11 мин.

Футбольная мафия. Жоао Авеланж – бывший президент ФИФА, который уничтожил футбол

Иногда правильно заданный вопрос вместе с честным на него ответом помогает раскрыть истинную мотивацию человека отвечающего. Жоао Авеланж, руководивший самой влиятельной спортивной организацией в мире на протяжении двадцати четырех лет, безусловно обожал власть, и как все люди с подобной характеристикой был бесконечно влюблен в себя и в то, что считал собственными достижениями. При нем ФИФА достигла экономического и политического могущества, превратившись из европоцентристской организации в глобальную капиталистическую машину с количеством членов большим, чем в ООН. Вместе с тем именно из-за этой смены курса сегодняшний футбол бесконечно удалился от только лишь спортивных принципов, став способом зарабатывания денег – никому не нужны эти ваши кубки если доход не растет по экспоненте. Наша любимая игра прекрасно устроилась в гнезде капитализма, и бывший президент ФИФА Жоао Авеланж несет за это персональную ответственность. Именно коммерциализацию футбола он считал своим личным и главным достижением, повторяя, что когда в 1974 году приступил к обязанностям ФИФА была на грани банкротства, а уходя на пенсию в 1998 году, он оставил в наследство бизнес, приносящий фургоны долларов. И на этом моменте миллионы любителей футбола справедливо возразят, что такой подход и был, возможно, самой главной ошибкой в истории игры, и что им важнее утерянная футбольная душа и спортивный принцип, а не монетопад и жажда наживы игроков, клубов, функционеров. Имеют на это право.

Вернемся к вопросу, который был задан Авеланжу в 1997 году незадолго до передачи короны Зеппу Блаттеру:

- «Считаете ли вы себя самым влиятельным человеком в мире?»

- «Я был дважды в России по приглашению президента Ельцина. Я встречался с президентом Польши. В 1990 году во время чемпионата мира в Италии я трижды встречался с папой Иоанном Павлом II. Когда я отправляюсь в Саудовскую Аравию, то король Фахд устраивает мне пышный прием. В Бельгии я полтора часа общался с королем Альбертом. Вы думаете глава государства будет тратить столько времени на первого встречного? Это уважение. Это сила ФИФА. Я могу поговорить с любым президентом, но и они обращаются со мной как с равным. У них своя власть, а у меня моя – сила футбола, которая является самой мощной в мире».

Жоао Авеланж, Папа и мяч

Исчерпывающе как по мне. Чтобы лучше понять современный футбол, я предлагаю вам ознакомиться с судьбой и поступками самого противоречивого функционера в истории спорта. Материал получился достаточно объемным для формата этого сайта, поэтому выйдет в нескольких частях и через определенные промежутки времени. Приятного чтения!

Жан-Мари́ Фосте́н Годфруа́ де Авла́нж или же просто Жоао Авеланж родился 8 мая 1916 года в Рио-де-Жанейро в Бразилии. Его родители были родом из Бельгии, но после карьерного поворота оказались в Бразилии, где отец будущего президента ФИФА получил должность в компании United States Steel, позже став сотрудником французской компании, занимавшейся продажей боевых и охотничьих патронов Société Française des Munitions. Семья принадлежала к среднему классу, в школьные годы, например, Жоао обучался во Франции.

Добившись успехов в плавании, юноша в возрасте 20 лет отправился на Олимпиаду в Берлин в составе сборной Бразилии. Позже Авеланж вспоминал:

«Организация, внимание к деталям, эффективность. Игры в Берлине были одним из самых потрясающих спектаклей в моей жизни. Все прошло грандиозно и идеально. Не забывайте, что это был за период в истории. Все тогда восхищались прогрессом Германии».

Авеланж всегда умел дружить с политическими режимами. В будущем жизнь повернется так, что сотрудничество с военной хунтой Бразилии поможет достигнуть успеха в роли спортивного функционера внутри страны, что станет стартовой платформой и для президентства в ФИФА. Но об этом позже.

В том же 1936 году Авеланж получает диплом юриста и с головой уходит в бизнес – еще одна противоречивая глава в его жизни. Трудовую деятельность он скромно начинает в сталелитейной компании Siderurgica Belgo-Mineira, где занимается административной работой и по признанию зарабатывает десять долларов в неделю. В 1940 году Авеланж становится юристом в транспортной компании. После слияния нескольких таких компаний появляется и ныне успешно функционирующая государственная Viação Cometa, в которой Авеланжа сразу назначают директором.

