Когда футбол молчит
24 марта 1976 года военные, планирующие стать хунтой, в последствии правившей и терроризировавшей Аргентину до 1983 года, сделали две вещи: во-первых, они совершили переворот положившей конец правительству Марии Эстелы Мартинес де Перон[1] и говорили о футболе. Разнузданная толпа военных, планирующая править страной, не питала особенной любви к спорту, ставшему национальной религией. Для этого они были слишком зловещими. Хорхе Рафаэль Видела, бывший до 1981 года президентом Аргентины, любил баскетбол. Но на своих первых встречах, где обсуждалась дорожная карта ближайшего будущего Аргентины, футбол был выделен жирными буквами. В то время пока совершался переворот, в небольшом польском городе Хожув национальная сборная встречалась со сборной Польши. В результате в коммюнике под №23, выпущенном хунтой после захвата власти, был немного изменен пункт из коммюнике №22 ("запрет любых публичных мероприятий") и добавлено одно исключение: телевизионный эфир будет прерван, чтобы в прямом эфире показать футбольный матч.
В Аргентине все, что не относится к футболу является второстепенным. Таким образом хунта пыталась показать, что в стране, которая прекрасно знала к каким ужасам приводят государственные перевороты и чего от них ожидать, все нормально. Кроме того, они пытались продемонстрировать, что у людей будет все, что они могли желать: не будет никаких свобод, но будет футбол.
Когда Марио "Матадор" Кемпес[2] узнал о перевороте, он заплакал. Но и его, и его товарищей по команде уверили, что все будет нормально, типа того. Руководитель делегации, которая находилась в Польше, Педро Оргамбиде получил приказ, где говорилось, что сборная должна сыграть этот матч и все остальные матчи, запланированные в этом туре по Европе. Игроки устроили собрание и приняли решение продолжать тур. Матч с Польшей они выиграли 2:1. Автором одного из голов стал Эктор Скотта[3], один из тех кто высказывался на собрании игроков за возвращение домой. Главный тренер сборной Сесар Луис Менотти[4], известный своими коммунистическими взглядами, в эти дни заявил, что "государственные перевороты отбросили эту страну на 100 лет назад", но решил продолжать турне. Эти события стали началом периода молчания, недомолвок, принуждения и компромиссов между диктаторским режимом и футболом.
Этот мутант позора и футбола станцевал трагическое танго летом 1978 года, когда Мундиаль в Аргентине превратился в один из самых позорных примеров того как власть может использовать спорт, чтобы отучить общество реагировать на несправедливость, репрессии и казни. Конечно, футболисты были или сообщниками, или свидетелями всего происходившего. Как это оценивать зависит то того под каким углом вы на это смотрите, хотя все они кричали и продолжают кричать о своем неведении. По их словам, они не знали, что происходит. Но не стоит их очень сильно упрекать в этом, в те годы большая часть аргентинского народа тоже ослепла, некоторые образно, а некоторые и физически.
Был ли футболист, хотя бы один, кто выразил бы свою солидарность с жертвами репрессией? Кто-нибудь из них, пользуясь своим привилегированным положением, сделал хоть что-нибудь для того, чтобы помочь тем, кто страдал? Могут ли иметь чистую совесть те, кто, надев короткие шорты, вышли на газон, на котором хунта отмывала свой имидж в глазах всего мира? Если обобщить и поискать прямые и публичные действия, ответом на все эти вопросы будет "нет".
Вывод будет заключаться в том, что все футболисты не выступили против этого, по крайней мере открыто. Конечно, это абсолютно естественные вещи в профессиональном футболе: у подавляющего большинства лучших игроков глаза не увлажняются, даже в такой вопиющей ситуации как Чемпионат мира 1978 года. Но этот турнир породил несколько мифов, некоторые из которых просто ложь, а некоторые по крайней мере сильное преувеличение. Их нельзя брать на веру, даже, если вам о них рассказывают от первого лица те, кто жил в то время.
"Голландские и шведские игроки пришли на площадь. Они шли вместе с нами. Голландцы знали, что каждый четверг мы митингуем на площади, а открытие Чемпионата мира пришлось именно на четверг. Они подошли, представились и пошли вместе с нами. Я уже общалась с двумя или тремя из них, когда была в Голландии. Мы были воодушевлены. Они знали, как сложно было "Матерям" пережить этот отвратительный праздник геноцида. Если говорить в общем, народ Голландии был очень особенным для нас".
Это рассказ принадлежит Норе де Кортиньяс, президенту ассоциации "Матерей площади Мая, Линия Основания[5]". Она рассказала это из дома по телефону с той же энергий, с которой она в течение трех десятилетий борется со стеной молчания. Она славная женщина, невероятно убедительная и явно не выжившая из ума старуха. Абсолютно наоборот. Но её рассказ — это не вся правда.
"Это правда, что игроки пришли увидеть нас. Но я их не помню, даже фамилии. Что я знаю? Мы знаем, что они были футболистами, болидными, высокими… Это было какой-то сумасшествие: мы шли, а люли нас оскорбляли".
Это уже рассказ Эбе де Бонафини, президента организации "Матерей площади Мая [6]". Она так же говорит это по телефону из своего дома. Несомненно, это самая известная на международном уровне из "Матерей". Ещё одна женщина, заслужившая почтения. Ну и то, что говорит она, тоже не вся правда.
