«Датский динамит» Глава 14: «Re-Sepp-Ten»
***
Зепп Пионтек дозвонился из Мехико вскоре после полуночи. К тому моменту его подопечные щеголяли в сомбреро и поднимали бокалы с шампанским после получения «Золотой» спортивной награды на церемонии в Копенгагене. В то время как его звезды общались с министром культуры и знаменитостями шоу-бизнеса, Пионтек уже начал свою разведывательную миссию в Мексике после наблюдения за жеребьевкой финала чемпионата мира, которая состоялась накануне. «Здесь они начали называть её Группой смерти, — согласно газете B.T., сказал Пионтек по телефону. — Франц Беккенбауэр расхаживает с довольно обеспокоенным видом».
Группа E: Западная Германия, Уругвай, Шотландия, Дания.
Датские газеты пестрели в своих спортивных разделах заголовками о «Динамитной группе», но именно менеджер Уругвая Омар Боррас популяризировал фразу, которая впоследствии стала вездесущей в любых командных соревнованиях. El grupo de la muerte — группа смерти. В наши дни этот ярлык кажется настолько вездесущим, что утратил свое влияние. Даже на чемпионате Норвегии по гандболу среди ветеранов 2012 года была своя группа смерти. Но наблюдение Борраса было проницательным и полностью оправданным в то время. На чемпионатах мира и раньше вместе сходились супердержавы — например, Италия, Франция, Аргентина и Венгрия сражались друг с другом в первом раунде в 1978 году — но группа E в Мексике была идеальным сочетанием талантов, истории и импульса.
Все, что требовалось Западной Германии, Уругваю и Шотландии из корзины с самым низким рейтингом в розыгрыше — это новичок чемпионата мира, который выступал бы в роли мальчика для битья в группе. Они могли бы заполучить Канаду, Ирак, Алжир, Марокко или Южную Корею. Вместо этого им досталась Дания, которая находилась в самом низком эшелоне из-за их статуса девственниц на соревнованиях и системы посева, которая не принимала во внимание их растущие акции в Европе. Дании было все равно. Они будут смеяться в лицо группе смерти.
Обратный отсчет начался во время матча с Норвегией, когда Свен Герс пообещал зрителям провести лето в Мексике. Если подготовка к Франции '84 была ошеломляющей, то Мексика '86 подняла шумиху и ажиотаж на новый уровень. На этот раз на подножке не осталось места. Любой журнал, розничный торговец напитками, турагентство или дилер по продаже велосипедов нашли свой крючок, украсили его красными и белыми полосками и выставили на всеобщее обозрение. Даже читателей Ugens Rapport угостили приложением «Mexico Sexico», на котором была изображена модель топлесс в ролиганской кепке.
Раздуваемое деньгами воображение не знало границ. Торговый центр в пригороде Копенгагена Баллеруп стал «Динамитным торговым центром '86». Двойник Оле Квиста выпустил кресло с откидной спинкой «Полегче, датчанин» для телезрителей (слоган: Оле, Оле, Оле» Carlsberg изменил цвет этикетки на своей классической пивной бутылке с зеленого на красный. В супермаркетах продавались ролиганские рулоны кухонных полотенец с тиснением датских флагов. Кухонные полотенца были разработаны для тех случаев, «когда нужно вытереть пот со лба, когда вы опрокидываете стакан другой. Короче говоря, когда вам нужны полотенца, которым вы можете доверять».
А еще был комплект формы. Трудно сказать, пытался ли бренд спортивной одежды Hummel передать свободную эстетику сборной или просто увлекся моментом, но футболка, созданная для турнира в Мексике вышла за рамки дизайна и стиля; это было портновское проявление культуры «Датского динамита». Для турнира 1984 года Hummel отошел от традиционного монотонного дизайна, добавив белые рукава, расшитые красными шевронами. Позже тем же летом костюмы Hummel для датской гандбольной команды вызвали ажиотаж на Олимпийских играх в Лос-Анджелесе, когда диагональные полосы конфетного цвета на футболках и облегающих шортах принесли команде прозвище bolsjedrengene (мальчики-конфетки).
Однако ничто не подготовило собравшихся журналистов к тому, что их ожидало, когда Мортен Ольсен, Франк Арнесен и Пер Фриманн представили премьеру мексиканской коллекции в Копенгагене в феврале 1986 года. Футболка была разделена на две контрастные полосатые вставки: одна половина в красную и белую полоску, а другая — в темных оттенках красного. Вставки на рукавах и шортах соответствовали необычному футуристическому дизайну. «Мне кажется, что он... другой, — сказал Ольсен датскому телевидению после того, как почеканил мячом на полу в шахматную клетку, — но я думаю, что это глоток свежего воздуха». Арнесен потянул за край шорт кончиками пальцев, чтобы показать, насколько легкая ткань похожа на ту, что используется в легкой атлетике. «У них очень свободный крой, — сказал он, — и я думаю, что это большое преимущество, потому что мы будем сильно потеть».
