16 мин.

Глава 9. Au Revoir, Кантона

175

«Мы выиграем Кубок Чемпионов». Такие обещания обычно ничего не стоят, но в этот раз все было иначе – человека, бросившего эту фразу, звали Эрик Кантона. На дворе стоял декабрь 1996 года, у нас был выходной, и мы засели в пабе «Бычья Голова» в Хэйле – наш француз занял место рядом со мной и Бексом. Молодежь относилась к Эрику с трепетом, да и сам он не отличался болтливостью, но в тот вечер мы хорошенько разговорились. И вот, осушив очередную кружку, Эрик заявляет, что пора бы нам стать королями Европы.

По меркам клуба это было серьезное заявление. Да, мы в очередной раз стали чемпионами Англии, но, по правде сказать, до главного европейского трофея нам было как до Луны. Более 10 лет минуло с тех пор, как английские клубы завоевывали Кубок Чемпионов, и страна до сих пор переживала последствия Эйзеля. Самые яркие футбольные звезды стремились в Испанию и Италию, а в попытках вспомнить, когда трофей в последний раз гостил на «Олд Траффорде», пришлось бы отматывать пленку до появления цветастых штанов Джорджа Беста.

Год назад мы вылетели в первом же раунде Кубка УЕФА, уступив волгоградскому «Ротору». Титул чемпиона Англии абсолютно не впечатлял наших соперников на континенте, и осенью 1996-го мы с огромным трудом вышли из группы. Мы мало того, что прервали 40-летнюю беспроигрышную домашнюю серию, уступив «Фенербахче», так еще и проиграли в обоих матчах «Ювентусу» – действующему чемпиону Европы и одной из лучших команд, против которых мне когда-либо доводилось играть.

Они были невероятно хороши – рослые, мощные и жутко талантливые. Даже стоять рядом с ними в подтрибунном туннеле было страшновато. С таким грозным соперником я встретился впервые – Феррара и Монтеро в обороне, Дешам, Конте и Зидан в полузащите и Дель Пьеро в окружении двух мощных форвардов – Бокшича и Вьери. Великие имена, великие игроки – по всем пунктам. Мы проиграли 0:1 в Турине, но счет вполне мог бы быть и 0:10. Такой головомойки я еще никогда не получал – мы выглядели школьниками на их фоне и за весь матч не создали ни одного момента. «Манчестер Юнайтед» за 90 минут ни разу не ударил по воротам, не имел даже намека на шанс! Я провел в красной футболке 602 матча, но такого не случилось со мной больше ни разу.

Дель Пьеро показал высший класс – он был неуловим, играл остро и изобретательно. Есть много талантливых футболистов, способных на чудеса, когда мяч у них в ногах, но слабо представлявших, как открываться и взаимодействовать с партнерами. Так вот, про Зидана или Дешама такого точно не скажешь, а в «Ювентусе» были они оба. Кроме того, они получили воспитание в дворовом футболе и знали, как себя вести, но если кто-то слишком наезжал – рядом всегда был Монтеро.

Да, поражение было тяжелым, но Гиггзи досталось больше всех. В перерыве босс обрушился на нас с критикой, и у Гиггзи хватило ума огрызнуться. Реакция босса была молниеносной – Гиггзи отправился на банку. Это не было свойственно боссу, который редко выкидывал в корзину весь свой план на игру уже в перерыве.

Считается, что Моуринью склонен к скоропалительным решениям, но босс обычно более терпелив и не теряет веру в своих игроков. Он просто указывает на конкретные ошибки. Например, если какой-то игрок противника доставляет нам особенно много проблем, босс заходит в раздевалку и говорит: «Такой-то и такой-то сегодня в ударе. У него сегодня отличный день, не так ли? Разве я не говорил об этом перед матчем? Вы двое – играете на 10 метров выше, вы двое, в полузащите, накрываете его». У него все под контролем, и мы получаем ровно столько критики, сколько необходимо: «Гари, помни, что ты все еще борешься за место в основе; Скоулзи, следи за своими подкатами». Но тратить все 15 минут на распекание своих футболистов и отказываться от плана на игру, это было на него не похоже. В тот вечер Гиггзи (а в свое время, и я) узнал, что пререканий босс не потерпит. В общем, Гиггзи оказался на скамейке и оттуда наблюдал, как «Ювентус» продолжал нас разделывать. Уходя с поля, я думал: «Да… нам еще пахать и пахать».

