9 мин.

Томас Цорн: «Позвать Карреру на матч? А зачем?»

494

Большая часть вопросов, что логично, касалась летней, богатой на события, трансферной кампании. Но начали с того, что произошло вчера незадолго до встречи — истории с твитом журналиста Андрея Малосолова, который назвал экс-форварда красно-белых Луиза Адриану обезьяной — «Спартак» подал заявление в прокуратуру.

— Как прокомментируете ситуацию? — вопрос Цорну.

— Мы написали письмо в прокуратуру по инциденту, который был в Австрии (речь о предсезонном турнире и матче «Спартак» — ЦСКА. — Прим. «СЭ»). Мы обязаны защищать наших футболистов. Твит был в интернете. Мы можем только так поддержать нашего футболиста, написав в прокуратуру. Остальное уже решает суд. Это не наша ответственность.

— Ваши требования по наказанию?

— Мы не требуем ничего, просто хотим, чтобы с этим разобрались. Наказание не мы назначаем, это вопрос законодательства.

— Такой шаг — не принципиальное наказание конкретного человека?

— Нет, это не против этого человека. Против каждого, который такие вещи пишет про нашего футболиста, это неправильно.

— На ваш взгляд, такой твит, в котором Адриану назван обезьяной — это расизм?

— Я считаю, что да.

— Таких историй в российских медиа не было. Это практика Германии, других стран Европы?

— Это медийный человек, его многие читают. Но дело не только в этом. Дело в высказывании.

— Но на трибунах болельщиков «Спартака» тоже поют песни про то, зачем российской сборной обезьяны — это явно про Гильерме. Это попытка в том числе и на что-то указать своим болельщикам?

— Это позиция клуба. Если болельщики клуба это поют, это тоже неправильно.

— Вы общались с Малосоловым?

— Нет. Мы хотим разбирательства.

— Если он извинится, покается?

— Это уже не зависит от нас. Зависит от органов, куда мы обратились за оценкой эпизода.

— Кто принял решение об обращении в прокуратуру?

— Клуб, общее решение. Мы после того матча обсудили это, Леонид Арнольдович тоже присутствовал.

— Адриану?

— Зачем? Это неприятный факт, он в этом не участвовал. С ним это не обсуждали.

— Нет опасений, что это вызовет волну в английских СМИ?

— Да, мы это знаем. Мы защищаем футболиста — это позитивный кейс.

Каррера

— У вас больше 100 дней на посту гендиректора?

— Около. Не считал.

— Как вы освоились на этой позиции? Что для вас нового? Что знакомое? Главные выводы?

— Нового много, потому что это первая позиция в клубе. Мне нравится, это интересно. Я считаю, что развиваюсь, двигаюсь дальше — и в карьере, и в жизни, и в своем опыте. До этого у меня не было такой массы подчиненных, с которой надо общаться, которыми надо руководить. Гендиректор отвечает не только за спортивную часть, но и за общее развитие клуба. До этого я работал чисто в спортивной сфере. Для меня это новое, но мне нравится. Считаю, что пока справляюсь неплохо.

— Каррера в Москве, предыдущая попытка позвать его на матч закончилась не очень хорошо. Была конфронтация, и представитель Массимо Тимур Гурцкая довольно жестко отреагировал на приглашение. Вы сейчас намерены с ним контактировать?

— Я не намерен.

— Почему?

— Во-первых, лично я с ним знаком с тех самых пор, когда занимался сбором «Спартака», а он был главным тренером. У нас нет близкого общения, это не мой друг, с которым я регулярно общаюсь. Тут много людей приехало. Приехал Тотти. Мы же не можем всех на матч звать завтра.

— Но Тотти не оставил никакого следа в истории «Спартака». Каррера — оставил. Это было бы вежливо и правильно, на мой взгляд.

— Давайте по-другому. Если посмотреть фон, который есть у фанатов и у СМИ, вся эта ситуация скорее вызовет конфликт. Я не против того, чтобы Каррера пришел на стадион, сел и смотрел. Просто от нас не будет такой позиции, что мы зовем Карреру на матч. Потому что я не знаю, зачем. В знак уважения, что он выиграл чемпионство?

— Да.

— Я не знаю его графика. Он никак не контактировал с нами, как с бывшим клубом..

— Вы считаете эту историю кейсом предыдущего руководства?

— Если он придет — пожалуйста, если не придет — тоже пожалуйста. Давайте говорить о том, что есть сегодня, а не о прошлом.

— Есть какие-то контакты у «Спартака» с Тимуром Гурцкая, который был очень близок к «Спартаку» ранее?

— Нет. У нас нет футболистов, которых он представляет официально или неофициально.

— Есть сейчас человек в клубе, который выполняет те же функции?

— Нет. Есть генеральный директор в моем лице, который также выполняет функции по спортивной части. Все трансферы, которые мы проводим, мы согласовываем с советом директоров, с главным тренером.

— Если бы появился человек от руководства или главного тренера и сказал: решение по трансферам принимает вот этот вот человек, вы бы согласились?

