14 мин.

Андрей Кобелев: «Не думаю, что Божович подсиживал меня»

10

***

– Руководство интересовалось у вас, почему была пробуксовка на старте, прежде чем принимать решение об увольнении?

– Меня лично никто не спрашивал о причинах проблем. В основном из руководства общался только с Исаевым. Из представителей ВТБ в Совете директоров мне довелось пообщаться только с Василием Титовым – было это один раз, если не ошибаюсь, в декабре. После этого Совет директоров собирался, но меня туда не приглашали. Не знаю, была ли донесена до верхов полная информация о ситуации в команде. При этом я не хочу оправдываться – в любом случае, тренер за все отвечает. Есть объективные причины, одна из которых состоит в том, что лишь за месяц до чемпионата мы начали готовиться тем составом, которым стартовали в чемпионате. И те пять человек, которые пришли зимой, по ходу сезона начали сыгрываться. Я глубоко уверен, что у ребят потенциал огромный. Команда хорошая. Необходимо время, чтобы игроки притерлись друг к другу, поэтому не вижу никаких проблем, чтобы в будущем они многого добились.

В любом случае, руководство создало все необходимые условия для команды – в этом плане все мои пожелания выполнялись. В случае каких-то проблем я всегда мог набрать номер Исаева. Сарсания тоже был все время на связи. Так что в этом плане никаких претензий к руководству быть не может. А что там в Совете директоров происходило – в это я никогда не влезал. Эти люди вкладывают деньги в клуб и в праве принимать те решения, которые считают нужными.

– Удивились, что времени на наигрывание этого состава вам не дали даже до перерыва в чемпионате?

– Ну почему это должно удивить? Я же не в противогазе хожу.

– В какой момент вы почувствовали, что отставка близка?

– Думаю, что с приходом ВТБ уже начались подвижки. Первый сигналом был уход Дмитрия Иванова, после чего все потихоньку пошло в эту сторону. Не знаю, было ли популизмом то, что мне дали возможности готовить команду к следующему сезону с ожиданием первых ошибок, – сложно сказать, какие разговоры в этот период были в высшем руководстве.

– Снятие «Москвы» с розыгрыша РФПЛ не приблизило ваше расставание с «Динамо»? Ведь сейчас существует расхожее мнение, что руководство не столько увольняло Кобелева, сколько не хотело упустить Божовича.

– Я знал об этом еще раньше. Я же не дурак. Футбольный мир вообще довольно маленький, поэтому где-то кто-то чиркнул, а мы уже знаем (улыбается). Тем более я с детства в динамовской организации.

– Эта была гипотеза, выдвинутая на основе анализа ситуации, или вы имели конкретную информацию на этот счет?

– И анализировал, и знал. Это все было раньше понятно. Я даже знаю, как это все происходило. Тут и раскручивание темы, и заказные статьи о том, какие перспективы у «Динамо» и как оно плохо играет на старте. Мы это знали. Насчет заказных статей, правда, я за руку никого не ловил, поэтому категорично утверждать не могу, но информация у меня была на этот счет.

– Вы имеете в виду, что в статьях было больше упоминаний о недостатках, чем о достоинствах команды?

– Что-то вроде этого. Я не говорю, что мы играли отлично. Но, несмотря на то, что у нас все разбираются в футболе, никто даже не думал о том, что мы поменяли схему, а два игрока, которые должны вести игру, не были максимально готовы. Акцент делался лишь на плохой игре.

– В основном вам ставили в упрек матч против «Томи». Что случилось с вашей командой в той игре?

– С «Томью» пропала скорость, мы увязли в борьбе, долго переводили мяч, а эта команда славится своей цепкостью и испытывает проблемы лишь тогда, когда ее поворачивают к своим воротам. С выходом второго нападающего пошла скорость, но моментов все равно мало было.

– Не проще было в этой ситуации, чтобы не рисковать своей репутацией, самому подать в отставку в межсезонье?

– А в чем был риск репутацией? Можно по-разному оценивать действия руководителей, но с их помощью мы собрали очень хорошую команду, которая способна на многое. И все это я делал не для того, чтобы уйти. Ведь все приобретения делались с моего согласия, стало быть, ответственность за этих игроков была на мне. И на сегодняшний день я считаю, что потенциал этой команды огромен. И она способна решить поставленные задачи.

– Поставленные задачи – это золотые медали. Вам не кажется, что этой команде может не хватить в решающий момент победного опыта, ведь только Хохлову удавалось одержать победу в национальном первенстве?

– А откуда берется этот опыт побед? Ни у кого опыта побед сразу не появляется. Человек не может родиться с этим опытом.

