22 апреля 2016, 13:52 4 мин.

Про рок. Почему Принс останется мне не важен

Автор

269

Не было и раза что бы я не мог дослушать альбом, даже самый скучный или даже который в начале 60-х писали The Beatles (= самый скучный).

Но так случилось в 2016. В январе, из-за «Blackstar» Боуи. Не от того, что он мне не нравился или я не хотел делать дэд-тур по пластинкам или биографии, вроде того раза когда умерла Эми Уайнхаус. Он напугал меня до чертей. Это было зимой, и был снег и я был в коричневой комнате, с такими же темными стенами и глухим светом – и только не слушая «Lazarus» ее можно было назвать просто – кофейня, а так она мне казалась той норвежской пещерой, обителью про которую пел Боуи. Его завывание (и «завывание» здесь с прелестью «омена» и «Ребенка Розмари») возвещали о приходе чего-то летучего, что уже там, где сам Боуи, тогда как два дня весь мир знал, что как минимум Боуи не здесь.

Я до чертей испугался. Это, а не «It Follows» был самый страшный ужастик. Я выключил и до сих пор к нему не подхожу, и то, что стало тщательным рекорд-планом, уникальным артефактом, где художник, как Борден в «Престиже», действует, уже распланировав свою смерть (но у него был двойник!) – я оставил не пройденным, потому что боялся.

Меня так же не зацепил Принс. Сначала я даже не знал, как писать («Ц?») и что это вообще такое, и кто это такой. И примешал к глэму. Guns N Roses и в какое-то время даже не думал что он может играть на гитаре, и думал что он из этих торчков выплюнутых продюсерской индустрией 80-х, которых если поискать то на самом деле навалом, а ему просто так повезло.

Наперед: если ты начал в 1979 и протянул до 2016 – тебе не просто так повезло.

К тому же в нулевых он почти не блистал, не выпускал и все что от него выходило – бутлеги. Спрингстин тоже дает бутлеги, но с методичностью врэкинг-болла дубасит по Америке раз в два года, год.

Принс не давал интервью, Принс был не публичен и не любил интернет. Его раскрас альбомов напомнил радужный мир, в котором живет он. И я всегда думал, что это должно быть Калифорния или Флорида или что-то такое – вроде вообще другой планеты, к которой я по невежеству мог прибавить «Кретин».

♦

Это Миннеанаполис. Миннесота. Средний Запад США. Отец его так назвал потому что «хотел что бы он делал все, что не смог сделать отец». Принс начал играть на пианино в семь, на гитаре в 13, на барабанах в 14 лет. В 1982 выпустил «1999», через два года «Purple Rain», который разошелся 13-ю миллионами по США, и выбил душу из 41 Супербоула; когда с утра в Майами лил дождь, Принсу позвонил роуди, передав, что «.. эээ, идет дождь..», и тот ответил, что не мог бы роуди сделать дождь больше.

Тот хит – «Purple Rain», баллада в стиле Боба Сигера, который в моем представлении как герой из «Всё что ты любил когда-то ветром унесёт» Стивена Кинга, коммивояжер, который накручивает километры, записывая что написано в мотельном сортире, а потом пребывает в финальный пункт (с раком) и думает застрелиться. Это не глэм, это средний запад по Шервуду Андерсону, «Уайнсбург, Огайо», где так колко, что люди голые выбегают на улицы, а потом их берёт стыд.

R&B, фанк, рок, соул, поп. Латексные костюмы.

Меньше чем через 10 лет Принс предлагал одной из солисток одной из своих групп зваться Вагина. Точка G — та застеснялась, переименовалась в Vanity.

В баскетболе есть Джулиус Ирвинг, который мне совершенно не важен, я не видел его по ТВ, я тогда не жил – но я знаю, что он был жив и знаю, что он был важен. От чего он не становится важным мне, даже когда данкует ЛеБрон. Та же история с Джоном Илвеем, Бретом Фарвом или Кэлом Рипкеном. В кино, музыке, литературе – есть такие, которые удобрили почву. Как «Уайнсбург, Огайо» для потерянного поколения прозы США, или немое кино, людей из которого потом нанимал Билли Уайлдер, и они единственные радовались съемкам фильма («Сансет Бульвар»), который убивал индустрию, которая делала бедными только их.

Так и Принс. Был Майкл Джексон, и я знал что там, где-то за ним, в ранних 80-х – через Фила Коллинза и «Хьюи Льюис» — должен быть Принс.

Который переодевался. Который живьем играл самые смелые треки (смелые до того что их уже кто-то до него записал). Который выпустил 20 альбомов и в большинстве сам писал, исполнял и продюссировал свои песни. Который судился со всеми студиями, на которые был подписан, разругивался и выпускал треки на своем лэйбле, и мы бы о них знали, если бы к тому времени Принс не был финансово независим, и мог всецело отдаться эксперименту, что никогда не приемлемо для публики. Для старого хита, для старого трека, но что всегда все равно для того, кого как минимум так зовут. Неприемлемо и для меня, как тот раз – и даже сейчас – когда я пугаюсь одного голоса Боуи, который ведет, ведет за собой, туда, куда только захочет.

На сайте блога Rashmore.com