Глава одиннадцатая. В которой я установил рекорд!

Обычно перелом плюсневой кости выбивает из игры примерно на два месяца. 

Но не меня. Не в этот раз.

Я вылетел на пять.

Поскольку это была та же самая кость, которую я ломал прежде, клуб очень старался удостовериться в том, что я полностью излечен до того, как выпустить меня на поле. Таким образом, я снова не играл до ноября сезона 2000/2001. К тому времени я сидел в запасе в нескольких матчах.

Игра на выезде против «Астон Виллы» застряла в моей памяти. Олтон, как и я, находился в запасе, и когда мы разминались перед началом матча, мы услышали расистские выкрики с домашних трибун. Мы не могли в это поверить. У «Виллы» в составе играл длинноногий полузащитник Иэн Тейлор, и эта ситуация стала еще глупее, ведь когда он забивал нам оба свои гола, та же самая группа болельщиков приветствовала его имя, даже при том что он был темнокожим.

Это показало нам с Олтоном, насколько непостоянными были те поклонники «Виллы». Они действительно считали себя расистами, сделав исключение для своего собственного игрока? Или они были обычными идиотами, готовыми опуститься до самого низкого, самого отвратительного уровня, только для того, чтобы поставить соперника в неудобное положение? Если так, то и их план сработал, поскольку нас с Олтоном, молодых игроков, это очень ранило, и мы больше не хотели идти к боковой линии и разминаться для того, чтобы быть готовыми в случае, если понадобимся тренеру. Мы с Олтоном не подняли шума, а решили, что будет лучше проигнорировать это, никому ничего не говорить, вернутся под навес для запасных игроков как можно скорее и постараться не думать об этом.

Так я впервые столкнулся с расизмом в этой стране. Прежде я уже ощутил его за границей, и хотя тогда не ожидал этого, все же не так удивился. Но дома, в Англии, это просто приводило в шок. Я стал свидетелем такого отношения к игрокам несколькими годами ранее, будучи болельщиком «Миллуолла», и думал, что такое жестокое обращение английских фанатов с темнокожими игроками уже стало пережитком прошлого.

Следующий матч мы играли дома против «Ливерпуля». Мы подошли к этому дню, находясь десятыми в таблице. Дела у команды шли не очень. Так как некоторые игроки основы не показывали той игры, которой должны были показывать, Джордж Грэм решил начать с двумя молодыми игроками в стартовом составе, чтобы посмотреть, сможем ли мы положительно повлиять на игру. Когда команда не действует должным образом, у тренера появляется мысль попробовать другие связки и других игроков. Джордж Грэм не был бы Джорджем Грэмом, если бы не имел в своем арсенале внушительную коллекцию защитных вариантов.

Итак, заменив Рамона Вегу и Бена Тэтчера, Джордж Грэм выпустил нас с Олтоном. Эта игра стала дебютной в стартовом составе для Олтона и моей первой игрой спустя долгое время. Мы комфортно чувствовали себя рядом, и это нам очень помогло. Домашние игры против «Ливерпуля» всегда были особенными, и атмосфера на стадионе была невероятной. Болельщики слились с командой в одно целое, и мы чувствовали их поддержку, в особенности направленную на нас, доморощенных игроков. Эта поддержка окрыляла. Я думаю, выпустив нас, тренер воодушевил болельщиков, а это воодушевило всю команду. Мы добыли важную победу со счетом 2:1.

Выйдя против Майкла Оуэна и Робби Фаулера, возможно, лучшего атакующего дуэта в стране в то время, у Олтона получился отличный дебют. После игры мы оба пребывали под большим впечатлением. А разделить домашнюю победу над одной из сильнейших команд страны с другом, который, как и я, прошел через все уровни клубной подготовки, было приятней всего. Мы думали, что вместе сможем поднажать и помочь команде.

