13 мин.

Мои любимые комментаторы. Fin

6 k

Girl! You'll be a woman soon... Мы близки к финалу.

Вчера, в очередной раз томим терпимыми муками совести насчет окончания цикла о любимых комментаторах, на вольном пути от рабочего стола к креслу у телевизора я механически снял с полки книжку и открыл ее на первой главе. Книга называется «Виски», а написал ее такой исторический человек, как сэр Роберт Брюс Локкарт – потомок всех самых родовитых шотландских кланов, британский посол в Москве в годы октябрьского переворота, историческая личность – не стану пересказом отнимать у вас удовольствие вникнуть в эту биографию. И самый первый абзац – сразу предупреждаю, он не короткий – немедленно вернул меня к мысли о том, что пора сесть за текст. Потому что, если подставить в него вместо одного автора другого и вместо одной темы другую, в этом первом абзаце исторического сэра Локкарта полное обоснование того, как и почему стоит подступаться к серьезной теме.

Вот эта цитата.

«Эта книга – мой личный взгляд на историю шотландского виски. Особых оснований для ее написания у меня, возможно, и нет, поскольку я не специалист. Могу лишь сказать, что провел счастливейшие дни юности в Балменахе, на одной из старейших официальных винокурен в шотландских горах. Она стоит неподалеку от бывшего вольного города Кромдейл на реке Спей, ныне – крохотной деревушки, и больше ста лет ею владела семья моей матери. Винокурню построил мой прадед Макгрегор, бывший поначалу бедным фермером, и каждый год, если только дела не удерживают меня за границей, я возвращаюсь сюда, повинуясь инстинкту дома, коренящемуся глубоко в сердце непоседы-шотландца. Связь с прошлым у шотландцев, возможно, прочнее, нежели у любого другого народа, и я полностью разделяю эту романтическую привязанность моих соплеменников. Хотя мой отец и был лоулендером, в моих жилах...»

Длинная, конечно, признаюсь еще раз, цитата. Но учтите – я ее не скопировал мышкой, а набивал ручками. Так что мы квиты – я писал, вы читали. Вот примерно до этого места и я прочитал, поднял глаза, потому что про лоулендеров – тема уже совсем локальная, и пошел обратно к компу. Может, и нет у меня особых оснований для того, чтобы писать о коллегах, но вот так уж распорядилась жизнь, что я в этом живу, дело это люблю и, тысяча чертей, испытываю к своему делу романтическую привязанность. Хоть и начинаю о нем финальный рассказ издалека.

Понимаете, когда вас занимает какая-то мысль, вы находите ее отражение повсюду – так и у меня с этой книгой получилось. Вы чаще или реже сталкиваетесь с этим, и, если располагаете досугом, отдаете себе в этом отчет. Я бы еще сравнил это с саундтреком к фильму. Ну, с очень хорошим саундтреком. Вы любите слушать музыку из фильмов? Только не сборники, нет, а вот конкретную мелодическую целостность, которую умный режиссер подобрал к фильму и выстроил в определенной последовательности. А потом это издается на диске, чаще всего с цитатами, и если вдруг ты поклонник таких дисков и слушаешь музыку в машине, в определенный момент ты чувствуешь себя словно внутри фильма. Люди на улице движутся в такт, и даже темпераментные жесты совпадают с репликами-воплями! Да это же Винсент Вега с Мией Уоллас. Плевать, что я проезжаю Сокольники. Звонит телефон. Я выключаю звонок – потом перезвоню, невозможно отвлечься, над страною звучит Jack rabbit slim's...

Конечно, вам никогда не достичь этого забавного и всепоглощающего эффекта, если вы озабочены или совершаете срочные звонки, или опаздываете на встречу. Это вопрос внутренней настройки.

Если вам кажется, что я все это время говорил не о деле – вы заблуждаетесь. Очень даже о деле.

Классный комментатор – как саундтрек. Он относится, он является относительно матча тем же самым, чем является применительно к фильму – музыка к фильму. Он не существует вне как минимум ассоциативной связи с матчем, он сейчас уже существует немножко отдельно, но только потому, что очень удачно родился вместе с фильмом (матчем), был с ним одним целым – и, что важно, не был его прямым отражением. Он учредил собственный мир, в который вы можете вступить. Если захотите, конечно.

