10 мин.

Олег Маскаев: «Я никогда не задумывался об уходе из бокса»

47

Красноярск посетил знаменитый российский боксёр, бывший чемпион мира среди профессионалов в супертяжёлом весе по версии WBC Олег Маскаев. Спортсмен приехал в столицу края с целью пропаганды здорового образа жизни. Я, разумеется, не мог не воспользоваться случаем и поговорил с Олегом, который, как оказалось, ещё в деле. 

Только Дэвид Хэй

«У меня остался незаконченный разговор с Виталием Кличко. У нас была тяжба, но он тогда отыскал лазейку и ушёл от боя со мной. На суде он заявил, что я не того уровня соперник. По возрасту мы почти ровесники, когда-то вместе тренировались в школе ЦСКА, я был чемпионом, а он, кажется, третьим. Рад за Виталия, он многого добился на ринге, но я брошу ему вызов, если у меня хватит сил и будет на то воля божья» – спустя три часа после этого заявления Олега Маскаева на пресс-конференции у нас состоялась беседа. Конечно, интригующая тема была продолжена.

- Олег, кто сейчас способен покуситься на трон братьев Кличко?

– Думаю, только Дэвид Хэй. У него есть удар и скорость. Он попробует, но не знаю, насколько получится. Кличко плотно держатся, у них команда работает отлично. Они дисциплинированны, всегда в хорошей форме. Ребята имеют преимущество в росте практически над всеми соперниками, подойти к ним очень тяжело. Поэтому они чемпионы.

- А вот, например, главная российская надежда Александр Поветкин?

– Сашу я хорошо знаю. У него тоже большие перспективы. Он имел возможность встретиться с Владимиром, но уклонился. И я думаю, что правильно сделал. Он считает, что на сегодняшний день ему нужно ещё поработать. И тем более Саша не потерял позицию. Не сделал шага, к которому не готов. Ему нужно поймать момент, как братья Кличко. Они ловят соперника тогда, когда тот находится в таком состоянии, что не может оказывать сопротивления. Это связано с поражением, от которого он не отошёл, плохой формой, травмами.

- У Вас сейчас идёт суд с WBC. Какие существуют требования к этой организации?

– После операции на правом локте меня толкали на бой, угрожая забрать титул, что в итоге и сделали, отдав его Самуэлю Питеру. Они допустили ошибки. Была несправедливость в отношении меня. Это всё на суде доказано. Они ведут себя некрасиво, пытаясь настоять на своём всеми правдами-неправдами. Но это не только моё желание. Это в первую очередь желание моего промоутера, который должен меня подстраховывать, защищать от таких вещей. WBC уже вычеркнула меня из своих списков. Я думаю, как только они получили эту возможность, то с удовольствием ей воспользовались. Может быть, даже радовались сильно. Но я на это и не претендую. Просто они должны финансово ответить за потери, которая наша команда понесла.

Спарринг с «Танком» Эбботтом

- Чем Вы занимались после Вашего последнего боя, состоявшегося в 2009 году, когда проиграли Нэйджи Агилере?

– Занимался теми вещами, которые давали возможность морально отдохнуть: семьёй, на рыбалку ходил. Ездил, как миссионер, по штатам. Был такой период, который длился не один месяц, когда я ходил подавленным. Это естественный процесс. Слава богу, что у меня была сила, божья сила, которая помогла мне восстановиться. Я на это всегда уповаю, надеюсь. Может быть, в момент разочарования мы иногда даже теряем веру. Но всё равно Господь нас подталкивает, помогает, и мы приходим к этому. Я старался не думать о том, что случилось. Потому что подобные моменты всегда преследуют, нагнетают. Я не смотрел бокс долгое время. Не интересовался спортом вообще.

- Тренировались?

