Памяти Андрея Разбаша

Зрители не знают Андрея. Он никогда не стремился работать в кадре, когда это началось в его жизни - он, конечно же, делал эту работу здорово, однако самым лучшим ведущим он никогда не был и никогда не стал. Его появление в кадре, по-моему - это одно из самых искренних проявлений такой лицемерной в общем-то субстанции, как телевидение. Разбаш заменил убитого Листьева в Часе Пик, и логика этой замены была в том, что друг заменил друга. Это там, "на ящике", все знали, кто такой Андрей. Человек, который стоял за успешным вопложением абсолютно всех ВИДовских проектов. Кому, как не ему? И хватит, дескать, этого детского позерства - не моё, не моё этот самый кадр...

Я пришел работать во Взгляд в 22 года. Непонятно, как и непонятно, зачем - по сути мимо проходил и как-то вот остался. Разбаш редко бывал в офисе Взгляда на Ильинке, но узнал я о нем раньше, чем увидел. Он присутствовал в мельчаших деталях всего процесса - не столько по нему, сколько даже просто по имени его сверялось все, что делалось. А что бы сказал Разбаш? А что он сказал об этом в прошлый раз?

Он никогда не говорил много. Наверное, это качество, свойственное многим людям с техническим образованием. Он прямо с сути всегда начинал. Именно поэтому я не смогу сейчас вспомнить, что именно он говорил мне, когда случалось говорить, о первых моих материалах, но никак не забыть, что каждая такая рецензия очень ёмко и ясно указывала, так сказать, дальнейший путь развития на месяц-другой вперёд.

Этому можно научиться, в принципе - всё это знать и вот так говорить. Впоследствии, когда я постепенно вживался в шкуру руководителя коллектива, все большего, все разраставшегося, я часто представлял себя Разбашом. Говорил, как он. Но не во всем. Дело в том, что Андрей, помимо своей редкой ясности, обладал ещё и другим даром - он был всегда позитивен. Без сюсюканья при этом.

Так кто же он был, спросите вы? А вот он был олицетворением телевидения. Не в последние годы своей карьеры, наверное. Самые большие дела остались позади. Я уверен, что не навсегда, но просто невозможно же всю жизнь только тем и заниматься, что генерировать и воплощать, да ещё безошибочно. Разбаш и был тем телевидением, из которого выросло практически все нынешнее живое. Он был человеком, способным провести удачную идею от зародыша до мельчайших подробностей воплощения. До нюанса в декорации. До детали в освещении. У него было чувство гармонии, которое умножалось на абсолютное знание телевизионной технологии. И плюс к этому - всецелое влияние на людей, которые смотрели на него как на бога. Такого причем бога, не в силах и не в терновом венце - увлеченного творчеством, делающего что-то у вас на глазах. Вот чему научиться удалось, и что я считаю для себя главным уроком Разбаша навсегда - умению воспринимать ситуацию в целом. Будь это жизненное затруднение или телевизионный проект.

Пока я работал во Взгляде, я никогда не был в первых рядах. Там я был молодой, мне не поручалось самого главного, а когда я созрел, так вышло, что я уже перешел работать на НТВ. Так что Разбаш лично меня не пестовал и не выхаживал, я сам стремился урвать от общения с ним побольше да кусками. Но вот помню, что когда, вернувшись с Евро-2004, где отработал очень для себя удачно, просто вдохновенно, я столкнулся с ним у лифтов, его похвала, как обычно, очень короткая, емкая и конкретная, стала для меня самой важной наградой. Разбаш признал меня состоявшимся. Он сказал, что это было взросло и по-настоящему круто. Сказал, как всегда, буквально освещая меня своими огромными по-мужски добрыми глазами.

Ему очень хотелось нас, молодежь, чему-то централизованно и системно поучить. Но времени не хватало, естественно, никогда. В итоге в мою бытность было две разбашовские лекции, на вторую я не пришел, потому что были какие-то неотложные дела в институте, а первую я помню до сих пор. Речь в конце концов зашла, конечно, об очень точечном телевизионном умении, но начал Андрей с музыки. Он поставил песню Пинк Флойд "Shine on your crazy diamond" долго говорил о её удивительной организации - один аккорд, взятый чуть ли не в качестве первого такта, тянется минут шесть, и на него нанизывается вся остальная композиция, как на стержень.

С удивлением обнаружил сегодня, что в конце концов этого диска Пинк Флойд у меня дома нету. А может, есть, но найти не могу. Куплю сегодня, включу вечером, налью бокал вина и вспомню Андрея Разбаша. Нас будет сегодня много таких.