Майкл Оуэн: «Я не чувствую, что мне рады в «Ливерпуле» — это чертовски больно»
Это был 2019 год, и на следующее утро после поражения в первом матче полуфинала Лиги чемпионов от «Барселоны» Лионеля Месси со счетом 0:3 ошеломленные болельщики «Ливерпуля» спокойно возвращались домой через городской аэропорт Эль-Прат. У гейтсов некоторые из них замечают одного из величайших бомбардиров клуба, который сидит в одиночестве, уткнувшись подбородком в грудь.
Это напоминает сцену, в которой Алан Партридж пытается привлечь внимание «Дэна», неоднократно крича на него через автостоянку. Только вот это Майкл Оуэн. «Майкл, — кричит один из поклонников. — Майкл, — снова пытается он. — Майкл...» В конце концов Майкл оборачивается. Он знает, что его ждет. Кажется, я знаю, что будет дальше. Очередь чувствует это. Все это очень неловко и немного грустно. «Ты манк...» и, ну, вы, наверное, можете представить, что последует дальше.
«Да, да, хорошо, приятель», — говорит Оуэн неохотно, но достаточно твердо, чтобы пресечь все дальнейшие оскорбления в свой адрес. Тем не менее, редко какой спортсмен такого уровня может выглядеть настолько одиноким и незащищенным.
В тот день Оуэн выглядел весь как побитый, и его боль от того, что он оказался на обочине жизни в клубе, в который пришел в 12-летнем возрасте и в течение 13 лет служил с отличием, до сих пор не утихла. В нашей беседе он говорит, что его сердце по-прежнему «разрывается от гордости», когда он подходит к «Энфилду», но он также понимает, что болельщики видят его совсем не так, как он их. Это заставляет его нервничать. «Я не чувствую, что меня ждут или любят, и это чертовски больно, поэтому я предпочитаю избегать этого».
История Оуэна показывает, что игрок может забить 158 голов в 297 матчах — на тот момент он занимал седьмое место в списке бомбардиров «Ливерпуля» всех времен — но при этом остаться нелюбимым из-за своего карьерного выбора.
Переход Оуэна в «Манчестер Юнайтед» в 2009 году, о котором так недоброжелательно отзывались в очереди в аэропорту Барселоны, возможно, был самым спорным, но сам он убежден, что его репутация в большей степени сформировалась благодаря решению перейти в «Реал Мадрид» пятью годами ранее.
Он утверждает, что всегда планировал поехать в Мадрид на год или два и вернуться обратно, как это сделал Иан Раш, когда провел короткое время в «Ювентусе» в сезоне 1987/88. Однако в Мадриде Оуэн говорит о том, что «теряет контроль» над возможностями, которые перед ним открываются. Он был близок к возвращению в «Ливерпуль», но «Ньюкасл Юнайтед» сделал более выгодное предложение, которое «Реал» принял, а «Ливерпуль» не смог повторить. Даже когда он перешел в «Манчестер Юнайтед», по его словам, он изо всех сил пытался убедить влиятельных людей, которых он все еще знал в «Ливерпуле», например Джейми Каррагера, убедить менеджера Рафу Бенитеса вернуть его на «Энфилд».
Вместо этого у него оставалось четыре варианта: помимо «Юнайтед», «Халл Сити» (вылетел в конце следующего сезона), «Эвертон» (еще один непопулярный шаг для значимой фигуры в «Ливерпуле») или просто завершить карьеру. Оуэн выбрал «Юнайтед», потому что там у него было больше шансов наконец-то выиграть Премьер-лигу, что он и сделал в 2011 году.
В интервью 2016 года, которое он дал в своей конюшне на границе Англии и Уэльса, он сказал, что решение перейти на «Олд Траффорд» далось ему легче, потому что он чувствовал себя маргиналом со стороны болельщиков «Ливерпуля». Особенно запомнился один вечер — игра Лиги чемпионов, где он работал на телевидении, будучи еще на контракте с «Реалом», и подвергся нападкам болельщиков. Его семья покинула стадион в тот вечер в шоке.
Тема ухода футболиста из «Ливерпуля» в «Реал Мадрид» сейчас актуальна, ведь команды встречаются в Лиге чемпионов завтра на «Энфилде» на фоне того, что испанский клуб нацелился на Трента Александер-Арнолда.
Как отмечает Оуэн, возможно, более четкие сравнения можно провести между Александер-Арнолдом и Стивом Макманаманом, который пошел по тому же пути в 1999 году, тем более что у него закончился контракт и «Ливерпуль» не получил финансовой выгоды от его ухода. Продажа Оуэна всего за £8 млн. позволила Бенитесу подписать Хаби Алонсо, но в то время болельщиков раздражало, что Оуэн, похоже, не желал продлевать свой контракт.
Оуэн утверждает, что не настаивал на уходе из «Ливерпуля» тем летом, и предложение «Реала» стало для него неожиданностью.
