«Не делай из мастеров идиотов, тебя убьют за это». Как попасть под «отмороженного» футболиста и закончить карьеру
Летом 1998 года в Элисте один из самых «отмороженных» футболистов российского футбола — Герман Кутарба («Жемчужина») нанес тяжелейшую травму 18-летнему полузащитнику «Уралана» Александру Воропаеву. Пацана на носилках унесли с поля, его карьера резко пошла вниз — Липецк, Тамбов, Липецк и команда ритуальной конторы в любительской лиге.
Кутарба после этого сменил дюжину клубов и доигрывал до седин где-то у себя в Абхазии, регулярно попадая в рейтинги «самых брутальных» и «самых буйных» футболистов России.
В своем единственном интервью динамовский воспитанник Александр Воропаев рассказал много интересного о своей недолгой карьере и футбольных реалиях тех лет.
Потерянное поколение
— В динамовскую школу я пришел вместе с одноклассником, который уже занимался там полгода. Он меня позвал попробовать, хотя сам я хотел в спартаковскую пойти на следующий год. Ну и так получилось, что меня взяли. Полгода я занимался у Андрея Руденко, был такой тренер. Не знаю, куда он потом пропал. Вот он поставил мне технику, до сих пор его вспоминаю. Теннисными мячами в футбол играли. А уже с осени я занимался у Владимира Владимировича Козлова.
— В сравнении с другими столичными клубами, ваш год выделялся?
— Да, по Москве мы были сильной командой, наверное, только ЦСКА нас превосходил. Там Лео Нельсон, Леха Прядко играли, тяжело с ними всегда было.
— С Нельсоном вы вроде в Тамбове потом пересекались?
— Да, он вообще был «цыганом», почти каждый год новая команда (смеется).
— У кого из вашего года в динамовской школе карьера успешно сложилась?
— По большому счету только у Андрея Дятеля. Если считать успешным только тот факт, что он поиграл в вышке, хотя в юношеской команде он особо не выделялся. А по-настоящему больших успехов, я имею в виду – сборная и т.д., никто не добился.
— Почему?
— Мне кажется это вообще потерянное поколение (1978-80 г.р.) Может из-за 90-х годов, может еще по какой-то причине, но очень многих затягивала улица, алкоголь и т.п. Вот в школе «Динамо» много говорили про Женю Сидорова, Диму Ломакина - где они сейчас? Все спились уже в молодом возрасте. Про меня тоже говорили... А вот, например, в ЦСКА был Антон Еманов - тоже пропал, так и не дойдя до взрослого футбола. Хотя авансы давали большие. Что поделаешь - это жизнь. Думаю, что и сейчас таких ребят хватает. А вот, забыл еще - Дима Мичков из «Торпедо», вот талантище был! Да, он поиграл в вышке, но вспоминая его в юные годы, казалось, что он добьется гораздо большего. Куда все девалось? До сих пор бегает где-то, вроде.
— Игнашевич где-то говорил, что Мичков был гениальным игроком?
— Да, Мичков был в полном порядке. Как-то на одном международном турнире (юношеские сборные) было какое-то собрание в большом зале. Там представители команд, игроки были. Ну и кто-то решил соревнования провести в жонглировании мячом. Пригласили представителя из каждой команды. Мичков пошел, а у него мозоли. Так он босиком. И все, кто с ним чеканил - уже закончили, а он под аплодисменты зала продолжал босиком! Ну, это известная история.
— В профессиональном футболе вы как-то рано дебютировали – 15-16 лет.
— Ну в «Динамо-2» я по сути только тренировался, один или два раза вышел в конце сезона, а играл по большей части за юношескую команду. А в «Факел» воронежский поехал по совету Козлова, он посчитал, что нужно попробовать. Но там тоже выходил только в концовках. Сначала очень сложно было - настолько отличается футбол юношей от взрослого. Нагрузки казались сумасшедшими, хотя мы же «Динамо», вроде должны были быть ко всему готовы (смеется). Но со временем привык.
