На живца. Почему нужно смотреть «Охотник на лис»
«Что я могу сказать, про Джона Дюпона… сказать, что он ментор?
-Да.
-В камеру?
-Да.
-…да – он мой ментор…», Дэйв Шульц, «Охотник на лис».
В масштабе театральной постановки жанр драмы часто теряют за тем, что она должна проходить в эллинистических местах, где будет играть не Марк Руффало, а Лоуренс Оливье или Лео Уайтинг. Как требовать выхода на паркет более привлекательного баскетболиста.
Та же кара у спортивных драм. В топ-3 спортивных фильмов в истории кино (да хоть с братьев Люмьер) всегда попадает «Бешеный бык» и не потому, что в Bleacher Report не любят прошерстить 4 последних десятилетия или не хотят кого-то обидеть.
Просто «Бешеный бык» и правда — лучшая спортивная драма в кино. Эдакая «мне на это плевать, дорогая» в мире спорта. В 1980 Скорсезе, переживавший рехаб – концентрировался на персональном. Как своем, так и Роберта Де Ниро. Не на словах в раздевалке и не на том, что в боевом углу говорит брат («о. расселовский» «Боец», который так хотел «Оскар», что почти его получил). На жестах, действиях, взглядах, сборе инвентаря, переступах, морщинах, тальке, освещении ринга, захвате тросов, домашней еде, широких лацканах двубортных воротничков.
Поэтому Скорсезе всегда брал Джо Пеши. Из диалога Джо сделает то, чего О. Расселл не сделает и из боя быков.
Классическую спортивную драму снял Беннетт Миллер («Капоте», «Манибол»), взяв за основу историю одиозного владельца (Джон Дюпон – Стив Кэрелл), пытающегося преодолеть Эдипов комплекс с помощью воспитания олимпийского чемпиона. Макса Шульца (игрушка-рысак – Ченнинг Татум).
Сценаристы Миллера (Э. Макс Фрай и Дэн Футтерман, («Капоте»)) адаптировали реальную историю (номинация на «Оскар» за Лучший оригинальный сценарий), но в основе – им повезло до того, как они поняли, что про Дюпона ещё никто не снимал. Их вид отвечал жанровому закону драмы больше, чем бокс в «Бойце» или бейсбол «Маниболе».
Борьба. Спорт контакта. Вид языка тела. Греческий вид. Как драматическое искусство.
Оператор «Охотника на лис» Грег Фрейзер («Цель номер один») проиграет в гонке за «Оскар» Эммануэлю Любецки (у того дубли по 10 минут), но в хронологии спортивных драм – он следующий после Майкла Чэпмена из «Бешеного быка» (помните, как у Де Ниро змеями струился пот?).
Первый кадр – братский контакт, второй – контакт с одиозным Дюпоном, третий – братский контакт. В середине – контакты борьбы. Весь фильм – язык тела. Поэтому там почти нет звука, а если есть – это Роб Симонсен («Захватывающее сейчас») или Майкл Данна («Манибол») – как второстепенные реплики у Метерлинка. Только шорох приемов-контактов о пол.
История буквальных прикосновений.
Так и монтаж – Джэй Кэссиди («Мой парень псих»), так и актеры – Миллер готовил проект 10 лет, не уложился в 2014-м, пропустил оскаровскую гонку, и первым делом спросил у Татума – боролся ли он раньше.
Ченнинг ответил «боролся», и добавил – «я согласен на роль, ведь в борьбе нет лжи» (так же он ответил, когда Содерберг спросил про стриптиз). Это было одним из условий. Марк Руффало на первой же встрече сказал Беннетту – я был борцом в старшей школе, я знаю, кто такие братья Шульц. Руффало и Ченнинг – месяцы тренировок хореографии сцен, и если бы не «Бердмен» — были бы лучшей кинокомандой сезона.
Беннет Миллер знал о преимуществе борьбы, как в 2005 знал о преимуществе голоса Трумена Капоте (тогда «Оскар» за роль у Миллера получил Филип Сеймур Хоффман), поэтому был так досконально разборчив (на роль Макса Шульца пробовался и Хит Леджер, и Райан Гослинг). И преимущество Миллер не хотел потерять за грубым «Вперед, сынок», средним пальцем или хлопком по бедру. Тогда бы у него осталось лишь преимущество истории. Которую можно найти в гугле.
Принцип драмы – частная жизнь в социальных, личных противоречиях, показанная через действие (принципу следовал «Левиафан», «Левиафан» получит Оскар).
У Миллера «частное» на уровне действий, таково оно в спортивной борьбе. Где найти средства, чтобы выступать – показано не через «Покажи мне деньги, Джерри», а через буквальное преклонение перед ментором (в борцовском приеме). Походка, ладони, уши, даже нос (на грим Стив Кэрелл тратил 2 часа в день, двое из трех героев номинированы на премию «Оскар»). В «Охотнике» уйма простых слов, вроде «да», «США» или мычаний (которые у Ченнинга выходят лучше всего), но ни одного бессвязного рукопожатия, когда дело относится к бою. Герой Руффало по-пролетарски кладет борцовскую ладонь на изнеженное плечо притворщика (и крепко сжимает, перевод – отвали, ментор, Марк будет в порядке), Марк в шутку захватывает Дюпона у ног, оправдывая борьбой стояние на коленях, брат в спарринге близкий к брату для внешней борьбы (меняли дома проживания с детства), Дюпон перебарывает пенсионеров, чтобы впечатлить призраки предков.
Его мать, Элеонора Дюпон, говорила, что борьба — низкое искусство. Имея в виду — буквально «искусство уровня пола», сама она сидела в седле, а в американском кино лошадь – одна из частых метафор чистоты, благородства («Майкл Клейтон», «Ярость», «Боевой конь»), и Элеонора не хотела, чтобы сын находился так низко. Но будь он на породистом рысаке – его псевдо гигантизм не казался бы настолько опасным. Теперь бравада – как накладной нос. Как Миллеру повезло с видом, так Джону Дюпону справедливо не повезло со страстью — борьба, уровень пола для псевдо борца. Уровень, который соответствует драме.
Опубликовано на сайте блога Rashmore.com
«Оскар» такой «белый»?! Почему это лучшие номинанты на Оскар-2015.
