Эксклюзив от Грэма Сунесса
Место действия — гольф-клуб Allerton Manor в зеленом пригороде к югу от центра Ливерпуля.
Грэм Сунесс, один из величайших игроков в прославленной истории «Ливерпуля», выступает перед внимательной толпой из 150 болельщиков, когда разговор заходит о его бурном тренерском правлении на «Энфилде».
И он знает, что его ждет.
«Я собираюсь поднять этот вопрос раньше, чем ты, — говорит мне Сунесс, крепко сжимая микрофон. — Инцидент с газетой Sun — это самое большое сожаление за всю мою жизнь. Никаких «если» и «но». Всякий раз, когда он всплывает, я приношу свои извинения. Это все, что я могу сделать. Я знаю, какую боль я причинил. Я хотел бы повернуть время вспять, но не могу».
Толпа разразилась продолжительными аплодисментами.
Этот «инцидент» стал причиной того, что присутствие Сунесса на мероприятии, организованном мерсисайдским отделением Официального клуба болельщиков «Ливерпуля», является таким новшеством.
Не тревожный спад «Ливерпуля» на поле во время его пребывания на посту главного тренера в начале 1990-х разрушил его наследие, а его решение продать историю своего выздоровления после тройного шунтирования сердца газете, которую ненавидели в Мерсисайде с тех пор, как те распространяли ложь в своих репортажах о «Хиллсборо» в 1989 году.
Что еще почитать: Жизнь после «Хиллсборо», рассказанная выжившими мужчинами и женщинами
Выбор времени усилил негативную реакцию, которую почувствовал Сунесс. 15 апреля 1992 года, в третью годовщину катастрофы, его фотография красовалась на первой полосе The Sun, где он целовался со своей тогдашней девушкой Карен под заголовком «Loverpool».
Сейчас это кажется немыслимым, но, несмотря на последствия, он оставался у руля еще 21 месяц, прежде чем уйти в отставку после неудачного поражения в Кубке Англии от «Бристоль Сити» в январе 1994 года.
Сунесс не ищет оправданий, но он стремится предоставить некоторый контекст. Мерсисайдский футбольный корреспондент The Sun Майк Эллис не был подвергнут остракизму со стороны клуба после «Хиллсборо», и некоторые нынешние и бывшие игроки продолжали общаться с таблоидом, когда в апреле 1991 года Сунесс прибыл в качестве менеджера.
Болельщики возглавили бойкот, призывая магазины по всему Мерсисайду не продавать газету, в то время как семьи продолжали свою борьбу за правду и справедливость, но The Sun была запрещена на тренировочной базе «Энфилда» и «Ливерпуля» только в 2017 году.
«Меня не было в Ливерпуле, когда случился «Хиллсборо», я был в Глазго. Я не знал глубины чувства здесь, в этом городе, — настаивает Сунесс. — Но я не указываю пальцем на кого-то другого. Я не должен был иметь с ними дело».
«В чем мне немного не повезло, так это с выбором времени. После операции я пытался сделать слишком много и слишком рано, я подхватил инфекцию, и им пришлось снова вскрывать меня. Это означало более длительное пребывание в больнице».
«У нас была переигровка полуфинала Кубка Англии против «Портсмута» на «Вилла Парк» в понедельник вечером (13 апреля). Газета The Sun спросила, могут ли они сфотографировать меня и Карен, и я ответил: «Только если мы победим»».
«Поскольку игра перешла в дополнительное время («Ливерпуль» выиграл по пенальти), они пропустили крайний срок сдачи номера во вторник, поэтому статья была опубликована в среду, в годовщину. Но чтобы было понятно, я не виню в этом никого, кроме себя. Великие времена в «Ливерпуле» были омрачены тем, что я имел дело с The Sun, будучи менеджером».
Сунесса следует уважать на «Энфилде», учитывая его выдающиеся достижения в полузащите клуба. Он выиграл три Кубка чемпионов, пять чемпионских титулов и четыре Кубка лиги после перехода из «Мидлсбро» в январе 1978 года.
