Марио Балотелли. Надежда умирает последней
Любая, самая невероятная и грандиозная история рано или поздно заканчивается. И если уж быть откровенным, то именно конец определяет то, какой история получилась в итоге – вдохновляющей, поучительной или банальной.
Эта история встречает нас в городском ведомстве социального обеспечения Брешии, куда только что пришли Сильвия и Франко Балотелли. Их проводили в маленькую, душную комнату, заполненную чернокожими детишками, судьба чьих родителей вряд ли сложилась слишком блестяще, и какой-то сорванец, вихрем носившийся из угла в угол, сразу же выхватил из рук Франко игрушечную машинку, которую тот принёс. Вдоволь наигравшись, мальчуган подошел к Франко, дёрнул его за рукав и произнёс: «Пошли, амиго!».
- Как тебя зовут, малыш? – удивленно спросил Франко.
Его звали Марио Барвуа и здесь он оказался по воле своих биологических родителей – Роуз и Томаса Барвуа, которые обратились за помощью к итальянским властям, рассудив, что ребёнку, только что пережившему мегаколон (порок развития, характеризующийся увеличением толстой кишки, после операции на животе Марио навсегда остался огромный шрам), не идёт на пользу обстановка их крохотной, вечно сырой квартирки, которую к тому же приходится делить с семьёй таких же иммигрантов. Им предложили на время отдать Марио на выхаживание в приёмную семью, и они согласились.
«Поначалу мы не были вполне уверены, что нам стоит так поступить, но в итоге решили, что это будет лучшим вариантом для Марио. Мы виделись с ним каждую неделю и прекрасно ладили. Нам казалось, что в какой-то момент, как только наши дела наладятся Марио вернётся к нам. Но вместо этого, каждый раз, когда мы пытались забрать его обратно, семья Балотелли добивалась того, что бы время Марио в приёмной семье было продлено» - вспоминает Томас в интервью Football Times.
Изначально Марио должен был прожить в семье Балотелли один год, но затем этот срок был продлён еще на двенадцать месяцев, за которые Марио отдалялся от родителей все больше.
«Он приходил к нам играть со своими сестрами и братом, - говорит Томас Барвуа. - но он практически не находил времени для нас, его родных матери и отца. Мы же были слишком бедны и не могли позволить себе адвоката для того, чтобы бороться за сына». Что из этого правда, а что вымысел, мы вряд ли узнаем наверняка. Возможно, и сами участники этой истории уже не могут отделить одно от другого.
Просторный дом в тихом и благополучном районе городка, с журчащим названием Кончьезо, зажиточном поселении в шести километрах к северу от Брешии, куча соседских детей, с которыми можно играть в футбол сутками напролёт, большая лазанья каждое воскресенье, своя комната. Жизнь, о которой в семье Барвуа не смели даже мечтать. Солнце лениво скатывается за горизонт и в конце улицы слышится мамино «Марио, домой!», но этот весёлый бесёнок слишком увлечен игрой в мяч пять на пять и то ли не слышит её, то ли просто делает вид, что не слышит. Лишь когда раздаётся басовитый голос Франко «Эй, парень, тебе нужно особое приглашение к ужину?» Марио прощается с товарищами и нехотя плетётся в сторону своего двора. Часто, по вечерам, ложась в постель, на холодные и жесткие простыни он подолгу не мог заснуть, ворочался и глазел в потолок. Ветер налетал из-за окрестных гор, колотился в дом и грозился сорвать крышу и что-то большое колотилось и рождалось внутри мальчика, чёрное как сама ночь за окном. Он не знал, как назвать то, что росло у него внутри. А может у этого и не было названия.
«Несколько раз он спрашивал меня, какого цвета его сердце» – вспоминает его школьная учительница Тициана Гатти. «Он очень хотел быть таким же как все, потому что боялся, что его не примут другие дети» - продолжает она.
Брат Марио Джованни в интервью The Sun рассказывал: «С тех самых пор как он был еще совсем маленьким мои родители брали его в бассейн плавать и заниматься гимнастикой. Они даже заставляли его делать упражнения по два раза в день – что угодно, лишь бы утомить его».
Решив, что их усилия недостаточны, родители Марио отдали его в футбольную школу маленького клуба U.S.O. San Bartalomeo, откуда Марио выгнали через три месяца, после зачисления.
