«С первого дня говорим по-русски». Звезды сборной США – Ефимова и Митрофанов
Алиса Ефимова и Миша Митрофанов – первая пара американской сборной по фигурному катанию.
Прошлый сезон стал для них прорывом: золото чемпионата страны, топ-6 на домашнем ЧМ, победа на командном чемпионате мира. Для борьбы за олимпийскую путевку в Милан фигуристам не хватает только одного – паспорта партнерши.
Ефимовой 26 лет, она сменила несколько спортивных гражданств. Алиса родилась в Финляндии и в детстве каталась там по одиночницам. В 14 лет переезд в Россию – и переход в пары. После нескольких лет в паре с Александром Коровиным снова смена гражданства – на этот раз в Германию.
Но через два сезона дуэт с немцем Рубеном Бломмартом тоже распался. С прошлого года Алиса представляет США. Вас смутило русское имя нового партнера Ефимовой? Митрофанов родился в Америке, но в русской семье – дальше про это много интересного.
Майя Багрянцева встретилась с фигуристами и расспросила про русские корни, стажировку у Москвиной, апдейт по паспорту и даже тайную свадьбу.
28-летний Митрофанов хорошо знает русский, американца в нем выдает разве что едва заметный акцент. Но во время разговора он переключался на английский – сложные темы ему так обсуждать проще. Алиса в такие моменты тоже переходила на английский, чтобы Мише было комфортнее.
Эмиграция семьи Митрофанова – криминальный сериал. Рэкет, стрелки на кладбищах и частный спецназ
– Миша, давай сразу выясним, откуда у американского парника русское имя.
– Я родился в Америке, но корни у меня русские. Моя семья эмигрировала из России в 90-е, еще до моего рождения. 30 лет назад папа, мама, бабушка и дедушка переехали из Подмосковья в штат Висконсин.
– Почему уехали?
– После распада СССР наступило непростое время. Преступность, бандитские разборки – они не чувствовали себя в безопасности. У моего дедушки был довольно успешный бизнес по торговле кондитерскими изделиями. Ему начали поступать угрозы, бандиты звонили, требовали денег, иначе обещали убить. Он много об этом не рассказывает, но приятного было мало.
Он бывший военный, поэтому когда на него начали наезжать бандиты, он нанял серьезную охрану. То есть сначала он, конечно, пошел в полицию, как любой нормальный человек, но в 90-е в этом было мало смысла. Ему там посоветовали заплатить другим бандитам, чтоб те взялись его защищать.
Но он не хотел связываться с мафией, понимая, что это плохо закончится. И вот однажды он познакомился в самолете с одним русским генералом, они разговорились – и выяснилось, что у того есть наемники, который как раз искали работу. Так что у дедушки появился практически личный спецназ. Там все было: стрелки с бандитами на кладбищах, разборки из-за сфер влияния и бесконечные угрозы.
И вот однажды ему принесли домой посылку, в которой была бомба. Кому-то из бандитов не понравилось, что моя бабушка еврейка, и они решили с ней расправиться. Папу тогда спас мой прадедушка: он принял удар на себя, взрывом ему оторвало руку, и он лишился глаза. Так что я мог и не родиться.
– Просто бандитский сериал.
– Да, как кино про мафию. После этой истории дедушка собрал семейный совет, на котором решили, что пора уезжать. Это был непростой шаг, но все были очень напуганы. Мама рассказывала, что моя бабушка уговаривала их остаться в России: эмиграция – это очень нелегко. Но родители уже были женаты и уехали вместе.
Когда родители переехали в Америку, у них было туго с деньгами. А папа у меня очень рукастый – может починить что угодно. Вот он и решил устроиться сантехником. И моя мама такая: только через мой труп, ты зачем столько учился? Так что у папы не было вариантов – он поступил на магистерскую программу в университет и стал лучшим на курсе.
Я родился в 1997-м, родители еще были в университете: папа учился на инженера, а мама пошла в градостроение. В России мама закончила МГУ – с отличием, ее даже наградил вице-президент России (Александр Руцкой – Спортс’’).
– С родителями понятно. Но старшему поколению обычно эмиграция дается тяжелее.