"Часы на здании Кабильо, возвышающиеся над Пласа-де-Майо, показывают 15 часов, четверг, 8 июня. На другой стороне площади двое охранников стоят у входа в резиденцию аргентинского правительства Каса Росада[7], этой бледной копии Белого Дома.
Каса Росада
С террас окрестных крыш трое солдат охраняют окрестности. Несколько людей на площади наслаждаются на скамейках зимним солнцем. Спустя несколько минут подходят 7 или 8 молодых людей со светлыми волосами, одетые в одинаковые желто-сините спортивные куртки.
Это футболисты сборной Швеции. Среди них Бьорн Нурдквист[8], только что побивший мировой рекорд по числу игр за сборные, сыграв свой 110 матч, Ронни Хельстрём[9], талантливейший вратарь, нападающий Ральф Эдстрём[10], Стаффан Таппер[11] и другие. Видеокамеры в руках, фотоаппараты на шее, они кажутся идеальными туристами".
Этот пишет Жерар Альбе, отправленный в Аргентину французской газетой "Le Monde", на 8-ой странице газетного выпуска от 10 июня 1978 года. Этот кусок бумаги показывает, как Чемпионат мира видели из Европы: чисто футбольные новости соседствовали с описанием демонстрации против аргентинской диктатуры в Гренобле и такими описаниями пребывания в футболистов в Аргентине на площади рядом "Матерями". Проблема в том, что эта заметка тоже не рассказывает всей правды.
Прошло более 30 лет, хотя кажется, что прошло более 30 веков. По какой-то причине большинство воспоминаний о футболистах, участвовавших в борьбе тех, кто пытался сказать миру о своей боли однотонны, просты, однобоки, а в некоторых случаях фальшивы.
Продолжение следует...
P.S. Это первая часть довольно долгого и печального рассказа о том, что творилось в Аргентине в период "грязной войны" в ходе которой было уничтожено 10 тысяч человек, 30 тысяч исчезли бесследно, и ещё 60 тысяч по политическим мотивам были подвергнуты длительным срокам заключения, пыткам и насилию. И о том, как на этом фоне существовал футбол.
Предыдущие части:
Другой мой блог, посвященный истории самой левой команды Испании - Райо Вальекано
[1] Мари́я Эсте́ла Марти́нес де Перо́н, известна как Исабель (исп. María Estela Martínez de Perón; 1931 - ) — первая женщина-президент Аргентины в 1974—1976 годах, и третья супруга Хуана Перона, президента Аргентины. Первая в мире женщина-президент (но не первая глава государства).
[2] Ма́рио Альбе́рто Ке́мпес (исп. Mario Alberto Kempes; 1954 - ) — аргентинский футболист, чемпион мира 1978 года. Лучший футболист и бомбардир чемпионата мира 1978 года. В Европе известен выступлениями за "Валенсию", за которую провел в 1976 – 1981 и в 1982 – 1984 годах провел 183 матча и забил 116 голов.
[3] Эктор Орасио Скотта (исп. Héctor Horacio Scotta; 1950 - ) — аргентинский нападающий, игрок сборной Аргентины. Рекордсмен Аргентины по числу голов в одном сезоне — 60.
[4] Се́сар Луи́с Мено́тти (исп. César Luis Menotti, 1938 -) — аргентинский футболист и футбольный тренер. Чемпион мира 1978 года в качестве главного тренера сборной Аргентины.
[5] Матери площади мая, Линия Основателей(исп. - Madres de la Plaza de Mayo Línea Fundadora) – аргентинская правозащитная организация, организованная матерями, пострадавших от диктатуры в период с 1976 по 1983 год (период "грязной войны"). Своё название движение получило от названия центральной площади Буэнос-Айреса — площади Мая, где, прямо напротив дома правительства, начиная с 30 апреля 1977 года, каждый четверг, стали собираться женщины, дети которых бесследно пропали.
[6] Матери площади Мая (исп. - Asociación Madres de Plaza de Mayo) — общественное движение, ассоциации аргентинских матерей, чьи дети исчезли во время проведения политики "Грязной войны". Именно от неё отделилась
[7] Ка́са Роса́да (исп. La Casa Rosada, дословно — Розовый дом) — официальная резиденция президента Аргентины, расположенная в центре Буэнос-Айреса на восточной стороне площади Пласа-де-Майо. Его характерный цвет розовый и считается одним из самых символичных зданий в Буэнос-Айресе. Также в здании находится музей Дома правительства, связанный с деятельностью президентов страны.
[8] Бьёрн Ну́рдквист (1942 -) — шведский футболист, центральный защитник. Участник трёх чемпионатов мира, 1970, 1974 и 1978 годов. Лучший футболист Швеции 1968 года.
[9] Ро́нни Хе́льстрём (1949 -) — шведский футболист, вратарь. Больше всего известен выступлениями за "Кайзерслаутерн" (1974 – 1984), в составе которого дважды становился бронзовым призером чемпионата ФРГ.
[10] Ральф Сигвард Эдстрём (1952 - ) — шведский футболист, центральный нападающий. Участник чемпионатов мира 1974 и 1978 годов. На ЧМ-1974 получил символическую «Бронзовую бутсу», забив 4 мяча.
[11] Стаффан Таппер (1948 - ) — шведский футболист, играл на позиции полузащитника в «Мальмё» и национальной сборную Швеции. Пятикратный чемпион Швеции. Участник чемпионатов мира 1974 и 1978 годов.