Назначают директором по собственным же словам, однако его многолетний бизнес-партнер с фамилией Лобо утверждал, что после нескольких лет работы нашего героя и правда включили в совет директоров, но должность эта была скорее номинальная, без прямого влияния на дела компании. Параллельно с этим Авеланж продолжал тренироваться в бассейне и в 1952 году снова представлял свою страну на Олимпиаде в Хельсинки, но на этот раз уже в качестве игрока в водное поло. На этом карьера спортсмена подошла к концу и дальше началась новая – функционера от спорта. Жоао Авеланж, видимо, обладал обширными связями. В 1955 году он стал членом Национального олимпийского комитета Бразилии. В 1956 году возглавил бразильскую делегацию на Олимпиаде в Мельбурне и в том же году стал вице-президентом Бразильской конфедерации спорта (далее CBD), которая регулировала двадцать три дисциплины. Удача повернулась к Авеланжу лицом, так как его подъем по карьерной лестнице совпал с расцветом бразильского футбола, когда «селесао» (что значит «избранные») взяли три чемпионата мира за двенадцать лет.

Сборная Бразилии 1958

Наступил 1958 год и Жоао Авеланжа выбрали президентом CBD. Началась подготовка к чемпионату мира в Швеции. У многих наверняка возникнет вопрос: почему человек из бассейна внезапно проявил такой интерес к футболу и сосредоточился сугубо на нем? Ответ прост. Авеланж может и не разбирался в футболе на должном уровне, но прекрасно осознавал его политическое влияние в Бразилии, экономические перспективы и видел возможность для личного продвижения. Авеланж, безусловно, был политиком, хотя в интервью всегда утверждал обратное, говорив, что его интересовала только спортивная сторона. Это ложь, которая всплывает наружу стоит только оценить его взаимоотношения с высшим руководством Бразилии, которые начались в 1958 году и продолжались вплоть до переезда в Цюрих в 1974.

Самым главным решением Авеланжа касаемо чемпионата мира в Швеции было назначение Пауло Машадо де Карвальо главой делегации бразильской команды, фактически ее начальником. Он отвечал за подготовку команды и вел административную работу, своим рвением заставил поверить многих, что после серии провальных чемпионатов бразильская сборная снова сможет заявить о себе. Кроме этого назначения были и другие. В целом вспомогательный штаб существенно расширился: в команде появился психолог, что для футбола того периода было новшеством. Для иллюстрации скажу, что в то время о психологической готовности игроков не думали совсем, учитывая, что только в том же 1958 году разрешили проводить замены и то лишь в двух случаях: если травмировался вратарь или же один полевой игрок. До этого играли без замен и травмированный футбол должен был продолжать до финального свистка, чтобы его команда не осталась в меньшинстве. Тут можно с улыбкой вспомнить агонию «поврежденного» Неймара после не самого сильного удара. Еще одним важным решением Авеланжа стало включение в состав сборной 17-летнего Пеле. Отношения между ними всегда были спорными и к концу правления Авеланжа обострятся до предела, но начиналось все красиво, и фееричное выступление Пеле на мундиале в Швеции состоялось благодарю выигранному Авеланжем в спорах решению по включению будущего короля футбола в заявку. Как мы знаем Бразилия тот чемпионат выиграла без особых проблем, что неудивительно, учитывая звездный состав.

Через некоторое время после победы президент страны Жуселину Кубичек в телефонном разговоре с Авеланжем сказал следующее: «Во время чемпионата мира в Швеции я поменял нескольких министров и газеты не написали об этом и слова. Я планирую некоторые перестановки в ближайшем будущем. Когда будет следующий чемпионат мира?» После этого разговора Авеланж понял какой козырь был в его рукаве. Следующие четыре года подготовки должны были пройти идеально. Победа во втором мундиале подряд означала бы для него политический взлет, но была одна проблема – отсутствие должного финансирования. Несмотря на огромное желание высшего руководства Бразилии побеждать в международных соревнованиях, чтобы простой народ порадовался и отвлекся от нищеты, денег на подготовку футбольной сборной выделялось недостаточно. Новоиспеченный президент CBD серьезно озаботился этой проблемой и нашел выход, прямо связанный с криминальными структурами Бразилии и Колумбии.

В Рио-де-Жанейро была популярная лотерея под названием bicheiro или же jogo do bicho (игра с животными). Смысл ее прост: человек покупал билет с изображенными на нем животными. Каждое животное имело соответствующий номер. Побеждал тот, кто получал выигрышную комбинацию чисел на своем билете. Эта лотерея была очень популярна и приносила своим организаторам баснословные суммы. Проблема заключалась в том, что официально она была запрещена и проводилась с молчаливого согласия судей и полиции. Рты затыкались конечно же деньгами. Жоао Авеланжу удалось получить разрешение у муниципалитета Рио-де-Жанейро на официальное проведение лотереи, доходы от которой пошли бы на ремонт и строительство стадионов и в целом на поддержку спорта. Центральной фигурой и владельцем bicheiro в Рио-де-Жанейро был Кастор де Андраде – криминальный элемент, которого связывали с подкупом многих чиновников, а позже с колумбийским наркокартелем Кали, отмывавшим свои черные прибыли с помощью лотереи. Помимо криминальных увлечений, Андраде любил футбол и был покровителем клуба «Бангу». Данный источник дохода для CBD просуществовал три года, так как в 1961 году президент Бразилии Жаниу Куадруш запретил лотереи в стране. Тем не менее полученных денег хватило для подготовки второго подряд триумфа национальной сборной. Не помешало даже отсутствие травмированного Пеле – роль лидера взял на себя Гарринча.