– Но, как правило, этого опыта люди набираются рядом с теми, кто уже что-то выиграли. У вас такой человек был только один. И в любом случае нужно было усиливаться еще одним-двумя подобными людьми.

– Давайте вспомним прошлый сезон. У нас в составе было 8-9 человек, которые на данный момент реально могли решать большие задачи. Зимой ушел Кержаков, один из лидеров. Если бы в эту команду можно было, условно говоря, за 25 миллионов взять двух игроков победителей, то они бы вытащили остальную команду? Определенное влияние могли оказать, но от остальной команды тоже очень многое бы зависело. Сейчас команда «Динамо» находится на таком этапе, когда собраны очень хорошие игроки, которые должны и могут выиграть. А летом к ним можно добавить людей с победным опытом, после чего если не в этом, то в следующем сезоне команда будет готова к большим победам, но при этом это будет команда не на один год, а на несколько лет вперед. Вы посмотрите на состав: Габулову 28 – совсем не возраст для вратаря, Комбаровым, Гранату и Епуряну – по 23, Самедову и Чеснаускису – по 25. Про Кокорина и Смолова я вообще молчу.

– Но это работа на перспективу, которую, учитывая требование в межсезонье сиюминутного результата, вам изначально почти невозможно было довести до конца.

– Я могу лишь еще раз сказать, что в этом плане команда строится постепенно.

– Но результат нужен сразу...

– Да, результат нужен сразу. Если бы я думал только о себе, то, конечно, надо было взять футболистов миллионов на 25. Готовые игроки высокого уровня стоят как минимум 10 миллионов евро вместе с агентскими счетами. Получается, я должен за 25 миллионов взять 2,5 сильных футболиста. Но это не дает никаких гарантий, к тому же, предполагает достаточно сиюминутный эффект.

– Если оценить первые матчи Божовича во главе «Динамо», то уже видите какие-то отклонения от того курса в развитии команды, который был вами намечен?

– Неэтично с моей стороны обсуждать коллегу – не буду этого делать. Это уже вам анализировать со всех сторон его действия.

– С учетом того, как оперативно произошла перестановка на тренерском мостике «Динамо», напрашивается очевидный вывод, что переговоры велись за вашей спиной. Нет ощущения, что вас подсидели? И обиды на Божовича не держите?

– Я не думаю, что в данном случае один тренер подсиживал другого. Скорее всего, это агентская деятельность. Но вообще не хочу этот вопрос обсуждать, потому что мы не знаем всех перипетий переговорного процесса. На сегодняшний день Божович – главный тренер, я им не являюсь. У каждого свой выбор, и я к сложившейся ситуации отношусь абсолютно нормально. Разные бывают ситуации. Бывает, приходит тренер к руководству и говорит, что уходит. И руководство находится в цейтноте – у них нет тренера. Бывает, когда руководители планомерно ищут нового тренера. Это нормальные процессы.

– Кстати, об агентской теме. Как относитесь к мнению, что на сегодняшний день главный тренер амбициозного клуба, чтобы вести успешную селекцию, должен работать только с теми игроками, с чьими агентами у него налажены хорошие связи, иначе он просто не сможет контролировать команду?

– У меня проблем в этом плане не было. Я считаю, что каждый человек делает свою работу. У агентов она заключается в том, чтобы сделать хорошие условия своим игрокам и себе. Но в случае с футболистами это работа и клуба. А дело тренера – тренировать. Поэтому в случае с «Динамо» работу с агентами на себя взяло руководство клуба.

– Какова в этом роль Константина Сарсания?

– Он принимал непосредственное участие в переговорах, поскольку хорошо знает эту кухню. Когда принималась кандидатура игрока, которого мы хотим приобрести, Сарсания приступал к переговорам. До прихода ВТБ этим занимался Дмитрий Иванов. Предварительно все согласовывалось: мы определяли кандидатов, рассматривали, какую сумму за них целесообразно платить, после чего, в случае одобрения по всем пунктам, приступали к переговорам.

***

– После вашей отставки говорилось закрытости тренера Кобелева, доверяющего только себе. В частности, этим объяснялось отсутствие планомерной селекционной работы до прихода ВТБ, когда в каждое окно приобреталось 1-2 игрока.

– Ну это глупость. Я всегда открыт, но надо понимать, что, являясь главным тренером команды, я не могу публично обсуждать некоторые вопросы. Будучи тренером, я бы сейчас с вами мог разговаривать ни о чем, в результате чего и вы бы не получили ответы на свои вопросы, и я бы потерял время. Слышал про то, что дескать только Кобелев исключает различного рода доверительные разговоры о своей работе. Но, извините, если я говорю после игры с «Томью», что пропала скорость, мы увязли в борьбе, долго переводили мяч, а «Томь» славится своей цепкостью и получает проблемы лишь тогда, когда ее поворачивают к своим воротам, – это ведь действительно так. Нужно какие-то детали игры – пожалуйста, спрашивайте. Я человек прямой и по мере сил постараюсь ответить.