В этом матче я играл центрального полузащитника, хотя я был бы счастлив сыграть на любой позиции! Мне нравилось играть в центре полузащиты, играть ближе к атаке и быть более задействованным в игре, чем обычно. Но в глубине души я понимал, что на самом деле я центральный защитник, и это действительно моя самая сильная сторона. Мог ли я переквалифицироваться в центрального полузащитника? Возможно, если бы больше тренировался игре на этой позиции. Конечно, мне пришлось бы больше бегать на поле, но в том возрасте у меня не было с этим проблем.

Тогда вопрос для меня стоял так: каким типом центрального полузащитника я должен быть? У нас был Штеффен Фройнд, который играл в центре и держал только центр. Это означало, что я должен был располагаться выше него и связывать игру, действуя от штрафной до штрафной. Но я имел более защитные инстинкты. Я скорее бы увидел угрозу обороне, чем возможность для атаки. Поэтому мне приходилось играть разностороннего полузащитника, а это не было моей сильной стороной. Я играл за пределами своей зоны комфорта. Я никогда не хватал звезд с неба, играя на этой позиции, а просто делал все, что было в моих силах ради команды. Я был моложе Стеффена и имел за плечами меньше игрового опыта, поэтому мне нужно было стать более гибким полузащитником.

Спустя две игры после победы над «Ливерпулем», мы отправились на «Олд Траффорд», где проиграли 0:2. Постоянно мелькая по ТВ, игроки «Манчестер Юнайтед» были хорошо знакомы, и я знал, чего ожидать, но это знание не помогло нам удачно сыграть против команды, включающей в себя братьев Невиллов, Скоулзи, Дэвида Бекхэма, Роя Кина с Дуайтом Йорком, бывшего нападающего «Шпор» Тедди Шерингэма и вышедшего на последние восемнадцать минут игры «Суперзапасного» Оле Гуннара Сольскьяера , который не оставил сомнений в результате своим голом на восемьдесят четвертой минуте.

Спустя еще несколько игр, перед самым Новым Годом, мы отправились в Ипсвич и получили такой рождественский подарок, какой точно не хотели получить: неожиданное поражение 0:3. Просмотр видео не всегда подготавливает вас к реальной игре с некоторыми соперниками. Я думал, мы будем доминировать над «Ипсвичем», потому что на бумаге наш состав был намного сильнее. За них играл полузащитник Джермейн Райт, который, казалось, не представлял большой угрозы. Но мне пришлось с ним очень нелегко. Он был старше меня и хорошо знал свою работу на поле, в то время как я только учился игре на непривычной позиции.

Забавно, но мне было легче играть на «Олд Траффорде». Если «Ман Юнайтед» давал играть, то «Ипсвич» совсем не позволял владеть мячом. Лучшие команды часто позволяют находиться с мячом в некоторых зонах и ждут, пока соперник не войдет в более передовые области, прежде чем попытаются отобрать мяч. В то время как хорошие команды повсюду преследуют вас, пытаясь прессинговать на любой части поля. Это не всегда работает, потому что по-настоящему хорошие игроки могут выйти из сложной ситуации и использовать свободное пространство, оставленное при прессинге. Все дело в поиске правильного баланса игры. Играя на «Олд Траффорде», игроки «Манчестер Юнайтед» понимают, что соперник не сможет все время прессинговать, поэтому они выстраивают свою игру, зная где и когда им закрыться, а где и когда позволить сопернику держать мяч. Таким образом, несмотря на то, что в центре поля мне противостояли Рой Кин и Пол Скоулз, у меня было даже больше возможностей, чтобы отдать пас, чем в некоторых других играх.

Я заметил, как Кин полностью руководил темпом игры: то притормаживал, когда это было нужно, то поднимал его снова. Скоулзи запомнился своими передачами, очень тяжело было закрыть его, потому что он мог сыграть в одно-два касания и четко понимал, когда отдать передачу, а когда лучше придержать мяч. Ни он, ни Кин никогда не отдавали мяч не глядя; они держали его или отдавали передачу, когда это нужно, и таким образом сохраняли владение. Мне понравилось играть против них, я чувствовал, что неплохо справлялся, хотя должен признать, что у меня не было нужных навыков, чтобы серьезно помешать им в центре поля. И, я думаю, они понимали это.

