Василий Житарев: из Замоскворечья в сборную Российской империи
Всего за три года Житарев из перспективного юниора превратится в лидера сборной команды Российской империи, станет ее лучшим бомбардиром и примет участие в Олимпийских играх. Столь интенсивному развитию футбольного таланта Житарева способствовал переход в новый клуб.
Начало: У истоков «Динамо»: Василий Житарев
Дореволюционных футболистов отличал высокий уровень мобильности. Весной они играли в одних командах, летом переезжали загород и играли в «Дачной лиге», осенью – вновь в московских клубах, а после окончания сезона многие футболисты меняли команды. К весне футбольные коллективы пополнялись игроками, многие из которых принадлежали низшим командам своего клуба. По статистике большинство футболистов были учащимися средних и высших учебных заведений. Так из 55 игроков, которые должны были стартовать весной в первых командах своих клубов (ЗКС, СКС, «Унион», КФС, КСО) 32 были учащимися, из которых 14 учились еще в средних учебных заведениях. Большинство учащихся играли в СКС и КФС. А в команде КСО не было ни одного. Поэтому весенний сезон часто совпадал с экзаменационной подготовкой и самими экзаменами учащихся футболистов.
После успешного сезона в составе КФС и сборной города лучшие клубы столицы пожелали заполучить невысокого форварда. Наиболее последовательным в этом желании оказался «Замоскворецкий клуб спорта» (ЗКС), занявший в минувшем Кубке Фульда третье место.
У ЗКС было прекрасное поле на Калужской улице. Трибуны площадки, имевшее деревянные скамейки на 2–3 тысячи зрителей, заполнялись порой до 4 тысяч. Поле ЗКС считалось одним из лучших в дореволюционной Москве. В дни больших матчей битком набитые трамваи уже с Лубянской площади направлялись в Замоскворецкий клуб спорта. Корреспондент журнал «К Спорту!» в день матча сборных Москвы и Петербурга 23 сентября 1912 года обращал внимание, что «если присмотреться к лицам пассажиров, то вы увидите, что почти весь вагон занимают «спортивные лица» и постоянные посетители крупных футбольных состязаний».
Одним из руководителей Замоскворецкого клуба был Николай Александрович Гюбиев (о нем еще пойдет речь в отдельном материале). «Гюбиев — внешне типичный кавказец — был женат на немке, детей не имел, жил в Спиридоньевском переулке, - рассказывал впоследствии лично с ним знакомый Николай Старостин. – Он был лучшим знатоком женской моды в царской России, заведовал отделом готового платья в английской фирме «Мюр и Мерилиз», каждый год от фирмы выезжал в Европу закупать наряды на крупнейшие суммы и продавал новинки московским модницам. Но все свободное время в основном уделял футболу. Розалия Иогановна, его супруга, часто у себя дома поила игроков чаем с вареньем и слушала, как ее муж обсуждал с нами, тогда молодыми ребятами, футбольные дела. Именно ему принадлежала знаменитая фраза, ставшая на многие годы девизом футболистов: «Играют враги на поле — друзья в жизни». Так Николай Старостин описывал 1920-е годы, когда Гюбиев включился в динамовское движение и способствовал оборудованию первого стадиона общества в Орлово-Давыдовском переулке. Житарев впоследствии недолгий период работал директором этой площадки, в начале 1910-х он был талантливым футболистом, которого Гюбиев и остальные руководители клуба решили пригласить в ЗКС.
В дебютном сезоне 1911 года команда Житарева ЗКС стала серебряными призерами Московской футбольной лиги, до конца борясь с главным фаворитом и действующим чемпионом – командой Клуба Спорта «Орехово» (КСО – читайте подробнее здесь). В команде ЗКС, как и во многих других российских футбольных клубах, выступало много англичан. Из российских игроков костяк команды составляли братья Филатовы, Антонов, Лебедев, Валентин Сысоев и Николаев (товарищ Житарева по Александровскому коммерческому училищу). Звездой по праву можно было считать Валентина Сысоева, вместе с Житаревым выступавшего еще несколько лет в нападении ЗКС, сборных команд Москвы и Российской империи. Он, как и Житарев, происходил из купеческой семьи. Историк футбола Александр Савин определил, что товариществу «Сысоева Вас. Ив. Наследники» принадлежало несколько торговых и промышленных предприятий, в том числе крупная ткацко-полотняная фабрика за Семеновской заставой, на Измайловском шоссе.