— Самый жесткий «пихач» от кого был?
— Пихали везде, кроме «Зенита-2». Но больше всего запомнилась банда в Тамбове — Мяза, Жура и Маша (Мязин, Журбенко, Машнин). Вот эти так орали, что молодые от мяча щемиться начинали. Особенно Юре Жиркову доставалось от них. Они его Иванушкой называли за ошибки, да еще прическа у него своеобразная была. Вот эта компания запомнилась надолго (смеется). Хотя я уже «молодым» тогда не считался.
— Там ведь еще и Сычев молодой бегал. Как в команде реагировали, что эти два пацана вот-вот сорвутся куда-то наверх? Фактически из второй лиги в вышку.
— Нет, так думали тогда только про Диму Сычева. Он и в «Шахтер» ездил на просмотр, и в ЦСКА. Да, его воспринимали как восходящую звезду и понимали, что он здесь ненадолго, поэтому особо на него не рассчитывали. А Жирков - тот, как говорится, деревенский парень, своим трудом всего добился. Они и вместе-то почти не играли, Жирков тогда все больше на область бегал, его редко к основе подпускали. А вот в следующем сезоне он раскрылся. Мне кажется, это неожиданностью для всех было. Сычев в это время уже на чемпионате мира играл. В общем, тогда между ними пропасть была. А сейчас как все повернулось? Первого и след простыл уже, а Жирков за «Зенит» играет.
50% зарплаты себе, 50% - агенту
— Первую футбольную зарплату на что потратили?
— Первые нормальные деньги получил в Воронеже. Не помню, сколько именно, но по тем временам деньги хорошие, мне показалось. Даже не знал, куда их потратить. Шел в тот день по улице и думал: ну всё, теперь чем дальше, тем больше. Представлял себе, что я уже на чемпионате мира, в «Милане», на Ferrari и т.д. В общем, вдохновения прибавилось (улыбается).
— Некоторые игроки вспоминали, как часть зарплаты вынуждены были отдавать тренеру.
— Чтобы тренеру отдавали часть зарплаты, такого не припомню. Вот агентам - да. Ну, хотя разницы никакой нет. У меня агент был - Алексей Соколов, проныра еще тот. Напоминал Денни Де Вито в фильме «Близнецы». Он, к слову, и у Сычева агентом был. Вот в Воронеже, например, так было. Игроки делились на три категории: первая ставка, вторая - поменьше, и стажерская. Причем, человек мог просидеть весь сезон на лавке, а получать по первой ставке зарплату. То есть, неугодным платили поменьше, а «своим» побольше. Я был на первой ставке, но 50% получал Соколов.
— В те годы молодым футболистам больше доверяли?
— Да, тогда больше молодых в составах было мне кажется. Сейчас 22 года - еще «молодой». Тогда, помню, уже в 20 лет никто молодым не считался. Молодой — это до 19 лет. Да и возраст тогда был, в 30 лет - уже ветеран. А сейчас Игнашевичу уже 38 будет - все играет, Березуцким по 36. А в СССР помните, был возрастной ценз: 28 лет - можешь ехать за границу, то есть уже списывали фактически со счетов.
— «Странных» игр много было?
— Бывали, конечно. Один раз судья конкретно убивал. Приехали с «Зенитом» на кубок куда-то на Кавказ. У нападающего Петухова что-то с гетрами, резинка что ли лопнула. Они у него спускаются, он их подтягивает, немного пробежит, они опять внизу. Судья раз ему замечание сделал, второй, потом желтую показал и отправил менять гетры. Он гетры поменял и на поле вышел, судья ему вторую желтую и красную - без разрешения вышел. В той же игре - они в защите провалились, я с центра поля убегаю, уже один на один. Чувствую, сзади защитник догоняет, думаю - в штрафную забегу, если тронет - пенальти. Он меня прямо в штрафной сбивает, я поднимаюсь, беру мяч, ставлю на точку. Но нет, судья показывает в другую сторону, мол, я правила нарушал. До сих пор не понимаю, что я там нарушал.
