Все в восторге от текста про Ронни О’Салливана. Теперь наш блогер эксклюзивно переводит его автобиографию
От редакции Sports.ru: вы находитесь в пользовательском блоге Love snooker. Наш недавний текст о Ронни О’Салливане – главном человеке в снукере – вызвал мощный интерес. Перед вами эксклюзив – перевод первой главы из автобиографии Ронни «Бег»! Поддержите автора комментариями и плюсами – это мотивирует его на продолжение перевода. И подписывайтесь, чтобы следить за обновлениями.
Ронни О’Салливан, «Бег»
Глава 1
– Давай, Ронни, просыпайся!
– Пап, ну хватит, дай отдохнуть! Я очень устал.
– Давай, сынок, самое время для твоей любимой утренней пробежки.
Только подумать! Мне было около 12 лет, когда я начал бегать. Точнее меня заставлял отец. Это было сродни китайской пытке водой – я ненавидел тренировки. И довольно рано стал говорить отцу, что хотел бы бросить школу, чтобы посвятить все время снукеру. Но отец сказал, что мне нужно быть дисциплинированным, а для этого необходимо раньше ложиться спать, ежедневно пробегать три мили и находиться в хорошей форме.
В здоровом теле — здоровый дух. Он говорил, что если я буду в хорошей физической форме, то смогу лучше концентрироваться во время игры в клубе. Отец уже тогда понимал, что я способен выигрывать небольшие турниры, если буду иметь преимущество перед соперниками в физической подготовке.
В те годы игроки не особо беспокоились об этом. Даже наоборот – Ураган Хиггинс, например, играя, не выпускал из рук сигарету и держал рядом пинту Гиннесса. У канадского игрока Уильяма Вербеника по прозвищу Большой Билл (получил из-за внушительной комплекции) вообще была справка от доктора, что во время матча ему нужно пить пиво для борьбы с тремором – это было официальной причиной. А подавляющее большинство талантливых и перспективных детей в свободное время торчало в игровых автоматах вместо тренировок.
Иногда во время бега отец на машине медленно следовал за мной. Это было ужасно. Я всегда немного боялся сказать ему слово поперёк и уж тем более произнести «нет». Но в его словах была доля истины. Я был не слишком быстр, зато довольно вынослив – даже несмотря на лишний вес спокойно мог пробежать три мили и сохранить силы.
В итоге я не бросил школу, пока мне не исполнилось 16 – я стал профессионалом. И по-прежнему продолжал 3-мильные пробежки – хоть и не по собственному желанию. Но все кардинально поменялось, когда отца арестовали по подозрению в убийстве. Как только ему вынесли приговор, я сразу бросил тренировки и вообще перестал что-либо делать — просто был не в том состоянии. Постоянно думал и не мог поверить, что это произошло со мной, а отца обвинили в убийстве. Я был просто раздавлен.
Когда отца выпустили под залог, он настаивал, чтобы я вернулся к прежней ежедневной рутине.
– Рон, неправильно забивать на тренировки только потому, что я не могу быть рядом, так ведь? — говорил он.
Не повод?! Да я был в шоке, когда в полиции сказали, будто отец убил какого-то бедолагу. Блин!
– Нет, пап, не повод, — бормотал я.
– Правильно, сынок, нужно продолжать.
И я снова надел кроссовки для бега, а он вывел из гаража машину.
Твою ж мать! Мне казалось, я сдохну! Стоило лишь несколько месяцев не потренироваться, и все – будто никогда в жизни не бегал. Сердце колотилось, как бешеное, ноги не слушались, а ступни стерлись до мозолей.
– Слушай, Рон, ну весьма недурно, — с довольной улыбкой сказал отец.
– Ага, недурно, — запыхавшись, ответил я. — Какое в задницу недурно!
Но отец был прав. Как только я начал бегать, моя игра улучшилась. Я улучшил результаты на соревнованиях среди профессионалов и любителей – день, когда они проходят, довольно длинный и трудный. Подъем в 8 утра, домой,если дойдёшь до финала, приползаешь в полночь, но постоянно нужно сохранять концентрацию.
Когда я не бегал, мои мысли были беспорядочны. Еще каким-то невероятным образом бег помогал мне нормализовать потоотделение. Я всегда был довольно волосатым, и неважно, был я одет в свитер или в шорты, регулярно чувствовал испарину. Это было ужасно! Я очень стеснялся, испытывая дискомфорт. Но как только вернулся к тренировкам, проблема исчезла. Во время пробежки я, конечно, немного потел – как и все люди, но в другое время был в порядке. Помимо этого у бега были и другие преимущества.
В следственном изоляторе отец провёл 9 месяцев, и первое, что сказал мне, выйдя под залог: «Ронни, тебе нужно возобновить тренировки». К тому времени я немного набрал вес – это было почти незаметно, но изменило мое отношение к жизни. Я стал прокрастинатором: «ой, да не парься ты, завтра все сделаешь» — так я рассуждал.
Когда отец вернулся на свободу, я продолжил тренировки, но ему всё-таки вынесли окончательный приговор. Как гром среди ясного неба. Это был конец. Я забыл о пробежках на долгих 6 лет, променяв тренировки на алкоголь и наркотики. Я понимал, что окончательно слетел с катушек, но не осознавал, что превращаюсь в свинью.
К тому времени мне было 20 – я растолстел до 107 кг, талия – 95 см. В мои тренировочные штаны влезли бы два 15- летних Ронни. Я стал огромным, как слон, но не осознавал этого. Наверное, просто привык к себе, а другие мне ничего не говорили.
Однажды мы с приятелем пошли в клуб, и кто-то из толпы сказал девушке:
– Вон тот парень — Ронни О’Салливан.
Она взглянула на нас.
– Который из них? Толстый или худой? — уточнила она.
***
Продолжение следует. Подписывайтесь на блог Love snooker, чтобы не пропустить новые серии.
Перевела Юля Кичаева.
Love snooker в Telegram. Присоединяйтесь!
Фото: telegraph.co.uk; globallookpress.com/Tang Shi