Сысоев удивлял поклонников футбола своей невиданной результативностью. В 1911 году из 40 голов ЗКС он забил 27, а в матче с «Унионом» ему удалось за 10 минут до конца матча, когда Замоскворецкий клуб проигрывал 0:3, сделать покер и переломить ход всей игры (ЗКС победил 5:3). За пять лет выступлений в матчах МФЛ установил уникальное достижение – ни разу не уходил с поля без забитого гола. Валентин Сысоев должен был поехать и на Олимпийские игры в Стокгольм, но, будучи военным, получил запрет начальника дивизии на участие в матчах сборных Москвы и Санкт-Петербурга, где отбирали состав для олимпийского турнира.
После Великой Отечественной войны Василий Житарев в беседе с Леонидом Горяновым, автором книги «Колумбы московского футбола», вспоминал матч с Норвегией, в котором оба футболиста приняли непосредственное участие: «В том состязании Валентин Сысоев, как и всегда, был неутомим. Помню, во время перерыва мы, форварды, разводили руками, сетовали, что у норвежцев непробиваемый голкипер. Говорили: «Такому не забьешь». А Валя нас всех уверял: «Нет, забьем. Обязательно!» И сам же это доказал. Его удар был исключительным по силе. Такие не берутся…»
В 1914 году в звании капитана ушел на фронт, закончив футбольную карьеру. К этому моменту в состав ЗКС уже играл его младший брат Сергей Сысоев. Через полвека Валентин Васильевич Сысоев вспоминал: «Каждый вечер после работы мы собирались на тренировку. Собственно говоря, это были обыкновенные двусторонние игры — то со своими же партнерами по клубу, то с нагрянувшими откуда-нибудь гостями. Так проходили два первых летних месяца. А с первого воскресенья августа и до середины ноября была страдная пора — соревнования на Кубок Фульда, которые фактически являлись чемпионатом столицы. Конечно, не было тогда еще никаких тренеров. Учились технике у англичан, тактику нащупывали сами. Соперников своих видели только в дни игр с ними. Форму покупали на свои деньги, все поездки-тоже за свой счет. Клуб давал нам поле, мяч да в перерыве официальных матчей (это благо появилось в одиннадцатом году) — чай с лимоном. Вот и все. Но для нас самым большим благом была сама игра, радость постоянной, ни на минуту не прекращающейся спортивной борьбы…»
«Действительно, в ту пору этот человек пользовался широкой популярностью среди московских зрителей, - рассказывал о Валентине Сысоеве Леонид Горянов. – И эта популярность, естественно, имела свое объяснение. Играя на месте правого полусреднего нападающего, Валентин Сысоев поражал всех не только своей довольно высокой по тем временам техникой, но и подкупающей агрессивностью, хорошей спортивной злостью, постоянной заряженностью на удар и необыкновенной результативностью».
Совсем другим был Житарев. По свидетельству Андрея Петровича Старостина, Василий Житарев был футболистом «миниатюрного сложения» с «изощренными техническими умениями», «неуловимыми финтами», «реактивной стартовой скоростью» и хлестким моментальным ударом. «Наблюдая за ним со стороны, трудно было уследить взглядом за мельканием его иксообразных ног», - писал Старостин.
Еще в дореволюционный период отечественные футболисты стремились проверить свой уровень в матчах с иностранными спортсменами. В апреле 1911 в Москву прибыла команда из Берлина. Были запланированы три встречи с немцами: «русской» команды Москвы, «английской» команды Москвы и сборной «Вся Москва». В первом матче русские москвичи были биты в сухую – 0:6, во втором английским москвичам удалось забить три гола, но пропустили снова шесть – 3:6. Третья игра была практически на равных. Сборная «Вся Москва», состоявшая наполовину из английских, наполовину – из русских, проиграла 2:4.
