8 мин.

Правила жизни Новака Джоковича

51

Фото: worldstarstop.blogspot.com

Главный секрет моей атакующей игры – стельки кроссовок. (Смеется)

Как я работал над подачей? Подавал тысячи мячей на тренировках. Все дело в упорной работе, в терпении. Надо посвятить себя тяжелой работе, которая в итоге окупится. Нет никакого секрета. Десять месяцев труда, и вот результат.

Самое неблагодарное дело – как-то рассуждать о своей технике, потому что в итоге ты выходишь на корт и понятия не имеешь, что нужно делать

Если я буду выходить на корт с белым флагом, зачем вообще это делать?

Британия предлагала мне множество возможностей, им нужен был кто-то, помимо Энди Маррея, который был тогда и остается сейчас единственным классным игроком в стране. Но в то время я начал делать что-то для себя, зарабатывать достаточно, чтобы ездить по турнирам с тренером, и я сказал: «Какого черта? Я серб, я горжусь этим, и не хочу ничего менять только потому, что в другой стране есть лучшие условия. Да, в Сербии много недооцененных спортсменов. Конечно, если бы я согласился играть за Великобританию, то играл бы так же, как и за свою страну, но глубоко внутри я никогда бы не чувствовал себя ее частью.

Я хочу сделать карьеру в музыкальной индустрии. Я разговаривал с группой Duran Duran, и мы запланировали серию концертов в Европе.

Сокол – моя любимая птица, и мне кажется, в каком-то смысле это отображает мой характер. Я довольно агрессивно играю, я очень эмоционален, и в некотором роде я связан с этой птицей. Когда я был маленьким, дедушка все время называл меня «Сокол, соколик». По-английски это не имеет никакого смысла, а в нашем языке имеет.

Лучший подарок, который я получил – это мои братья.

Я очень надеюсь, что мои братья будут жить лучше, чем я. Сейчас у меня есть деньги, и я могу сделать их жизнь легче, чем была у меня в их возрасте.

Пока я рос, моя страна прошла через две войны. Так что, оборачиваясь назад и анализируя свою жизнь, некоторые вещи начинаешь особенно ценить. Конечно, все любят свою страну, и я не могу сказать, что люблю свою больше, чем вы – вашу. Но в моем случае это особенная любовь, потому что моя страна развивалась не так, как ваша. Так что помогать людям, которые пострадали и страдают до сих пор, это в какой-то мере наша обязанность.

Я вставал по ночам и смотрел на маму, и она, конечно, была напугана, и я молился, чтобы с нами ничего не случилось. Это были действительно ужасные времена. Два месяца нас каждую ночь бомбили, и я помню, как мы с семьей перебегали из здания в здание в поисках укрытия.

Неправильно говорить, что наступает новая эра. Хорошо, что сейчас есть больше игроков, способных побеждать на турнирах «Большого шлема», обыгрывать Федерера и Надаля. Но это они последние пять-шесть лет определяли теннис, были безоговорочными лидерами и примерами для подражания. С ними очень трудно бороться, особенно на самых крупных турнирах, потому что именно тут они играют лучше всего. Сейчас ситуация немного меняется, и для нашего спорта это хорошо.

У команды Сербии есть то, чего нет ни у одной другой команды: мы друзья не только на корте, но и в жизни, и это помогло нам победить.

Теннисный сезон очень длинный, но расписание есть расписание, и для такого события, как Кубок Дэвиса, энергия найдется всегда.

Кубок Дэвиса – это уникальный турнир, который требует больше психологических сил, чем любой индивидуальный. Если честно, для меня самое главное – выиграть Кубок Дэвиса. Это одно из крупнейших событий в спортивной жизни Сербии за последние 10 лет. Мне и раньше выпадала возможность быть частью его, и я надеюсь, что в будущем у меня еще будут такие возможности. Но сыграть финал Кубка Дэвиса дома – такой шанс выпадает, может быть, раз в жизни.

Празднование?! Ха-ха-ха! Надо были испытать это! Я скажу только, что никто не празднует так, как братья сербы. Праздник будет продолжаться, пока мы живы. Можно назвать это фестивалем лысого Дэвиса. Отечественная и зарубежная музыка, жареная свинина, танцы, поцелуи лысых голов, трубачи (что бы мы без них делали)…

За последние пару лет я не пропустил ни одного матча сборной. Выступать за страну – особенное ощущение. Это единственный турнир, где ты чувствуешь командный дух и в полном смысле слова представляешь свою страну.

Я в хороших отношениях со многими русскими. С Сафиным, например, у нас много лет был общий агент. Когда я только начал играть в туре, мы с ним часто тренировались вместе. Он был моим кумиром, он потрясающий игрок.

У меня проблемы с жарой. Но я больше не намерен рисковать своим здоровьем, чтобы просто выиграть матч. Сегодня я действительно был на грани.

Мы профессиональный спортсмены, теннисисты, мы не должны смешивать политику и спорт. Мы хотим показать все, на что способны ради страны, и победить.

