Кристоф Бирманн. «Футбольные хакеры». Взлет аутсайдеров
***
Профессиональные футболисты становятся первопроходцами в аналитике, немецко-американский социолог Крис Андерсон возглавляет клуб, а Расмус Анкерсен меняет датский футбол.
ПОБЕДА НАД БУКМЕКЕРАМИ
Впервые я встретился с Мэтью Бенхэмом в 2008 году, исследуя якобы сданный матч Бундеслиги. Он открыл мне глаза на мир, существование которого я даже представить себе не мог. То, что он сказал мне тогда, изменило мой взгляд на игру далеко за пределами вопросов ставок и договорных матчей. В ноябре 2005 года неизвестные люди поставили необычно большую сумму денег на то, что «Кайзерслаутерн» крупно проиграет «Ганноверу». Я обратился к Бенхэму, профессиональному гэмблеру [прим.пер.: тот, кто играет в азартные игры или делает ставки], чтобы получить представление о работе рынка ставок и возможности коррупции. Профессиональные гэмблеры ненавидят договорные матчи: они скорее всего потеряют много денег, если манипуляции приведут к непредсказуемым результатам. Бенхэма и ему подобных не следует путать с жующими большие сигары теневыми охотниками за состоянием. Их лучше понимать как инженеров вероятностей.
Бенхэм, которому в то время было чуть за сорок, производил впечатление очень одаренного ботаника. Он был бледен, говорил быстро и для пущего эффекта вставлял странное «йо». Я с трудом мог поверить своим ушам. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что они делали в этом невзрачном промышленном помещении на севере Лондона. У Бенхэма был свой стол в стеклянной кабинке, прямо посередине офиса открытой планировки. Над рабочими местами телевизионные мониторы показывали футбольные матчи, но большинство мест было пусто: мы встретились в обеденный перерыв в будний день, так что игр было немного.
В соседней комнате спутниковые декодеры со всей Европы и Южной Америки позволяли видеть игры из Германии, Франции, Италии, Испании, Скандинавии и всевозможных других лиг. Молодые люди сидели перед экранами и отмечали возможности голевых моментов. У них были четкие инструкции относить их к определенным категориям. Огромная возможность была названа «Оооо!», названная в честь коллективного вздоха внутри стадиона, когда команда не забивает верный гол.
Бенхэм изучал физику и работал в Сити трейдером деривативами. В области финансов он научился использовать неэффективные рынки и, начиная с 2002 года, будет применять тот же принцип в ставках на футбол. На своей старой работе он выискивал недооцененные позиции, после чего с прибылью их продавал. На самом деле ставки на футбол ничем не отличались. Смысл был в том, чтобы быть умнее букмекеров. Если бы он мог рассчитать исход игр точнее, чем они, более чем в половине всех матчей, можно было бы заработать деньги.
В новом тысячелетии делать высокие ставки стало возможным, поскольку глобализация подпитала рынок ставок. Бенхэм больше не делает ставок с традиционными компаниями в Англии, а только с букмекерами, базирующимися на Филиппинах, в Таиланде или Сингапуре. Азиатские фирмы взимали меньшие комиссионные и допускали большие ставки. Благодаря тому объему, который они предлагали, он смог создать настоящую фабрику ставок, где серьезные деньги ставились на игры почти в 40 лигах. С консультировала синдикат гэмблеров, которые регулярно ставили шестизначные, а порой и семизначные суммы на одну игру в выходные, что легко могло привести к сотням индивидуальных ставок.
Наиболее часто делаемая форма ставок называлась «Азиатский гандикап». Фавориты — джоллис, на языке ставок — обременены численным гандикапом, немного похожим на скаковых лошадей, которым приходится нести дополнительный вес. Однако наиболее интересной частью азиатского гандикапа является тот факт, что он не учитывает ничьи и, таким образом, облегчает определение вероятностей.
Чтобы получить преимущество перед букмекерами, Бенхэм стал своего рода футбольным ученым. «Я никогда не ставлю ради удовольствия или острых ощущений, мы все занимаемся вычислением вероятностей с помощью математических моделей», — сказал он мне. В то время я был удивлен, узнав, что он уделял мало внимания предыдущим результатам команды, когда дело доходило до оценки их шансов; играли ли они в следующий матч после комфортной победы со счетом 3:0 или с небольшим счетом 2:1, для него на самом деле не имело значения. «Результаты не совсем нерелевантны. Но в основном это шум», — сказал он.
Те, кто просматривает наборы данных в поисках релевантной информации, различают «сигнал» и «шум». Сигнал — это содержательная, полезная информация. Шум — это противоположность: данные, которые тебе ничего не говорят, но могут заглушить сигнал. Хитрость заключается в том, чтобы отфильтровать действительно релевантные фрагменты из всего этого гула и жужжания. Верить в то, что команда находится в хорошей форме после победы на выезде со счетом 2:1 на предыдущей неделе, может быть шумом. Может быть, им просто повезло. Бенхэм был первым человеком, от которого я когда-либо слышал, настаивающим на том, что таблица лжет. Чтобы подчеркнуть свою аргументацию, он указал на исход двух недавних гонок за титул чемпиона Бундеслиги. По его подсчетам, чемпионат 2007 года выиграла четвертая лучшая команда того сезона — «Штуттгарт». А два года спустя «Вольфсбург», третья по их мнению команда, и он добавил: «Я не хочу сказать, что эти команды играли выше своих сил или использовали свой потенциал более полно, чем их соперники. Нет. Их выступления, оцененные нами довольно точно, как нам хотелось бы думать — заработали им третье или четвертое место. Остальное было удачей».
Посмотрите на противоположные судьбы сборных Англии и Германии в серии пенальти на крупных турнирах, сказал он, в качестве еще одного примера сложности отделения сигнала от шума. Перед чемпионатом мира в России Англия проиграла шесть из семи раз в серии, в том числе дважды против Германии. Немцы, с другой стороны, выиграли все свои серии, за исключением финала Евро 1976 года против сборной Чехословакии. Различные исследования пытались объяснить эти последовательности, ссылаясь на национальный характер или футбольное образование. Но Бенхэм не придавал этому большого значения. «Если бы матчи по-прежнему решались подбрасыванием монеты, а не в серии пенальти, как это было в старые времена, мы могли бы увидеть аналогичную серию результатов. Я бы не стал считать, что шансы Англии против Германии в следующем матче в серии пенальти будут 50 на 50, но они недалеки от этого».