Но как этого достичь, рецепта нет. Почему музыка в фильмах Михалкова бездарна, кто бы ее ни писал, а в фильмах Тарантино она поражает? А вот так вот. Нету объяснений. А музыка – есть. При этом у вас, конечно же, есть полная свобода а) не иметь слуха (что не есть зло) или б) подсесть на какую-нибудь другую музыку из другого фильма.

Я рассказываю о топ-комментаторах своего личного хит-парада. Я буду комплиментарен. О том, что отделяет топ-комментатора от не-топ, я писал в тексте номер три, если коротко – тут не приходится указывать на профессиональные слабые места, их в общем-то нет, а критерием становится индивидуальность. Саундтречность.

И сперва – о Владимире Маслаченко.

Если кто-то думал, что мыслима тройка лидеров профессии без Никитича – друзья мои, вам на гостевые. Конечно, я не забыл, безусловно, я помню, что в самом начале рейтинга собственных пристрастий говорил, что сегодня главное – кто ты есть в каждый из сих моментов, как ты работаешь каждый день. Да! В музыке это тоже очень важно. Полно людей, которые спели один хит, выпустили один альбом... Да. Но к Мику Джаггеру, например, это никак не относится. Ему можно выпустить хоть три чудовищных альбома – он останется Миком Джаггером просто потому, что если это сразу непонятно, то не хрен тут и объяснять. Это данность. Может не нравиться? Может. Достоевского тоже не все читают. Но если ты говоришь, что Федор Михалыч пустое место – что ж, это характеризует вовсе не FM Достоевского, это характеризует тебя.

В Маслаченко, Мика Джаггера нашего дела, надо нырять. С головой. Между прочим, он основоположник жанра, ныне господствующего. Маслаченко символизировал в свое время приход в футбольный комментарий профессионально игравших в футбол людей, в отличие от Озерова, Синявского и других. Конечно, комментировали люди футбола и раньше – сам Озеров, как помнят любители истории, был приглашен на работу потому, что прежний сменщик Синявского, Виктор Дубинин (я, к сожалению, запамятовал отчество), ушел в какую-то команду главным тренером. Кстати, любопытно: возникала ли у кого-нибудь когда-нибудь мысль пригласить тренером Синявского... Так вот: от комментария артистического, основанного в первую очередь на звучании (а как могло быть иначе в радийную эпоху, которая уже закончилась к тому времени, однако именно в ней формировались титаны), Маслаченко привнес в комментарий аналитику. Он стал первым по-настоящему, без оговорок даже в части генезиса, телевизионным комментатором. Сейчас без аналитики комментарий невозможен, а механическое следование озеровской мелодике смотрится как архаизм.

Правда, телеэпоха моментально раздвинула границы жанра. Комментаторов стало больше. Счет шел уже не на единицы. И это тоже стало веянием времени.

Никитич может быть в чем-то архаичен. Комментарий – это рассказ, повторюсь еще раз; сегодняшняя форма устного рассказа испытывает на себе влияние дневных ток-шоу, радийных ди-джеев, блогосферы, Камеди Клаба. Так же и в музыке – много чего появилось. Но старина Джаггер остается самим собой, и, если вы упрекнете его в грубости гитарного звучания – значит, вы просто не захотели в него нырнуть. Если вас раздражает Сасара вместо Касапы (был такой случай), или «тот парень» вкупе с «этим парнем», или что-то в этом роде – что ж, друзья, вы сами виноваты, что сели читать «Преступление и наказание» как детектив. Возьмите книжечку полегче.

Я бы выделил у Маслаченко два важнейших качества. Во-первых, он счастливо избежал возрастного синдрома многих – он не навязывает себя матчу. Он не знает всего на свете заранее; то есть, может быть, он и говорит, что знает, и без этого никуда, потому что от комментатора ждут мнения о возможном развитии событий. Но если все пойдет иначе – он не будет подгонять происходящее под собственное видение. Он посмеется над собой, пусть внутри этой самоиронии и сохранится заметная немногим еще более хитрая ирония в квадрате – потешься, потешься, зритель, ты оказался умнее, но, возможно, только сейчас... Да я даже и точно знаю, что только сейчас. Продолжаем разговор!