– Бабушка и дедушка поступили в тот же университет – пошли учить английский. Подружились там с другими студентами и отлично выучили язык. Они прожили очень счастливую жизнь в Америке и не жалели о решении уехать. По их словам, останься они тогда в России, их бы давно не было в живых – несколько их близких друзей по бизнесу убили в 90-е.
К сожалению, 4 года назад дедушка умер. Родители и бабушка остались жить в Техасе. Еще у меня есть младшая сестра, она тоже занималась фигурным катанием, но ей это быстро надоело. Родители отнеслись к этому с пониманием – у нас в семье никого не заставляли кататься. Так что она серьезно занялась теннисом, и это даже позволило ей бесплатно поступить в университет. Ужасно ею горжусь, она недавно тоже перебралась к нам в Бостон.
– Почему Миша, а не Майкл? Так прямо в паспорте записано?
– С именем вышло смешно. На самом деле, мое полное имя Михаил. Но когда я родился, родители еще не очень хорошо знали английский, поэтому записали меня Misha – и добавили el. То есть получился Мишель.
Когда в школе к доске вызывали «Мишель Митрофанова», учителя ожидали увидеть девочку – и всегда удивлялись, когда видели меня. Но я решил не менять ничего в документах, так что остаюсь Мишелем, хаха. Для соревнований упростил и оставил Мишу.
Тренировки у Москвиной, Мишина и даже Александра Зайцева. У фигуристов – русская парная школа
– Давайте отмотаем совсем назад. Как вы познакомились?
Миша: Я знаком с Алисой еще с тех времен, когда она каталась с Коровиным за Россию. Я тогда был в паре с Одри Лу, и американская федерация отправила нас на стажировку в Санкт-Петербург к Тамаре Москвиной. Там-то я впервые и увидел Алису, она каталась у нее в группе.
– Это был твой первый приезд в Россию?
Миша: Нет, впервые меня привезли в Россию года в 4. Меня крестили в Москве, в той же церкви, где крестились родители и бабушка с дедушкой. В следующий раз я приехал лет в 8: с большим энтузиазмом «помогал» дедушке строить дачу, носился там с лопатой между рабочими.
А потом уже пришло время соревнований: я дважды участвовал в Кубке Ростелекома – в Москве и в Сочи. Еще пару раз приезжал на летние сборы. Первый раз после юниорского чемпионата мира в 2018-м – тоже в Сочи, к Нине Мозер. Мне очень понравилось, там чувствуется олимпийских дух – они сохранили и олимпийскую деревню, и сам каток.
Который, кстати, расположен рядом с трассой «Формулы-1». Во время нашего следующего приезда в Сочи на трассе шли гонки, ты слышишь гул болидов, крики зрителей – и дух захватывает от этой атмосферы.
Сборы у Москвиной стали для меня абсолютно новым опытом. Я увидел, как тренируются русские фигуристы – у них совсем другой подход к работе. Да, есть и что-то общее, но даже само расписание очень отличается. На сборах у нас каждый день был час ОФП, потом полтора часа льда, небольшой перерыв, снова две тренировки. Очень серьезный график, было непросто.
В Америке у нас было больше льда, но меньше ОФП – мы боялись сильно устать до выхода на лед. А тут мы увидели, что именно серьезная подготовка перед прокатом приносит хорошие результаты на льду, и по возвращении домой постарались внедрить что-то из этой методики.
– Как тебе Тамара Николаевна?
Миша: Она невероятная. Для нее фигурное катание – страсть. Не знаю, сколько ей лет, но она и сегодня любит этот спорт так же сильно, как тогда, когда сама впервые вышла на лед. Я до сих пор помню, какие сильные у нее руки: она показывала нам какие-то моменты и брала меня за руку. Она миниатюрная, но очень сильная.
Очень мило, что ей приносят специальную табуреточку, чтобы ей было лучше видно все из-за бортика. Эти тренировки навсегда у меня в сердце. Тамара Николаевна (говорит по-русски – Спортс’’) была очень сильной фигуристкой, но как тренер стала легендой – в первую очередь из-за любви к фигурному катанию. Она до сих пор не стесняется учиться и становиться лучше. Я преклоняюсь перед ней и бесконечно ее уважаю.
– С какими-то российскими парами на тех сборах пересеклись?
Миша: С Сашей Бойковой и Димой Козловским. Но мне нравятся и Мишина с Галлямовым, просто они попали к Москвиной чуть позже. Мы несколько раз выступали с ними на турнирах и хорошо общались.