Родители его одноклубников подписали письмо, требующее исключения Марио, потому что в команде не было мальчика, с которым бы он не подрался. Впрочем, все это не представляло бы особого интереса, выделяйся Марио только своим крутым нравом. Но в нём с самого раннего возраста был очевиден футбольный талант.
«Я никогда не стеснялся на футбольном поле, показывая всё, на что способен. Даже когда я был самым маленьким в команде, мы проигрывали, и я чувствовал, что никак не могу изменить ход игры. Всё же это были приятные ощущения» - вспоминал Марио в интервью Sports Illustrated. Когда Балотелли исполнилось двенадцать лет, мама подарила ему DVD с главными эпизодами карьеры Марадоны в «Наполи». Марио до дыр засмотрел диск, изучая методику пробития штрафных ударов и пенальти, которую использовал легендарный аргентинец, после чего практиковал её на футбольном поле: «С этого момента я начал пробивать штрафные как он. Всё дело в психологии. Вы должны сохранять спокойствие и ждать, когда вратарь начнёт смещаться. Как только вратарь начинает движение, я сразу замечаю это. Отчасти этот процесс является неконтролируемым для вратаря. Есть только два причины по которым я могу не забить: я был недостаточно сконцентрирован или же просто ударил мимо ворот».
Мишель Кавалли, тренер молодежной команды «Лумеццане», давшей Марио путёвку в большой футбол рассказывал, как однажды во время тренировочного занятия он попросил игроков собраться в центре поля, чтобы объяснить им кое-какие тактические нюансы. «Я сказал им: оставьте мячи в покое, мне нужна тишина. Как только я начал говорить, за спиной послышался звук удара по мячу – обернувшись, я увидел, как мяч попал точно в перекладину. Стоило мне взглянуть на Марио, как он тут же выпалил: «Это не я!». К сожалению, в той команде только он один мог бить каждый раз точно в перекладину и с любой точки поля».
Марио был настолько хорош, что скрывать его в недрах молодежной команды удавалось лишь до пятнадцати лет. Уолтер Сальвиони, принявший в том сезоне взрослую команду «Лумеццане» на последние восемь игр, с целью попытаться избежать вылета из серии С1, для поддержки игрового тонуса игроков, полирующих скамейку запасных, каждую среду организовывал им встречу с какой-нибудь местной любительской футбольной командой.
«В тот раз я не смог ни с кем договориться и нам пришлось играть против нашей «молодежной» команды. Во время игры я заметил форварда, который вытворял с мячом потрясающие вещи. Я поинтересовался у тренера «молодежки» «Что это за парень?» - и он ответил: «О, это Марио Балотелли. Он чудак, конечно, но очень талантлив!». После того, как игра закончилась, я подошел к Марио и сказал, что начиная с завтрашнего дня он будет тренироваться с главной командой».
Марио в своей лучшей форме, очевидно, один из тех футболистов, про которых все становиться ясно спустя пять минут наблюдения за ними на поле. Беда в том, что пять минут наблюдений за пределами футбольного поля тоже вносят кое-какую ясность.
Впрочем, Сальвиони неоднократно отмечал, что с ним Марио всегда был вежлив и улыбчив, и хотя дисциплина не являлась его сильной стороной, планы Сильвиони шли дальше, чем просто привлечение Марио к тренировкам с главной командой.
«Я хотел чтобы он выступал за главную команду, но нам было необходимо получить разрешение у клубного врача, ведь ему было всего пятнадцать лет и по сути он был всего лишь школьником».
Уладив все вопросы с бумагами, Сальвиони в следующее же воскресенье выпустил Марио на поле во время матча, в котором его команда уступала 0-1 и в итоге сумела свести игру к ничьей.
«Марио тоже внёс свой вклад, хотя и был очень молод» - вспоминал Сальвиони.