И второе. Он умеет быть разным. Вообще стиль Маслаченко характеризуется обилием словесных и смысловых виньеток, ткань его репортажа очень насыщена – но вдруг – хоп! – и он сыграет на таком минимализме, словно вспомнит своего старого соседа по даче, светлой памяти Евгения Саныча Майорова. Вот пример первого – блистательный репортаж о финале Кубка Первого канала. Вот пример второго – блистательный репортаж о матче Динамо – ЦСКА во втором круге. Первый – барокко. Второй – ничего лишнего.

Я поставлю Маслаченко на второе место в своем рейтинге, и не потому, что он кого-то хуже. Нет. Я хочу тем самым подчеркнуть, что он во многом вне рейтингов. Говоря о лучших, невозможно обойти его, но он уже вне времени настолько, насколько может быть вне времени человек нашей профессии. Он не определяет мейнстрима сего дня – но он основоположник жанра. Он продолжает его развивать так, как ему больше нравится. В своем праве человек.

Третий в моем списке – Георгий Черданцев. Кстати, обратите внимание – в топ-тройке все три человека будут играющими в футбол. На разном уровне, однако, безусловно, при условии, что ты умеешь этим пользоваться, опыт играющего человека бесценен. В детстве Юра серьезно занимался игрой. Большая удача профессии, что он не стал продолжать это дело любой ценой. Тогда не было бы такого самобытного комментатора.

Юра – бог экспрессии. Настолько эмоционального под настроение комментатора у нас еще не бывало. Эмоционален был Озеров – но это была эмоция прежде всего «за наших»; а эмоция между тем может найтись в каждом матче, и так почувствовать ее, так отразить в чистейшем виде – возгласа, почти песни – может только Юра. Все мы экспрессивны, но для выражения этого есть разные способы, в основном косвенные. Прямо, незамутненно экспрессивен – только Юрка. Может быть, потому, что из известных мне коллег только он владеет абсолютно свободно иностранным языком, а именно итальянским. Сам был свидетелем на Олимпиаде в Турине – Юра разговаривает совершенно неотличимо от коренного жителя страны, причем опираюсь тут не на собственный слух никоим образом, а на реакцию аборигенов. Одну тетеньку так и не убедили, причем среди отвергнутых аргументов была аккредитация Игр с фотографией, полным именем и указанием страны.

В силу этого Юра обладает энциклопедическими знаниями об итальянском телевидении. Не знаю, насколько часто он его смотрит, но многофигурные композиции итальянских футбольных ток-шоу он знает наизусть. Я не думаю, что возможны заимствования между национальными школами, это слишком специфично. Однако опыт есть опыт. Воспринять не только мелодику репортажа из чужой традиции, а еще и полностью вникнуть в его канву... Остается только позавидовать.

А сейчас мне пора ехать по неоткладаемому делу. Я не стану писать новую заметку – просто до конца этих суток допишу здесь то, что я думаю про лидера моего рейтинга. Не думаю увлечь вас интригой. Думаю, вы прекрасно обо всем уже догадались сами.

*****

Мда. По возвращении глянул в каменты и поразился в очередной раз глубине некоторых замечаний. Больше всего меня тронуло, конечно, соображение о незаконченности текста. Красавец писал; русским языком сказано, что текст не окончен и окончанию подлежит – и такая глубина выводов... Ну, и про саундтреки. Господи, да поменяйте вы местами плюс и минус; пускай у вас получится, что у Михалкова саундтреки гениальные, а у Тарантино говно – суть-то не меняется нисколечко, поскольку не о сравнительном качестве музык к фильмам говорилось. А о вкусах спорить бессмысленно, глядишь, что одному кажется бездарным, другого проймёт... Спасибо, в общем! Настроение резко улучшилось, как это часто бывает с ощущением безобидного абсурда жизни.

Что ж, господа, если вам просто было интересно узнать, кто мой любимый комментатор, то для этого не стоило ждать полторы недели, я многажды отвечал на этот вопрос на конференции. Включили бы поиск, тем более, что он отменно работает – если умеючи, конечно.

Я расскажу вам, почему на первом месте Юрий Розанов. Это на самом деле легко.

Когда-то существовала своего рода классическая комментаторская специализация – футбол и хоккей. Последним её представителем до нашего времени был Евгений Майоров – не случайно, кстати, Розанов его ученик. Связь тут такова, что с точки зрения ремесла хоккей и футбол очень похожие игры и комментируются примерно одинаковым образом. Только хоккей гораздо интенсивнее, там события развиваются быстрее, и все навыки комментирования требуют ещё большего проявления – что реакция, что способность компактно формулировать, что игра голосом, что – чуть ли не главное: умение быстро свернуть лирическое отступление и перейти к безыскусной сути дела.

