Отпуск с лошадьми, сборная Ирана по волейболу, мечты о бундеслиге: Азмун дал большое интервью
Корреспондент «Матч ТВ» Егор Кузнец съездил на родину Сердара Азмуна – в иранский городок Гомбеде-Кавус.
Пересказываем главное из репортажа.
Встреча с отцом Азмуна, гора, на которой Сердар качал ноги
Доехать из Тегерана до родного города Сердара Азмуна Гомбеде-Кавус можно на машине (потратите около 7 часов) или 70 минут на самолете за 15 долларов. У аэропорта берете такси и едете еще 1,5 часа. Корреспондента встретил Халил Азмун – отец Сердара.
«Россия и Иран – брат».
Халил рассказывал про детство, и то, что окружало Сердара в детстве. «Видите эту гору? Когда Сердару было 13 лет, он приходил сюда тренироваться вместе с волейбольной командой, в которой я работал тренером. Так они прокачивали ноги.
Когда Сердару было 10 лет, он играл за сборную Ирана по волейболу. И продолжал до 14 лет. Я понимал, что у него большой потенциал в футболе.
Я отдал себя волейболу, но сейчас понимаю, что он не дал достаточно возможностей для меня и семьи. Я это понимал, Сердар понимал, но украдкой сын все равно ходил играть в волейбол. Да, он играл в футбол, но его тянуло к волейболу, иногда.
У меня даже шпион был, который рассказывал, что Сердар играет в волейбол!»
Гостеприимство по-ирански
Несмотря на Рамадан (в священный месяц мусульманам запрещено есть до заката солнца) на столах все равно стоит еда и напитки. Так выражается гостеприимство по-ирански.
Так принято по-традиции, готовить сильно больше, чем нужно.
В первом доме семьи Халил планирует открыть музей сына.
А еще мимо проехал школьный учитель физкультуры и рассказал историю из детства Азмуна:
«Когда Сердару было 8 лет, он играл против 11-летних на небольшом футбольном турнире. Его команда дошла до финала. В итоге он дважды забил в свои и дважды в чужие ворота, и по пенальти команда проиграла.
Про жизнь в России, мат Калачева и колхоз
«Первое время мне было тяжело в России. Чувствовал себя первую неделю мертвецом. Мне было очень сложно понять, как разговаривать с людьми (в 2012 году Азмун перешел в «Рубин»), но сейчас все супер. Примерно через месяц я уже был «своим». РУсский язык невероятно сложен для меня, слишком сложный. Меня спасал мой друг и переводчик Бако».
Сердару очень нравится слово колхоз, поэтому когда он говорит про одноклубников, то называет их колхозниками: «Иванович – сербский колхоз, Артем – колхоз, Байрамян – армянский колхоз».
«Я знаю все матерные слова. Когда я был в «Ростове», Калачев меня всему научил. Он и на поле самой плохой парень, как и Гацкан. В итоге подошел к Калачеву и сказал, чтобы научил меня. Он и научил».
Игра в волейбол на деньги, уход из футбола и совет сестры
«Я начал играть в моем родном городе, когда мне было девять лет. Нет, впервые я начал играть в детстве в Туркменистане. Мы были на каникулах, и я попробовал поиграть. Попинал мяч, и отец сказал, что у меня неплохо получается. Он хотел, чтобы я попробовал. Помню детские поля, они ужасные в Иране: тяжелые, убитые и без травы. Я сбегал с последнего урока в школе, брали такси и ехали в «Шамушак», лучшую академию Ирана.
В 12 лет меня вызывали в сборную Ирана по футболу, но затем списали. Меня просто не включили в список и сказали: «Финиш». Я спросил: «Как так? Ведь я забиваю очень много голов». Но меня не взяли в команду.
Не знаю, почему они так сделали. Я уверен, что был очень хорош в то время, правда. Возможно, я не нравился тренеру, или у него были проблемы с моим отцом, не знаю. В общем, я решил, что больше не хочу играть в футбол, буду играть в волейбол.
Мы часто играли в него во дворе на деньги. Делали ставки — по 5-10 долларов, но это было большой мотивацией. Так я играл в волейбол каждый день и достиг хорошего уровня. Возможно, играл даже лучше, чем футбол. Бросив футбол, я пошел в местную команду, мы стали чемпионами Голестана. После этого тренер сборной Ирана по волейболу сказал, что хочет видеть меня. Лагерь сборной базировался в городе Урумия, это безумно далеко, где-то 12-13 часов на автобусе отсюда, но я был готов ехат».