Получение точной оценки производительности лежало в основе всего, что делал Smartodds. Особое значение придавалось классификации возможностей для забивания голов с максимальной точностью, благодаря так называемым наблюдателям, делающим заметки во время игр. Эта идея применяла общую логику ожидаемых голов; фактически, она предшествовала ей. Это не совпадение, что Колин Трейнор задавался теми же вопросами. Он также делает ставки на игры, хотя и с гораздо меньшим кушем. Многие члены глобального аналитического сообщества, которые ведут блоги о футбольных данных, либо профессионально, либо лично вовлечены в гэмблинг. Но даже в 2008 году методы Бенхэма по вычислению футбольных вероятностей были более продвинутыми, чем ожидаемые голы сегодня. То, что молодые люди со всего мира сидели перед экранами и вели учет возможностей забить гол в сотнях игр, дало наилучшее возможное приближение событий. Ожидаемые голы, как вы помните, основаны на статистическом моделировании. Результаты работы букмекерской фабрики Бенхэма были более изощренными.
Шансы забить гол были не единственным фактором, определяющим его расчеты. По сей день у него работают высококвалифицированные ИТ-специалисты, математики и статистики; многие из них имеют докторские степени или дипломы ведущих университетов. Его команда всегда находится в поиске информации с «предсказуемостью», как он это называет. Более глубокое изучение статистики шансов позволило им определить влияние конкретных игроков на результативность команды. Если важный игрок выбывал из игры, они могли с определенной степенью уверенности понизить вероятность выигрыша или повысить ее после его возвращения.
Команда Бенхэма также обнаружила, что шансы команды на выездную победу немного повышаются, если у нее более короткий путь до игры. Вопреки распространенному мнению, есть больше шансов выиграть местные дерби, чем выездные игры, которые проходят на другом конце страны. Такие наблюдения были включены в математическую модель, которая с годами становилась все более сложной. Кроме того, сеть международных информаторов предоставляет «мягкую» информацию, которая также может сыграть свою роль. Есть ли несогласие в раздевалке или конфликт внутри клуба, которые могут негативно сказаться на игре?
С другой стороны, предыдущие результаты противостояния команд Бенхэм с готовностью отвергает как шум. Они ничего не говорят о вероятности конкретного исхода в следующем матче, утверждает он. Столь лелеемая идея команды-пугала— не более важный сигнал, чем легендарное превосходство сборной Германии при ударах с точки. Размер выборки слишком мал, чтобы исключить простую случайность.
Бенхэм — не единственный гэмблер, который прикладывает столько усилий, чтобы предсказать исход. Возможно, он даже не самый крупный из них. Чуть дальше по дороге от офисов Smartodds в Кентиш-Тауне, в Кэмден-Тауне, есть еще одна компания под названием Starlizard, названная в честь ее владельца Тони Блума. Блум, родившийся в 1970 году, прославился игрой в покер, и его конкуренты прозвали его «ящерицей» [с англ. lizard — лизард]. Он не общается с журналистами, но, как сообщается, они с Бенхэмом работали вместе, прежде чем поссориться и каждый пошел своим путем.
Starlizard была основана в 2006 году, через два года после Smartodds. Обе фирмы работают с синдикатами, делающими высокие ставки, и оба их основателя в процессе становления компаний стали очень богатыми. На самом деле у них есть еще одна общая черта: оба купили клубы, за которые они соответственно болели всю свою жизнь. В 2009 году Блум стал мажоритарным акционером «Брайтон энд Хоув Альбион», где его дед был вице-президентом, а дядя — директором. Он построил для клуба новый стадион и в 2017 году вывел его в Премьер-лигу.
Бенхэм уже более четырех десятилетий ходит смотреть матчи «Брентфорда». Ему было 11 лет, когда он посетил свой первый домашний матч Пчел в 1979 году. В 2006 году он впервые принял финансовое участие в качестве спонсора. «Брентфорд», один из менее гламурных клубов Лондона, в то время испытывал финансовые трудности и застрял в третьем дивизионе. Разочаровавшись в трате значительных сумм без какого-либо контроля, в 2012 году Бенхэм купил мажоритарную долю клуба.
«Гриффин Парк» — прекрасное старинное место, известное тем, что на каждом из четырех углов стадиона есть по пабу. На главной трибуне есть ложа директоров, которая меньше, чем VIP-залы большинства команд третьего дивизиона Германии. В стеклянной ложе хранится множество любопытных экспонатов. Здесь есть фарфоровая чашка в память об обеде с президентом «Сток Сити» в 1937 году, а также вымпелы восточногерманских клубов «Лок Лейпциг» и «Эрцгебирге Ауэ». Трибуна оборудована складными деревянными сиденьями, а ряды расположены так близко друг к другу, что колени высоких болельщиков могут закрывать уши сидящих перед ними людей.
Заняв свое место, Бенхэм пристально смотрит на поле. Во время игры он не любит разговаривать. «Это может показаться высокомерным, но люди действительно несут чушь на стадионе. Если соперник рискнет выйти вперед один или два раза после того, как мы доминировали в течение пяти минут, кто-то сразу же скажет: "Они хотят этого больше, чем мы!"»
Когнитивные предубеждения и вытекающие из них неправильные суждения — одна из его любимых тем. Сотрудникам Smartodds раздают книгу Канемана «Думай медленно... решай быстро», и им также рекомендуется ее прочитать. Но сам Бенхэм не застрахован от попадания в вездесущие ловушки. «Мы все рассказываем себе истории, и порой я тоже застреваю в этом образе мышления. На днях у нас была очень плохая игра. Если бы это была не моя команда, я мог бы понизить "Брентфорд" с шестого места до седьмого. Но как фанат, я подумал: "Черт. Мы семнадцатая команда лиги, мы падаем..."»
Покупка его любимой команды поставила Бенхэма в интересное положение. Внезапно он смог применить на практике многолетние наблюдения и выводы. Он приложит сознательные усилия, чтобы не стать жертвой когнитивных предубеждений, и попытается использовать огромный объем знаний, накопленных им как гэмблером, в своих попытках перевести футбольные секреты в надежные цифры. Он уже построил модель для определения наиболее полезных игроков; теперь появился шанс заставить ее работать на поле. Мэтью Бенхэм так не говорил, но разве он не был в идеальном положении, чтобы адаптировать идеи, описанные в книге и художественном фильме «Человек, который изменил все» [Moneyball], к футболу? Осуществит ли он мечту, которая была у многих других — стать Билли Бином?
ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ХОТЕЛ БЫТЬ БИЛЛИ БИНОМ
Крис Андерсон последние три десятилетия живет в Соединенных Штатах и в Англии, но он по-прежнему говорит по-немецки с легким рейнским акцентом, который выдает его семейное происхождение. Он родился в 1966 году в Айфеле, невысоком горном массиве к югу от Кельна, в семье матери-немки и американского солдата, дислоцированного в том районе. Вскоре после его рождения его отца отправили во Вьетнам. Когда он вернулся, родители Андерсона разошлись. Ему было четыре года. Его отец вернулся в Штаты, устроил свою жизнь с новой семьей, но поддерживал связь. «Все было относительно нормально», — говорит Андерсон.
Долгое время он понятия не имел, что стал гражданином США благодаря своему отцу. Но этот вопрос стал важным, когда он начал учиться. Андерсон изучал политику, историю и английскую грамотность в Кельне. Впоследствии программа студенческого обмена привела его в Виргинию. Идея состояла в том, чтобы получить степень магистра политики, а затем вернуться в Германию, но план изменился, когда он встретил в кампусе известного немецкого социолога Ханса-Дитера Клингеманна. «Благодаря ему у меня появилась страсть к опросам», — говорит Андерсон. Опрос — это специальная дисциплина американцев. Они разработали ее и по сей день продолжают доминировать в этой области, благодаря наличию самых умных ученых. Андерсон понимал, что ему нужно остаться в США, если он серьезно относится к дальнейшему погружению в эту тему. Как у гражданина США, у него не было никаких проблем с этим. Чтобы получить докторскую степень он переехал в Вашингтонский университет в Сент-Луисе. Затем он стал доцентом в Хьюстоне, а оттуда переходил в другие колледжи. Андерсон провел множество исследований и получил несколько научных наград. «Все было замечательно. У меня была отличная, очень меня устраивающая карьера».
И так все и было на протяжении более чем двух десятилетий. Но затем, в 2009 году, книга изменила его жизнь. Жена Андерсона, экономист, принесла ее домой. Книга называлась Moneyball, и она использовала ее в классе, чтобы научить своих учеников «принятию решений на основе фактических данных», надеясь, что они будут более восприимчивыми, чем обычно, потому что ее предметом был бейсбол. В книге американский писатель Майкл Льюис рассказал историю Билли Бина, менеджера бейсбольного клуба, который смог преодолеть ограничения своего скромного бюджета, умело используя данные.
Moneyball, опубликованный в 2003 году и позже экранизированный в художественном фильме с Брэдом Питтом в главной роли, является, вероятно, самой влиятельной спортивной книгой, когда-либо написанной. Большинство клубов в Главной лиге бейсбола черпали вдохновение из новаторской работы, проделанной Бином в «Окленд Атлетикс» в начале 1990-х годов, в своем поиске игроков полагаясь на данные. Самое главное, что они посвятили много работы поиску новых наборов данных с еще большей значимостью. Оглядываясь назад, неудивительно, что революция данных в спорте с мячом началась с бейсбола, где большинство розыгрышей статичны; немного похоже на футбольный матч, состоящий исключительно из угловых.
Для своего нового подхода Бин нанял сотрудника из нишевого сообщества Sabermetrics, состоящего из бейсбольных фанатов и ботаников, стремящихся извлекать знания из игровых данных. Вместе им двоим удалось оставить после себя команды с гораздо более высокими игровыми бюджетами. Влияние концепции Moneyball вскоре вышло за рамки бейсбола. Боссы клубов, технические директора и тренеры по американскому футболу, баскетболу и (в меньшей степени) хоккею с шайбой начали задаваться вопросом, как с помощью данных можно получить конкурентное преимущество.
Сегодняшний спортивный ландшафт в США изменился до неузнаваемости. Во всех крупных клубах есть специальные аналитические отделы, которые занимаются подсчетом цифр. В 2017 году в 30 клубах Главной лиги бейсбола работало 250 аналитиков. Большинство из них имеют академическое образование или докторскую степень в области математики, статистики или информационных технологий. Другие командные виды спорта движутся в том же направлении.
После того, как в 2009 году Андерсон прочитал Moneyball, он спросил себя: «А где же футбольный Билли Бин?» Его собственный интерес к футболу несколько ослабел после переезда в Штаты в конце 1980-х годов. В детстве он играл в футбол в Айфеле, как и все тамошние дети, и был фанатом менхенгладбахской «Боруссии», не проявляя особой страсти. В США футбол не имел для него особого значения; прекрасная игра снова подкралась к нему лишь в 2006 году. В то время Андерсон со своей семьей находился в творческом отпуске в Оксфорде, его старшему сыну было четыре года, и тот начал пинать мяч, а проходящий в Германии чемпионат мира вновь пробудил его интерес. По возвращении семьи в Штаты Андерсон начал тренировать своих сыновей. Он находил все большее удовольствие в управлении командами до 6, 7 и 8 лет их клубов. Он был одним из немногих родителей, которые имели хотя бы смутное представление об игре и сами умели немного играть.
Все еще находясь в плену Moneyball, Андерсон начал искать данные об игре в свободном доступе в Интернете. Он загрузил цифры в таблицы Excel и проверил корреляции. В своем блоге soccerbythenumbers он задавал вопросы, которые исследовал бы социолог, стремясь доказать или опровергнуть определенные гипотезы. Как часто нужно бить по воротам, чтобы забить гол? Важны ли угловые? Насколько велико неудобство команды с игроком, получившим желтую карточку?
Поначалу это было просто забавой; хобби сорокалетнего мужчины, который добился всего, чего хотел в своей академической и личной жизни. Лишь горстка людей заинтересовалась его эмпирическим анализом. Но затем он сопоставил исторические данные о турнирах, чтобы предсказать, кто выиграет чемпионат мира 2010 года и сколько голов будет забито на групповом этапе. «Я проводил все больше и больше времени на диване с ноутбуком. Моя жена смеялась надо мной, а дети говорили: "Смотри, папа снова ведет свою футбольную статистику"». Однако ему это понравилось, как и его быстро растущей аудитории. Их число увеличилось с дюжины или около того в день примерно до сотни.
Люди, работающие в профессиональном футболе, теперь были среди его читателей. В 2011 году он познакомился на мероприятии с техническим скаутом «Фулхэма». Они оба питали страсть к данным и часами разговаривали. Впоследствии Андерсон был приглашен на «Крейвен Коттедж» для работы над парой небольших проектов для команды Премьер-лиги. «Вот они, все те парни, которых я когда-либо видел только по телевизору, вживую и в цвете», — смеется он.
Тем временем он начал рассказывать о своем интересе коллеге своей жены Дэвиду Салли. Салли, бывший баскетболист, игравший за свой колледж в Гарварде, был экономистом и разделял интерес Андерсона к спортивным данным. Они объединили усилия, чтобы написать книгу, основанную на блоге. Однако Андерсон беспокоился, что никто не воспримет всерьез двух американских ученых, пишущих о футболе. Он рассказал Салли о своих страхах. Но тот просто посмотрел на Андерсона и очень спокойно спросил его: «Чего ты хочешь на самом деле?» То, как Андерсон рассказывает историю, заставляет представить этот момент как драматический поворот в фильме. Главный герой сталкивается с правдой, звучит какая-то ревущая музыка, и струнное крещендо приносит прозрение. «Я ответил: "Я хочу быть Билли Бином. В общем-то"».
Андерсон и Салли — мужчины с хорошим чувством самоиронии. Они прекрасно понимали, что они, двое взрослых мужчин, преуспевающих в своих конкретных областях, вели себя как преследующие мечту подростки. Конечно, было абсурдно даже на мгновение полагать, что они могут перевернуть футбольный бизнес с ног на голову. У них не было никакого опыта в футболе, никакого непосредственного опыта, почти никаких контактов. Они жили в Итаке, университетском городке в штате Нью-Йорк, с его как с открытки кампусом из красного кирпича, ухоженными лужайками и вековыми деревьями. Несомненно, это место благородства и класса, но вряд ли оно является естественной базой для начала футбольной революции. Если Крис Андерсон должен был стать прекрасным ответом Билли Бину в прекрасной игре, им нужен был чертовски хороший план.
Они тщательно продумали, что потребуется, чтобы попробовать себя в этом деле. С их точки зрения, решающими были два фактора. К ним должны были серьезно отнестись. И они должны были придумать что-то, что действительно изменило бы правила игры, достаточно разрушительное и впечатляющее, чтобы заставить потенциальных клиентов платить за это хорошие деньги. Книга, которую они планировали написать, должна была помочь им сделать это двумя разными способами. «Она стала бы нашим троянским конем. Во-первых, это позволило нам провести обширные исследования, позволив нам лучше понять отрасль, ее сотрудников и динамику. И это также дало нам шанс доказать этим людям, что цифры могут показывать очень интересные вещи».
Они начали с того, что попросили компании, занимающиеся спортивными данными, такие как Opta или Prozone, бесплатно использовать их очень дорогие данные, пообещав взамен отметить их в книге. Но они не просто подсчитали цифры. Андерсон и Салли отправились в клубы Германии и Англии, чтобы выяснить, как они используют данные. «Мы не были конкурентами. Все видели в нас двух наивных деревенских идиотов и открыли нам свои двери», — говорит Андерсон. Они посетили «Челси», «Ливерпуль», «Эвертон», «Кельн» и многие другие. Все они с радостью объяснили им свой способ работы с данными.
Когда их книга была закончена, Андерсон и Салли позаботились о том, чтобы «Игра в числа» [The Numbers Game] сначала была опубликована в Англии. У нее было больше шансов быть воспринятой всерьез, нежели у книги о футболе из США. Выпущенная в 2013 году, она имела большой успех, найдя много читателей в Великобритании, Штатах, Скандинавии и нескольких азиатских странах. Первая часть их плана сработала. Люди действительно отнеслись к ним серьезно, и их исследования привели к созданию сети полезных контактов.
Но они также обнаружили, что аналитическим отделам было трудно добиться признания в своих собственных клубах. «Эти новые технологии вызывают большой интерес, но это не массовое движение, — говорит Андерсон. — Там на самом деле ничего не растет и не процветает; многое просто оставлено в покое, чтобы умереть медленной смертью». Они с Салли пришли к выводу, что многие крупные клубы, особенно в Премьер-лиге, действительно инвестировали в технических скаутов или аналитиков данных. Но многие из них, похоже, были наняты только потому, что их боссы не хотели, чтобы их обвинили в старомодности. Когда дело доходило до процессов принятия решений, работа этих людей в лучшем случае играла второстепенную роль. «Все виды спорта, которые успешно используют аналитику, делают это потому, что клубы рассматривают ее как часть стратегии управления. Если это не исходит с самого верха, то ничего и не происходит». Билли Бин смог осуществить свой план только благодаря тому, что занимал влиятельное положение в «Окленд Эйс».
Это осознание привело Андерсона и Салли к радикальному выводу. Не было никакого смысла пытаться убедить клубных боссов принять их идеи. Они должны были найти инвесторов, готовых купить клуб, и с самого начала управлять им по-другому. «Когда я говорю: "Я хочу быть Билли Бином", на самом деле я имею в виду другой подход к футболу», — говорит Андерсон. Будучи двумя профессорами Лиги Плюща [прим.пер.: ассоциация восьми частных американских университетов, расположенных в семи штатах на северо-востоке США], они использовали свои контакты, чтобы донести свое ви́дение до состоятельных предпринимателей с Ближнего Востока, России и, конечно же, из США.
Уже было несколько поглощений клубов Премьер-лиги американцами. Глейзеры в «Манчестер Юнайтед», Рэнди Лернер в «Астон Вилле», Эллис Шорт в «Сандерленде», Стэн Кронке в «Арсенале», Джон У. Генри в «Ливерпуле». Консорциум инвесторов был готов поддержать Андерсона и Салли и купить клуб Чемпионшипа с целью выхода в АПЛ с использованием свежих идей. Они почти осуществили выкуп «Чарльтон Атлетик» и также были близки к покупке «Рединга», но обе сделки в последнюю минуту сорвались.
