Остановка сердца оборвала жизнь звезды НБА 30 лет назад. Реджи Льюис так и не успел стать легендой «Селтикс»
Знал о проблемах, но не хотел в них верить.
Это нельзя было заметить по высказываниям в медиапространстве, по строгим, лаконичным и подчеркнуто выверенным комментариям. Но сложно отделаться от ощущения, что еще никогда в своей жизни Леброн Джеймс не был столь уязвим, как на прошлой неделе, когда у Бронни остановилось сердце.
Вроде бы все обошлось, поэтому нет смысла экстраполировать произошедшее на события будущего, которые еще даже не произошли. Уместнее обратиться к прошлому и принять это если не как предостережение, то уж точно как пищу для размышлений. Несчастный случай с Бронни произошел 25 июля, за два дня до даты, которая считается траурной у болельщиков НБА со стажем – и особенно у фанатов «Бостона».
30 лет назад, 27 июля 1993 года, скончался капитан «Селтикс» и один из ярчайших молодых игроков начала 90-х Реджи Льюис.
Льюис был не просто талантом, а символом адаптации клуба к новому времени
Назвать взлет карьеры Реджи Льюиса вертикальным и стремительным мешает только упрямство Лэрри Берда. В конце 80-х – начале 90-х, переиначивая знаменитые слова Рика Питино, Лэрри Берд все еще заходил в двери раздевалки «Селтикс», но все чаще делал это, держась за поясницу и морщась от дискомфорта. И при этом «Лэрри Легенда» все равно держал марку, постоянно ездил на Матчи звезд. