4 мин.

Зеркало души

10

Я написал эту статью, побывав на прошлогоднем Мемориале Таля. Поскольку в этом году турнир тоже очень скоро состоится, и я обязательно пару раз выберусь в игровой зал, мне кажется логичным поместить её в свой блог.

Надо сказать, что поведение игроков за доской во многом непостоянно. Оно выдает черты характера, влияющие не только на личности шахматистов, но и на манеру их игры. Попробуем понаблюдать за каждым участником Мемориала Таля.

Магнус Карлсен

Его поведение за доской недвусмысленно намекает на его возраст: Малыш постоянно ерзает на стуле, принимает самые невероятные позы, заставляя соперников поневоле обращать на это внимание. Например, он может неожиданно улыбнуться и буквально улечься на стол, предаваясь какой-то приятной мысли; может беззастенчиво глубоко зевнуть и начать так потягиваться, что, кажется, до соседнего стола скоро достанет. В процессе размышления, пальцы Карлсена очень часто оказываются основательно обкусанными. Да и вообще, кажется, что норвежец вот-вот встанет из-за доски, потому что усидеть за ней – задача не для слабых. Самая частая поза – сидение полубоком, немного привстав.

Александр Грищук

Думает. И думает долго. Тренер сборной России Сергей Долматов говорит, что Грищук всегда долго думает. При этом он мало смотрит на доску: его глаза направлены в пустоту, где и выискивают очередной вариант. Выглядит Саша при этом достаточно индифферентно и как будто пытается со своей доски рассмотреть чужие партии. Однако потом один из лучших блицоров страны вперивает орлиный взор на 64 клетки и находит какой-то ход или опять переводит взгляд в пустоту. Руки его редко касаются головы: никакого массирования висков и чего-то подобного. Причем держит он их в основном в замке под столом.

Борис Гельфанд

Буквально нависает над доской, причем смотрит на нее очень недовольно. Вообще на его лице отражается куча эмоций, мимика богатейшая. Но чаще всего читается: «Ну, как же так! Я стараюсь, а на доске вот те на». Причем неважно, насколько действительно хороша позиция. Думается, такой подход позволяет объективнее подходить к игре, а не витать в облаках и пропускать, например, маты в три хода.

Руслан Пономарев

При взгляде на украинца сразу вспоминается начальная школа. Поно просто образец того, как надо правильно сидеть за столом. Руки принимают всего 2 положения: «перед собой» и «поддержка головы». На лице отражается частый диалог себя самого с самим собой. Сделав ход, Руслан сразу убегает и начинает нарезать круги по залу. Наверное, в комнате отдыха пройден не один километр. На часы нажимает очень осторожно, как бы неуверенно. Так в кино обычно выключают бомбы. Рука периодически отдергивается от той фигуры, которую уже почти схватила, но потом неизменно возвращается к ней же.

Петер Леко

Хотел что-то углядеть. Даже придумать хотел, типа он отплясывает левой ногой. Но нет – я даже не знаю, что сказать. Если бы Вас попросили нарисовать человека, который сидит самым обычным образом, Вы бы скорее всего изобразили Петера, сами того не желая. В общем, за доской венгр просто образец классики, как, впрочем, и во всем остальном.

Петр Свидлер

Тут интереснее. Петр очень интересуется другими партиями. Он даже может неожиданно повернуться и начать с энтузиазмом (не как Грищук) разглядывать соседнюю позицию. Проведя так секунд двадцать, Свидлер возвращается к партии. Когда Петр приходит с прогулки – а это мистическим образом происходит сразу же после хода соперника – он всегда неприятно удивляется сделанному ходу. После обдумывания может оказаться, что удивление было, на самом деле, приятным. Вообще, как и Магнус Карлсен, четырехкратный чемпион РФ не любит сидеть за столом, а много гуляет. Размышляет же в основном, закрыв лицо руками.

Алексей Широв

Его выражение лица при размышлении напоминает выражение нормального человека, несущего второй час рюкзак с 20 кг: вроде и нести можно, но долго и противно ужасно. Создается впечатление, что Алексей засыпает над доской, а когда просыпается, то выполняет тяжкую работу. Может, с акклиматизацией что-то не то? Иногда он с наивной улыбкой начинает смотреть в зал, как будто он битком набит его друзьями. Ну, и чтобы никого не обидеть, Широв смотрит как бы на всех, но и ни на кого. Кстати, однажды я встретил Алексея во время партии за пределами игрового зала, рядом с болельщиками. На мой резонный вопрос, а можно ли так делать, Алексей ответил емко: «А кто его знает!».

Шахрияр Мамедьяров

Шах думает «по-восточному». У него очень интересное, едва ли не хитрое выражение лица. Губы часто сложены в трубочку. Руки постоянно воюют с волосами, бровями, складываются домиком... По-моему, Мамедьяров единственный, кто может просто так улыбнуться любому человеку в зале. Я вообще не устаю повторять, насколько приятен Шахрияр. Наверное, так же, как и Левон Аронян. Восток – дело тонкое.

Левон Аронян

Сначала думал написать, см. абзац про Леко. Но кое-что все-таки отмечу: Левон всегда излучает уверенность, смотрится очень стильно и солидно. И никогда не дает покоя своей роскошной бороде, при этом широко улыбаясь миру. Ну, а в остальном см. абзац про Леко.

Александр Морозевич

Если над ходом думает не он, то большинство входящих в зал подвергаются тщательному анализу взглядом Александра. Вообще, Моро очень много смотрит по сторонам. Однажды увидев, как арбитр Дубов что-то рассматривает в лупу, Александр искренне заинтересовался, в чем дело, и смотрел туда минуты две. Как и Карлсен, любит изучать взглядом своего оппонента. Не знаю, как им, а мне бы стало не по себе, потому что сказать, что взгляд его скептичен, значит не сказать ничего. Кто видел, как Морозевич смотрел на Пономарева, мог подумать, что Александр просто искренне сочувствует украинцу. Причем сочувствует не по причине плохой позиции, а по жизни. В процессе обдумывания Моро иногда начинает активно кивать, что пока означало только неутешительность ситуации. За другими партиями Александр тоже следит достаточно внимательно.