Казалось, что дела идут в никуда, когда на сцене появился другой инвестор из США, который был готов срезать путь: он хотел сразу же купить команду из высшего дивизиона. Параметры проекта изменились; купить клуб Премьер-лиги примерно в десять раз дороже, чем команду Чемпионшипа. Человек, который хотел быть Билли Бином, обнаружил, что посещает десятки обедов в лучших и самых дорогих ресторанах в престижном районе Лондона Мейфэр, разговаривая с американскими миллиардерами о том, сколько сотен миллионов фунтов они готовы потратить на футбольный клуб. Это было чрезвычайно захватывающее время, но в то же время сложный и затяжной процесс.
Покупка футбольного клуба — это не совсем безотказное предложение; есть много более простых способов получить отдачу от своих инвестиций. Американцы, с которыми беседовал Андерсон, были ошеломлены, узнав, что в английском футболе есть такая штука, как «вылет», очень реальная опасность потерять не только свое место в Премьер-лиге, но и кучу денег, без гарантии вернуться в нее. Владение клубом также приносит с собой огромную известность. Это, без сомнения, часть привлекательности. Но и ставить себя в неловкое положение на мировой арене тоже никто не хочет. Moneyball звучал достаточно сексуально, но существовал явный репутационный риск для любого, кто был готов потратить целое состояние и отдать заветное спортивное и социальное учреждение в руки двух американских ученых без какого-либо футбольного опыта.
Люди, с которыми Андерсон и Салли вели переговоры, в итоге купили контрольный пакет акций «Кристал Пэлас», но Андерсон больше не участвовал в сделке, когда в декабре 2015 года она состоялась. Поглощение заняло так много времени, что у него лопнуло терпение, и он принял предложение стать управляющим директором «Ковентри Сити», тогда выступавшего в третьем дивизионе. Он был соблазнен серьезной возможностью получить некоторый практический опыт руководства футбольным клубом. «Я хотел пройти стажировку», — говорит он, оглядываясь назад.
Небесно-голубые за всю свою историю выиграли только один трофей — Кубок Англии в 1987 году. Но в период с 1967 по 2001 год команда из Мидлендс более трех десятилетий стабильно играла в высшем дивизионе. Игра в третьем дивизионе воспринималась всеми в городе как оскорбление. Вдобавок к этому позору, смена владельца и скандал из-за аренды стадиона привели к тому, что клуб более сезона был вынужден играть в изгнании в Нортгемптоне. Не было двух разных прочтений: Андерсона поставили во главе клуба, переживающего кризис.
Любые высокопарные фантазии о том, чтобы стать Билли Бином в «Ковентри», не пережили первого столкновения с реальностью. «У меня было хорошее теоретическое представление о футболе, и я все читал. Я знал людей в этом бизнесе. Но я понятия не имел, каково это — жить и дышать игрой 24/7. Примерно через неделю я понял: эта работа была полной противоположностью тому, чтобы быть Билли Бином». Ежедневная рутина Андерсона как босса команды третьего дивизиона включала в себя контроль за продажей билетов и обеспечение того, чтобы стюарды явились на игру в выходные. Он должен был следить за тем, чтобы водителю автобуса команды платили и чтобы было достаточно моющего средства для стирки всех комплектов формы.
Андерсон работал вместе с техническим директором «Ковентри» Марком Винусом. Винус стал профессиональным футболистом в возрасте 16 лет и завершил свою карьеру 21 год спустя, проведя более 500 матчей в лиге. Футбол был его миром, он сам был футболом. «У него было это инстинктивное чувство говорить и делать правильные вещи, чтобы добиться желаемого эффекта. Это то, чего у меня никогда не могло быть. В отличие от меня, он провел 20 лет в раздевалках с игроками», — говорит Андерсон. Винус знал, чего на самом деле хочет игрок, задавая свой вопрос; он мог посмотреть на него и понять, счастлив он или втайне обеспокоен. «Я знал, что мне понадобится кто-то вроде него, чтобы добиться успеха в футболе. Ты не можешь расхаживать туда-сюда, как генерал, выкрикивая приказы. Тебе нужен доверенный лейтенант, который знает, как добиться успеха на местах».
Разбираясь с билетами, стиральным порошком и другими мирскими делами, Андерсон все же успел понять, почему работа в футбольном клубе была одновременно увлекательной и очень трудной. «Все делается вручную, и интеллектуальный подход почти не одобряется. Ты должны запачкать руки или нанять людей, которые сделают это за тебя. Люди, с которыми ты работаешь, должны соответствовать трем критериям. Они должны быть компетентными, заслуживающими полного доверия, и они должны верить в свою миссию».
В «Ковентри» не все были таковыми. Андерсон возглавил команду осенью 2015 года, и клуб завершил сезон на восьмом месте. Следующим летом возникли проблемы — проблемы, которые, по мнению Андерсона, он не мог решить и не хотел обсуждать из-за контрактных соглашений. В октябре 2016 года, проработав на этой должности чуть больше года, он решил сложить с себя полномочия и покинуть клуб.
Можно подумать, что на этом история Криса Андерсона и его стремления стать футбольным Билли Бином закончились. Он больше не был американским профессором Лиги Плюща с комфортной жизнью и гарантированным доходом — он отказался от своей академической карьеры, чтобы пуститься в футбольное приключение. «У меня было несколько замечательных переживаний, но также и несколько плохих и стрессовых. Я бы никогда не столкнулся с ними как профессор, и я благодарен за это. На самом деле не имеет значения, буду ли я по-прежнему превращаться в Билли Бина, потому что этот опыт был достаточно интересным».
Неужели он пал жертвой обаяния денег, обедая в этих модных ресторанах, организуя потенциальный захват клубов? «Никогда. Тебя действительно уносит течением, и нелегко оттуда снова выбраться. Но меня мотивируют не деньги». Он не считает свое пребывание в «Ковентри» провалом, и опыт получения синяков не разубедил его в том, что в футболе должно быть место для таких аутсайдеров, как он. Совсем наоборот: Андерсон по-прежнему убежден, что многое можно сказать о том, что он не настоящий человек футбола. «Академик во мне — неисправимый всезнайка, а футбол — это индустрия, которая не предрасположена слишком глубоко задумываться о вещах».