В своем 359-м и последнем матче за «Ливерпуль» он был капитаном команды в финале Кубка чемпионов против «Ромы» в мае 1984 года, после чего присоединился к итальянскому клубу «Сампдория».
Тем не менее, за три десятилетия, прошедшие с тех пор, как он был тренером, его не принимали с распростертыми объятиями, как других легенды клуба. На трибуне «Коп» нет баннеров, отдающих дань уважения ему, и когда старички воссоединяются на «Энфилде», бросается в глаза его отсутствие. Все началось с того интервью.
Том Киган, казначей мерсисайдского отделения Официального клуба болельщиков ЛФК, решил, что пришло время попытаться навести мосты после триумфа «Ливерпуля» в Премьер-лиге в 2020 году.
Сунесс принял приглашение провести сессию в форме «Вопрос-Ответ» с участниками через Zoom во время пандемии, и прием был в подавляющем большинстве положительным. Этот процесс примирения привел к тому, что недавно он проделал почти 900-километровую поездку туда и обратно из своего дома в Дорсете, чтобы принять участие в редком событии в городе, который он когда-то называл своим домом.
«Грэм — один из величайших игроков и величайших капитанов, которые когда-либо представляли клуб, и грустно, что он так долго был в стороне, — сказал Киган. — Я был на «Хиллсборо», я понимаю его расстройство, но можно видеть, что он сожалеет об этом. Сколько раз можно извиняться? Я просто чувствовал, что мы должны что-то с этим сделать, пока не стало слишком поздно».
«Нельзя изменить мнение каждого, но отзывы были отличными. Видно, как сильно он любит этот город и этот клуб».
Сопоставление, когда Сунесс обсуждал свои игровые и тренерские дни в «Ливерпуле», было разительным.
«Невероятное место для работы, раздевалка, полная победителей, товарищество, единение, смех, который у нас был, успех, аура вокруг этого места. Лучшие годы моей жизни я провел в качестве игрока в «Ливерпуле», и никто никогда не сможет отнять это у меня», — сказал он.
Сунесс был популярным назначением на «Энфилде» в апреле 1991 года после шокирующей отставки Кенни Далглиша двумя месяцами ранее. В 1986 году он вернулся в Великобританию из Италии, чтобы возглавить «Рейнджерс», первоначально в качестве играющего тренера. Он был на грани завоевания четвертого титула чемпиона Шотландии, когда согласился на работу в «Ливерпуле».
«Я не должен был принимать эту работу. Я дважды отказывался, — сказал он. — Но на меня наезжали в Шотландии. Мне запретили находиться на бровке, и над моим домом в Эдинбурге летали вертолеты, репортеры следовали за мной по автостраде. От этого никуда не деться».
«В конце концов я сказал «да» из-за своей любви к «Ливерпулю». Я думал, что я лучший человек для этой работы. Я не вовремя принял эту работу. Нет никого печальнее меня из-за того, как все обернулось».
Сунесс унаследовал стареющую команду. Потребовалась работа по восстановлению, но он признает, что пытался изменить слишком много и слишком рано.
«Когда я пришел в «Рейнджерс», я разговаривал с группой парней, которые выиграли очень мало. Они довольно быстро купились на это, когда я сказал: «Вы не будете слоняться по барам два или три раза в неделю, вы не будете пить пиво или рыбу с жареным картофелем в автобусе после выездных матчей»».
«Этому я научился в Италии. Когда я сказал такое в Ливерпуле, мне ответили: «Вы сделали то же самое здесь, и вам это удалось». Было небольшое сопротивление, и я поссорился с несколькими людьми».
Со времен Билла Шенкли игроки переодевались для тренировок на «Энфилде», а затем отправлялись на автобусе в Мелвуд. Я чувствовал, что в Мелвуд надо было вкладывать деньги, чтобы игроки могли переодеться там, и не появляться у стадиона до матчей. Это не одобрялось».
«Меня критиковали за то, что на «Энфилде» я упразднил бутрум, но это не имело ко мне никакого отношения. Правда заключалась в том, что клубу нужна была большая медиа-комната».
Сунесс признает ошибки, которые он совершил. Не в последнюю очередь импульсивное согласие санкционировать уход таких опытных игроков, как Питер Бердсли, Стив Макмэхон и Рэй Хоутон.