Ольсен предположил, что футбольные ассоциации порой придерживаются консервативных взглядов на то, как должны одеваться их сборные. Это, безусловно, относилось и к датским журналистам. Комплект формы был отмечен как «карнавальный костюм», а карикатурист Tipsbladet изобразил игроков в костюмах Бэтмена и придворного шута. Журналист Пер Хойер Хансен назвал футболки оскорблением для команды и охарактеризовал их как «миленькие, как будто они предназначены для младенцев с погремушкой и соской. Другие использовали бы эти тряпки в качестве кухонных штор».
Даже если это и производило на людей эффект Мармайта [прим.пер.: Привычки, сформированные в раннем возрасте, могут повлиять на выгоды, которые потребители получают от торговли], это был хороший бизнес. Управляющий директор Hummel, который появился на презентации в кардигане этой версии футболки, подсчитал, что только продажи на внутреннем рынке могут принести десять млн. крон (£1 млн.). «Это был маркетинговый триумф, — говорит Клаус Берггрин, который впоследствии будет работать в индустрии моды. — Форма была совершенна ужасна, когда смотришь на нее сейчас, но как рекламный ролик это было просто фантастикой». Когда журнал попросил оценить футболки, в которых сборная Дании играла на протяжении многих лет, Берггрин поставил версию 1986 года на первое место в списке.
Делегация из Hummel путешествовала по всему миру в поисках идей в то время, когда узоры блочного цвета начали набирать обороты. Биргит Ляйтнер, работавшая над дизайном мексиканской коллекции сборной Дании, рассказала, что инновация заключалась в использовании полосатых вставок и тонкой синей строчки для усиления цветового сочетания. «Дело было не в том, что игроки внесли свой вклад в дизайн, — говорит Лейтнер, — но они были группой жизнерадостных и веселых парней. Работа с ними могла бы только поднять тебе настроение».
Первоначально Hummel беспокоила не реакция болельщиков или прессы, а скорее то, как футболка, особенно в тонкую полоску, будет выглядеть на телевидении. Ходили слухи, что компания была готова провести матч на национальном стадионе, чтобы можно было увидеть форму в действии. Так далеко дело никогда не заходило. ФИФА одобрила футболки, но приказала Hummel переделать дизайн шорт в монохромный. Датчанам оставили простые красные или белые шорты в сочетании с их красными или белыми футболками с разрезом пополам, и команда использовала каждую из комбинаций в своих четырех матчах в Мексике.
Журналисты, которые расшумелись на презентации, могли бы неплохо заработать, если бы прикарманили бы себе комплект. Сегодня на eBay его цена регулярно превышает £200, а спустя двадцать четыре года после Мексики — и после того, как сборная Дании перешла на Adidas — компания Hummel выпустила копии комплекта 84-го и 86-го годов выпуска в преддверии чемпионата мира в Южной Африке. В других странах форма стала окончательным символом золотого века датского футбола; не многие экспериментальные комплекты, если таковые вообще имеются, столь узнаваемы. Наследие также находит отклик у фанатов «Ковентри», «Астон Виллы» и «Саутгемптона», которые приняли дизайн в тонкую полоску, но без того же китча.
Сборная Дании придерживалась модного стиля 1984 года, когда за два месяца до чемпионата мира встретилась с Болгарией в товарищеском матче. Сорену Лербю пришлось выполнять функции либеро, в то время как большинство игроков стартового состава были заняты пополнением шкафов трофеев своих клубов по всей Европе. Поражение 0:3 имело отголоски катастрофической подготовки команды к чемпионату Европы 1984 года. «Вот вам и чемпионы мира, — сказал Пионтек после игры. — Те, кого вы превозносите до небес, так ведь? Прекратите все восхваления. Мы играли так, как и во время наших любительских дней».
Среди тех, кто попал под прицел его язвительной оценки, был Йон Лауридсен, который, несмотря на то, что стал звездой в Испании в составе «Эспаньола», так и не смог покорить Пионтека. Состав менеджера, отправляющийся в Мексику, был практически решенным делом. Единственный знак вопроса заключался в том, будут ли две самые яркие звезды датского первого дивизиона играть на мировой арене: Флемминг Поульсен и молодой вратарь Петер Шмейхель. Поульсен, одаренный нападающий, который в начале девяностых годов прошлого века освещал атаку дортмундской «Боруссии», в итоге остался дома, чтобы сдать экзамены. После ухода Лауридсена освободилось место для Йона Эриксена из «Фейеноорда», а также для Аллана Симонсена.
