Лучший ассист в истории баскетбола. История дружбы Джека Тваймена и Мориса Стоукса
«Сага Тваймена и Стоукса, наверное, является величайшей историей, о которой никто не знает» – Сэм Смит, автор «Правил Джордана».
Новость о том, что Тим Данкан получил награду Лучшему одноклубнику имени Тваймена-Стоукса, не вызвала на Sports.ru ажиотажа – всего-то 35 комментариев, большая часть которых была полна недоумения по поводу критериев награды и ее существования вообще. Можно ли винить в этом немедийность «Сперс», конечно, хороший вопрос, однако даже первый лауреат молодой награды (которая в этом году вручалась лишь в третий раз) Чонси Биллапс как-то заявил «Я, конечно же, слышал историю Тваймена и Стоукса, но, к собственному стыду, должен признать, что не знаком с подробностями». Ну что же, пора заполнить этот пробел в знаниях баскетбольных фанатов нашей Трибуны, благо старина Симмонс уже как-то кратко ввел нас в курс дела.
История перенесет нас в (по резонному замечанию Романа Сприкута) «доджордановскую эпоху, которая интересует единицы», а точнее – в 50-е годы двадцатого века. Эпоха настолько древняя, что об одном из ее главных фигурантов – Джоне Кеннеди Тваймене – известно очень мало. Он родился 21 мая 1934 года в Питтсбурге, штат Пенсильвания, и умудрился три года подряд провалить отбор в баскетбольную команду Центральной Католической Старшей Школы города, прежде чем, наконец, пробился в нее в свой последний год обучения. Оттуда Джек отправился в Университет Цинциннати, где за четыре года сумел отполировать свой бросок и улучшить свои показатели с 4.2 очков и 3.4 подборов в среднем за матч до 24.6 и 16.5 соответственно в свой выпускной год. Затем был переход на профессиональный уровень – выбор «Рочестер Роялс» под десятым пиком второго раунда драфта-1955.
Тваймен сразу же начал свою профессиональную карьеру в стартовой пятерке команды, принося ей 14.4 очков и 6.5 подборов в среднем за матч в свой дебютный сезон. Его отношение к игре сразу же полюбилось партнерам, которые прозвали его «Пасуй, дружище!» за то, что он отдавал пас, моментально делал забегание и задорно кричал «Пасуй, дружище!». В дальнейшем он шесть раз поучаствует в Матче Всех Звезд, дважды будет избран во вторую символическую сборную НБА по итогам года, ну а в сезоне 1959-60 присоединится к Уилту Чемберлену в качестве первого игрока в истории, набиравшего больше 30 очков в среднем за игру на протяжении целого сезона, за что одноклубники будут помнить его «настоящим стрелком». В 1983 году, спустя 17 лет после окончания карьеры, Джека Тваймена включат в Зал Славы.
Однако вовсе не эти достижения олицетворяют карьеру Тваймена, которая до определенного момента находилась в тени другого уроженца Питтсбурга – Мориса Стоукса.
«Первый великий тяжелый форвард в истории; Карл Мэлоун, игравший с невероятным изяществом» – Боб Кузи, легендарный разыгрывающий «Бостон Селтикс».
«Его скорости, умению пасовать и видению площадки просто невозможно было поверить. Когда я впервые увидел Мэджика Джонсона в матче НБА, я сразу же вспомнил Мориса Стоукса. Игрок ростом в шесть футов семь дюймов и весом в 240 фунтов, который ведет мяч как разыгрывающий и подбирает как центровой» – Джонни Мост, комментатор «Бостон Селтикс».
«Наверное, наряду с Майклом Джорданом, это был величайший игрок, ступавший на паркет НБА» – Эд Кэлэфет, центровой «Миннеаполис Лейкерс».
Родившийся 17 июня 1933 года в пригороде Питтсбурга Рэнкине и переехавший с семьей в пригород Хоумвуд в возрасте восьми лет Морис Стоукс нанес Питтсбург на баскетбольную карту штата Пенсильвания, принеся Старшей Школе Уэстингхауса два подряд чемпионства штата. Несмотря на полтора десятка предложений из различных колледжей страны, Стоукс выбрал маленький колледж Святого Фрэнсиса в городке Лоретто, который он умудрился вытащить на четвертое место в National Invitation Tournament-1955, набирая в среднем 23.3 очка и 22.2 подбора в среднем за матч и получив титул Самого ценного игрока турнира.