За ними было так интересно наблюдать. Они выходят на лед – и моментально включаются. Это их работа, к которой они относятся максимально серьезно. Фигурное катание для них не просто спорт, а карьера на всю жизнь. У них очень профессиональное отношение к этой работе, так что у ребят есть чему поучиться.
Но у меня много любимых пар. Победа Савченко-Массо на Олимпиаде-2018 – невероятная история. Я сидел у телевизора и переживал больше, чем за себя. Я бесконечно уважаю и Алену, и Татьяну Волосожар – как они выиграли в Сочи с Максимом. Федор с Ксенией (Климов и Столбова – Спортс’’) тоже были классной парой. Федя же теперь тренер, за ним очень интересно наблюдать.
Я до 17 лет катался по одиночникам и только в сочинский сезон перешел в парное катание. Я тогда впервые увидел на льду российские пары и был уверен, что никогда не смогу сделать ничего подобного. Это сумасшествие, вы вспомните, как высоко Максим подбрасывал Таню в подкрут.
Их отличало умение выступать под давлением. Это отдельный навык: на тренировке у многих все получается, а когда добавляются стресс и нервы – это совсем другая история
Алиса: А я очень хорошо помню прокаты Кавагути-Смирнова и Тотьмяниной-Маринина. Это выдающиеся пары.
Еще, конечно, Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков. Когда я стала смотреть фигурное катание, они уже не выступали, но именно благодаря им я познакомилась с парным катанием, причем сразу на лучшем примере.
Моя мама училась в Петербурге в институте им. Лесгафта у Алексея Николаевича Мишина. Поэтому в детстве у меня была возможность иногда приходить на тренировки в «Юбилейный». Представьте, мне 10 лет, меня учат прыгать на удочке – а на льду в это время сильнейшие питерские пары и одиночники. Мне кажется, я даже Евгения Плющенко там помню.
За бортиком стоят Мишин и Москвина, взрослые фигуристы проносятся мимо тебя с сумасшедшей скоростью, а ты вжимаешься в борт и пытаешься стать невидимкой. Мне сказали, что если я кому-то помешаю, это станет моей последней тренировкой в «Юбилейном». Те занятия навсегда остались в памяти – это было для меня лучшей мотивацией работать.
Миша: Я хочу добавить еще одно имя. Это Александр Зайцев, советский олимпийский чемпион в паре с Ириной Родниной.
С ним у меня связана целая история. Они близко дружили с моим дедушкой – Зайцев часто приезжал к нам на российскую дачу, они ходили вместе в баню и играли в теннис. И вот однажды дедушка пригласил Александра в Америку, чтобы тот дал мне пару уроков, а по факту – посмотрел, есть ли от моих тренировок какой-то толк.
После нашего первого занятия дедушка начал атаковать его вопросами: ну как тебе он? Скажи, чемпион растет! А Зайцев в ответ: парню 8 лет, успокойся, дай ему время, пусть у него будет нормальное детство, все еще успеется.
Дедушка всегда был моим главным болельщиком, он столько сделал для меня. Я ему невероятно благодарен.
– Это он привел тебя в фигурное катание?
Миша: Да у меня классическая история. Я в детстве часто болел, и один из друзей семьи – он был тренером по фигурному катанию – посоветовал отвести меня на каток. Мол, мальчиков в фигурном катании не хватает – все идут в хоккей. А так парень и здоровье поправит, и спортом займется.
Родители были против хоккея – это довольно брутальный вид спорта. Фигурное катание они всегда любили и смотрели – Роднину-Зайцева, Гордееву-Гринькова и других. Мама и папа сами мечтали стать фигуристами (мама даже хотела кататься в паре со своим братом), но в их юности было не до того – они помогали родителям в семейном бизнесе.
Так я в 4 года и попал в фигурку – от большой любви моей семьи к этому спорту.
А от той поездки в Петербург, где я познакомился с Алисой, у меня остались самые теплые воспоминания. Это была хорошая возможность увидеть Россию. Мы много гуляли, осматривали достопримечательности, ездили за город с бабушкой и дедушкой. Петербург – очень красивый город, хоть это и прозвучит банально.
Бабушка и дедушка подружились с семьей Алисы. Пока мы тренировались, они гуляли вместе и общались.