Шмейхель привел «Видовре» к повышению из второго датского дивизиона, но Пионтек сделал выбор в пользу опыта Ларса Хёга, грозного вратаря, который провел двадцать три сезона в клубе своего родного города «Оденсе». За год до турнира Хёг усилил свои тренировки. В течение всей зимы он плавал каждое утро до начала рабочего дня в судоходной компании, а затем тренировался вечером со своим клубом. «Это было трудное время, — говорит Хёг, — но вкалывал я не то, что бы много». Независимо от того, будет ли его сын играть в Мексике, отец Хёга уже внес свою лепту в развитие сборной, организовав отправку части одежды в Латинскую Америку.
Даже определившись с составом, у Пионтека было времени в обрез со сроками прибытия игроков. Когда в начале мая в отеле «Марина» в Ведбеке начались тренировки, лишь семь игроков надели полосатую форму, потому что внутренние чемпионаты Европы заканчивались только в конце месяца. Когда через десять дней собрались остальные члены сборной, среди них были победители лиг из Италии, Западной Германии, Англии, Голландии и Бельгии — но ни одного из Дании.
Одним из опоздавших был Франк Арнесен, которому пришлось остаться в Эйндховене и помочь ПСВ завоевать титул чемпиона Эредивизие, победив «Гоу Ахед Иглз» со счетом 8:2. За несколько дней до решающего матча Арнесен прилетел в Копенгаген с четырехчасовым визитом, чтобы записать вокальную партию для датской песни «Re-Sepp-Ten», посвященной чемпионату мира. Название было каламбуром на слово, обозначающее медицинский рецепт (recept) и талисманный эффект их менеджера. На вопрос продюсера записи, Мортен Ольсен выделил Арнесена как выдающегося музыкального таланта всей группы. В детстве, когда Арнесен рос в копенгагенском районе Кристиансхавн, он пел в школьном хоре и получал рок-н-ролльное образование в местном молодежном клубе. Его прозвали Фрэнки Бой.
«Я знаю, что у меня хороший голос, но то, что теперь вся страна годами будет слушать его, честно говоря, заставило меня немного понервничать», — сказал он после записи песни «Re-Sepp-Ten». Он еще не знал, что эта песня станет самым быстрым и самым продаваемым синглом в истории датской эстрады. В том же году Арнесен заполучил еще одно шоу, записав песню для датских железных дорог DSB. В рекламе с песней «Vi Er På Banen» («Мы на пути») он был одет в свой датский комплект формы — не прошедшие цензуру полосатые шорты — и жонглировал пустым пакетом молока, чеканя его от грязного пола вагона поезда до мусорного бака.
Газета Ekstra Bladet попросила своих читателей написать текст для песни «Re-Sepp-Ten», предложив автору-победителю поездку в Мексику и билеты на матч. Некоторые из ранних заявок были столь же сбивающими с толку, сколь и плохими («Они красные и белые, они твои и мои, и они не облагаются налогом»). Лучшее предложение поступило от Гретты Ларсен, пятидесятишестилетней роллиганши, получившей приз. Стартовая игра против Шотландии станет двадцать пятой игрой Дании, которую она посмотрела. «Перед поездкой в Мексику я проехала 25 000 километров, чтобы следить за датской сборной, и я даже не представляю, чего мне это стоило, — сказала Ларсен журналу Se og Hør. — Жаль, что я так поздно начала. Но я боялась летать. Я победила свой страх в 1979 году, и именно тогда я и подсела».
Комик Ярл Фриис-Миккельсен, половина дуэта Øb og Bøv, который подшутил над Симонсеном на телевидении в прайм-тайм перед турниром 1984 года, получил задание сшить слова вместе. Ему удалось превратить текст песни «Re-Sepp-Ten» в запоминающуюся смесь патриотической тарабарщины, сказочных персонажей и рискованных двусмысленностей. Здесь были и кивки в сторону Гадкого утенка, и матушке Дании, которая любит смотреть, как ее мальчики бьют... по футбольному мячу. А потом припев: «Мы красные, мы белые, мы друг за друга горой».