«Что я должен был сделать с ними, так это сказать им: «Ладно, но дайте мне время, чтобы найти вам замену». Как только их продали, нам уже было не угнаться за остальными. Но моя реакция на любого человека всегда была следующей: «Если ты хочешь уйти из этого футбольного клуба, ты можешь уйти»».
«Ливерпуль» выиграл Кубок Англии в 1992 году, но финишировал шестым в каждом из двух полных сезонов. Их подвел набор игроков, таких как Пол Стюарт, Найджел Клаф, Торбен Пехник и Джулиан Дикс.
Слушая Сунесса, становится ясно, что он разочаровался, когда до него дошло, как изменилось отношение и резко упали стандарты.
«Я расстраивался? Позволил ли я этому проявиться? Да, все так и есть, — сказал он. — Когда я проигрывал игру, я не мог ни с кем поговорить. Я просто не мог понять, как игроки смеются и шутят, как они хорошо относятся к людям, которые только что обыграли тебя».
Он приводит еще один пример того, как его ценности раздражали его игроков, когда полузащитник «Уимблдона» Винни Джонс нацарапал слово «побеспокоил» на табличке «Это Энфилд» в туннеле перед одним матчем.
«Я подошел к игрокам и сказал: «Вы видите, что они сделали?», — вспоминает он. — Они посмеялись над этим. Меня это очень выбесило».
«Если бы кто-то сказал это Джимми Кейсу или Рэю Кеннеди в команде, в которой я играл, они бы сорвали дверь с петель, чтобы добраться до них. Моя команда подумала, что это забавно. Жаль, что я в тот день не играл».
После «Ливерпуля» тренерский путь Сунесса продолжился в «Галатасарае», «Саутгемптоне», «Торино», «Бенфике», «Блэкберн Роверс» и «Ньюкасл Юнайтед». Затем он провел 15 лет в качестве эксперта на Sky Sports, после чего в конце прошлого сезона ушел на пенсию. Он по-прежнему ведет колонку в национальной газете и работает на радиостанции talkSPORT, и его мнения по-прежнему часто вызывают споры — совсем недавно он стал еще более откровенной критикой в адрес Поля Погба.
Но футбол – это лишь одна сторона человека. В июне Сунесс помог собрать более £1 млн. ($1,25 млн.) для благотворительной организации Debra UK в составе эстафетной команды из шести человек, которая переплыла Ла-Манш.
Принять вызов его вдохновило знакомство с 14-летней Ислой Грист, страдающей редким кожным заболеванием — буллезным эпидермолизом. Это близкое его сердцу дело, и его голос срывается от эмоций, когда он говорит об этом.
«Встреча с Ислой изменила мою жизнь. Я не могу сказать, что заплыв был веселым, но было чувство достижения, и нам удалось повысить осведомленность о благотворительности и опустошении, которое вызывает эта ужасная болезнь».
Тот вечер в Ливерпуле собрал еще £3 580 для Debra UK. Ответив на вопросы зрителей, Сунесс, за которым наблюдали его бывшие помощники Сэмми Ли и Фил Бурсма, сошел со сцены и провел час, позируя для фотографий и раздавая автографы. Его бывший товарищ по команде на «Энфилде» Дэвид Фэрклаф вручил ему награду Тома Сондерса от клуба болельщиков за выдающийся вклад в развитие «Ливерпуля» на поле.
Сунесс нервничал из-за предстоящего ему приема. Он ушел под звеневшие в его ушах аплодисменты, и это было очень важно.
«В глазах некоторых людей не имеет значения, что я говорю и сколько раз я это говорю, — добавил он. — Мне грустно, когда я думаю об этом, но я должен принять это. Я просто хочу поблагодарить вас за теплоту, которую вы мне оказали. Это очень много значит».
Автор: Джеймс Пирс (источник)
Фото обложки: Иэн МакНикол/Getty Images
Хотите поддержать автора донатом? Это можно сделать в комментариях к посту!
Приглашаю в свой телеграм-канал — переводы статей о футболе и порой просто новости и пр.
