4 мин.

Это дичь?

48

Ну, вот таким комом начали! Злился я жутко, даже расчихвостил свою команду на пресс-конференции. Погорячился. Играли мы неплохо и я знаю, как развивать эту команду. А пока, о том, как все в который раз начиналось.

Я лежал в своем номере гостиницы на Беговой с распухшим голеностопом, смотрел футбол по ноутбуку, скрашивая нудную мышечную боль невеселым болгарским чемпионатом и звонками с двух трещащих телефонов, не дававших мне подзабыть мировую географию. Словно я находился в центре Вселенной, хотя на самом деле даже не в центре Москвы. Но такова иллюзия нашей традиционной жизни в межсезонье, когда так легко обмануться…

В дверь постучали. Негромко. Зашел молодой парень, бизнесмен, активно ищущий свое место в футболе. Бутылка коньяка на стол и коммерческое предложение из уст: «Возьмите, пожалуйста, этого парня, он играл у нас в дубле, когда я работал коммерческим директором, а сейчас вырос, и отец его, серьезный человек, хочет видеть свое чадо в премьер-лиге. Вам лично вот столько…» Он передает мне листок бумаги с цифрой и я понимаю, что начался новый, 2011 год. В российском футболе.

Вот так мы, тренеры, вкатываемся в наступающий сезон. Вроде бы продолжаем прошлый, даже видим все «точечно», а потом раз тебе, Иванов задумал уйти. Нехотя так. С грустью. Но куда деваться ему?.. Цаллагов съездил в молодежку на турнир памяти Гранаткина и вернулся оттуда каким-то неуверенным, Ржевский, которого я сам лично видел в Лиге чемпионов и думал, что вот-вот он мне поможет сдвинуть Таранова в опорную зону, что-то замандражировал в контрольных матчах…

Поэтому все точечное приходится точить и уточнять. По многу раз. А в начале всего пытаешься уловить что-нибудь ценное в голосах, прорывающихся в трубке телефона с артиллерией убеждений и своими акцентами. Сербскими, прибалтийскими, одесскими… Это время банальных вопросов: «Кто?», «Откуда?», «Сколько?»… И банальных уточнений: «Кто-кто?», «Откуда? Не оттуда ли?», «Сколько, сколько?». Это то время селекции, когда селекция банальна.

Самый длинный номер мой мобильник высветил при звонке Марка Туниса из Торонто. Вдумчивого тренера, известного у нас по работе в душанбинском «Памире», автора литературы по вратарскому искусству, уехавшего в свое время за океан вслед за дочерью. Говорит, играет там у них в чемпионате парень, самый лучший во всей Канаде. По телефону такое слушаешь хладнокровно, акаешь пару раз, начинаешь пропускать мимо ушей, но… Бывает, соглашаешься. Не особо рассчитывая на заключительный восторг. Ну, вкусную дичь «по звонку» не заказывают. Дичару же вполне. Это потом мы узнали, что он Дикьяра, где «ди» – предлог, писавшийся когда-то в итальянском оригинале с маленькой буквы.

Меня вообще сложно удивить по-настоящему. Канадец и не удивил, разве что эмоционально: контрастом своей антропометрии и возраста – мясные 185 сантиметров тела при девятнадцати годах. Акселерат прямо, коих в нашем чемпионате я что-то не припомню. Но в этом плане он мне интересен как человек. Футболиста, того самого, что реально полезен – не обязательно прямо сейчас, но и не через три года как Милич, – я еще должен был увидеть. Но об этом чуть позже.

Потом меня набрал Ташуев. Мой хороший товарищ и самодостаточный тренер – умный, анализирующий и порядком умеющий, которого неожиданно попросили из «Краснодара». Прикинули с ним в пятьдесят пятый раз, где в нашей футболистике логика. Вообще-то мы эту логику все знаем, но не нашенское дело ее обсуждать. На том и пожелали друг другу удачи.

Включил гостиничный телевизор, там «Наполи» играл с «Интером». И за что «Наполи» так хвалят? Скучно стало, захотелось выйти. Кальчо все-таки не мое…

Когда пришел обратно, увидел пропущенный от Димки Хохлова. Звонил узнать про тренировавшегося с «Крыльями» сына Игоря. Сын, впрочем, вылитый отец – рассудительный и элегантный. Креативный полузащитник, воспитанник нашей школы «Ника», что на Варшавском шоссе. Но в это межсезонье он восстанавливался после травмы, потом после рецидива травмы, а сейчас зачислен в дубль «Динамо».

Затем время побежало. Возобновились агентские звонки.

– Александр Федорыч, португалец! Очень хороший. Возьмите.

– Есть видео?

– Нет, но те, кто его видел, говорят только хорошее…

– Александр, японец! – это уже Дражен укающим сербским говором передает по другой линии.

– Дражен, сколько он стоит? – спрашиваю я, предугадывая в уме ответ: миллион или 999 тысяч? За такие деньги нынешние «Крылья» возьмут только проверенного. Какую сумму Дражен назвал, и назвал ли вообще, я уже не вспомню. Как и имя того японца.

– Александр, это Ляунас! – Ляунас, внеполевая легенда вильнюсского «Жальгириса», формировавший клубный бюджет еще в советские времена. Как так получилось? Ляунас был слишком предприимчив для того времени. Настолько предприимчив, что был вынужден отвечать за гордость всея Лиетувы. Позвонил поздравить с Рождеством Христовым.

Под вечер нога разболелась, а Кюри Чачаев, наш доктор, принес новость – у Стива Жозеф-Ренетта не дышит одна ноздря. Дело серьезное. Тут же официант в насмешку принес мне круассанов с джемом. Подсластить французскую грусть. Один за Стива, второй – за, понятное дело, Мболи [эм’боли]. Его умение и психику. Дичь все-таки заносят в конце сезона, под шампанское.