Алиса: Я помню, что мы с Мишей случайно встретились в Кронштадте: мы оба с семьями приехали туда в собор.
– Миш, помнишь первые впечатления от Алисы?
Миша: Я сразу отметил, какая она классная партнерша. Меня поразило, насколько Алиса сфокусирована на работе и полностью отдается тренировкам. Она видит цель перед собой, и ничто не может увести ее с этого пути.
Алиса: Если я пришла на тренировку, а меня отвлекают каким-то вопросами и делами, я начинаю нервничать: все потом, сейчас я занята и не могу думать ни о чем другом.
– У тебя есть ритуалы, которые помогают настроиться на прокат?
Алиса: Есть какие-то мелочи. Я всегда сначала шнурую левый ботинок, а перед выходом из гостиницы надо обязательно присесть на дорожку.
Миша: Да-да, я тоже так делаю с детства. Сесть на дорожку и помолиться. Только перед выходом на лед я сначала шнурую правый ботинок, мы тут с Алисой идеальная пара.
«У нас общий русский культурный бэкгрануд». Их пара сложилась благодаря... соцсетям
– Как вы встали в пару? На ЧМ-2023 Алиса еще каталась за Германию с другим партнером.
Алиса: Да, и на следующий день после произвольной программы он сказал мне, что решил закончить со спортом. У нас был непростой сезон, я понимала, что ему сложно, поэтому это не стало для меня большой неожиданностью.
Но я хотела кататься дальше. В Сайтаме мы попали в топ-10, и у меня было ощущение, что все только начинается.
В парном катании все друг друга знают, поэтому еще в Сайтаме я стала спрашивать, не ищет ли кто партнершу.
Миша: И вот на наш каток в Бостоне после чемпионата мира возвращаются парники Эмили Чан и Спенсер Хоу и привозят новости, что Алиса Ефимова ищет партнера. Мол, Миша, вы же знакомы? И я такой: да ладно, вы серьезно?!
К тому моменту я целый сезон тренировался один – наша пара с Одри распалась, она выбрала учебу в университете. У нашего тренера, Алексея Летова, тоже глаза загорелись – конечно, он знал Алису. В общем, через минуту я уже писал ей в соцсетях.
– По-английски?
Миша: По-русски. Что-то типа «мне жаль, что ваша пара распалась. Слышал, ты в поисках нового партнера? Может, попробуем вместе?» Мы тут же созвонились – Алиса хотела убедиться, что мои тренеры одобряют эту затею.
Алиса: Я позвонила Ольге Ганичевой – потому что мне было важно ее мнение. Помню ее фразу: «Пока не приедешь сюда и не попробуешь, не узнаешь, получится ли у вас с Мишей». И я купила билеты в Бостон.
Правда, по пути проехала через несколько катков в Европе – у меня уже были назначены пробы с другими потенциальными партнерами. В парном катании никогда заранее не знаешь, комфортно ли вам будет вместе, так что я хотела попробовать разные варианты.
Миша: Да к ней была очередь из претендентов! А я терпеливо ждал.
– Как прошли пробы?
Миша: Отлично. Я давно катался без партнерши, поэтому легко подстроился под ритм Алисы в парных элементах. Мы во многом совпали как фигуристы и быстро скатались. На третий день мы уже делали тройной подкрут.
Нам помогло и то, что Алиса выросла в российской школе фигурного катания, а все, что я умею как парник, я взял от нашего тренера Алексея Летова. Так что нам было легче скататься. Сказалось и то, что у нас, по сути, общий русский культурный бэкграунд. На тренировках мы с первого же дня говорим по-русски.
– Вы сразу знали, что будете кататься под американским флагом?
Алиса: Мы хотели как можно быстрее начать тренироваться, об остальном сначала и не думали. К тому же мне надо было еще отсидеть год карантина.
Миша: Если честно, я хотел выступать именно за США. Я здесь родился и вырос, несколько лет катался в сборной, у нас сильная федерация и классная команда. Поэтому я выдохнул, когда услышал, что Алиса готова на переход.
Алиса: Два года назад я улетала с чемпионата мира в Японии, собирала чемоданы – и тут мама отдает мне адаптер для розеток, мол, возьми, пригодится. И я ей так грустно отвечаю: мам, ну я в Америку поеду что ли? Не надо.