Андерсон обнаружил, что инновациями в футболе до сих пор управляли исключительно свои люди. «Меня мотивирует идея того, что инновации тоже могут прийти извне. Я хочу посмотреть, сможет ли и аутсайдер победить. Я нахожу это понятие очень романтичным». Прежде чем попробовать свои силы в «Ковентри», он основал консалтинговую фирму «Андерсон и Салли», чтобы консультировать инвесторов футбольных клубов по экономическим и финансовым вопросам, не в последнюю очередь в надежде, что у одного из этих инвесторов хватит смелости поставить свои деньги на успех человека извне.
Однако весной 2018 года он принял предложение Уорикского университета. Человек, который хотел быть Билли Бином, вернулся к академической жизни в качестве профессора экономики и политики. Но он все еще консультирует футбольные клубы на стороне. И может быть, только может быть... мечта все еще может однажды сбыться.
САМЫЙ СОВРЕМЕННЫЙ ФУТБОЛЬНЫЙ КЛУБ В МИРЕ
Весной 2015 года я поехал в датский Хернинг, чтобы посетить самый современный футбольный клуб в мире. Во всяком случае, так мне показалось.
Здесь, в центре Дании, за много километров от всего, почти всегда ветрено. А когда нет ветра, начинается буря. Порывы ветра непрерывными залпами штурмовали тренировочное поле «Мидтьюлланда». Профессионалы клуба тренировались на неровной лужайке, между деревьями с птичьими домиками и тощими живыми изгородями, которые уже давно перестали делать вид, что защищают от сквозняков. Ветер не мог унять резкий привкус навозной жижи в воздухе, только мяч. Временами казалось, что он почти останавливается в воздухе, как будто задаваясь вопросом, действительно ли это команда на устах многих самых осведомленных людей в футболе.
Голубоглазый тренер ободряюще покрикивал на своих людей, его ветровка была застегнута до самого подбородка. Ему было поручено воплотить в жизнь все странные и замечательные идеи своего тогда еще 31-летнего босса клуба с прической «конский хвост» Расмуса Анкерсена, который разработал их в тандеме со спортивным директором Клаусом Штайнлайном и Мэтью Бенхэмом. Втроем они превратили этот провинциальный датский клуб в футбольную лабораторию математических моделей, алгоритмов и нестандартных инноваций.
Редко, когда профессиональный футбольный клуб принимал меня столь открыто. В течение нескольких дней я был практически встроен в работу — мне разрешалось слушать собрания команды по утрам, общаться с тренерским штабом и даже заходить в раздевалку после игр. Все мое пребывание там было отмечено ощутимым чувством возбуждения, охватившим весь клуб: «Мидтьюлланд» приближался к своему первому в истории чемпионству. Но вдобавок ко всему, они гордились всеми крутыми вещами, которые они делали. Их успех заставил даже самых яростных критиков признать, что здесь происходит нечто совершенно особенное.
«Я больше старомоден», — сказал мне Кристиан Бах Бак. В то время 32-летний игрок был капитаном команды и любимцем болельщиков. Он был родом из этого региона, и его коротко подстриженные волосы и татуировки делали его похожим на басиста хэви-метал-группы. Но самое главное, он был неутомимым работником на правом краю обороны, человеком, который боролся за каждый миллиметр до самого конца, естественным лидером команды.
Когда «Мидтьюлланд» был куплен в июле 2014 года новым владельцем, который в одночасье объявил о массовых изменениях, Бак встревожился. Он забеспокоился еще больше, узнав, что трансферы утверждаются математическими моделями и что во время перерыва в матчах его тренеру на мобильный телефон присылали непонятную статистику, цифры, которые напрямую влияли на его решения на бровке. Вскоре он обнаружил, что сидит напротив спортивного психолога, который провел с ним личностный тест, а через некоторое время нейробиолог из Оксфордского университета тоже стал частью тренерского штаба. «Мозговик, — так его называли все в клубе. — Сначала я был убежден, что все это чушь собачья. Потому что футбол — это проявление души», — говорит Бак.
Крайний защитник играл вместе с Расмусом Анкерсеном в молодежной команде «Мидтьюлланда» и в то время снимал с ним квартиру. Но карьера Анкерсена оборвалась в возрасте 21 года после того, как он получил серьезную травму колена. Он стал молодежным тренером и начал писать книги о спортивных успехах.
Анкерсен сделал Лондон своей базой. Он путешествовал по миру, читая лекции, за которые получал пятизначные гонорары; такие компании, как LEGO, Facebook и IKEA, оплачивали его консультационные услуги. В 2013 году он познакомился с Бенхэмом в то время, когда его клуб «Брентфорд» был амбициозным претендентом на повышение из третьего дивизиона.
Анкерсен спросил Бенхэма о шансах «Брентфорда» на повышение. И получил ответ: «42,3%». «Я сразу понял, что он думает о футболе иначе, чем большинство людей в игре», — вспоминает Анкерсен. Бенхэм не был легкомысленным. Он действительно рассчитал вероятности. Двое мужчин сразу же поладили.
Датчанин объяснил англичанину футбол с точки зрения человека, который играл в эту игру и работал тренером. Бенхэм, тем временем, ошеломил Анкерсена шквалом новых идей, которые основывались на математических расчетах. «Он научил меня смотреть на футбол другими глазами», — говорит Анкерсен. Я прекрасно понял, что он имел в виду.
Голос Анкерсена очень приятный, теплый и мягкий. Его приятно слушать. Его величайший талант — это способность превращать сложные мысли в запоминающиеся афоризмы. В 2011 году он опубликовал в Дании книгу, которая с тех пор была переведена на 25 языков. В ходе своих исследований он побывал в Кении, Ямайке, Бразилии и России и беседовал с лучшими в мире бегунами на длинные дистанции, спринтерами, футболистами и теннисистами. Книга «Эффект золотой жилы» [The Gold Mine Effect] попыталась объяснить роль таланта в спорте и причины успеха лучших спортсменов.
После того, как в 2012 году Бенхэм возглавил «Брентфорд», он быстро заметил, что в клубе на самом деле мало что меняется. Его мысли и выводы были вежливо отмечены людьми, ответственными за повседневные решения в спортивной сфере — в конце концов, он был боссом — но на самом деле они не реализовывались. Английский футбол, особенно на более низком уровне, был тогда очень консервативным делом; никто не осмеливался пробовать что-то новое.