У нас не было выдающихся результатов против «Манчестер Юнайтед» и, мне кажется, они понимали: сколько бы мы не давили на них, если они сделают то, что им нужно, они смогут победить. Повысить ли темп игры или сбавить – у них было достаточно качественных игроков чтобы диктовать игру против нас.

В том сезоне предпочтительными игроками на позиции центральных защитников были Сол Кэмпбелл и Крис Перри. Когда они находились в форме, я понимал, что шансы попасть в основной состав на мою основную позицию были невелики, хотя я всегда верил, что мое время придет, если продолжу прогрессировать.

Сол, конечно, был одним из лучших центральных защитников в Англии, если не в мире, но и у Криса Перри было чему поучиться. Он не был самым крупным парнем, но имел другие преимущества. Мы называли его «Раш» (Rash — в переводе «безрассудный, опрометчивый, стремительный» - прим.), потому что когда мяч оказывался у соперника в ногах или шел пасом на ход, он моментально набрасывался на него, не давая игроку ни секунды на размышление. Крис Перри был очень хорошим защитником, но его слишком недооценивали. Даже несмотря на то, что мы были непохожими друг на друга центрбэками, я восхищался его действиями на поле. Но в то же время я чувствовал, что у меня есть способности со временем стать еще лучше.

Несмотря на то, что мы имели в своем составе несколько отличных игроков обороны, команда продолжала пропускать голы. Как часто случалось, полузащитники не всегда находились в правильных положениях, поэтому защитники вытягивались и открывали свободные пространства. Тогда вся команда не была настроена на оборонный лад. Каждый хотел идти вперед, и не многие, закатав рукава, выполняли грязную защитную работу, которая так необходима для «сухих» матчей. Мы любили играть без оглядки назад. Играть против нас было слишком просто, мы недостаточно хорошо оборонялись, чтобы предотвращать голы. Я думаю, что Джордж Грэм хотел, чтобы мы были командой, побеждающей со счетом 1:0, как его старый «Арсенал» с Дэвидом Симэном в воротах и Адамсом, Боулдом, Уинтерберном и Диксоном в роли четверки защитников. Но к несчастью для него, команда, которую он унаследовал, не была построена вокруг такого стиля игры. У нас были качественные футболисты, но мы никогда не находили золотой середины между атакующими действиями и защитными. Мы хотели играть зрелищно и без какого-либо четкого плана. У нас было достаточно много травм, которые вынуждали тренера менять игру — это также не добавляло стабильности. Но в конце концов все упиралось в нашу игру — мы не могли выйти не поле и добиться результата. Нам нужно было работать гораздо упорнее.

Подтверждением нашего атакующего инстинкта стало мое достижение, попавшее в книгу рекордов. Несмотря на то, что я не нападающий, а защитник, я удерживаю рекорд самого быстрого гола, когда-либо забитого в Премьер-лиге.

Это случилось 9 декабря 2000 года на выезде с «Брэдфорд Сити». В то время у нас была стартовая заготовка, при которой я, хотя и играл полузащитника, но разводил мяч с центра. Затем мы должны были отдать пас назад полузащитнику, а он делал диагональную передачу нападающему на левый край, затем все вместе мы устремлялись в поддержку.

Итак, мы начали как обычно, и этот диагональный пас перехватил их правый защитник. Когда мы пересекли чужую половину, перехваченный защитником мяч отскочил ко мне, я сделал одно или два касания и пробил. Удар получился с большим отклонением, сбил вратаря с толку и залетел в ворота на 9,7 секунде с начала матча. Честно, не знаю, почему я решил пробить – я никогда не был тем, кто часто бьет издали. Это был ужасный удар, и когда он залетел, я был очень удивлен и даже немного смущен. Как вы можете видеть на телевизионных кадрах, мои товарищи радуются сильнее, чем я. В тот момент я не думал о том, что это был очень быстрый гол, но теперь я это понимаю и думаю, что этот рекорд будет трудно побить.