– Кстати, какой самый глупый вопрос, который вам задавали на пресс-конференциях?

– Я не считаю, что бывают глупые вопросы. У каждого человека есть свой вопрос. Если человек задает этот вопрос, значит ему это интересно. Бывает, что спрашивают те, кто только неделю смотрят футбол – бывает, в этом случае посмеешься, бывает – мысленно плюнешь, если плохое настроение. В любом случае, человек делает свою работу. Профессионально или нет – это другое дело. Оценивать его руководству.

– Поражение от «Селтика» можно назвать самым досадным в вашей карьере?

– Неприятно так проигрывать. Проиграли из-за глупых свои ошибок, особенно в конце первого тайма. Тут правда надо учитывать, что мы сыграли за 50 дней 13 игр одним составом. В таком ритме никто не играет!

– Как отнеслись к поражению? Как к закономерности, по которой все равно было не прыгнуть выше головы?

– При тогдашнем графике игр у нас просто не было времени на эти рассуждения.

– Можно сказать, что «Селтик» морально убил команду? Или шансы реанимировать игроков и вытянуть сезон оставались?

– Потом «Селтика» еще не лучшим образом сказалось поражение от «Терека», когда мы их возили весь матч и в безобидной ситуации пропустили. В голове не укладывается, как мы не смогли в тот день выиграть.

– С учетом того, что там не играл из-за травмы Фернандес, не было риском поставить на его молодого Денисова, который в итоге и неудачно сбросил мяч назад Габулову, а не Танасиевича.

– Риск был бы как раз в том случае, если бы против быстрых Лахиялова и Петре мы поставили именно Йована, который в силу возраста потерял скорость. Поэтому, выбрали Денисова, который по скоростным качествам и в плане начала атак сильнее. А возвращаясь к тому, насколько морально убил команду «Селтик». Понимаете, психологию ведь в таких ситуациях можно поправить. Физику не поправишь в такие короткие сроки. Играть 13 игр подряд по два матча в неделю без пауз – этого не выдержать! А поменять людей некем было. Мы видели, что выполнявшие огромные объем работы Комбаровы еле ходили. С остальными игроками та же самая ситуация. Единственное решение, которое могло бы спасти положение – это выпуск дубля на одну игру.

– Между играми с «Селтиком»?

– Нет, в период матчей с «Селтиком» ребята еще были в нормальном физическом состоянии. Я думаю, что дубль надо было выпускать где-то между двумя играми с софийским ЦСКА.

– В одном из интервью в конце прошлого года вы говорили, что ошибкой было не вывести команду на зарубежный сбор во время июньской паузы.

– Да, эта была серьезная ошибка, причем она касалась не только физики, но и психологии. В Москве мы собирались на неделю, но все равно игрокам было невозможно абстрагироваться от своих личных проблем. Не могу сказать, что на этом фоне кто-то не выкладывался на тренировках, но у многих голова была занята другим.

Кроме того, очень многое во время подготовки значит наличие контрольных игр. А мы после месячного перерыва поехали в Пермь и проиграли 1:3, причем контролировали ход игры, но пропустили три мяча в первые 15 минут. Потому что вышли на поле расслабленными, вальяжными, на что повлияло отсутствие контрольных игр, хотя мы хотели их сыграть, но постепенно спарринги начали отказываться, мы уже хотели уехать, но мест не было.

– Помимо решения по прошлогоднему июньскому сбору были еще вещи, которые сейчас бы не сделали?

– В отдельных матчах ошибался, конечно. И в выборе тактики, и в перестроениях по ходу игры. Но здесь порой невозможно определить, как повернулась бы игра, будь приняты иные решения. Тут еще не всегда можно отличить ошибку от рабочего момента. Например, когда при равной игре с одинаковым количеством моментов у ворот обеих команд одни используют свои шансы, а другие нет – случай здесь имел место или недоработка тренера – понять можно не всегда. Но, естественно, и за рабочие моменты, и за ошибки отвечает тренер. Явной же ошибкой в этом году я считаю один трансфер, который я все-таки сделал, хотя надо было идти до конца и не совершать его.

– В свое время в «Динамо» наблюдалась явная разобщенность между португальской диаспорой и остальными игроками. Сейчас нету чего-то подобного, например, между бывшими игроками «Москвы» и остальной командой?

– Нет-нет. Сейчас абсолютно хорошая атмосфера, что является, в частности, заслугой игроков.