Попытки Бенхэма превратить Пчел в по-настоящему современный клуб снова и снова натыкались на кирпичную стену. В конце концов он понял, что ему нужно пойти в другое место, чтобы проверить свои идеи на практике. Может быть, иностранный клуб был бы более открыт для новых методов?
Изначально Бенхэм присматривался к одной из команд в Бельгии. Но Анкерсен связал его со своим старым клубом. «Мидтьюлланд» испытывал финансовые трудности, они нуждались в деньгах и не возражали, что к ним прилагались какие-то дурацкие идеи. Все были довольны, когда в июле 2014 года сделка состоялась. Бенхэм купил три четверти акций клуба и назначил Анкерсена генеральным директором. Бывший товарищ Бака по команде и сосед по квартире вернулся в качестве его босса.
Сидя прямо за скамейкой запасных на «МСХ Арена», я наблюдал, как в матче против низшей команды лиги в типично трудолюбивой манере защитник прикрывал правый фланг обороны своей команды. На исходе тайма тренер Глен Риддерсхольм достал свой мобильный телефон. И правда, было текстовое сообщение от компании Бенхэма из Лондона, и оно подтвердило впечатление изнутри стадиона, что «Мидтьюлланд» играл без особого шарма. Безусловно, подопечные Риддерсхольма создали больше моментов, чем их соперники, но разница в качестве и голевых моментах оказалась не такой заметной, как предсказывала модель, учитывая соответствующие сильные стороны обеих команд.
Во втором тайме лидеры лиги продолжали играть плохо на равнинных полях стадиона вместимостью 11 000 человек, но с трудом-таки добились победы со счетом 1:0. Толпа была счастлива, несмотря ни на что. Небольшие группы ярых фанатов, стоявших за воротами, бурно праздновали победу, а Кристиан Бах Бак с обнаженной грудью руководил триумфальными песнопениями в раздевалке. Они были немного ближе к завоеванию чемпионского титула.
Но были не только хорошие новости. Текстовое сообщение из британской столицы сообщило тренеру, что модель только что понизила рейтинг его команды. То, что компьютер рассказывает менеджеру, насколько хороша была его команда сразу после важной победы, звучит жестоко технократично и холодно. Но тренер «Мидтьюлланда» смотрел на это совсем не так. Риддерсхольм считал, что строго аналитическая оценка игры команды освободила его от капризов судьбы, когда дело доходит до оценки качества его работы. Никто не винил его, если нападающий не попадал по воротам с пяти метров или если соперники добивались ничьей чудо-ударом с 25 метров. Бенхэм и Анкерсен и не помышляли бы об его увольнении в надежде вернуть удачу, а он никогда бы не поддался неоправданной неуверенности в себе, которая мучила Юргена Клоппа и его штаб в их последнем сезоне в «Дортмунде». С другой стороны, он мог ожидать ожесточенной критики, независимо от того, выиграет ли его команда игру, если они не оправдают ожиданий модели.
«Вместо эмоций у нас теперь есть факты, — сказал он. — Они дают нам уверенность в том, что бояться вообще нечего — до тех пор, пока мы должным образом делаем свою работу».
42-летний мужчина показался мне довольно эмоциональным тренером, он любил поговорить и очень подробно рассказывал о человеческих и социальных аспектах своей работы. Риддерсхольм жил в этом районе в течение 20 лет, в основном тренируя молодежные команды «Мидтьюлланда», а также сборную Дании до 17 лет. Он лично знал многих известных коллег, таких как Арсен Венгер и Жозе Моуринью; он также посетил почти все крупные клубы Европы и Южной Америки. Другими словами: Риддерсхольм далеко не лаптем щи хлебал. И все же для него ничего дороже дома не было. «Учитывая имеющиеся в нашем распоряжении ресурсы, мы единственный клуб в мире, который делает то, что мы делаем», — сказал он. Он с пылом новообращенного верил в экспериментальные методы «Мидтьюлланда»; по его мнению, не было никаких сомнений в том, что информация и расчеты, переданные из Лондона, помогли ему лучше выполнять свою работу, привнеся сильный элемент объективности, на который немногие в футболе способны. «Глаза видят только то, что хотят видеть», — сказал он.
Риддерсхольм оценивал своих игроков в соответствии с KPI (Ключевыми Показателями Эффективности), цифрами, которые предоставляли умники из офиса Бенхэма. Кроме того, они проводили исследование позиций для удара, которые обеспечивают наибольшую вероятность забитого гола, с целью направить команду на перемещение мяча в эти зоны. Это были Ожидаемые голы, спроектированные с обратной стороны: если одна позиция для удара была вдвойне многообещающей, чем другая, имело смысл выяснить, как туда попасть.
Было ли совпадением, что бьющий все рекорды «Манчестер Сити» под руководством Пепа Гвардиолы не забил ни одного гола из-за пределов штрафной в первой половине сезона 2017/18? В футболе использование игровых данных начинает изменять саму игру, как это уже произошло, например, в баскетболе. После того, как «Хьюстон Рокетс» пришли к выводу, что более высокая награда за трехочковые броски стоит более высокого риска промаха, они изменили эту стратегию, чтобы бросать издалека чаще. Другие клубы НБА вскоре последовали их примеру.
Статистика Бенхэма убедила Риддерсхольма в том, что небольшое преимущество лучше всего защищать, агрессивно добиваясь еще одного гола; с другой стороны, игра «лишь бы не пропустить» только уменьшала вероятность забить и увеличивала шансы соперника на попадание мяча в сетку их ворот. Тренер спокойно объяснил это нелогичное объяснение своим игрокам. Вот почему никто больше не нервничал, когда он выпускал дополнительного нападающего за десять минут до конца матча при счете 1:0 в пользу «Мидтьюлланда».
Клуб был основан в 1999 году в результате слияния двух традиционно соперничающих клубов, которые сами по себе больше не были жизнеспособны. Клаусу Штайнляйну в то время было 27 лет. С тех пор он работал тренером, председателем правления и главой знаменитой молодежной академии. Последняя была первым подобным заведением в Дании, будучи созданная в 2000 году, но с тех пор футбольная школа выпустила больше профессиональных игроков, чем любой другой клуб в стране.