По окончании колледжа последовали заманчивые предложения от различных городских команд и знаменитых «Гарлем Глоубтроттерс». Однако Морис не стал изобретать велосипед и присоединился к НБА, где его выбрали «Рочестер Роялс» под вторым номером драфта-1955. Да-да, того же самого драфта, на котором был выбран Джек Тваймен. «Роялс», таким образом, одним махом создали фундамент для весьма добротной команды, возглавить которую предстояло именно Стоуксу.
32 очка, 20 подборов и 8 передач в дебютном матче против «Нью-Йорк Никс». 16.8 очков и 16.3 подбора (лучший для того сезона показатель, включая умопомрачительные 38 подборов в матче против «Форт Уэйн Пистонс») в среднем за матч, плюс титул Новичка Года. Второй сезон – рекордные 1256 подборов (17.4 в среднем за матч), 15.6 очков и 4.6 передач (третий показатель по лиге по итогам года). Третий сезон, ознаменовавшийся переездом «Роялс» из Рочестера в Цинциннати – 16.9 очка, 18.1 подбора (второй показатель после Билла Расселла), 6.4 передач (третий показатель, после Боба Кузи и Дика МакГуайера). За три первых сезона в НБА Морис Стоукс набирал 16.4 очка, 17.4 подбора, 5.3 передачи и 35% с игры в среднем за 202 матча; трижды был избран во вторую символическую сборную НБА и трижды поучаствовал в Матче Всех Звезд.
«Жесткий, упертый, не признающий поражений – он был мечтой любого тренера» – Джин Шу, член тренерского штаба «Роялс».
«НБА еще долго не видела подобной комбинации физических габаритов, скорости и мощи» – Джек Тваймен.
«Он был Мэджиком, только без свойственных Мэджику трюкачеств» – Рэд Ауэрбах.
Стремительный полет Мориса Стоукса оборвался 12 марта 1958 года в Миннеаполисе.
Последняя семьдесят вторая игра сезона, которая, по сути, ничего не решала для «Роялс», выходивших в плэйофф при любом исходе. В третьей четверти матча Стоукс пошел в проход, заработал фол и упал на паркет, неудачно приземлившись на голову. Матч даже не остановили, не сразу поняв, что Морис потерял сознание. И лишь когда до рефери дошло происходящее, тренерскому штабу «Роялс» было позволено утащить своего звездного игрока с паркета. Его привели в сознание при помощи нюхательной соли и приняли роковое решение тут же вернуть его в игру. Вы можете представить себе подобное в современной НБА?
«Роялс» одержали победу со счетом 96-89, и тем же вечером вылетели обратно в штат Огайо. На следующий день, 13 марта, они направились в Детройт, где два дня спустя им предстоял первый матч плэйофф против местных «Пистонс». Ничто в физическом состоянии Мориса не предвещало предстоящей трагедии, он даже не прошел какое-либо медицинское обследование. Вопрос о его участии в тренировках команды и в плэйофф даже не поднимался. Стоукс вышел в стартовом составе против «Пистонс», и принес команде 12 очков и 15 подборов. Гости проиграли со счетом 83-100.
Естественно, командам не дали передышки – им предстояло отыграть второй матч серии уже следующим вечером в Цинциннати. Во время перелета домой Морису вдруг резко стало плохо – его начало тошнить, появился жар и сильное головокружение, он промок насквозь от пота. Перед тем, как потерять сознание и вызвать панику среди тренерского штаба, Стоукс прошептал рядом сидящему партнеру «Мне кажется, я умираю». Самолет приземлился поздно ночью в Ковингтоне, штат Кентакки. Мориса тут же отвезли в местный госпиталь, где он впал в кому.