— Ну это можно к судейским ошибкам отнести, а вот чтоб команды между собой договаривались…
— Бывало, что наша команда кому-то очки должна. Ну, это не секрет, в принципе. Например, команда на вылет идет, а нам уже ничего не нужно. Договариваются, что сейчас мы им поможем, а в следующем году они нам «вернут». И несколько раз было так, чтобы вничью не играть, по одному очку не получать - мы дома выигрываем, а в гостях проигрываем. У каждого по три очка - все довольны. Но в вышке такого не было.
— Болельщики как реагировали на эти спектакли?
— А заметить это практически невозможно, все ведь команды примерно одинаковые по уровню. Вот если бы «Барселона» проиграла тамбовскому «Спартаку» - это бросилось бы в глаза, а так…
— Как это технически происходит, заходит тренер в раздевалку и говорит: «Так, парни, сегодня особо не атакуем!»
— Ну там все очень конспиративно было. Тренер заходит, говорит, например: «Пацаны, «Орлу» очки нужны, а то вылетают. Ко мне Василич подошел, поплакался. Поможем ребятам? Нам-то все равно ничего уже не нужно, а они в следующем сезоне нам отдадут, мы ведь на повышение претендовать будем, и очки и передышка нужна будет».
— Почему-то так и подумал, что «Орел» в пример приведете.
— (смеется) И план на игру такой: кто-то должен обязательно заработать пенальти в свои ворота, нападающие должны попадать во вне игры. Соответственно, отдающие им мяч - тоже смотреть, чтобы он в офсайде находился. Открываться впереди не особо, если получаешь мяч, то перед защитником, бить при любой возможности по воротам издали, всё равно вратарь возьмет. Со стороны выглядит, как будто команда играет «эмоционально».
И этого, как правило, хватало. Еще раз повторюсь, все команды примерно одного класса, стоит пропустить - потом отыграться уже сложно даже в честной игре, поэтому зритель ничего не заметит.
— А если к следующему сезону у той команды тренер сменится, как договоренности тогда исполнять?
— А в следующем сезоне, если новый тренер приходил, его в курс ставили - сколько очков должны. Бывали случаи, когда тренер сам спрашивал об этой ситуации и уже потом принимал решение: работать или нет. Но, в основном, все соглашались. Надо же где-то работать, он же не Моуринью…
«Надо взрослеть, мальчик!»
— В 98 году «Уралан» в вышку поднялся. Обычно под это дело команду усиливают, поэтому вопрос, как 18-летний Александр Воропаев оказался в Элисте?
— Да, к высшей лиге они почти половину состава сменили из тех, кто в первой лиге играл. Меня в Элисте знали, у них была сильная команда 80-го года рождения и мы с ними часто пересекались на турнирах. А в августе 97-го я ездил на просмотр из Питера, где-то неделю там был. У меня тогда стало неплохо получаться в «Зените-2», но чтобы в первой команде играть - еще не факт. А во второй лиге сидеть - тоже не вариант. В общем, Бышовец посоветовал Павлу Яковенко попробовать меня. Я приехал, вроде нормально просмотр прошел. А зимой уже поехал официально. К тому времени там Виталий Шевченко стал главным тренером. Думал, уже не позовут, но позвонили, сказали приезжать.
— Первое впечатление об Элисте?
— Сити-Чесс! Там конечно тогда серьезно занялись командой, жили как короли, условия все создали. Поля - идеальные, инфраструктура вся. А сейчас там, наверное, одна степь (смеется).
— Илюмжинов на шахматы команду не подсаживал?
— О, шахматы - это все! Рассказывали, что он и Яковенко, и Шевченко приглашал сыграть с ним партию при первой встрече, и даже игроков. Проверял, так сказать, свой или нет (смеется). Но мне с ним сыграть не довелось.
— Первый матч в составе «Уралана»?