Главными внутренними соперниками «Мидтьюлланда» являются два столичных клуба «Копенгаген» и «Брондбю». У обоих в два раза больше бюджеты. Штайнляйну нравилось быть одним из двух лучших команд страны, имея в своем распоряжении всего €7 млн. в качестве зарплатной ведомости. Сотрудничество со Smartodds произвело революцию в подборе персонала в клубе. На каждую вакантную должность в команде лондонские аналитики присылают список из 20 потенциальных кандидатов. «Раньше у нас был один скаут, работавший неполный рабочий день, — сказал он. — Теперь у нас их 200».
Обширная база данных индивидуальных характеристик Smartodds выдвинула доступных игроков из лиг, которые Штайнляйн знал не очень хорошо. Тщательное изучение отснятого материала на DVD сужало выбор до нескольких претендентов. Только после этого начиналась традиционная часть работы: Штайнляйн связывался с агентами, лично просматривал игроков и общался с возможными подписантами.
«Мидтьюлланд» привык ходить туда, куда другие клуб просто не пошли бы. В 2004 году они основали футбольную школу в Нигерии, одной из самых сложных для работы стран Африки. «Мы были хорошо осведомлены о сложностях и опасностях. Только такие сумасшедшие, как мы, могли бы сделать это», — сказал мне Штайнляйн в своем кабинете на главной трибуне стадиона. Футбольной школой в Лагосе руководит Черчилль Олисе, брат бывшего игрока сборной Супер Орлов Санди Олисе, который играл за «Аякс», «Ювентус» и «Дортмунд». Каждый год лучшие молодые игроки отправляются в Данию; некоторые из них стали профессионалами в европейских лигах. Те, кто не добился успеха в Дании, уезжают с выплатой в размере двух годовых зарплат, чтобы устроить свою жизнь дома. «Мы всегда шли разными путями; это часть ДНК нашего клуба», — сказал Штайнляйн.
Полоса инноваций проходит в Хернинге, городе с населением 48 000 человек, домами из красного кирпича и пешеходным центром, где магазины закрываются в 17:30. Он окружен бесплодными вересковыми пустошами, которые столетия назад заставили упрямых жителей заняться разведением овец. Они перешли от производства шерсти к пошиву одежды, и этот регион стал центром текстильной промышленности Дании. Нижнее белье, которое Криштиану Роналду рекламирует в качестве модели, родом отсюда. Несколько лет назад самый большой выставочный комплекс Скандинавии был построен прямо рядом со стадионом «Мидтьюлланда» в Хернинге; Кэти Перри и Мадонна давали там концерты.
После несколько случайной победы над командой из низшей лиги Расмус Анкерсен был в приподнятом настроении и пришел в полный энтузиазм, когда я спросил его о дальнейших перспективах клуба. «Честно говоря, я понятия не имею, как далеко мы в конечном итоге зайдем с этим, но, возможно, это революция», — сказал он. Несколько недель спустя «Мидтьюлланд» выиграл свой первый чемпионат, опередив легендарные столичные клубы. Они повторили этот подвиг в 2017/18 годах.
УРОК ДИКА ФОСБЕРИ
Мэтью Бенхэм сразу проникся симпатией к этим датчанам, которые живут у черта на куличиках. Он восхищался их смелостью исследовать новые земли в поисках успеха, проделав весь путь до Нигерии. По мнению Бенхэма, они были вознаграждены за то, что последовали новаторскому примеру Дика Фосбери.
«В корпоративной жизни, по сути, существуют две модели. Ты можешь быть "лучшим в своем деле" или подражать американскому прыгуну в высоту», — объяснил он. Первый вариант — делать то, что делают все остальные, и стараться быть лучшим. Второй способ заключается в том, чтобы подойти к проблеме с совершенно другой точки зрения. Это то, что сделал Фосбери, в буквальном смысле, когда ему пришла в голову, казалось бы, безумная идея прыгнуть головой вперед, выгнув спину над перекладиной. Он выиграл золото на Олимпийских играх 1968 года в Мексике, а «Фосбери-флоп» произвел революцию в спорте.
До этого спортсмены пытались пересечь перекладину с помощью прыжка, разнося ноги в разные стороны, что казалось более логичным выбором. Однако у Фосбери были проблемы с этой конкретной техникой и он экспериментировал с методом вертикальных ножниц. Его новшество состояло в том, чтобы подбежать к перекладине по дуге и прыгнуть выгнувшись спиной вниз, головой вперед через перекладину. Техника Фосбери, впервые примененная на турнире в 1963 году, была настолько новой, что тренеры соперников просматривали свод правил, задаваясь вопросом, законна ли она.
Благодаря технологическому прогрессу стал возможен гигантский скачок вперед. Вплоть до конца 1950-х годов прыгуны в высоту приземлялись в песчаные ямы или кучи опилок. Преодоление перекладины, висевшей на высоте двух метров спиной вниз на такой поверхности было небезопасно, но использование поролоновых ковриков значительно снизило риск получения травм и позволило Фосбери попробовать альтернативный стиль. Студент-строитель сначала в интервью назвал свою технику «планирование спиной», но изменил ее на гораздо более броскую «Фосбери-флоп», чтобы сделать ее более интересной для журналистов. Сегодня многие легкоатлеты больше не знают этого термина, потому что прыгуны в высоту не используют никакого другого стиля.
Будучи профессиональным гэмблером, Бенхэм пытался последовать примеру Фосбери и использовал неэффективность рынков ставок с помощью данных. План состоял в том, чтобы сделать то же самое с «Мидтьюлландом» и «Брентфордом», только в реальной жизни.
Бенхэм, однако, почти яростно выступает против использования прозвища Moneyball по двум причинам. Во-первых, он чувствует, что это вызывает ошибочное ожидание, что все дело в данных и какой-то фантастической секретной формуле победы; абсурдное предположение в свете неуловимой сложности футбола. Более того, популярность фильма «Человек, который изменил все» с Брэдом Питтом привела к инфляционному использованию этого термина, что затемнило его истинное значение. Стартапы, издательские дома, юридические фирмы, цифровые медиа и целый ряд других предприятий теперь заявляют о своей приверженности Moneyball, под которым они подразумевают процесс получения больших данных, выявления неизвестных корреляций и получения результатов, которые меняют все. По причинам, которые станут очевидными, Бенхэм не считает полезным думать об инновациях в таком смысле.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе.