Кто бы тогда знал.
– Были сложности с релизом?
Алиса: Есть определенные формальности. Перед переходом из России в Германию я была в основном составе сборной. Это автоматически означало 2 года карантина, до мая.
Получить релиз от Германии было легче. Когда распалась наша пара с Рубеном, я честно пыталась найти немецкого партнера – но никого не было. И федерация отпустила меня без особых проблем, они понимали, что у меня нет других вариантов. Так что я отсидела только год карантина по правилам ISU.
– Ты ведь понимала, что при переходе в США будут проблемы с паспортом. Тебя это не остановило?
Алиса: Нет. Олимпиада – это очень важно, но есть ведь чемпионаты мира, четырех континентов, другие соревнования. Это все равно очень крутая спортивная карьера. А после авиакатастрофы прошлой зимой, в которой погибли столько наших знакомых фигуристов, мы все почувствовали, что можно быть счастливым даже без Олимпиады.
Я делаю все возможное, чтобы туда попасть, отдаю 100% – и знаю, что шанс попасть в Милан у меня есть. А там уж будет как будет.
– Миша, когда вставал в пару с Алисой, понимал, что рискуешь не попасть в Милан-2026?
Миша: А я сразу почувствовал, что она – та самая. Алиса мой человек. Я наслаждаюсь каждым днем нашего катания. Я знал, что хочу быть с ней – и Олимпиада была не так важна.
Да, конечно, это мечта любого спортсмена, но мне было гораздо важнее стать классной спортивной парой. И Алиса – мой лучший шанс на это, такого больше не будет. Вернись я в прошлое – принял бы это же решение. Я с закрытыми глазами готов выбирать Алису каждый день, если понадобится.
– Какая ситуация сейчас?
Алиса: Мы подали все необходимые документы и прошения, остается только ждать.
– А вы готовы кататься до 40 лет, как Деанна Стеллато-Дудек?
Алиса: Никогда не знаешь, что впереди. Надо идти шаг за шагом и делать все, что меня зависит. Я хочу кататься до тех пор, пока могу на 100% отдаваться этому делу.
– Но это не последний сезон в твоей карьере?
Алиса: Надеюсь, нет.
Миша: Мы это обсуждали. Вообще, мы очень откровенны друг с другом, нет тем, на которые мы не можем разговаривать. Я знаю, что мы можем кататься еще, но надо будет понять, чего мы хотим и как видим наше будущее.
Свадьба «не напоказ», традиция смотреть «Ф-1», расхождения в еде
– Недавно стало известно, что вы поженились – еще 2 года назад. Как вам удалось сохранить это в секрете?
Миша: Мы стараемся оставлять личное личным. Мы с Алисой очень простые люди, не ведем соцсети активно. Это был наш момент, который хотелось сохранить. Мы ничего не скрывали, но и напоказ выставлять не хотели. Наверное, по нашему катанию видно, как мы друг к другу относимся. И этого достаточно.
– Но предложение-то было?
Алиса: Да, но это тоже пока хочется оставить личным, для себя.
Миша: Она сказала «да» – это самое важное.
Алиса: У нас очень спокойный образ жизни, мы много времени проводим дома. Мы даже Новый год отмечаем тихо: там уже на носу чемпионат США, так что съели по стейку и пошли спать пораньше.
Миша: Мы стараемся проводить время с семьей: сейчас перед этапом в Хельсинки жили у родителей Алисы в Лааперанте, ее мама кормила нас домашней едой.
Алиса: Летом ездили к родителям Миши в Техас. Его папа построил настоящую печь для пиццы (кирпичи вез из Италии!) и баню. У них там даже узбекский тандыр есть. Так что у нас получился супер отпуск.
– Вы все время вместе: на катке, дома. Не надоедает?
Миша: Мы даем друг другу время отдохнуть. Есть какие-то обязательные традиции: по воскресеньям садимся смотреть «Формулу-1», специально рано просыпаемся для этого.
Алиса: Я подсела на «Формулу-1» после сериала на Netflix. Я тогда поняла, что есть мир большого спорта, который гораздо шире, чем наше фигурное катание. Это настоящая индустрия, совсем другой уровень напряжения – мне это помогло понять, что фигуристам еще не так сложно приходится.