Так или иначе, но Эрик был убежден, что вот мы сидим в «Бычье Голове», а европейский триумф ожидает нас за ближайшим углом. Мы с Бексом вышли из паба в крайне приподнятом настроении – и не только из-за пива. Для Эрика, доказавшего все и всем на английской земле, было делом принципа покорить Европу, а шансов оставалось не так уж и много. И мы были в числе немногих, кто знал – Эрик поставил все на победу в Лиге чемпионов.

Никто из нас не знал Эрика хорошо, хотя он пользовался огромным и безоговорочным уважением. На тренировках, если ты не давал ему пас, которого он ждал, Эрик смотрел на тебя так, как будто собирался убить. Эрик был перфекционистом, но поскольку это был Эрик, ты не чувствовал себя униженным, а просто старался в следующий раз сыграть лучше. Мы из кожи вон лезли, чтобы произвести на него впечатление.

К уважению примешивалась и некоторая доля страха – мы знали, на что способен разбушевавшийся француз, хотя подспудно и понимали, что мы-то можем не волноваться. Этот знаменитый удар кунг-фу, череда красных карточек, драка с «Галатасараем» – это было удивительно, поскольку в обычной жизни Эрик был абсолютно спокойным человеком, даже можно сказать, тихоней. В нем не было никакого высокомерия – лишь вежливость и рассудительность. Он был совершенно обычным – ездил на обычной машине, жил в обычном доме в Солфорде. Ходил на все командные сборища, рождественские вечеринки, встречи, когда все футболисты приводили своих подруг, но всегда вел себя очень спокойно – примерно как Скоулзи или Энди Коул. Не с тем расчетом, чтобы выделяться этим среди других, а просто сохранял спокойствие на фоне более заводных персонажей.

Эрик был самим собой, и никто не смел в это вмешиваться, даже, порой, босс. Однажды мы собрались на официальное мероприятие в манчестерском муниципалитете, посвященное нашему Дублю. Все пришли в пиджаках, как и положено. Эрик явился в джинсовой куртке. Мы смотрели на него и прикидывали, что с ним сделает босс. Наверняка ведь будет в ярости – а тут полно СМИ, всякие ВИПы. Но тренер только покачал головой, улыбнулся и сказал: «Да, ребята... Этот Кантона – тот еще тип».

Эрику могло что-то сойти с рук, примерно как Газзе в сборной Англии, поскольку он сочетал в себе огромный талант и бесконечную преданность команде. Он тренировался наравне с юнцами, чтобы постоянно добиваться какого-то прогресса. И в том сезоне-1996/97 он, как и все мы, рвал жилы ради победы в Лиге чемпионов.

Как и у любой молодой команды, нашей главной проблемой была нестабильность. Мы разгромили «Ньюкасл» с их новой звездой Аланом Ширером 4:0 в Чарити Шилд, а уже в октябре уступили им на «Сент-Джеймс Парк» 0:5. Бывают дни, когда хочется провалиться сквозь землю. Этот матч пришелся на один из таких редких дней. У «Ньюкасла» залетало все. В одном из моментов я отпустил на несколько метров Давида Жинола. Мне надо было сыграть поплотнее, но я метнулся не в ту сторону. Он развернулся и жахнул в верхний угол с 30-ти метров. Это был высший класс – выиграть метр пространства и нанести такой удар. В такие моменты твое сердце останавливается – ты понимаешь, что сейчас произойдет что-то непоправимое. Я молился, чтобы Шмейхель спас мою шкуру, но в тот раз даже Петер был бессилен.

Это было очень круто, но со мной бывало и похуже. Того парня звали Джей-Джей Окоча. Вот он стоит передо мной, а в следующий момент его уже нет, и мяча тоже. Посмотрите на YouTube, там наверняка это есть. Я не знаю, как он это сделал.

Поражение от «Ньюкасла» было ужасным, а неделю спустя мы пропустили 6 от «Саутгемптона». Тут-то нам и пришлось научиться, как выбираться из таких ситуаций. Подобные ямы случаются в каждом сезоне, и тут уж дело тренера поддержать моральный дух, помочь сконцентрироваться и не обращать внимания на поднявшуюся вокруг шумиху. Вдохновленные доверием тренера, в следующем матче мы могли сыграть, как чемпионы мира.