Один из читателей предложил идею связать национальную сборную со сказками Ганса Христиана Андерсена. Фриис-Миккельсен решил продолжить эту тему. «Если бы вам нужно было сделать песню-посвящение, то она не могла бы еще более пышной, — говорит он. — Это типично датское блюдо, поэтому в него нужно добавить немного юмора». Фриис-Миккельсен также придумал идею для песни для второй стороны пластинки, но она не нашла поддержки у DBU. «Мы хотели сделать другой припев, который говорил бы: "Мы красные, мы белые, мы очень глубоко в дерьме". Вы поете, когда выигрываете, и поете, когда проигрываете».
В то время как Арнесен был непревзойденным профессионалом в студии, когда остальные члены сборной явились для записи припева, это был час любителей. Они изменили баланс состава в соответствии с их вокальными способностями и добавили несколько человек из группы, которая записывалась по соседству. Солистка этой группы, Мария Шарлотта «Додо» Гад, впоследствии стала настоящей поп-звездой, но ее место в истории датской культуры было закреплено, когда ей предложили спеть «Re-Sepp-Ten».
«Я была глубоко очарована, — говорит Додо. — Я не была там кем-то, главной достопримечательностью была национальная команда. Меня целиком задвинули в уголок и я увидела эту команду мужчин, которых раньше видела только по телевизору». Игроки были очарованы ею не меньше. «Всем нравилась Додо, потому что она была красивой, — говорит Берггрин. — А когда она начала петь, мы влюбились в нее еще больше». Додо и ее коллеги по группе говорят, что Берггрин был одним из немногих, у кого был приличный голос, а Пребен Элькьер не смог бы удержать ноту, даже если бы от этого зависела его жизнь.
После того, как музыка была записана, они сняли видео, где Пионтек играл роль продюсера, а сборная выступала в роли команды поддержки в прямом эфире в разноцветных спортивных костюмах, напоминающих карты из игры Uno. Элькьер стоял позади Додо, ухмыляясь, как чеширский кот, и переворачивая наушники на девяносто градусов, так что они были надеты на его нос и шею. «Только когда я увидела видео, я заметила, что они прикалываются», — говорит Додо.
Песня вызвала гораздо больший резонанс, чем можно было предположить по ее простой структуре и синтезаторной аранжировке. В течение четырех дней после премьеры на телевидении было продано 35 000 экземпляров. В середине группового этапа в Мексике продажи превысили 118 000 экземпляров. Звукозаписывающая компания предложила Додо, которая собиралась выпустить дебютный альбом своей группы, рассказать о том, что она находится в отпуске, чтобы избежать внимания прессы.
Песня «Re-Sepp-Ten» до сих пор соперничает только с национальным гимном за самый популярный выбор песни, когда сборная Дании играет дома. «Они поют ее и сегодня, — говорит Пионтек со смесью недоверия и гордости. — Каждый раз, когда мы проходим квалификацию, они готовят новую песню, но вообще не такую, как эта — они даже включают ее на гандбольных матчах».
Пионтек сказал продюсерам, что у них есть всего девяносто минут, чтобы закончить запись и видеосъемку, прежде чем автобус отправится обратно в тренировочный лагерь. Запись в студии стала столь необходимой передышкой для игроков, которые в это время находились на тренировочной базе в Ведбеке. Все они прошли индивидуальный фитнес-тест в институте Августа Крога в Копенгагене, отделении университета, названного в честь лауреата Нобелевской премии, который возглавил исследование механизма регуляции капиллярной моторики.
Пытаясь приспособиться к большим высотам в Мексике, Пионтек воспользовался советом тренера по спортивной ходьбе, который порекомендовал несколько неортодоксальный метод преодоления разреженного воздуха. Кислородные баллоны были пристегнуты к спинам игроков, а дышали они через маски, похожие на маски космонавтов, которые воспроизводили уровень кислорода при беге на высоте 2 300 метров. У них было пять таких установок, и график был составлен таким образом, что каждый игрок должен был совершить двадцатиминутную равномерную пробежку перед серией коротких спринтов.