— Контрольная игра на сборах против «Анжи». В себе был уверен, но колени тряслись - понимал, что сейчас все смотреть будут, как себя проявлю. Тем более, что у нас там троица играла: Алексей Смертин, Артем Яшкин и Сергей Кормильцев - они такую карусель иногда на поле закручивали, что голова кругом шла. Но ничего, адаптировался. И с ними вроде нормально сыгрался. Советовали, подсказывали, как и что.
— Самый запоминающийся подсказ?
— Я был тогда таким нагловатым на поле, финты там, в очко прокинуть за милую душу. В общем, детство еще играло. А Шевченко как-то отвел меня и сказал примерно следующее: «Надо взрослеть, мальчик! Обыгрывай их, но не делай из них идиотов, с мастерами так нельзя, тебя убьют за это». А в той игре я примерно так и играл, кураж поймал. В общем, все хорошо прошло, команда меня признала.
— Сразу представляю молодых Месси, Рональду которым тренер говорит: «Не прокидывай мяч в очко, ноги сломают». В Рязани знаю одного великого детского тренера, который 10-летним запрещает прокидывать мяч в очко сопернику. С теми же словами, ноги сломают.
— Да, тут согласен. Детей у нас с детства учат не получать наслаждение от игры, а «работать». Поэтому и футбол у нас такой. Сейчас не знаю как, но в то время тоже были тренеры, которые вообще запрещали применять обводку. Или 12-летние пацаны кроссы бегают по часу… Это же абсурд! Какая радость может быть потом от футбола? А во время игры еще ушат помоев выльют.
— Какой выход?
— Мне кажется, что лет до 15 вообще никакой особой физики не нужно требовать, пусть дети получают удовольствие от самой игры. А то посмотришь на них - ни улыбок, ни радости, какие-то замученные все. А потом говорят им: «Ты такой тупой, деревянный - посмотри на Месси». Да вы же сами и убили в нем Месси, начиная с первых тренировок.
Прыжок Кутарбы
— Помните встречу с Германом Кутарбой?
— Конечно. Играли в Элисте против «Жемчужины», так Кутарба постоянно на нервах был, чуть что не получится у него, прямо видно как злостью наливается, аж зубы скрипят. Несколько стыков у нас было по ходу игры, ну так, ничего серьезного. Вижу, что он еще больше заводится, специально жестко идет. Потом я пару раз его накрутил, он еще злее. Вот тут бы мне уже остановиться, конечно, видел ведь, что он уже с пеной у рта, но нет…
— И тут он прыгает.
— Да, я у боковой линии, рядом борьба, их защитник мяч выбивает мяч, и он катится за боковую. Я трусцой за ним. А сам краем глаза вижу, что Кутарба за мной, тоже трусцой. В принципе я готовился уже аут бросать, но тут вдруг понял, что смогу остановить этот мяч — делаю резко рывок, догоняю, прокидываю по бровке, и тут Кутарба сзади двумя ногами влетает в меня. Разрыв крестообразных связок и перелом лодыжки. Резкая боль, врачи. В голове только одна мысль: «Не может быть». Слышу, как отец пытается на поле выбежать, но его не пустили.
Герман Кутарба
— Кутарба извинился?
— Нет, не сразу. Это уже потом он приезжал ко мне в больницу, говорил, что не хотел, так получилось. Ну, в принципе, я ему верю. Просто неудачное стечение обстоятельств. С другой стороны, он же и потом продолжал так вести себя на поле. Так что, не знаю - намеренно или нет. Ну, намеренно - да, но такую травму он вряд ли хотел нанести.
— В больницу с апельсинами приезжал, деньгами, может путевку в сочинский санаторий предлагал?
— Он приехал, когда узнал, что это серьезно. Денег не привозил, но спрашивал, чем помочь, желал скорейшего выздоровления. Потом несколько раз звонил, но как-то без особого энтузиазма.
— Где лечились?