Результаты в Европе также были непредсказуемыми. Нас устраивала только победа в последнем матче группового этапа – гостевом поединке против венского «Рапида». На тот момент идея Эрика показать всему миру, что мы лучшие, выглядела, мягко говоря, очень амбициозной. Вера в собственные силы слегка расцвела после победа 4-0 над «Порту» в первом четвертьфинале. Мы летали по полю со скоростью 100 миль в час и порвали их на контратаках, благодаря фантастическим голам Гиггзи и Энди Коула.

Мы вышли в наш первый лигочемпионский полуфинал и не чувствовали никакого страха перед чемпионом Германии «Боруссией». В первом матче в Дортмунде у нас было три 100-процентных момента: Батти попал в штангу, Кантона промахнулся с 14-ти метров, а после удара Бекса мяч с линии вынес защитник. Мы заслуживали большего, но уступили 0-1, благодаря рикошету от Гари Паллистера. Перед ответным матчем все было в наших руках, даже несмотря на дисквалификацию Кино. В его отсутствие место в полузащите занял Кантона, расположившийся под парой форвардов Коул-Сулшер. Игра едва началась, когда Ларс Рикен открыл счет. Теперь нам надо было забивать три мяча, но мы не сдались и создали невероятное количество моментов. Лучший из них был у Кантона – навес Коула нашел его во вратарской, но, когда гол уже казался неминуемым, Юрген Колер бросился под мяч и принял удар на себя. Два поражения 0:1.

Для Эрика это был нокаут. Хотя конечно после этого он еще помог команде завоевать второе чемпионство подряд и отпраздновал его вместе со всеми в Гасиенде – ночном клубе, известном по выступлениям «Happy Mondays» и «Stone Roses». Я люблю такую музыку, хотя благодаря Гиггзи, Бексу и Бену Торнли наша компания больше походила на «Take That». Мы оформили чемпионство в матче с «Мидлсбро», закончившемся ничьей 3:3, и я забил в нем свой первый гол за «Юнайтед». С удовольствием рассказал бы вам о моей великой атаке, но правда такова, что я пошел вперед, устал и не смог вернуться назад. Тут мяч попал к Эрику, и он выдал мне идеальный пас на ход. Помню, что все мое тело сконцентрировалось на этом моменте, и я пробил очень здорово. Мяч в сетке, и какое же это чувство! Лучший гол в моей карьере! Жаль, что их было всего 7 в 687-ми матчах за «МЮ» и сборную. Довольно хреновые показатели, как ни крути. Иногда я думаю об этом и говорю себе: «Боже правый, и это все, чего я достиг?!».

Так или иначе, на следующий день «Ливерпуль» проиграл, а «Ньюкасл» добился лишь ничьей, а это означало, что мы чемпионы. «Мой гол добыл нам титул!», – шутил я, когда мы плясали в Гасиенде, полной ликующих фанатов. Мы попраздновали на полную катушку, но Эрик мыслями был далеко. Наше поражение от «Боруссии» и то, каким оно получилось, стало для него слишком большим ударом. Мы проиграли не какому-то суперклубу, мы просто сами упустили свой шанс. Чаша весов могла склониться и в нашу сторону, будь мы поудачливее, и никому в раздевалке и в голову не приходило винить в поражении Эрика. Кроме, возможно, него самого. Но после того разговора в «Бычьей голове» я знал, что он душу продаст за победу в Европе в этом сезоне. Кантона был звездой первой величины в премьер-лиге и хотел вывести нас на новый уровень. Мы подвели его, и хотя с его стороны не прозвучало ни единого обвинения, в возрасте 30 лет Эрик решил, что свою лучшую попытку завоевать этот трофей он уже предпринял. С него было достаточно. Время уходить.

Через неделю после окончания сезона я прочитал в телетексте, что клуб хочет сделать важное заявление. Я думал, мы подписали кого-нибудь, но вместо этого Мартин Эдвардс, наш президент, сказал, что Эрик Кантона закончил карьеру. Один из величайших игроков в истории «Юнайтед» решил уйти на пике славы.

Мы были в шоке. Всего за несколько дней до этого я играл с ним в матче, посвященном Дэвиду Бассту, он покидал автобус со словами: «Всем приятного лета, увидимся!» Но если подумать, в том, как он ушел, был весь Эрик. Он не мог позволить своей звезде потускнеть, а самому себе стать посредственностью. Он закончил на самой вершине – или максимально близко к ней – капитаном команды, выигравшей премьер-лигу. Но в то же время, он оставил нас голодными до более громких побед.