В то время Берггрин описал это ощущение, как будто у него во рту наждачная бумага. Теперь он признает, что некоторые игроки нашли способ тайком дышать свежим воздухом. «Зепп сделал это, чтобы показать нам, что будет трудно. Я делал все правильно, но я видел, как Микаэль и Пребен стянули маски в сторону и не делали все правильно». Слухи о том, что Элькьер даже нашел способ сделать затяжку сигаретой через боковую часть маски, были одним из городских мифов. Одержимость тренировками на высоте и влиянием атмосферных условий дошла до того, что спортивный редактор Ekstra Bladet спросил, не стала ли нация одержима «разреженным воздухом» в Мексике. Но Пионтек был дотошен в своем стремлении максимально раскрыть потенциал этой группы игроков. Его расписание тренировок было взято аккурат из конкретной книги по тренерскому делу:
8:30: завтрак
9:30: высотная тренировка
10:30: тренировка
13:00: обед
14:00: отдых и массаж
17:30: тренировка
19:30: ужин
20:30: свободное время или массаж
Полночь: отбой
Между тренировками команда нашла время для разминочного матча в Норвегии, который она проиграла со счетом 0:1, и визита в гости к датской королевской семье. В одном из интервью Элькьер высказал мнение, что команда не получала заслуженного признания от королевы Дании Маргрете. В то время, когда футбольная сборная продавала золотую пыль, королевский двор был вынужден с ними встретиться. Игроки переоделись в кобальтово-синие пиджаки, полосатые галстуки и темные брюки и выстроились на ступенях перед дворцом вместе с королевой и ее семьей. Они принесли спортивные костюмы и бутсы для двух юных принцев. «Хорошая женщина, Маргрете, — сказал Элькьер журналистам. — Она даже не отчитала меня».
На следующий день Дания провела последнюю разминочную игру против тоже вышедшей на Кубок мира сборной Польши перед переполненным стадионом в Копенгагене. Род Стюарт, одетый в тренч в стиле мафии и фетровую шляпу фирмы Borsalino, наблюдал за победой Дании со счетом 1:0. Он утверждал, что через три недели в Мексике сборная Шотландии выйдет на первое место. Рейс Стюарта в Данию был задержан, поэтому он пропустил первый тайм и зажигательную толпу, которая пела датский гимн с такой силой, что заглушала сопровождающий оркестр. У большинства из этих болельщиков не будет возможности следить за своей сборной на протяжении всего пути к Кубку мира. Те, кто все-таки доедет до Мексики, не испытывали недостатка в изобретательности.
Некоторые болельщики продавали свои машины и дома, чтобы собрать деньги, необходимые для поездки. Другие использовали академический отпуск или продавали с аукциона ценных сельскохозяйственных животных. Для группы любителей футбола, работающих в авиакомпании Scandinavian Airlines (SAS), путешествие в Мексику началось еще по дороге домой после финального отборочного матча в Ирландии. Большинство из них ходили на сборную и дома и на выезде в течение многих лет, но им нужно было найти способ добраться до земли обетованной вместе, стильно и без лишних затрат. Ответом стал побитый двухэтажный автобус, который работал как туристический автобус в Лос-Анджелесе. Делегация отправилась в США, чтобы приобрести автобус, после чего сотрудники SAS в аэропорту LAX украсили его горизонтальными красно-белыми полосами. Колпаки также были окрашены в красный и белый цвета, и автобус был назван Roliganexpressen [прим.пер.: С дат. — Роллиганский экспресс].
Группа из двадцати пяти человек отправилась в Лос-Анджелес, путешествуя первым классом, в одинаковых костюмах в стиле арлекина и шутовских колпаках. Они подружились с датским бизнесменом по имени Энди, который устроил вечеринку возле своего питомника растений, прежде чем веселые проказники-ролиганы отправились в путешествие в Мексику. Когда автобус вернулся в Лос-Анджелес по окончании чемпионата мира по футболу — с помощью эвакуатора — Энди выкупил автобус у сотрудников SAS и переоборудовал его в оранжерею.
Большая часть группы спала на верхнем этаже автобуса, а несколько человек ехали следом в фургоне «Додж», также украшенном полосками в конфетном стиле. Перед поездкой организаторы отправили группе письмо с напоминанием о том, что они должны оставить свою личную жизнь у дверей автобуса: «Тех, у кого есть плеер, просят взять его с собой на случай, если кто-то захочет уединиться во время поездки — и это единственный способ получить такую возможность».
Ларс Мёллер, который работал на стойке регистрации в аэропорту Копенгагена, говорит, что в Мексике их встречали как королевских особ, куда бы ни заезжал автобус. Обычно они бронировали несколько номеров в мотеле, чтобы припарковаться там на ночь, но их приезд часто превращался в грандиозную вечеринку. Иногда к ней даже присоединялся местный мэр.
Roliganexpressen предлагали полицейское сопровождение до стадиона в условиях интенсивного движения перед матчами, а их подвиги привлекли внимание мексиканского телевидения, на котором автобус был показан в ролике перед началом трансляции чемпионата мира. «Каждый раз, когда мы приезжали в новую деревню, нам приходилось раздавать автографы, — говорит Мёллер. — Это было полное безумие. Мы не могли понять, думали ли они, что мы сами футболисты или что».
Если автобус, набитый текилой и ролиганами, мог очаровать мексиканскую толпу, но это было ничто по сравнению с тем, чего игроки собирались добиться на поле.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