««Реал Мадрид» — гламурный клуб, но у меня никогда не было мыслей или мечтаний играть за них, — говорит он. — Когда я узнал об их интересе, у меня были смешанные чувства. Я был горд, что такой клуб заинтересовался мной. В этом была интрига, я думаю. Я метался и раздумывал почти неделю с того момента, как узнал об интересе и решил поехать.
«Я говорил с менеджером (Бенитесом) и с Риком Пэрри (исполнительным директором). Это было что-то вроде: «Давайте договоримся, что я поработаю год или два, а потом вернусь». Подсознательно мне нужна была именно уверенность. Я не очень хотел уходить — «Ливерпуль» был моим клубом. Но мне также было интересно, не пожалею ли я в итоге, если не попробую».
Оуэн настаивает, что это не будет «преступлением», если Александер-Арнолд решит променять клуб, в котором он провел всю свою жизнь, на клуб, который выиграл рекордные 15 еврокубков. Несмотря на это, он говорит, что живет с последствиями решения, которое можно было принять «бросив монетку».
Если Александер-Арнолд решит уйти, Оуэн считает, что он сохранит свой легендарный статус. Если правый защитник помог «Ливерпулю» стать победителями Лиги чемпионов и Премьер-лиги, то Оуэн никогда не был так близок к этому. В Лиге чемпионов команда дошла лишь до четвертьфинала, и, несмотря на заявления Жерара Улье о том, что «Ливерпуль» был «в 10 играх от величия» в 2002 году, который также давал возможность завоевать титул, кампания сошла на нет.
Оуэн также стал лучшим игроком «Ливерпуля». Он мог в одиночку выигрывать самые крупные матчи, как это было в финале Кубка Англии против «Арсенала» в 2001 году. Поэтому его уход снизил вероятность того, что у клуба есть шанс выиграть самые большие призы. Для некоторых это было похоже на отказ.
Однако для Александер-Арнолда Оуэн предлагает предостережение, основанное на его собственном опыте пребывания в столице Испании, где он почувствовал, что потерял всякую власть над направлением своей жизни, а также чувство собственной идентичности, размывшись в раздевалке больших имен.
«Стоит тебе один раз переехать и оказаться не в том месте, откуда, как все предполагают, ты уже никогда не переедешь, как ты становишься почти ходовым товаром, — говорит он. — Я никогда не рос с желанием играть за «Реал Мадрид», но для меня это большая честь. Я рос с желанием играть за «Ливерпуль». Когда ты переезжаешь, ты теряешь абсолютную привязанность к своему клубу и становишься торговым предложением. Переходя от контракта к контракту, ты теряешь то чувство, которое было раньше, потому что ты не играешь за команду, за которую болеешь. Ты просто игрок, который пытается добиться успеха в конкретном клубе. Это значит больше, чем то, что ты прошел через всю клубную иерархию».
Когда Александер-Арнолд недавно говорил о своем стремлении стать первым игроком на своей позиции, получившим Золотой мяч, это было необычно.
Как правило, игроки «Ливерпуля» — особенно местные — избегают разговоров об индивидуальных стремлениях, поскольку клуб придает большое значение коллективным усилиям — наследие этики Билла Шенкли, когда он вытащил его из старого второго дивизиона.
Возможно, это был первый явный признак того, что Александер-Арнолд видит себя иначе. Оуэн может относиться к «элитному менталитету», о котором говорит Александер-Арнолд, и непоколебимой вере в свои силы. Оуэн говорит о «заблуждении» своих собственных стандартов. Его отличала не физическая или техническая подготовка, а психология. «Я думал, что я лучший», — говорит он.
Оуэн помнит, как Каррагер пытался убедить его не подписывать контракт с «Реалом», говоря ему, что он не попадет в состав из-за наличия в команде таких звезд, как Роналдо, Рауль, Луиш Фигу и Зинедин Зидан. Однако на тот момент у Оуэна не было никаких проблем с самооценкой.
«Меня часто спрашивают о том, каково это — играть с «галактикос», — продолжает Оуэн. — Я отвечаю так: «Почему бы вам не спросить, каково это — играть со мной?». Меня никогда никто не поражал. Я очень уважаю людей, но когда кто-то спрашивает меня, с кем из людей я хотел бы встретиться в своей жизни, я начинаю чесать голову. Я не смотрю на кого-то и не думаю: «О, Боже...» Я точно не думал так, приходя в новый футбольный клуб».
«Одна вещь, которую я хотел сделать — это завоевать уважение игроков. Помню, как на первой тренировке в Мадриде я подумал: «Я должен показать им, что умею играть». Но я хотел сделать это, и когда перешел в «Ньюкасл». Я хотел сделать это с первого раза, как только ступил на тренировочные поля в Мелвуде. Первое, что ты должен сделать, это показать своим товарищам по команде, что они могут быть уверены в том, что могут отдать тебе мяч в любое время; что ты один из них — ты на их уровне, если не выше. Если они отдадут тебе мяч, это может даже заставить их лучше выглядеть».