Розанов – как раз такой. Его репортажи футбольные поэтому отличает высокая интенсивность. То, что требуется охарактеризовать, он характеризует быстро и емко. В принципе, это умеет делать любой приличный комментатор, но Розанов – лучше всех. И у него остается достаточно много времени на то, чтобы поделиться любыми другими наблюдениями. А количество этих наблюдений огромно. Вот, кстати, мне кажется, что этим Юра сильнее Владимира Никитича: тому не всегда удается быть лаконичным.

Получается удивительный стиль: с одной стороны, ничего лишнего. Но это – в каждой фразе. А репортаж получается цветист и богат, потому что таких вот отточенных фраз, в каждой из которых только живой смысл и ничего лишнего – больше.

Розанов невероятно наблюдателен, но наблюдать мало. Очень важно сочетать это с высокой степенью концентрации, и ему это удается. Прежде мы всей комментаторской бандой часто проводили время в «Спортленде»; сейчас значительно реже и потому, что больше футбола показывают доступные каналы, и потому, что работы стало больше. А прежде, зависая в «Спортленде», Розанов мог на часочек отойти отвлечься Черным Джеком по маленькой. Но там, над игровыми столами, под потолком тут и там висели мониторы, где трансляция продолжалась. Розанов – единственный из известных мне людей, который, сидя с опущенной в карты головой, мог следить одновременно ещё и за парой игр вплоть до того, что имел четкое представление, например, какая команда сколько на данный момент подала угловых.

Попробуйте повторить при случае.

Но это, конечно, упражнение из серии подготовки космонавтов. Юрий Альбертович, например, обладает качеством, которое вот я в себе несколько лет пытался воспитать и не смог. Он помнит последние три-пять минут игры дословно: кто кому отдавал, с чего началась атака... Заметьте: без нужды он об этом не говорит. Есть ведь любители и каждый нюанс разбирать в режиме он-лайн; не так это, настоящий комментатор наблюдения до поры копит! Но когда забивается мяч – если эпизод был показан в полной мере, Розанову не требуется повтор, чтобы его разобрать. Можно не рассмотреть какую-то значимую частность, но игровая суть комбинации видна ему моментально. В аналогичной степени этим вот качеством запоминания, по-моему, обладает один Маслаченко. Отчасти ещё – Олег Пирожков, но я и раньше отмечал, что Олег очень собран во время работы. Кроме того, у него, как и у Юры, огромный хоккейный опыт.

У Розанова нет слабых мест. Он может не нравиться вам голосом, походкой, чувством юмора, он может быть объективно не в форме (это случается с каждым, мы как спортсмены – входим в пик и выходим из него), но слабых мест у этого комментатора нет.

Однако на этом уровне на первый план выходит индивидуальность.

Розанов подкупает именно этим. Если бы его жизнь – кстати, это несложно себе представить тем, кто знаком с её витиеватыми перипетиями – представить себе в качестве киносценария, то главную роль следовало бы отдать Евгению Леонову. Даже играя Короля, Леонов остается простым человеком. Максимально естественным, чуждым позы. Наша работа – работа публичная, работа амбициозная – позу практически всегда подразумевает, а вот у Розанова она полностью отсутствует. Это и делает его абсолютно неповторимым! Роза – самый настоящий Леонов в нашем деле...

Можно было бы много ещё о чем написать, но на этом цикл текстов окончен. Я непременно вернусь к комментаторству, но когда это произойдет – спрашивать меня не надо. Повторяться мне не хочется, а выложиться пришлось основательно; пока эта тема больше не вызывает такого вот интереса, не стучится изнутри из головы: открой, бездельник! Возможно, кого-то удивит, что не все известные комментаторы попали в мой список. Ну, так ведь это всего лишь мои предпочтения, коими я руководствуюсь исключительно дома перед телевизором. Есть известные комментаторы, которые давно прекратили собственное развитие и почивают на постепенно рухлядеющем багаже. И чем дальше, тем этот процесс быстрее. И не застрахован от такого коленкора ровно никто из нас.

Начинается новый сезон. Маленькая зеленая сумочка, реактивно приближаясь, становится большим футбольным полем. Впечатления ждут нас.