Чемпионат мира 1962 года проходил в Чили. Непосредственно во время подготовки к турниру в стране случилось землетрясение, уничтожившее многие объекты спортивной инфраструктуры. Проведение мундиаля оказалось под угрозой. В связи с этим активизировалась Аргентина, изначальная заявка которой была отвергнута, но ввиду сложившейся ситуации снова предложившая свои услуги. Тогда президент чилийского организационного комитета по подготовке к турниру Карлос Диттборн сказал свою знаменитую фразу: «Оставьте нам чемпионат мира, кроме него у нас нет ничего!». Турнир все-таки состоялся в Чили и в историю вошел как самый жестокий: например в игре между Испанией и Чехословакией трое испанцев получили переломы, но самым скандальным был решающий матч группового этапа между хозяевами турнира и Италией. Чилийцам для выхода из группы нужна была победа. Игра была грубой со стороны обеих команд, однако английский судья Кенни Астон раздавал красные только итальянским игрокам, пропустив даже грубейший фол чилийца Леонеля Санчеса, который метким ударом сломал нос своему оппоненту. Южноамериканцы дожали игравших вдевятером итальянцев и вышли из группы, в итоге взяв на родной земле бронзовые медали, что было безусловным успехом. Бразилия, в свою очередь, без особых проблем разобралась в плей-офф с Англией и теми же чилийцами, победив в финале Чехословакию.

На фоне очередного успеха дела у президента CBD пошли в гору как со стороны спортивного функционерства, так и в бизнесе: в 1963 году Жоао Авеланж стал членом Международного олимпийского комитета, параллельно с этим открыл две страховые компании Seguros Farroupilha и Atlantica Boavista, безусловно, обе эти единицы оказывали услуги CBD, что всячески способствовало их финансовой стабильности. Еще одним предприятием которым Авеланж частично владел была компания Orwec. Данная компания занималась производством химических продуктов, необходимых для процесса цинкования стали и позже, когда под патронажем Авеланжа как главы федерации спорта в Бразилии стали активно строить стадионы и прочие объекты спортивной инфраструктуры, Orwec перепрофилировалась на продажу взрывчатых веществ. Рука руку моет.

Для полного понимания дальнейшего повествования необходимо окунуться в политический контекст Бразилии 60-х, а также восприятия ФИФА, как органа высшей футбольной области, неевропейскими странами в этот же период. Эти две линии необходимо развить именно после чемпионата мира в Чили, так как в промежуток между этим мундиалем и следующим (Англия 1966) в Бразилии установилось двадцатилетнее правление военной хунты, генералы которой крайне серьезно относились к футбольной сборной и видели в ее победах способ удержания власти и снижения общественного напряжения. Что касается восприятия ФИФА, то основанная европейцами и находившаяся в 60-х под контролем англичанина Стэнли Роуза организация, отстаивала европоцентристскую позицию и всеми способами старалась удержать власть представителями из Европы. И в этом была доля здравого смысла, допустим, в 30-х, когда членами ФИФА были только европейские страны, однако уже к концу 60-х количество федераций увеличилось до 141, из них большинство составляли страны Африки, Азии и двух Америк. Все это безусловно вызывало опасения у европейцев, которые высказал Стэнли Роуз в 1971 году:

«Растущая сила африко-азиатских стран в международном спорте вызывает опасения у европейцев и угрожает уничтожением мощной структуры организации [ФИФА]…С принятием в прошлом году Непала и Катара шестьдесят процентов членов ФИФА составляют страны Африки и Азии, которые хотят обладать бОльшим голосом в комитетах исполнительной власти. Демократический принцип одна страна-один голос, который является фундаментом организации, это проблема, которая может привести к потоплению ФИФА».

Стэнли Роуз

Стэнли Роуз опасался объединения блока стран Африки и Азии, которые в случае голосования за другого кандидата, смогли бы сдвинуть Роуза с трона. Эти опасения, прозвучавшие в 1971 году, стали результатом взаимных кабинетных интриг между Европой и, фактически, остальным миром, продолжавшихся на протяжении 60-х. Страны Латинской Америки, оскорбленные многовековой политической и экономической зависимостью от Старого Света, считали футбольный мяч своим оружием в противостоянии «мы или они». Роуз оказался прав и немногим позже, именно правильно выбранная тактика позволит Жоао Авеланжу стать следующим президентом ФИФА и превратить организацию в идеальную машину коррупции. Продолжение следует.

Жоао Авеланж
logoчемпионат мира
logoФИФА