Возможно, именно такое понимание и уверенность, с которыми с трудом справляется обычный человек с улицы, отделяет таких спортсменов, как Оуэн и Александер-Арнолд, от всех остальных, увеличивая вероятность того, что их будут презирать, когда они не будут представлять вашу команду.
Что касается футбола, то, несмотря на то, что Оуэн играл под руководством четырех менеджеров в особенно хаотичной кампании, ему было комфортно в Мадриде. В своем единственном сезоне он провел 26 из 45 игр и забил 16 голов. Он мог бы остаться и на более долгий срок, если бы обжился за пределами поля. В отличие от Макманамана, у него не было шести месяцев на подготовку и покупку дома. Вместо этого он долгое время жил со своей женой Луизой и их первенцем Джеммой в отеле. Что означало, что он чувствовал себя виноватым за то, что проводил время вдали от них, пытаясь узнать своих новых товарищей по команде получше. Во время игры в гольф с Роналдо мысли Оуэна возвращались в отель.
Он признается, что ему не помогло и то, что многие игроки говорили по-английски, потому что ему было сложнее выучить испанский и ассимилироваться с людьми за пределами клуба, где интерес прессы намного превосходил все, что он испытывал на Мерсисайде. Это внимание его не смущало: в какой-то момент своей жизни, примерно в 1998 году, сразу после своего невероятного гола за сборную Англии в ворота Аргентины на чемпионате мира, Оуэн был, пожалуй, так же знаменит, как Дэвид Бекхэм, который затем стал одним из его товарищей по команде в Мадриде.
«Прессе разрешалось смотреть все тренировки, — вспоминает Оуэн. — В конце сессии мы проводили веселую тренировку по ударам по воротам, а на следующий день в газете появлялась таблица со всеми ключевыми деталями: количество ударов каждого игрока, сколько они забили и какой ногой они это сделали. Они отмечали тебя на тренировках. Это означало, что каждый день ты должен быть на высоте».
«Все наблюдали, все отмечали, что ты делаешь, и все выясняли, чем ты занимаешься. Не было ни одного момента, когда можно было бы ошибиться. Пресса смотрела на нас под невероятной лупой. Это было определенно что-то более крупное, чем то, с чем мне доводилось сталкиваться. Были и папарацци. Ты обедаешь, а они фотографируют».
Оуэн остается последним английским игроком, получившим Золотой мяч, которого так жаждет Александер-Арнолд. Его кандидатура была выдвинута благодаря его влиянию на календарный 2001 год, когда он забил за «Ливерпуль» 31 гол, а команда Улье выиграла три кубка (пять, если учесть Суперкубок Европы и Чарити Шилд) и впервые с момента ребрендинга в 1992 году попала в Лигу чемпионов. В этот период он сделал хет-трик за сборную Англии в знаменитом разгроме Германии со счетом 5:1 в Мюнхене во время отборочного турнира к чемпионату мира 2002 года.
До Оуэна только трое англичан были удостоены этой награды: Кевин Киган (1978 и 1979), Бобби Чарльтон (1966) и Стэнли Мэтьюз (1956). Процесс не включал в себя торжественную церемонию в Париже, а скорее визит журнала France Football на тренировочную базу «Ливерпуля» в Мелвуде, а затем и презентацию на «Энфилде» перед матчем Премьер-лиги.
Оуэн говорит, что не очень понимает, к чему вся эта шумиха, ведь в Англии награда значит не так много, как в других европейских странах. «Честно говоря, мне было немного стыдно, потому что я просто хотел продолжить матч». По прибытии в Мадрид все стало гораздо серьезнее, и Оуэну стало ясно, что титул будет сопровождать его «как рыцарское звание».
«Для Трента, возможно, все будет иначе, если он однажды получит эту награду, потому что за последнее десятилетие значение премии выросло, особенно в Британии, — говорит Оуэн. — Но это не изменило моего отношения к себе — я, конечно, не крутился колесом. Только сейчас, глядя на трофей, стоящий в моем шкафу, и зная, что с тех пор он больше никому из этой страны не достался, я думаю: «Может быть, я не так уж и плох»».
Автор: Саймон Хьюз (источник)
Фото обложки: Стю Форстер/Getty Images
Приглашаю в свой телеграм-канал — переводы статей о футболе и порой просто новости и еще много всего интересного!
Но с другой стороны, делая такой выбор, он должен был прекрасно понимать как отреагируют на это в его родном городе и какое к нему впоследствии будет отношение.
В Англии очень чтят свои корни и традиции и это уходит далеко далеко в средневековье (и даже раньше). Уж Оуэн точно в курсе. Он сделал свой выбор. Поэтому неудивительно, что болельщики родной команды в Ливерпуле (пусть может и не все) считают его предателем. Более того, над всей этой историей ржут ещё и болельщики МЮ, а может даже и Эвертона.
да и за сорок Мишка нормально смотрелся -
за скам играть не надо было.