У нас не так много свободного времени: в первой половине дня тренируемся, потом работаем как тренеры. Миша обожает копаться в машине, это его любимый досуг. И когда у него там не работает какая-нибудь гайка, я стараюсь близко не подходить. Нет-нет, пусть это будет его классическое мужское времяпрепровождение.
– То есть Миша в этом смысле в папу, такой же рукастый?
Миша: Я обожаю что-нибудь чинить, разбираться во всяких схемах и механизмах. Мне кажется, я уже чувствую двигатель машины. Мечтаю открыть автомастерскую.
– Если дома что-то ломается, все чинит Миша?
Миша: Да. Стараюсь разбираться – и уже могу какие-то вещи чинить как сантехник или электрик.
– А кто готовит?
Алиса: Иногда вместе, иногда по отдельности. Мы едим немного разную еду – Миша обожает азиатскую кухню, а для меня она островата. Так что я готовлю более традиционные вещи.
– Миша, наверняка родители готовили русские блюда?
Миша: Конечно. Я вырос на домашних пельменях и котлетах с «ежиками». Но русская кухня немного тяжелая – одно пюре со сливками чего стоит. После такого сложно тренироваться, хаха.
Программа в честь Гордеевой и Гринькова. Катя дала добро и даже помогала ее ставить!
– Ваша произвольная программа посвящена Екатерине Гордеевой и Сергею Гринькову. Чья это идея?
Алиса: Мы любим катать лирику – этот стиль нам идет, мы его хорошо чувствуем. Наш тренер Ольга Ганичева нашла кавер-версию песни Love story. Мы даже поставили программу – опирались на слова песни, конкретного сюжета не было.
Но мы немного переживали, что канадцы Джеми Сале и Дэвид Пеллетье катались на Олимпиаде под эту музыку – и катались классно.
И вот однажды утром Ольга присылает мне сообщение: я знаю, какую историю мы будем рассказывать. И присылает фотографии Кати и Сергея. Она даже успела позвонить Кате и получить ее добро. Мы были в шоке от того, как быстро все сложилось – идея нам сразу очень понравилась.
– Костюмы тоже быстро придумали?
Алиса: Да, мы хотели, чтобы чувствовался намек на легендарные костюмы Кати и Сергея – при этом не выглядело их копией. Мы не они, это наше посвящение великой паре. Поэтому финальная поза – тоже цитата из их программы. Гордеева и Гриньков были уникальной парой.
– Можете объяснить как парники – в чем их крутость?
Миша: Мы не видели их катание вживую, а Алексей, наш тренер, какое-то время с ними тренировался и хорошо их помнит на льду. По его словам, у них была космическая скорость, они летали по льду. Я вижу сейчас, насколько они все делали чисто, четко и абсолютно синхронно.
Они катались как один человек, у них было единение на льду. Красивые линии, плавность, но полный контроль над движениями. От них невозможно оторвать глаз, завораживающее катание – при этом ты не видишь отдельных элементов, а просто наслаждаешься.
Алиса: Катя в жизни говорит очень тихо и мягко. И катается так же – будто шепотом, хотя за пару секунд набирает невероятную мощь коньком. Это редкий талант.
– А не было страшно? Это же такая ответственность.
Миша: Да, немного. Такую программу надо катать чисто, тогда она смотрится так, как мы ее задумывали.
– Как вам работалось с Катей?
Миша: Она приехала на один день, и мы несколько часов провели на льду. Катя работала над жестами, взглядом, ставила нам положение рук. Она старалась сделать нас мягче и приглушеннее. Так что теперь наша задача показать это на льду.
Для нас это особенная программа, в ней столько чувств и эмоций. То, что Катя дала благословение, огромная честь для нас.
– Вам же наверняка говорили, что ваша пара многим напоминает Гордееву и Гринькова.
Алиса: Да, мы такое слышали. Но я отлично понимаю, где Катя и где я. Конечно, я стремлюсь к ее уровню, к такому вдохновенному катанию и чистоте. Всегда восхищалась и буду восхищаться этой парой
Больше о фигурном катании – в телеграм-канале Багрянцевой
Фото: ISU; РИА Новости/Юрий Абрамочкин; соцсети Алисы Ефимовой и Миши Митрофанова, Екатерины Гордеевой; фото автора