— Не думаю, что Леонид Арнольдович хотел такую ситуацию иметь в клубе. Я думаю, что самое лучшее и оптимальное — выстраивать клуб по-европейски. Хотя что — «русский» не входит в понятие «европейский»? Это не так. Просто порядок надо наводить.

— То есть ответственность полностью на вас?

— Да.

Селекция

— Вы продолжите совмещать посты гендиректора и спортивного директора?

— Да.

— Вы считаете это нормальным?

— Да.

— Можете пояснить, почему вы считаете это нормальным?

— Бывают разные гендиректоры. И из коммерческой сферы, и из финансовой, и из спортивной. У нас будет человек, который будет главным скаутом. Он будет вести весь скаутской отдел, и академию, и основной клуб. И тоже будет участвовать в реализации трансферов. Он должен вести футболистов. Поэтому спортивный директор будет в такой конфигурации лишним.

— А кто этот человек? Назовете фамилию?

— Нет пока.

— Россиянин? Иностранец?

— Посмотрим.

— Селекционный отдел расширится? Сузится?

— У нас есть селекционный отдел в академии, ей я буду заниматься чуть позже. Мы ее тоже будем чуть-чуть реформировать, менять структуру, наводить порядок. Хотелось бы скомпановать работу дубля, «Спартака-2» и академии, чтобы была вертикаль, развитие. В остальном у нас в клубе было четыре селекционера, сейчас их нет. Скорее всего, на ставке в новом селекционном отделе будет меньше людей.

— А почему принято решение расстаться с селекционерами? И участвовали ли они в тех покупках, которые были совершены летом?

— Они активно участвовали в конце, одного из кандидатов они вели давным-давно, и на совете директоров принималось решение его взять.

— От прошлого руководства?

— От совета директоров. Прошлое руководство уже не участвовало, это был переходный период. Они его смотрели, предлагали. Это Понсе.

— Вы смотрели Понсе? Он вам понравился?

— Да, конечно, я смотрел на него.

— Почему было принято решение расстаться с селекционерами? Потому что это чужая команда?

— Ребята работали долго в клубе. Самый молодой около 5 лет работал. Я смотрел за их работой пару месяцев, и мне показалось, что надо как-то освежить. И мы расстались.

— Не понимаю слово «освежить». Вы недовольны их работой? Или как сказали выше: вы не знали этих людей, поэтому расстались?

— Я не хочу плохо о них говорить, мы их поблагодарили за работу. Не ругались внутри клуба. Но если вы спрашиваете «Почему», ответ такой: Я хотел, чтобы они мне дали структуру. Я это себе представляю так: люди ведут футболистов и в России, и за рубежом. С определенного возраста они должны два-три года давать мне какую-то информацию, которую я запрашиваю. Есть такой кейс: я прихожу и спрашиваю игрока на конкретную позицию, они мне отвечают, что должны посмотреть. Мне это непонятно. Они должны готовить футболистов и всегда иметь в поле зрения весь рынок.

— То есть они должны иметь представление о команде, как ее усилить?

— У меня такой принцип. У нас есть философия футбола, мы с Кононовым ее обсуждали, он ее озвучивал. Он хочет в том числе игру в высокий прессинг. Я тоже поддерживаю этот футбол. Очень важно, чтобы селекционная служба видела тот же футбол, как видит главный тренер и клуб. Философия должна быть одна. Скаут должен подбирать футболистов под тот футбол, в который играет клуб.

— Но в «Спартаке» тренер может поменяться...

— Он везде может поменяться. И если мы выбрали философию в клубе, то мы должны смотреть, как в будущем под это подстроиться.

Философия

— Вы можете сформулировать философию, под которую будут подбираться футболисты?

— Мы уже озвучивали. Мы ищем быстрых футболистов, футболистов с перспективой. В этом году мы продали очень хорошо с позитивной разницей и Зе, и Фернанду, что случалось редко в клубе до этого. С этой перспективой. Если брать из Европы ребят, то будем стараться брать молодых. Шюррле — это исключение. Но, мне кажется, никому не помешает исключение. Ни клубу, ни фанатам, ни нашему тренеру. Наоборот, он дал хороший импульс. Мы строим новую команду, новую философию, Андре дает новый импульс команде, это видно по тренировкам. Да, он возрастной, но он не старый. С опытом. Он дал команде много, тем более молодым ребятам, которые развиваются. Тот же Тил, тот же Крал, тот же Джордан. Этих молодых ребят он тянет, встречается с ними за пределами официальных тренировок, настраивает. Это хорошая позиция. А по другим — если мы берем иностранцев, то они должны быть молодыми и перспективными, они должны выдерживать темп и должны делать результат и в будущем принести клубу доход.

— Когда у вас срабатывает опция выкупа по Шюррле?

— До середины мая.

— Есть опция по количеству матчей?

— Контракт у нас конфиденциальный. Приняли решение — взяли.

— То есть это может произойти в любой момент до?

— В любой момент до середины мая. Если мы его берем, и Дортмунд обязан его продать. Я не думаю, что Шюррле будет против, это только время покажет.

Сергей Егоров. СЭ

logoМассимо Каррера
logoСпартак
трансферы
logoТомас Цорн