Красавчик Джонни
Я не хочу снова писать про то, что в этот день аэропорты Москвы отменили 90 (девяносто!) авиарейсов, а дороги были парализованы пробками от снегопадов. Потому что работники стадиона прекрасно справились со своей задачей и расчистили поляну. Да, это идиотизм — играть в декабре в России в футбол, но идиотов-организаторов это всё равно не остановит, а вконец подсевшие на адреналин комментаторы и до Нового года бы поиграли. Им-то что, в ложах и у телеэкранов?
Я не хочу снова писать о судействе. Потому что Вилков это вообще диагноз, а в жёсткой и контактной игре он, кажется, больше всего боялся, что сейчас и его начнут бить. Поэтому будь его воля, он бы просто всех поудалял и пошёл бы куда-нибудь накатить. Мне вообще показалось, что он сейчас соберёт свою особую тройку и будет всех подряд расстреливать. На поле от стыков реально летели искры, толчки и отмашки вполне себе обычная картинка для зимнего дыр-дыра, на заснеженных коробках и до юшки дело доходит. Но, видимо, Вилков в детстве вместо футбола спешил на скрипку, укутанный бабушкиным шарфом.
Я не хочу снова писать о тактике Карреры, потому что не было никакой толком тактики. Кто мог, тот и вышел. Макеев, например, вообще выше головы прыгнул, но вот ему-то как раз такой футбол просто в удовольствие. Но и лазарет, и травмы по ходу игры, и удаление в итоге довели нас до того, что на поле атакующим остался вообще один Мельгарехо. У него и так-то не слишком получается в «Спартаке», а тут приходилось брать мяч у центральной линии и тащить его до ворот. Причём один раз он дотащил и наиграл на пенальти, но, естественно, никакой точки не поставили. Так что вся тактика была в том, чтобы устоять и добить. Спасибо всем парням. И Квинси с Глушаковым за голы, и Реброву за сейвы, и всем остальным. За то, что не убирали ноги перед отпуском, удержали свои нервы в узде и достояли эту битву до последней секунды.
Это была последняя игра, в которой мы играли прошлым. Я думаю… да нет, я надеюсь, что этой команды прошлого уже нет. Сегодняшний протокол с фамилией предыдущего тренера это анекдот.
С одной стороны. Но если бы это было кино, то это была бы такая жирная натяжка на замысел режиссёра. Ну ладно бы это был второй или третий тур, но описаться в протоколе, когда команда играет 16-й матч с новым тренером. Хороший режиссёр бы не решился использовать такой эпизод, но самый гениальный режиссёр это жизнь, а ей не пристало бояться банальностей.
Плох или хорош был тренер Аленичев, но именно он собрал эту команду. Всё, что смог сделать Массимо на ходу, это различные пластические операции. Но даже в наших победных сериях прошлое не отпускало команду и болельщиков. При выросшей тактической выучке мы то и дело допускали ляпы. Полнейшая собранность и дисциплина вдруг на мгновение сменялись рассеянностью. Живая компактная игра вдруг выливалась в какие-то необозримые русские просторы возле наших ворот. Из-под привлекательного и мужественного нового лица постоянно выглядывало что-то ужасное и отвратительное.
Мы уходим на перерыв с отрывом от второго места в пять очков. Могло и должно было быть восемь, но получилось пять. На самом деле, это и неважно, восемь или пять. Важно, что мы оставляем своё прошлое и уходим строить своё будущее. В двух последних играх нас измордовали в дыр-дыр так, что вспоминается, как Джонни в последней схватке резали лицо, а он, вырвав свою победу, лежал рядом с чемоданом и спрашивал только «Как моё лицо?». Чемодан унесут, он тут уже абсолютно не важен. И Джонни-красавчика больше не будет. Но сейчас, глядя на этот обессиленный, отдавший все силы до конца «Спартак», я хочу ему ответить. «Ты очень красивый!».
Завтра ребята разъедутся в отпуска. Отдыхать и залечивать свои травмы и ушибы. Все они будут с удовольствием вспоминать эту осень. Атмосферу в раздевалках и на трибунах. Победы и адреналин, празднования и инсталляции. Это просто здорово, что прошлое этой команды закончилось именно так. Но весной этой команды уже не будет. Я на это надеюсь.
Мы отдали все старые долги, они нас больше не тянут. Чемодан унесён пройдохой-полицейским. Начинается новая жизнь.
Во-первых, я хочу увидеть, кого соберёт под свои знамёна Каррера после отпуска. Понятно, что у нас есть костяк, но его надо очистить от балласта и подобрать к этому костяку все необходимые этому тренеру детали. Много их будет или мало, на какие позиции придут новички, откуда они придут и на каких условиях — всё это вообще не моё дело. Это предмет компромисса между тренером и клубом. А в наших условиях мне бы хотелось, чтобы это был компромисс с владельцем клуба. Безо всяких изношенных прежних прокладок. Очень хотелось бы весной увидеть не только другой персональный состав команды, но и клуба. Но это программа-максимум. А минимум — это пожелания Карреры. Месси или Фалькао он не попросит, да они ему и не нужны. Значит решить эти задачи можно. И необходимо.
Во-вторых, я хочу увидеть не пластику, а новое лицо команды. А это включает в себя не просто доведение до ума существующих схем и построений, а авторскую игру тренера. Понятия не имею, какая схема будет выбрана у нас базовой, но я хочу, чтобы с первой же игры мы увидели что-то совершенно иное. Умное, аккуратное, агрессивное и победное. Я хочу видеть контригру и против дыр-дыра, и против «Барселоны». Я хочу, чтобы схемы менялись по ходу игры не только по обстоятельствам, но и по счёту и сценарию игры. Я смотрю на нашего тренера и верю, что ему это под силу.
Ну а в-третьих, я хочу почувствовать проекцию силы со стороны клуба и команды. Это сложно описать и это многопланово. В это понятие входят и первые два пункта. Но кроме просто громких покупок и тренерского почерка, сюда входят все мелочи от работы пресс-службы до тона интервью официальных лиц и игроков. От нашей работы с РФС и РФПЛ до подготовки и передачи стадиона в распоряжение ФИФА. Эдакое тотальное comme il faut в русском стиле.
Таким «Спартак» был при Старостиных, в такой «Спартак» мы и влюблялись на протяжении десятилетий. А потом мы его потеряли. И дело тут не в победах, дело тут в достоинстве и чести. Я хочу, чтоб вновь попытка облить нас грязью могла испачкать только пытающегося. Хватит скандалов, хватит истерик. Это наше недавнее прошлое, и нам надо оставить это прошлое.
А если мы попытаемся тащить этот чемодан дальше, нас просто пристрелят.