В бытность юниором я сам вручную стирал свои вещи. Тогда каждый евро был на счету. Сейчас я пользуюсь услугами прачечной службы, организованной на турнире. Мы сдаем туда свои вещи и через два дня получаем их чистыми. Они отлично работают – вещи всегда белые. Когда я это делал, они оставались красными от грунта.

Наша с Троицки пародия на клип Шакиры с участием Надаля – это моя гордость. Я еще не разговаривал с Надалем, как он к этому отнесся. По-моему, я должен ему понравиться в роли Шакиры. Я действительно очень старался. И старался вдохновить своего партнера, который сидел на стуле и играл на маленькой гитаре. Было очень смешно.

Мы с Аной Иванович знакомы с пяти лет и вместе играли на всех возможных юниорских турнирах, мы отлично ладим. Она – самая приятная девушка в теннисе, и для меня она лучший игрок в мире.

Иногда ты играешь не лучшим образом – но все равно нужно найти способ выиграть, или не очень-то хочешь тренироваться – но приходится брать себя в руки и идти на корт. Это ведь твоя жизнь, это выбор, который ты сделал. Лично меня мотивирует и каждый раз будоражит стремление выиграть турнир «Большого шлема» и достичь еще много разных высоких целей. И пока мое отношение к теннису будет таким, я буду профессиональным теннисистом.

Весной у меня аллергическая реакция на пыльцу, но в этом году она была особенно сильной, не помогали никакие препараты.

Я всегда выкладываюсь по максимуму, я не из тех игроков, которые выходят на корт и проигрывают, будучи в статусе фаворитов.

Я каждый год в «Берси» выхожу на корт в маскарадном костюме, поскольку турнир проходит в районе Хэллоуина. Я придумал это лет пять назад, и теперь это стало традицией.

Из жизни в Сербии я помню многое из того, что не хотел помнить, и никому не желаю пройти то, что пришлось пройти моей семье. К примеру, видеть, как самолет у тебя над головой сбрасывает бомбы, или просыпаться каждую ночь в течение двух с половиной месяцев, чувствуя, что идет война. Такие вещи не хочется вспоминать, но все-таки они делают тебя сильнее. Ты больше ценишь жизнь и понимаешь, что нет ничего важнее здоровья, семьи, друзей. С другой стороны, в условиях, подобных той войне, люди объединяются, становятся ближе и отзывчивее. Отчасти поэтому мы по четыре-пять часов играли в теннис, целые дни проводили в теннисном клубе – мы ничего не могли сделать с тем, что происходило, а могли только занять себя чем-нибудь. Зато теперь у нас есть такие игроки как Ана Иванович, Елена Янкович, я, Янко Типсаревич, Ненад Зимонжич – мы все прошли через это. Часто спрашивают, как так вышло, что нас так много из такой маленькой и проблемной страны. Не думаю, что этому есть рациональное объяснение. Теннис – в отличие от командных видов спорта – в нашей стране исторически не был развит и не поддерживался государством, и нам самим нужно было пробивать себе дорогу. Конечно, во многом случайность, что мы все выстрелили в одно время, но я считаю, что этому также способствовала наша закалка.

Я много времени провожу с ребятами из Сербии и Хорватии: Типсаревичем, Троицки, Зимонжичем, Любичичем, Чиличем, Анчичем. Мы говорим на одном языке, и это облегчает наше общение. Но и с другими ребятами: Багдатисом, Надалем, Давыденко, – я в хороших отношениях. Мы ходим ужинать вместе, играем в гольф. Но думаю, многие игроки согласятся со мной, что по-настоящему близкими друзьями в туре не стать, – все равно мы все соперники и на корте всегда стремимся друг друга обыграть.

После победы в Мельбурне из раздевалки мы ушли только в два часа ночи. Больше я ничего не помню. Я нес себя, сумки и кубок. Учитывая обстоятельства, я хорошо держался.

Если я хочу стать лучшим в мире, мне надо выигрывать больше «Шлемов». Поэтому передо мной стоит цель не просто хорошо выступить на грунте, но и показать лучший результат на «Ролан Гаррос».

Я чувствую себя более зрелым игроком, чем три года назад. Я стал лучше, я стал сильнее, быстрее, психологически я более мотивирован. Я знаю, как реагировать на те или иные моменты и знаю, как нужно играть важные матчи.

В прошлом году что-то щелкнуло у меня в голове. Я очень эмоциональный человек. Дела за пределами корта шли не очень хорошо, и это отражалось на моей игре. Потом я разобрался, нашел оптимальное решение, и все встало на свои места. Для меня было очень важно разделить профессиональную жизнь и личную. Это не всегда возможно, мы все живые люди. Когда что-то не так в жизни, невозможно просто забыть об этом на корте. Но я справился.

Я не хочу останавливаться на достигнутом. В первую очередь нужно оставаться здоровым и быть готовым к новым испытаниям. Я знаю, что со своей игрой могу преуспеть на всех покрытиях. Разумеется, хард – мое любимое покрытие, но на «Ролан Гаррос» и «Уимблдоне» я также могу преуспеть.

Чем дольше ты в туре, тем умнее становишься. Начинаешь понимать, что стоит делать, а что – нет. Раньше я тратил слишком много энергии на второстепенные вещи.