Морис Стоукс, один из самых одаренных баскетболистов своего времени, закончился как игрок в возрасте 24 лет. Спустя четыре недели его, по-прежнему находящегося в коме, перевезли в городской госпиталь Цинциннати. Данному медицинскому учреждению предстояло стать домом Мориса на целых шесть лет. Первоначальный диагноз врачей – энцефалит. Более подробное обследование затем позволило связать состояние Стоукса с травмой головы, полученной в Миннеаполисе. Окончательный диагноз – посттравматическая энцефалопатия, невоспалительное заболевание головного мозга, повредившее моторные функции. Бедняга Морис больше никогда не сможет толком ходить, а контроль над своими верхними конечностями вновь обретет лишь спустя годы.
Семья Стоукса оказалась в весьма затруднительном положении. Родители были в преклонном возрасте и были уже неспособны обеспечивать семью. Два брата Мориса были безработными и малообразованными. Сестра-близнец страдала от рук мужа-алкоголика и была занята собственными проблемами. Однако самое важное обстоятельство, стоявшее на пути семьи Стоукс – это цвет кожи.
Добро пожаловать в Соединенные Штаты Америки середины 20-го века. В страну, где черный цвет кожи не мешал вам умереть на фронтах вьетнамской войны и платить налоги наравне со всеми, но не позволял пить из того же фонтанчика, из которого пьют белые люди. Тринадцатая, четырнадцатая и пятнадцатая поправки к Конституции (1865-1870), а также Закон о гражданских правах (1875) де-юре запрещали рабство и расовую дискриминацию, и гарантировали основные гражданские права вне зависимости от цвета кожи. Де-факто же в стране действовали так называемые законы Джима Кроу, которые делали расовую сегрегацию легальной. Парадокс, скажите вы? Не больший парадокс, чем считать людей подобных Биллу Расселлу, Оскару Робертсону и Элджину Бейлору героями на паркете, и при этом не пускать их в обычный ресторан.
До принятия второго Закона о гражданских правах (1964) оставалось целых шесть лет, до успешного окончания борьбы за гражданские права – как минимум целое десятилетие, до окончательного расставания с расовыми предрассудками – и того больше. Семья Стоукс запуталась в лицемерной бюрократической системе – несмотря на семейные узы, они не могли претендовать на банковский счет Мориса размером в 9 тысяч долларов, который помог бы им позаботиться о недееспособном парне. Нужна была помощь человека с правильным цветом кожи. Помните, как Билла Уолтона и Лэрри Берда в свое время называли «Большой белой надеждой»? Для семьи Стоукс данное выражение носило буквальный характер. К счастью, такой белый человек нашелся.
«Кто-то должен был позаботиться о Морисе, и мне пришлось взять все в свои руки» – без лишней скромности отмечает Тваймен.
Джеку на тот момент было всего 23 года и у него на руках уже была семья. Мне, к слову, уже почти 25. Тваймен подал прошение в суд и спустя несколько месяцев сумел добиться статуса опекуна Мориса. Это дало ему доступ к денежным сбережениям Стоукса, которые Тваймен тут же использовал для оплаты больничных счетов. Однако борьба лишь начиналась.
«Вы можете представить каково это – быть одним из лучших атлетов в мире в субботу, а в воскресенье впасть в кому и очнуться полностью парализованным, и иметь возможность использовать лишь свой мозг и глаза? Что может быть хуже?» – вспоминает состояние своего друга Тваймен.
Несмотря на то, что профсоюз игроков НБА был создан еще за четыре года до описываемых нами событий, он не имел никакой силы вплоть до середины 60-х. Таким образом, никто не мог защитить Мориса от произвола власти имущих в НБА. Его годовую зарплату в 20 тысяч долларов моментально вычеркнули из платежной ведомости «Роялс». Морис даже не мог претендовать на компенсацию и покрытие медицинских расходов со стороны НБА. Годовые выплаты госпиталю подскочили на тот момент до 100 тысяч. Джек, который в межсезонье работал в страховой компании в Цинциннати (для подавляющего большинства профессиональных баскетболистов того времени подобное наличие второй работы было нормой), три с половиной года судился с властями штата Огайо, прежде чем в судебном порядке добиться компенсации для Стоукса на основании того, что тот получил травму во время исполнения своих рабочих обязанностей.
