков ни в ненависти, ни в любви, потому что и на то, и на другое контора имеет право и считает это своим личным делом.
Далее. Я, безусловно, понимал, что мой комментарий может не понравиться кому-то. Я не стремился всем нравиться. Это вообще идиотская затея – комментатору пытаться всем понравиться; комментатор встречается со своим зрителем в момент, когда он переживает огромные эмоции, и зрители, как правило, делятся на болеющих за одних и болеющих за других, и в хорошем матче и те, и другие изрядно взвинчены. На уровне постановки задачи стараться нравиться – значит, заниматься только этим и вообще не комментировать матч. Это невозможно, такие комментаторы живут в эфире месяц-полтора. Потому что просто не понимают сути профессии.
Далее. Если вы меня спросите, чего я хотел добиться, скажу – ничего. Никакой цели я перед собой не ставил. Больше всего в тот момент мне хотелось спать, это было самое сильное желание. Не уверен, но если угодно, можно считать, что во втором тайме я боролся со сном после бессонной ночи, после двух эфиров и так далее. Но это будет очень произвольное объяснение. Я еле досидел первый тайм до конца, там ещё одна особенность в Нюрнберге есть – на всех стадионах стюарды носят воду для комментаторов, а там надо было специально куда-то идти. Я не пошел с самого начала, уставший, духотища (именно не жара, а как перед сильной грозой)… Ну, натурально, в перерыве я просто помчался за водой и поллитровый стакан выпил на месте.
Так что же произошло?
Да очень просто. Моя задача – рассказывать, моя задача – задача рассказчика. Знаете, это в кино сейчас распространенный достаточно прием (сразу приходит на ум "Джеки Браун" Тарантино): один и тот же эпизод показывается глазами разных персонажей. И, как показывает практика, в силу разных причин эти рассказы бывают разными. Рассказ бывает разным, вот таким, вот ТАКИМ я увидел этот матч. Другой может быть, увидел бы по-другому. Может быть, кому-то мой рассказ показался неадекватным, кому-то просто не понравился… Меня как рассказчика пропорция, в общем, устроила, если честно. Я вполне удовлетворен реакцией, если брать её в целом.
Если я кому-то испортил вечер – что ж, я сожалею. Не извиняюсь, подчеркиваю, но сожалею. Стремиться к этому я не стремился, но это неизбежные издержки моей профессии, это в неё заложено, так сказать. Кстати, я с удовольствием почитал на следующий день английские газеты. С удовольствием. Нашел много перекличек. Это к вопросу об адекватности тоже – я не хочу быть адекватнее англичан, меня эта мера вполне устраивает.
Если кто-то, скажу вдобавок, не видит в моем репортаже ничего, кроме шуток – это вопрос взгляда. Я иногда слышу выражения, что ничего не понимаю в футболе; господа, я с удовольствием рассмотрю конкретные замечания. К сожалению, все это обходится без конкретики обычно. Хотите – на конфу, хотите – на мыло, вы пишите мне, господа, какую важную ситуацию на поле я неправильно разобрал. Ну, сделайте любезную поправку на сиюминутность оценок. Вот матч Аргентина – Сербия, например, я там довольно много говорил о тактике; я ни на что не претендую, я просто стремлюсь к обучению: что я как я там рассказал неправильно? Пишите. Если вы меня поправите, я буду вам благодарен. И вообще не вижу, что тут унизительного. Если можете поправить – ну, поправьте. Только в конкретном случае и по конкретному поводу. От этого всем будет только польза.
А глобальная оценка (Уткин ни хрена не понимает) – она без аргументов не смотрится как-то совсем. Откуда мне, например, знать, что говорящий сам что-то понимает? У него на лбу это не написано, по-моему. Да и лба у него обычно нет, а только никнейм.
Я вообще очень спокойно признаю ограниченность своего знания. Мне кажется, в этом и есть настоящая сила. Я вам скажу, что я очень серьезно готовился к матчам Англии в смысле информации, например, потому что знал, что мне три матча на групповом этапе работать. И даже попросил одного очень сведущего человека о помощи, и накануне каждой игры я получаю очень интересный пресс-релиз – обзор газет, всякие интересные вещи из телепередач в Англии. Если мой помощник мне разрешит, я раскрою его имя, потому что я ему отчаянно признателен. Знаю я о нем тоже только ник, и он самый что ни на есть простой болельщик и телезритель. Просто продвинутый…
Ну, вот, господа. Это практически все, что я имел вам сообщить о своей работе на вызвавшем такие дискуссии матче Англия – Тринидад. До встречи на матче Англия – Швеция… Хи-хи.