Уже тогда российский футбол на всех порах стремился ворваться в европейскую футбольную семью. На русский язык были переведены правила федерации FIFA. С небольшими изменениями, как, к примеру, перевод мер длины с ярдов на аршины, правила были отпечатаны ВФС под названием «Правила международной футбольной федерации, принятые всероссийским союзом футболистов» и отправлены в количестве 2500 экземпляров в Москву. Предполагалось, что клубам они будут продаваться по 14 копеек, а в общую продажу поступят по цене 20 копеек.
Участие в турнирах под эгидой МФЛ было удовольствием недешевым. Футболистов в шутку называли «патрициями». Некоторые из них могли себе позволить приезжать на матчи на автомобилях. Представителей «демоса», разных сословий разного возраста можно было встретить в летние вечера и в праздники на полях Ходынки, Миусах, Пресне, в Рогожской, у Донского монастыря. Везде, где находился свободный участок земли, любители спорта организовывали футбольные поля. Число «диких» футбольных команд росло с геометрической прогрессией. Футболист и организатор Борис Чесноков отмечал, что в районе одной Рогожской в течение сезона 1911 года появилось более 13 кружков, состоявших, в первую очередь, из мелких служащих и учащейся молодежи.
Уровень футбола рос. Традиционным становилось футбольное противостояние двух столиц. В последние дни августа в Москве гостила команда «Спорт» из Петербурга. В первый день была обыграна сборная команда из игроков Москвы второго класса с разгромным счетом – 6:2. На другой день против петербуржцев на футбольное поле в присутствии четырех тысяч зрителей вышла одна из лучших команд Московского региона – «Мамонтовка». К неудовольствию московских поклонников игры команда не выступала в городской лиге. Матч двух равных команд мог стать бы прекрасным зрелищем для собравшейся многочисленной публики, если бы не инцидент во втором тайме. Форвард «Мамонтовки» Сандерс после жесткого столкновения с игроком соперников получил серьезную травму и был унесен на носилках с поля. Его одноклубники отказались продолжать матч и покинули поле вслед за ним. В итоге, против петербуржцев матч доигрывали игроки, присутствовавшие в этот день на трибунах стадиона. Но на следующий день московская публика вновь пришла на стадион, ведь в последнем матче этого турне петербургскому «Спорту» противостояла сборная команда Москвы, составленная из лучших игроков лиги в отсутствии «Морозовцев». Житарев вместе с бывшими одноклубниками по КФС – Варенцовым, братьями Филипповыми и форвардом СКС Евангуловым составили пятерку нападения. Москвичи выиграли 2:1.
В междугородних матчах принимали участие не только сборные команды. но и московские клубы. Осенью Житарев в составе ЗКС сыграл против петербургского «Унитас», выигравшего весенний кубок петербургской футбольной лиги. Покер в этом матче сделал напарник Житарева по клубу и сборной Сысоев. По словам корреспондента журнала «Русский Спорт», команда ЗКС с каждым разом выглядела все более сыгранной, становясь реальным претендентом на первенство Москвы в следующем сезоне.
Осенний футбольный сезон в 1911 году закончился в Москве непривычно поздно – в ноябре. Футболистам приходилось играть на покрытых снегом футбольных полях при температуре ниже нуля. А в стране случилось страшное бедствие – из-за летней жары и засухи разразился страшный голод, охвативший 60 губерний и около 15 % населения империи. Пока правительство договаривалось об импорте зерна, руководство ЗКС организовало товарищеский матч со сборной Москвы, сборы от которого пошли в пользу голодающих. Чистый сбор составил 619 рублей, которые были переданы градоначальнику для дальнейшей пересылки по месту назначения.
Следующий сезон должен был открыть новую страницу в истории российского футбола – сборной страны предстояло дебютировать на Олимпийских играх. А перед 21-летним Житаревым стояла амбициозная задача – пробиться в состав команды, отправляющейся на турнир в Стокгольм.
Читайте в следующем посте о Житареве на Олимпиаде в Стокгольме