Конечно, я хотел бы, чтобы Эрик остался – мне кажется, он выиграл бы Кубок Чемпионов с «Юнайтед». Но он был не из тех, кто мог смириться с поражениями. Мы-то были молодые, нестабильные и еще только познавали, на что мы способны. Уход Эрика означал, что он отказался от своей мечты, но это нисколько не умаляет его в моих глазах. Я играл с ним два полных сезона, и в обоих мы стали чемпионами – в первом случае это была практически единоличная заслуга Эрика. В сердцах фанатов он останется навсегда – благодаря своей харизме и страсти. Легендарным Эрик стал во многом благодаря своему характеру. Ему многое сходило с рук, в словах и делах, и люди любили его за это.

Я часто слышу, что деньги и слава плохо влияют на футболистов – портят характер и искажают взгляды. И часто так оно и есть. Но только не в случае с Эриком. Как и Кино, он был именно тем, кем казался. Были бы они электриками, а не футболистами, – это были бы такие же пылкие неистовые электрики. Некоторым, когда они на взводе, достаточно сосчитать до десяти, чтобы успокоиться. Другие же, такие как Эрик или Кино, не могут даже перевести дыхание. И это не ради денег или славы – просто они такие по природе, и я рад, что играл с ними в одной команде.

Уход Эрика поверг в шок весь английский футбол, но клуб и не думал раскисать. Возможно, именно это является важнейшим достижение эпохи Босса. Ты можешь быть одной из величайших легенд в истории клуба (а мне посчастливилось пересечься более, чем с одной), но ты уходишь, а клуб идет дальше, даже не взглянув назад. И гордись, если ты закрыл дверь и кто-то обратил на это внимание. Никаких прощальных вечеринок, за исключением случаев, когда уходил кто-то из тренерского штаба. Кто-то обязательно займет твое место, а клуб отправится за новым трофеем. Это не позволяет никому чрезмерно гордиться собой и поддерживает жажду побед.

Эрик ушел летом 1997 года, и босс подписал опытного Тедди Шерингема. Я знал, что он является классным игроком, ведь мы вместе выступали за сборную. Да и Скоулзи прожужжал нам все уши. Он любил играть с Тедди – они сразу разглядели друг в друге футболистов с глазами на затылке. Скоулзи до сих пор часто вспоминает, как здорово Тедди читал игру, видел поле, принимал мяч в сложных ситуациях. У него не было ауры Эрика, но они были схожи в умении извлечь из партнеров максимум пользы.

Тедди был хорошим приобретением, но и мы с Филом были готовы продлить наши контракты. Достаток всегда был хорошим побочным продуктом моей карьеры, но помимо этого я всегда жаждал уверенности в будущем. Так что когда клуб намекнул, что готов предложить нам контракты на 7 лет, мы тут же накарябали свои подписи, хотя многие и советовали нам не торопиться. Все переговоры заняли 15 минут. Мой отец в то время отдыхал в Европе и столкнулся с Терри Венейблсом. Тот начитался про правило Босмана, переходы по свободному трансферу, огромные подъемные и спросил у отца, почему мы подписали контракты на 7 лет. «Потому что нам не предложили на 10», – ответил отец, и он не шутил.

Потеря Эрика ослабила бы любую команду, а спустя 2 месяца после начала сезона-1997/98 мы потеряли еще и нашего капитана, Кино, из-за тяжелой травмы колена. В той кампании нам вообще чудовищно не везло с травмами. Следующей пробоиной была потеря на продолжительный срок Дениса Ирвина после отвратительного подката Пола Босфельта в лигочемпионском матче против «Фейенорда». Вечер получился ужасным, голландцы пытались покалечить нас, и закончилось это тем, что в каждый стык ты шел шипами вперед из чувства самосохранения. Хулио Крус, их аргентинский форвард, плюнул мне в лицо и предложил встретиться в туннеле, однако когда я выходил, его и след простыл.

Мир наблюдал за нашей молодой командой. Средний возраст основного состава в некоторых матчах составлял 23 года, а в одном из эпизодов самым возрастным полевым игроком на поле оказался 26-летний Энди Коул. Мы были истощены, но это ни в коей мере не умаляет заслуг взявшего золото в том сезоне «Арсенала» – пожалуй, лучшей английской команды, с которой мне доводилось сталкиваться. «Арсенал» сезона-98 был лучше, чем «Челси» Моуринью или «Непобедимые» «канониры» сезона-2004.