Что касается остальной части игры, мы довели ее до преимущества со счетом 3:1, а затем скатились к ничьей. Типичный «Тоттенхэм», или по крайней мере, типичный «Тоттенхэм» того времени.

Ни для кого не стало большим сюрпризом, когда, спустя четыре месяца, в марте 2001 года, Джордж Грэм был уволен. За его близость к «Арсеналу» болельщики никогда не доверяли ему, да и команда не показывала результата. Но он дал мне, молодому игроку, мой шанс, поэтому я был опечален и расстроен этим событием. Думаю, старшие игроки испытывали иные чувства и с надеждой смотрели в будущее под руководством нового тренера. Им казалось, что именно Грэм был причиной того, что команда не могла полностью раскрыть свой потенциал. Позже, когда вера в тренера была полностью подорвана, я видел, как игроки намеренно не играли в полную силу. Вдобавок к неприемлемому уровню выступлений и неудовлетворительным результатам того сезона, очевидно, что руководство клуба решило: Грэм – не тот человек, который приведет нас к успеху в будущем.

Назначенный исполняющим обязанности главного тренера на время поиска клубом постоянного тренера, спортивный директор и бывший тренер клуба Дэвид Плит был тем, кто всегда находился поблизости. Он всегда был приветлив со мной, когда бы я не сталкивался с ним.

Я знаю, что ходили разговоры о назначении Плита, экс-тренера и действующего спортивного директора клуба, но я был еще слишком молод, чтобы интересоваться этим. Старшие игроки могли обсуждать тренеров, но не я. Эта тема не поднималась, когда я был рядом. Я просто сосредотачивался на назначении нового тренера, тренировался и играл так хорошо, как мог. Старшие игроки, конечно, хотели знать, кто будет назначен и, возможно, даже принимали участие в процессе выбора, но я знал, что не повлияю на это решение, поэтому изо всех сил концентрировался на своей игре, чтобы попытаться представить себя в лучшем свете новому менеджеру, кем бы он ни был.

В том случае это был бывший тренер «Суиндона» и «Челси», а затем и сборной Англии – Гленн Ходдл. На полном контрасте с Джорджем Грэмом, с его «арсенальным» прошлым и старомодным акцентом на трудолюбивой защите, Гленн, один из величайших плеймейкеров на пике 80-х, был полностью предан «шпорам», со своим прогрессивным, даже мечтательным стилем тренерства. «Тоттенхэму» пришлось изрядно постараться, чтобы переманить его с тренерской должности из «Саутгемптона».

Я никогда не встречался с Гленном Ходдлом до того, как он стал нашим тренером, хотя я, конечно, видел его по ТВ, когда он играл за «Суиндон» и «Челси», и очень восхищался им. Я был взволнован тем, что мне придется работать под руководством такого хорошего игрока и его помощника Джона Гормана – человека с очень живым характером. Я понимал, что тренер не может сразу определить насколько хорош игрок до тех пор, пока не начнет работать с ним каждый день, поэтому я не мог дождаться, когда смогу показать им все, на что способен.

Суббота, 8 апреля. Полуфинал Кубка Англии на «Олд Траффорде» против «Арсенала» – первая ответственная игра Гленна. Это был прекрасный солнечный день, и болельщики «шпор» полностью перепевали своих оппонентов, поддерживающих «Арсенал». Как бы ни распределялись силы между командами на поле, на трибунах был только один победитель, дающий своей страстью огромную поддержку игрокам.

Впервые за несколько месяцев я не вышел в старте, если не считать игру чемпионата против «Арсенала» на «Хайбери», которую я пропустил из-за растяжения мышцы. Поэтому я был разочарован тем, что оказался на скамейке в этом матче, хотя был полностью готов выйти в старте. Думаю, Гленн Ходдл решил положиться на более опытных игроков в этом решающем матче, когда мы были всего в девяноста минутах от нашего первого финала Кубка Англии в этом десятилетии. А когда «Док» забил свой третий кубковый гол того сезона, выбор нового тренера, касаемо стартового состава в матче с таким мощным соперником, казался оправданным.