– Когда решите возобновить тренерскую деятельность, какого масштаба предложения будете рассматривать? Готовы будете отойти от борьбы за медали, если не будет на горизонте клубов с соответствующими амбициями и возможностями?

– Тренер должен тренировать, чтобы повышать свою квалификацию, а футболист играть. Не случайно ведь у нас игрок, не попадающий в состав клуба уровня «Зенита» отправляется в команду второго эшелона, чтобы иметь игровую практику и мужать как футболист, чтобы потом вернуться и закрепиться на высшем уровне. Тренер тоже должен иметь практику, которая интересна вне зависимости от уровня состава и масштаба амбиций. Если же я скажу, что буду работать только в московских командах, борющихся за медали, то услышу в ответ «Ну сиди и жди!» Чем больше я буду без работы, тем меньше шансов куда-то устроиться. И что? Ходить и рассказывать про то, как я когда-то что-то выигрывал?

У меня нет стремления идти на что-то готовое. В конце концов, опыт построения с нуля уже имеется, ведь вспомните, как в начале 2007-го года, когда мы только освободились от португальской группы, у нас на сборе было всего 14 человек плюс молодежь, и все над нами смеялись. Говорили, что кроме Данни, Семшова и Хохлова больше никого у нас нет. Как они втроем будут играть? Танасиевича уже списали в тот момент, в Колодина, Комбаровых и Граната не верили. В нападении был только Пименов, перед этим долго не игравший на высшем уровне. Никто не верил в нас, а мы заняли 6-е место.

– Но будете при рассмотрении предложений оценивать терпеливость руководства в оценке первых шагов тренера?

– Так ведь руководство имеет полное право оценивать в любой момент действия тренера и делать выводы. Это абсолютно правильно. Но тут двоякая ситуация, поскольку люди, которые вкладывают деньги в клуб, являются очень занятыми. Они занимаются своим непосредственным бизнесом. И здесь самым важным является то, кто находится рядом с этими людьми, кто вкладывает в их уши и сознание информацию. И если они хотят сделать серьезную команду – это одно, а если их мысли заняты тем, чтобы кого-то подставить и себя выгородить, сыграв на этом – это другое. И результат будет другой.

– Вам какая система была ближе? Нынешняя или та, что была до прихода ВТБ в «ДИнамо»?

– Для меня как тренера идеальным было положение, когда были Владимир Егорович Проничев, председатель Центрального Совета, Сергей Вадимович Степашин, председатель попечительского совета, генеральный директор Дмитрий Иванов и главный тренер Андрей Кобелев. Когда была простая цепочка, решения принимались оперативно. Было понятно, куда и как идти. Сейчас я не знаю, какое построение в «Динамо». Хотя понятно, что система только начинает выстраиваться.

– А пытались разобраться, какое теперь построение в клубе?

– Зачем? Каждый должен заниматься своим делом.

***

– Степашин и Исаев говорили, что клуб оплатит вам стажировку в европейском топ-клубе. Определились уже, куда ехать?

– Говорить можно все, что угодно. Другое дело, будут ли там со мной делиться той информацией, которой я не обладаю. Был случай, когда, учась на PRO в ВШТ, мы группой из 30-ти человек приехали в «Челси». Моуринью уделил нам пару минут, потом сказал: «Я очень занят, вот мои помощники – они с вами поговорят». Если это называть стажировкой, то мне такая стажировка не нужна и неинтересна. Если будет возможность реально пообщаться с тренером, задавая ему интересующие меня вопросы, тогда ехать смысл есть.

– На какой срок берете нынешний «внеочередной отпуск»?

– Я толком еще не отдыхал. Понятно, что психологически я чувствую себя хорошо. Вы видите, что я не убитый и даже не выпимши. Другое дело, что хотим мы этого или не хотим, а все равно в голове все это прокручивается, идет анализ пока. Нужно время, чтобы все переварилось, голова освободилась, после чего можно было начинать по новой деятельность. Я убежден, что приход в какой-то клуб с засоренной головой, еще не отошедшей от предыдущего места работы, не пойдет на пользу ни команде, ни мне самому. Нужно все проанализировать, сделать поправки и с чистой головой приступать к работе.

– Но допускаете вариант, при котором вновь выступите в роли антикризисного тренера, придя по ходу сезона в проблемный клуб, как было в «Динамо» в 2005-м и 2006-м, пусть тогда вы и не были человеком со стороны?

– Опыт 2006-го года был, конечно, колоссальный. И стресс там побольше, чем при борьбе за золото. Это интересно и столько адреналину вгоняет, так что не надо зарекаться, но пока об этом не думаю.