Арсен Венгер пришел в «Арсенал» в прошлом сезоне, и на тот момент мы ничего про него толком не знали. Но на наших глазах он превращался в грозного соперника. Тот «Арсенал» был хорош со всех сторон: опытен и силен как физически, так и психологически. У них не было того налета высокомерия, который появился во времена Анри – «не смейте нас трогать, мы французы, и мы лучше всех». Ни в одной линии у них не было слабых мест. Да, футбол – игра коллективная, но попробуйте отбарабанить их стартовый состав без пауз, и вы поймете, как они были сильны. Симен, Диксон, Уинтерберн, Адамс, Киоун, Виейра, Пети, Парлор, Овермарс, Анелька и Бергкамп – вот эти ребята выходили на поле, если были здоровы.

Я никогда не встречал команды, настолько сильной физически. За исключением, пожалуй, «Ювентуса». У «Арсенала» был высококлассный кипер, фантастическая четверка в защите, пара в центре поля, которая хорошо пасовала, двигалась и не позволяла себя запугивать, и работяга на правом фланге Парлор, которого дополнял реактивный краек Овермарс на противоположной стороне поля. Среди всех левых вингеров, которым я противостоял, с Овермарсом было тяжелее всего.

Жинола тоже был хитрый малый. Но для вингера он был крупноват и никогда не забегал тебе за спину. Он был ленивым вингером. Он любил принять мяч, развернуться и уже потом бежать. Стоило позволить ему делать это, стоило ему распушить хвост в первые 20 минут, и твоя жизнь превращалась в кошмар. Такое однажды случилось на «Уайт Харт Лейн», и к перерыву меня уже удалили. Но если сходу встретить его парой жестких отборов и вцепиться в него, как терьер, он, видимо, думал: «Да, тут особо не поживишься. Попробую-ка я сместиться в центр или посмотрю, как там дела на другом фланге».

От Овермарса, да и всего «Арсенала», так легко было не отделаться. Голландец со своей пугающей скоростью мог создать проблемы для любого защитника. А тут еще и Пети, который своей волшебной левой постоянно забрасывал мяч мне за шиворот на ход Овермарсу. Держись рядом – и он сделает тебя за счет рывка. Дай ему принять мяч – и у него будет пространство, чтобы запутать тебя окончательно. А кроме того, у них был Бергкамп – одна из лучших «десяток» мира – способный сыграть в оттяжке и снабжать передачами Анелька – форварда с отличным голевым чутьем и скоростью. Состав был идеально сбалансирован для расстановки 4-4-2.

«Челси» Моуринью были всесокрушающей командой на протяжении пары сезонов. И «Непобедимый» «Арсенал» сезона-2003/04 вписал свое имя в книгу рекордов. Их игра производила гипнотическое впечатление, против Анри в его лучшие годы играть было вообще невозможно. И насколько бы странно это ни звучало по отношению к команде, весь сезон прошедшей без поражений, но в матчах против них всегда было чувство, что ты можешь продавить их, запугать. Но про первых чемпионов Венгера такого сказать было нельзя. Думаю, вряд ли можно назвать совпадением тот факт, что с «Непобедимыми» мы дважды сыграли вничью, а «Арсеналу» сезона-97/98 уступили в обоих матчах. Они были нашим лучшим соперником на внутренней арене за все мои годы выступлений за «Юнайтед».

Мы были на вершине таблицы, когда в марте «Арсенал» пожаловал на «Олд Траффорд». Наши проблемы с травмами довели до того, что я играл в центре защиты, а юный Джон Кертис – справа. Анелька скинул мяч на ход Овермарсу, тот на полной скорости ворвался в штрафную и пустил мяч между ног Шмейхелю. Подвела черту всем нашим проблемам травма Петера во время розыгрыша углового. «Арсенал» выиграл на «Олд Траффорд» впервые за 8 лет.

В итоге мы отстали от канониров всего на одно очко, что можно считать неплохим результатам, учитывая нашу эпидемию травм. Но мы остались с пустыми руками – «Арсенал» был действительно силен.

logoГари Невилл
logoАрсенал
logoЭрик Кантона
logoЮвентус
logoМанчестер Юнайтед