Но давление со стороны соперника дало о себе знать и в схватке с Рэем Парлором, Сол травмировал свою лодыжку и хромая отправился с поля за медицинской помощью. Пока он находился за боковой линией, Пирес выполнил подачу со штрафного удара на Виера – и тот забил головой.

Я вышел вместо Сола на тридцать восьмой минуте и должен был немедленно подхватить темп игры. До того, как я освоился на поле, мимо меня катился мяч и Юнгберг, подхватив его, буквально пронесся мимо. Я подумал: «Ничего себе!». Мы хорошо начали и надеялись, что сможем продержаться и выиграть, тем самым попав в финал. Но «Арсенал» оказался более подготовленной командой с лучшими атлетами, а мы играли на большом поле стадиона «Олд Траффорд». Этого не должно было произойти, но «Арсенал» вышел победителем со счетом 2:1 после гола Пиреса на семьдесят третьей минуте. Потеряв возможность выйти в финал Кубка Англии впервые за шестьдесят лет, «Тоттенхэм» впервые закончил сезон в году, заканчивающемся на единицу, не взяв главный трофей (на протяжении долгих лет клуб выигрывал Кубок Англии, в годах, заканчивающихся на «1». Последним таким годом был 1991 — прим.).

Спустя шесть дней мы попытались выместить наше разочарование на «Сандерленде» в выездном матче. Мы с Кевином Килбэном вступили в верховую борьбу. Я оказался первым на мяче, и спустя долю секунды его голова влетела в мою. Я отключился на одну или две секунды, поднялся и отправился к боковой линии сказать, что я в порядке и могу продолжать. Я был слишком шокирован, чтобы понять, что это не так. Вернувшись на поле, я помню, что посмотрел на табло, и оно показывало счет 2:0 в пользу «Сандерленда». Я удивился: «когда это мы успели пропустить два гола?» и спросил у одного из игроков. Оказалось, что мы уже проигрывали 0:2, когда я был в отключке – я просто не помнил этого. Со следующим мячом, прилетевшим ко мне, я справился, однако, очень неуклюже, так как все еще находился в легком шоке. Стивен Карр увидел, что у меня проблемы и сообщил на скамейку, что меня необходимо заменить.

Я отправился в госпиталь и мне диагностировали перелом скулы. Мне не хотелось ночевать в Сандерленде, так далеко от дома, поэтому я вернулся с командой на автобусе. Я очень тихо сидел со своим распухшим, пульсирующим лицом и не мог нормально уснуть. Позже в Лондоне я перенес операцию, в ходе которой врачи проникли внутрь моей головы между ухом и скулой и поправили кость. Я привык к травмам коленей и лодыжек, но травмы лица до этого были мне незнакомы. В любой операции нет ничего хорошего, но когда они проникают в твою голову, это не то, чего ты с нетерпением ждешь. Я, как минимум, был немного встревожен.

За лето я полностью восстановился и с надеждой смотрел на старт нового сезона и новой эры «Тоттенхэма» под руководством Гленна Ходдла. Но в том июле «Уайт Харт Лейн» ждало потрясение, которое подорвало все, на чем Гленн Ходдл собирался выстраивать игру команды, всколыхнуло мир английского футбола, травмировало болельщиков «шпор» и не давало им покоя еще очень долгое время. Но это событие освободило место для доморощенного игрока, который позже станет олицетворением стабильности, преданности и гордости в клубе – всего, что так желали болельщики. Не то, чтобы я был о себе такого высокого мнения в то время, но, оглядываясь назад, то, что случилось в июле 2001 года, больше, чем любое другое событие произошедшее в клубе, подарило мне шанс, которого я так давно ждал.