– Да, тренировался, поддерживал форму. Это самое главное. Кстати, даже занимался с бойцами смешанных единоборств. Я ходил в тот же спортзал. Мне тогда был нужен спарринг-партнёр. А там тренером являлся Дэвид Марнобль, некогда он завоевал чемпионское звание в лёгком весе. Он христианин. Дэвид постоянно нагружает тебя, толкает вперёд. Потому что человек, какой бы он профессионал ни был, может остановиться на месте. Так вот, он не даёт этого сделать. Я у него занимаюсь. У меня есть другой тренер по боксу, с которым мы работаем над техникой. Но для физической подготовки Дэвид вполне подходит. А он тренирует ещё и бойцов смешанных единоборств. Поэтому он созвал их всех, и единственным, кто согласился выйти против меня, оказался бывший чемпион Дэвид «Танк» Эбботт, который многих положил своим левым боковым. Он меня сразу окинул самоуверенным взглядом: «Сколько тебе раундов надо?» Я говорю: «Ну, дай хотя бы три». Начали спарринговаться. У него защита хорошая. По корпусу его стал проверять, и так получилось, что в третьем раунде он не смог продолжать. С дыханием появились проблемы. Он, может, в борьбе силён, но в боксе ему меня не преодолеть.

- Журналистам раздали календари, на которых есть такие Ваши слова: «Что такое быть сильным, мне стало понятно лишь тогда, когда я уверовал во Христа». Когда это случилось?

– В 1991 году. Я тогда старался стать сильным через бокс. Господь дал понять, насколько я слабый человек и указал на уязвимые места. И я понял, что мне нужна помощь. Был готов к этому, ждал, искал... Этот этап, после которого я многое осознал, длился где-то год. Дело было и в боксе, и в моей семье, проблемы имелись абсолютно на всех фронтах.

- За это время у Вас появлялись мысли повесить перчатки на гвоздь?

– Честно? Нет. Это решение принимали журналисты – в Интернете, в печатных изданиях. Но самое печальное было, когда подобным образом поступила христианская газета. Человек искал со мной разговора, приглашал встретиться. Но я не смог это сделать после того, что произошло. Мои друзья во Христе пришли ко мне, узнав о якобы сказанных мною словах, с вопросом: «Олег, это правда или нет?» Когда такой момент происходит, ведь и со мной не в первый раз, то я знаю, чего ожидать от прессы. Просто возьмут за тебя и скажут. Хотя не имеют никакого контакта с тобой. Порой тебя даже не знают.

- Как дальше будет развиваться Ваша карьера?

– Проведу какой-нибудь подготовительный бой, который обязательно будет рейтинговым, чтобы понять, в каком состоянии сейчас нахожусь. И насколько сложный соперник мне нужен в следующем поединке. Я хочу проверить себя, набрать ту форму, которая была раньше. Знаю, что это будет нелегко. Предстоит тяжёлая работа. Но морально я к этому готов.

«Не уважаю рэп»

- Правда, что ради организации боя с Оливером Макколом, где Вы потерпели первое поражение в карьере, Вам приписывали фиктивные победы?

– Было такое. Я по рейтингу не проходил. Смотрите, Маккол, который совсем недавно был чемпионом мира, будет боксировать с Маскаевым, у которого на профессиональном ринге всего три боя. Что это за поединок? И дописали.

- Вы к бою были готовы или главную роль сыграло желание Вашего тогдашнего промоутера Стива Трунова?

– Я был слишком молод и ещё ничего не соображал в этом деле. Исполнял то, что мне говорили, чему учили. Но когда выходил на этот бой, то не был уверен в себе.

Что касается промоутера, то он поступил плохо. Он загнал меня, устраивая всё новые и новые поединки, от которых я, к слову, мало что получал в финансовом плане. Мы хорошо общались, когда я приносил деньги. А с первыми проблемами всё изменилось. Ему было наплевать на меня и мою семью.

- Есть желание отдать должок Макколу, который ещё пылит?

– Если появится такая возможность, то с удовольствием. Почему нет?

- Битый Вами дважды Хасим Рахман перед первым боем сказал, что не проиграет белому. Почему Вы ответили именно так, как ответили?

– Кстати, дело происходило не на пресс-конференции. Перед важным боем репортёры звонят по телефону и беседуют с боксёрами. Также было у нас с Рахманом, мы были на конференц-связи и могли общаться. И в общем я начал говорить о том, как буду действовать, какой у меня настрой, что постараюсь бой выиграть и далее. На это он заявил: «У меня никогда белый человек не выигрывал и не выиграет». Я ему и ответил: «Я не белый человек, я – русский». Правильно сказал. Известно, что белый американский человек сам по себе слабый. Поэтому и парировал так, мол, я белый, но русский.