— Лечился в Москве, в ЦИТО. В Германию два раза ездил на операцию. Врачи говорили, что сложно восстановиться, будет. Из строя, конечно, выбило нормально. Вот я и стал сам ускорять события. Моя ошибка, нужно было полностью восстановиться. Ну а так, стали случаться рецидивы, постоянно эта травма давала о себе знать, не мог нормально тренироваться. В итоге всё пошло под откос. Меня в Липецк в аренду отдали, там играл сквозь боль весь сезон, думал, пройдет, но только хуже стало.
— Когда поняли, что с профессиональным футболом нужно заканчивать?
— Когда второй раз в Липецк поехал, на сборах нога уже нагрузки не выдерживала. До этого всё еще надеялся вернуться, не получилось. Да и врачи в Липецке смотрели на всё сквозь пальцы. В итоге где-то лет в 25 закончил.
— Куда после футбола?
— Решал долго, то в одном месте работал, то в другом, тяжеловато было. Помощи никто не предлагал, а сам как-то не люблю просить. Ну а сейчас работаю в веб-студии.
— Потом вас в Курск забросило, в любительский футбол.
— Да-да, за КРК играл, ребята пригласили.
— Зашел на сайт этой команды, испугался, что не туда попал – гробы, венки, памятники…
— Ну да (смеется), Курская Ритуальная Компания (КРК). За них и играл.
— Поди еще и работали?
— Нет-нет, не работал. Там просто хозяин ритуальной конторы хотел рекламу своей фирме сделать, заявить о себе, попиариться, вот и создал команду. В основном там играли пацаны из дубля курского «Авангарда», ну и пара стариков типа меня. На эмблеме клуба крест могильный, все дела… А когда хозяину это надоело, то команда благополучно распалась. «Уралан» напоминает (смеется).
— Самое чудаковатое решение руководителя клуба?
— У президента тамбовского «Спартака» сын очень хотел играть в футбол. Он не тренировался с нами, вообще играть не мог. Приезжал на игры, и постоянно на замене сидел. Когда в матче уже всё решено было, его на последних минутах выпускали. Он на поле выходил, и мы все старались на него играть, чтобы поржать. Пас ему даешь, смотришь, как он мучается, и хохочешь. Он вообще футболистом не был, но очень хотел себя таковым считать. Потом он судьей стал.
— Что больше всего бесит в сегодняшнем российском футболе?
— Непонятные понты и постоянные провалы, что в Еврокубках, что со сборной. У нас в основном те, кто хоть раз потренировался с командой мастеров - мнят себя уже звездами. Вы не поверите, но даже в массовой любительской лиге есть свои звезды, которые ходят с таким видом, будто за «Барселону» с Месси играют, не меньше. Что уж говорить о тех, кто в премьер-лиге выступает.
— С футболом сейчас как-то связаны?
— Нет, по воскресеньям хожу в зал, с ребятами собираемся. Вот один раз в неделю играю. Но уже ни запала нет, ни азарта особого. Да и на стадион очень редко выбираюсь.
— Будь возможность поменять что-то в своей футбольной судьбе, с чего бы начали?
— Да многое изменил бы. Во-первых, не стал бы бросаться на предложение «Уралана». Сырой я еще был для вышки. Нужно было в Питере оставаться, у меня там всё получалось – играл, забивал. Нужно было там обтесаться. Ну и после травмы надо было полностью вылечиться, никуда не торопиться. Серьезнее отнестись к своему здоровью. Тогда казалось, что футбольная жизнь она навсегда… Но я сейчас философски отношусь ко всему этому, значит не суждено мне было стать большим футболистом.
Фото: личный архив Александра Воропаева; fc-tambov.ru/Михаил Капитонов; ffu.org.ua.
Читать также: «Мы-то думали, мы из «Спартака», одни из лучших. Приехали в Ирландию и похоронили сами себя»
Кричу Баранову: «Вась, иди ко мне!» Он от меня. Догнал его, да как дал в пятак
«Третьим вратарем в «Тереке» я бы зарабатывал в четыре раза больше»
Прошел 21 год...В Факеле все по-прежнему: Мичуренков, Степанец, Захаров такие же как этот Воропаев которго я вообще не помню...