Мориса Стоукса, по сути, спасла случайность. Осенью 1958 года, находясь в Нью-Йорке, Тваймен разговорился с владельцем отеля, евреем по имени Митчел Катшер. Тот, будучи ярым фанатом баскетбола, предложил организовать благотворительный матч в пользу Стоукса. "Я обеспечу вам место для игры, пропитание и ночлег, только собери мне лучших игроков лиги, Джек". Тому не пришлось думать дважды - через год, 4 августа 1959 года, сразу тридцать игроков НБА собралось в городке Кэтскилл. Речь идет о таких величинах, как Билл Расселл, Боб Кузи и Джон Хавличек.
Специально для матча Катшер расчистил асфальтовую площадку на территории отеля, окруженную кленовыми деревьями; щиты были сделаны из дешевого дерева и на них гордо красовалось название отеля. Персонал Катшера построил вокруг площадки несколько рядов трибун и пошил для игроков форму зеленого и золотистого цвета. Дебютный матч имени Мориса Стоукса стал бенефисом Уилта Чемберлена, которому предстояло доказать, что переход от шоу "Гарлем Глоубтроттерс" на профессиональный уровень ему по зубам. Ауэрбах, которому доверили тренировать одну из команд, сконцентрировал на нем всю защиту, однако Уилт сумел набрать 20 очков, 14 подборов и 10 блоков лишь за первую половину игры.
«Когда Уилт [Чемберлен] узнал о первом выставочном матче, организованном нами, он был на гастролях с «Гарлем Глоубтроттерс» в Париже. Он тут же вылетел в Нью-Йорк, там арендовал вертолет и долетел до места проведения игры. Отыграл матч, вылетел обратно в Нью-Йорк, оттуда – прямиком в Париж. И за двенадцать лет он не пропустил ни одного благотворительного матча. На следующий год его примеру последовали такие звезды, как Оскар Робертсон и Элджин Бэйлор» – с благодарностью вспоминает великого центрового Тваймен.
По итогам матча организаторам удалось собрать четыре тысячи долларов в пользу Стоукса. При выходе с площадки персонал отеля собирал у игроков форму - она могла еще пригодиться. Таким образом, благотворительный матч имени Мориса Стоукса стал традицией, которая просуществовала целых четыре десятилетия, и которую грешно сравнивать с Матчем Всех Звезд - не было в нем беспечности и безразличия к результату, которые свойственны главному событию Уикенда Всех Звезд. Во многом благодаря духу соревновательности этот матч стал прообразом нью-йоркского Ракер-Парка - места, где будущим звездам НБА предстояло доказывать свою состоятельность.
Именно здесь, в городке Кэтскилл в 1969 году, Лью Алсиндор впервые заявил права на трон Уилта. Год спустя Пит Маравич, шокированный количеством звезд, окружающим его в нью-йоркской глуши, выдал лишь 4 из 18 с игры и допустил кучу потерь. Дэйв Коуэнс, которому в тот же год предстояло дебютировать в НБА, задал тон своей профессиональной карьере, кровью и потом добыв 32 очка и 22 подбора, заставив выбравшего его на драфте Ауэрбаха самодовольно ухмыляться. Проведение матча приостановили лишь в 1999 году, когда из жизни ушел Уилт; затем по указу Дэвида Стерна, опасавшегося потенциальных травм, матч преобразили в благотворительный турнир по гольфу.
Пока его друг и одноклубник вел борьбу с бюрократией, Морис боролся с собственным телом. Травма мозга отняла у него все – способность говорить и передвигаться самостоятельно, – но не отняла его бойцовский характер. Он упорно проходил сеансы физической терапии, пока не сумел частично восстановить подвижность конечностей. Несмотря на постоянные спазмы и дрожь в пальцах, он научился общаться с окружающими посредством жестов и набирая буквы на старой печатной машинке.
«Наблюдать за ним каждым день было честью. Когда у меня не задавался день, я приходил в госпиталь к Морису и просил его поднять мне настроение. И ему всегда это удавалось» – Джек Тваймен.
По ходу сезона 1964-65 игрок «Роялс» Бакки Бакхорн прервал свою рекордную серию из 426 сыгранных матчей подряд из-за травмы колена, которая завершила его карьеру. После операции его навестил Джек Тваймен, который привез с собой Мориса Стоукса. «Я не понимал ни слова из того, что пытался произнести Морис. Но он выглядел таким… непокоренным, несмотря на семь лет, проведенных в параличе, что я был просто потрясен» – вспоминает тот вечер Бакхорн.