- Чем в поединках запомнился Рахман?

 -  В бою он очень похож на питбуля: укусит и потом не отпускает. Если Рахман почувствовал кровь, то с тебя не сойдёт. В первом поединке, когда мы сближались, он мне всё время бил по ушам. И они у меня опухли, шла кровь, было очень больно. Я от него настолько устал, что взял и нокаутировал. Русские люди такие: их не трогаешь — они не трогают, а если достанешь… Вроде бы по ушам бить нельзя, но он наносил удары туда, а рефери никак не реагировал. Рахман прямо на косточку кулака накладывал мои уши. И я вызвал его на обмен тогда. В итоге перебил Рахмана и попал своим коронным ударом через правую руку в подбородок.

 - Кстати, из-за чего тогда в зале драка завязалась?

– Когда Рахман вылетел из ринга, его команда постаралась пробиться к нему и помочь. Но охрана не пустила. Потому что на тот момент там присутствовали организаторы боя и врачи. Подходить никому нельзя было. Из-за этого началась драка. Потом вмешались наши болельщики, полетели стулья. И меня оттуда сразу увели.

- На пресс-конференции Вы резко высказались против спортсменов, принимающих допинг. У Вас были подобные соперники?

– Нет, в моих боях – нет. А в других знаю. Но не хочу имя называть. Человек не тренировался так, как положено, а выступал на хорошем уровне. Но потом его поймали и убрали на год. И Джеймс Тони тоже попался. Он резко перебрался в более тяжёлую весовую категорию. Очевидно, что он на стероидах. Тони вообще не бегал. В зале всё время был, спарринговался. И потом выходил на двенадцатираундовые бои. Но он был боксёром Дона Кинга, который всё это прикрывал.

- У Вас был сложный период с 2001-го по 2003 год: Вы потерпели три поражения. И когда Ваш брат поинтересовался, что Вы тогда чувствовали, последовал ответ: «Мне было до того страшно, что я даже не мог боевики по телевизору смотреть». Поясните.

– Я не смотрел всего того, что меня могло как-то задеть, – ничего раздражительного. Я, например, никогда не слушал рэп, просто не уважал. Меня всегда привлекала электронная музыка. Мне нравятся ритмичные мелодии. Они могли поднять мой тренировочный настрой. В этот период я перестал слушать и электронную музыку, перешёл на классическую. Она меня успокаивала. Я спрятался, полностью ушёл в себя. Просто очень сильным было разочарование.

Искусственные американцы

- Почему Вы только в 2006 году получили российское гражданство?

– Таковы законы. Я давно этого хотел. Но не могу никого упрекнуть, никто не виноват. Я в душе всегда оставался русским боксёром. Единственное, что это немного затянулось. Но всё хорошо, что хорошо кончается. Было очень приятно, когда сам президент вручил мне паспорт.

- Вы задумывались о тренерской деятельности?

– Пока нет. Я могу быть консультантом, то есть подсказать, поделиться опытом. А к тренерской деятельности не готов, хотя способности и знания у меня к этому есть.

- В России бытует мнение, что американцы – люди искусственные. Это так?

– Правильно. Но тут нужно отметить в первую очередь то, что делает их такими. Конституция. В Америке она очень чётко и строго работает. Русский человек поступает по велению своего сердца, совести, души. Если что-то происходит, мы стараемся руководствоваться разумом, а они тут же бегут куда-то жаловаться. Если ты сделаешь ошибку – они тебя сразу за это юридически накажут. Это как пить дать. У каждого бывают чрезвычайные ситуации. И вот когда говоришь американцам, мол, помогите, нужна помощь, то они извинятся и откажут. Потому что это может каким-то образом противоречить конституции.

- Вы верите в американскую мечту?

– Это обман. Людей заставляют верить в мечту, подают надежду на то, что когда-нибудь она сбудется. А это не так. Везёт только единицам. На самом деле своей мечты можно добиться лишь тяжёлым трудом, постоянной борьбой.

Материал подготовлен для газеты «Городские новости», Красноярск.