Дальнейшие события жизни Марио – от стажировки в «Барселоне» и молодежки «Интера», через конфликты с Манчини и метание дротиков в юниоров «Сити», к нынешним дням известны более-менее всем интересующимся, так что здесь я буду вынужден прервать может быть и не слишком сухое, но всё-таки изложение фактов, и вот по какой причине. Дело в том, что написание истории – это всегда искусство балансирования между свидетельством и вероятностью. И пишу эту историю вовсе не я, пишет её парень с дурацкой прической, скверным характером и выдающимся футбольным талантом. Сейчас этот баланс между свидетельством и вероятностью слишком смещен в сторону очевидного свидетельства – дела Марио идут хуже некуда. Нигде его особенно не ждут – ни в «Бешикташе», ни в «Милане», ни даже в дебютанте серии А «Кротоне» (про «Ливерпуль» не стоит и упоминать). Его репутация уничтожена. Уже три года как Марио не был Супер. На горизонте все отчетливее проступает перспектива остаться невостребованным, никому не нужным футболистом с непомерной зарплатой, из гигантского списка тех «кто мог бы стать, но так и не стал». Дядя Жозе советует Марио умерить свои финансовые аппетиты и просто играть в футбол, но что на этот счет думает агент Марио и его подопечный неизвестно. В толстых романах, которые писали лет эдак двести назад, такие ситуации обычно описывали как «будущее, сокрытое мрачной тайной».
История футболиста Марио Балотелли, написанная, между прочим, по всем канонам драматургии – с блестящей экспозицией и завязкой, с нарастающим, словно крещендо, конфликтом, увязла, сюжет стал провисать, повторяться из раза в раз и теперь никак не может выйти к своей кульминации.
Многим, впрочем, уже кажется очевидной развязка – Марио очередной выдающийся футбольный талант, растративший себя на пустое да порожнее, а в каких интерьерах и кем это будет наконец объявлено – лишь подробности, отвлекающие от сути.
Но футбол, как очень верно кем-то замечено, в первую очередь создан для болельщиков, а не для аналитиков, стратегов и прочих праздношатающихся. А главное в болельщике – это вера. Именно она невидимой, но непробиваемой стеной отделяет болельщика от всех остальных, как бы это остальное не называлось. А верить можно во что угодно и вера эта болельщицкая вполне может быть персонифицирована – верят же не в Валеру (Диму, Марио и т.д.), а верят всегда в лучшее.
В прошлом сезоне, на наших с вами глазах случилось самое невероятное преображение в российском футболе за последние не знаю сколько лет – объект насмешек и тот, на ком все оттачивали своё остроумие вдруг взял и стал самым крутым русским бомбардиром #прямосейчас и все те, кто вчера злорадно строчили про «дитя лимита» теперь поняли, что эту «машину не остановить». Это случилось ровно тогда, когда веру в этого парня не потеряла разве что мама. Пример хулигана Хатема Бен-Арфа, который наконец взялся за ум и которого после выдающегося прошлого сезона зафрахтовал «ПСЖ» здесь тоже вполне уместен. А еще есть одна команда из Англии, которую принял немолодой итальянец, провалившийся в Греции. Ну, вы поняли.
Просто таков сам футбол – в нём всегда есть место самому невероятному сценарию. Именно поэтому болельщики верят. Именно поэтому чудеса случаются.
Способен ли Марио на такое чудо – уверен, что да. Хочет ли он этого – безусловно хочет. Приложит ли все усилия для этого – что ж, нас рассудит ближайший сезон.
Он, конечно, герой. В том смысле, что геройские типажи насчитывают самых разных персонажей – от Брюса Уиллиса из «Крепкого орешка» до князя Мышкина с его падучей болезнью, так что и для Марио здесь найдется местечко. Сложный, раздираемый внутренним противоречиями и демонами, добрый, злой, безумный, ленивый, гениальный. Таких нигде не хотят понимать (что логично, учитывая размер его оклада) и тем более нигде не любят – так тем сильнее ему сопереживаешь и болеешь за него. На него все махнули рукой, кроме него самого и меня – так тем только интереснее, чем он ответит миру и не превратит ли всех этих размахивающих руками граждан в пажей с опахалами.
В этой истории было почти всё – драки и титулы, любовь и ненависть, богатство и нищета. И этой истории очень нужен крутой, слезоточивый хеппи-энд (клянусь, я буду рыдать громче всех). Ведь как известно любая, самая невероятная и грандиозная история рано или поздно заканчивается. И если уж быть откровенным, то именно конец определяет то, какой история получилась в итоге – вдохновляющей, поучительной или банальной.
Фото: Getty Images/Claudio Villa, Scott Heavey
За текст, однозначно
Спасибо