6 апреля 1970 года Мориса Стоукса не стало. Сердечный приступ. Ему было всего 36 лет.
«Если бы все сложилось по-другому, ему предстояло стать одним из десяти лучших игроков всех времен» – Бобби Уонсер.
Мориса похоронили на территории университета Святого Фрэнсиса, его альма-матер, в городке Лоретто, Пенсильвания. Похороны, на которых присутствовали Билл Расселл, Боб Кузи, Уилт Чемберлен, Элджин Бейлор и множество других великих игроков, были полностью оплачены Джеком Твайменом, который к тому моменту уже ушел из баскетбола. Семья Стоуксов настаивала на том, чтобы сделать благодарственную надпись, посвященную Джеку, на надгробии Мориса, от чего Джек скромно отказался и лишь попросил позволения продолжить возглавлять благотворительный фонд имени Стоукса. Семья Мориса с радостью согласилась, даже не подозревая, что источником значительной части тогдашнего бюджета фонда были деньги, которые Тваймен выручил от продажи своих баскетбольных наград на аукционе. Когда в 2004 году Мориса Стоукса посмертно вводили в Зал Славы, ни у кого не было сомнений в том, кто примет эту честь от его имени – 60-летний Джек Тваймен произнес трогательную речь, которую начал словами «Мы все знаем, каким игроком был Морис Стоукс; я хочу рассказать вам каким он был человеком».
Джек Тваймен не затеряется после окончания профессиональной карьеры. В конце 60-х и в начале 70-х он работал в паре с Крисом Шенкелем в качестве комментатора в программе «НБА на АВС». Именно Джеку принадлежит легендарная фраза «Кажется, мы видим Уиллиса!», произнесенная перед седьмым матчем финальной серии-1970 между «Никс» и «Лейкерс». После окончания контракта с телевидением Тваймен со-основал компанию по производству консервов и в 1997 году продал свою долю акций за 3 миллиона долларов. Большая часть его заработков, как выяснилось по обнародованным его семьей копиям чеков, тайно уходила на благотворительность.
Символично, что награда, созданная в память о поступке Тваймена, наконец-то добралась и до Тима Данкана – находясь при смерти в госпитале в Цинциннати в мае 2012 года, Джек собрал свою семью в последний раз, дабы вместе посмотреть второй матч финала Западной конференции между «Сперс» и «Тандер». По словам его сына Джея, Джек рассыпался в комплиментах Данкану и говорил о нем так, словно Тим напомнил ему кого-то, с кем Джеку довелось когда-то поиграть самому.
31 мая 2012 года Джек Тваймен ушел из жизни после продолжительной борьбы с агрессивной формой рака крови. Спустя год, 9 июня 2013 года, НБА объявила, что почтет память Джека Тваймена и Мориса Стоукса созданием награды Лучшему одноклубнику.
«Учитывая расовые трения тех лет, то, что сделал Джек – практически усыновив темнокожего парня – было немыслимым поступком для той эпохи. У Джека была карьера, достойная включения в Зал Славы. Но то, что он сделал за пределами паркета, достойно даже большего. Он не надеялся на награду. Он лишь пытался поступить правильно. И именно поэтому он – настоящий человек» – Джон Долева, президент Зала Славы баскетбола имени Джеймса Нейсмита.
У Джека Тваймена была великая баскетбольная карьера, которая, однако, вовсе не определила его жизнь. Ее определило нечто другое – настоящий человеческий поступок.
Спасибо, Джек.
Трагическая история Мориса Стоукса, потрясающая мир до сих пор. Текст Артема Панченко
Фото: Gettyimages.ru/Harry How (1), Art Shay/Sports Illustrated (4)
==================================
помню, что при прочтении в свое время похожей статьи на американском ресурсе, самый популярный и заплюсованный комментарий был с мыслью о том, что именно подобное наплевательское отношение руководства "Роялс" кармически и стало причиной того, что Роялс/Кингз с тех пор так ни разу чемпионами и не стали.
И ты большой молодец, что дал ссылку на текст Артема.