За день до отъезда я играл в волейбол во дворе — как обычно. Ко мне подъехал тренер на мотоцикле и завел разговор. В итоге позвал на игру за футбольную команду. Отвечаю ему: «Нет, никак, завтра уезжаю в сборную по волейболу, это невозможно». Он: «Сыграй за нас, а потом езжай и занимайся своим волейболом». Так и решили.
Сыграл против команды из соседнего города, забил 11 голов. Моя сестра сказала мне: «Слушай, давай лучше в футбол». Ответил ей: «Мне больше не нравится футбол. Если вернусь и меня снова не вызовут в сборную, то я не переживу этого». В итоге тренер убедил меня, и я отказался от поездки в сборную Ирана, вернулся в футбол».
Конфликт после ЧМ
«Многие молятся за меня. У меня очень хорошие отношения с людьми, правда. Я знаю, что они любят футбол, и мне всегда хочется делать их счастливыми. Я обожаю их, честно, лишь однажды они говорили плохо обо мне, но после этого момента все в порядке.
У меня, точнее у моего отца, были проблемы с главным тренером «Персеполиса» Бранко [Ивановичем]. Он сказал: «Почему Азмун играет за сборную?» Мой отец ответил ему: «Зачем вы говорите о моем сыне? У вас есть своя команда. Мой сын – легионер. Зачем?» Тогда я уже был в пятерке лучших бомбардиров в истории сборной, мне 24 года, мне хотелось получать поддержку, но они говорили неприятные вещи, критиковали меня.
Ни один отец не хочет, чтобы о его сыне говорили плохо. Неважно, кто он – футболист, президент, кто угодно. Я понимаю, что если буду играть плохо, перестану забивать, то меня [словесно] убьют, и не беспокоюсь о плохих словах в свой адрес. Я беспокоюсь о своей семье, здоровье мамы и отца. Но. Еще раз хочу сказать, что сейчас все прекрасно. И фанаты поняли, что тогда произошло. У меня отличные отношения с игроками «Персеполиса», болельщиками. Все супер».
Думал только про свою игру, а не про команду. Но все изменилось
«Да. Я проиграл? Ладно, но я ведь играл хорошо. Но когда я начал работать с Курбаном [Бердыевым], когда увидел больших игроков вроде Гекдениза, Рондона, Еременко, Рыжикова и других сильных футболистов, то понял, что ошибался. Когда мы проигрывали, казалось, что они лишаются жизни. Я понял, что должен сражаться прежде всего за то, чтобы команда не проигрывала. Сейчас я вообще не могу проигрывать. Если команда проигрывает, то я чувствую себя мертвецом.
Был очень неприятный момент после ухода из «Ростова». Мы не проигрывали на своем поле около двух лет. Я перешел в «Рубин», мы проводили игру против «Краснодара» и проиграли 1:2. И я видел некоторых игроков «Рубина» в раздевалке… Они смеялись, им было наплевать. Это были не молодые парни, но вели себя, как я в 17 лет.
Помню, я был в бассейне, очень переживал. Мы были вдвоем с моим переводчиком. Говорю ему: «Какого ###? Они смеются после поражения в важной игре!» Да, «Краснодар» очень сильная команда, но я не хочу им проигрывать. Пришел Рыжиков. Задал ему вопрос: «Почему они веселятся?» Рыжиков рассказал мне историю про Оливера Кана. Кан говорил: «Если я проиграл игру, то я забываю обо всем и думаю только о следующей игре». Окей, вам плевать, но не показывайте этого публично. Вот что было самым неприятным.
Вообще, если я забиваю, то ем свой хлеб не зря. Если нет, то подвожу всю команду, болельщиков. Это ужасно, потом очень долго ругаешь себя за то, что не отнесся к эпизоду с должной концентрацией. Думаю, это не только я, а 90 процентов футболистов».
Олимпийка ЦСКА, мама молилась за Дзюбу, мечта о топ-чемпионате
Возможно, когда я буду играть в большой европейской команде, у меня даже татуровка на английском «Love me for who I am» (люби меня за то, кто я). Я ассоциирую это не только с собой, а вообще по отношению ко всем людям: не думай обо мне как о футболисте, думай обо мне как о человеке. Если ты хочешь быть рядом со мной, то не думай о моей карьере, игре, славе, деньгах и прочем, думай о моем сердце, о том, какой я на самом деле. Вообще, мне нравится футбол, я смотрю много матчей. Не могу сказать, что слежу за отдельной командой, но смотрю все большие матчи в Испании, Германии, Англии. Мне нравится Германия, там играют в настоящий футбол. Они играют в футбол.
Олимпийку ЦСКА привез мой отец. Фото сделано в Гомбаде, а я тогда играл за «Ростов». Ему понравилась куртка, и он купил ее, чтобы я сбрасывал вес. Она отлично подходила для этого, хаха. На самом деле, ЦСКА — прекрасная команда, но сейчас я игрок «Зенита». Тогда даже писали, что перешел в ЦСКА, может это был игрочишка (Дзюба)? Артем – очень хороший парень. Когда я был в «Ростове», он сблизился с моей семьей. В этом сезоне, когда у него был сложный период, он не забивал 1200 минут… У меня была такая же проблема в «Ростове». Это очень тяжелая ситуация для игрока. Он хочет показать себя, но моменты уходят. Моя мама молилась за него, за то, чтобы он забил. Она просила меня помочь ему забить гол. Я смотрел на нее: «Мам?» Конечно, я хотел, чтобы он забил гол, я понимал, что это большая проблема для него. Говорил маме, что все будет в порядке, не сомневался в Артеме. Он отличный футболист и принес огромную пользу «Зениту» в этом сезоне. Он постоянно участвовал в голевых атаках, в том числе с моим участием.
Вообще я в хороших отношениях со всеми игроками, но Дзюбу и Нобоа я знаю очень давно по «Ростову» и «Рубину». У нас очень хорошая связь с ним. Он прекрасный человек, хороший отец. Надеюсь, его дети, которые тоже играют в футбол, помогут ему: «Эй, папа, давай завершай карьеру».
После чемпионства хочет только есть и кататься на лошади
«Я перешел в «Зенит», чтобы стать чемпионом. Я играл давно в чемпионате, но у меня не было трофея. Мы выигрывали, выигрывали, и мечта становилась все ближе. Я говорил с Семаком перед последними тремя играми [когда «Зенит» уже стал чемпионом], моя энергия закончилась. У меня не было отдыха полтора года, перебор. На финише было сложно, но я все время держал в голове свою мечту: хочу трофей, хочу быть лучшим игроком. Понимал, что могу расслабиться после победы в чемпионате.
Сейчас я ничего не хочу. Я не хочу играть в футбол. Я хочу просто ездить на лошади и есть чекдирме (крупные куски баранины обжаривают с жиром, кладут лук, помидоры, картофель, нарезанные крупными кусками, перец, соль и жарят вместе с бараниной, после чего тушат с небольшим добавлением воды – прим. Sports.ru).
Мечтает о топ лиге и победе в ЛЧ или ЛЕ
«Хочу в топ-лигу. Любую. Мне бы хотелось в хорошую команду. В моих мечтах эта команда должна играть в Лиге чемпионов. Если нет, то в Лиге Европы. Если я не выиграю один из этих турниров, то я буду разочарован в своей жизни. Сейчас у меня нет хорошей карьеры, я выиграл всего один трофей. Неважно в какой команде. Главное – выиграть. Ты можешь играть за «Реал», но не выиграть трофеев, а можешь взять с Томском Лигу Европы… Ладно, если бы такое произошло, то я бы завершил карьеру».
Сердар проводит отпуск на конюшне. У него 10 своих лошадей, в том числе Серик — лучшая лошадь Ирана, которая еще ни разу не проигрывала на скачках. Вобще, у Азмуна два любимых скакуна. Один – золотистого окраса.
Второй – Серик. «Когда я закончу карьеру, то вполне могу работать наездником», – говорит Сердар.
Сердар проводит отпуск целиком на родине, все из-за его коротких сроков. Каждый раз, когда Сердар выезжает за границу, ему нужно получать разрешение в местном военкомате. В Иране очень строго с армией, сейчас у него отсрочка благодаря университету.
Азмун – новый король РПЛ. Он очень хочет в Европу, но все еще зависит от Бердыева
Успехов в ЛЧ. Алга Зенит! ! !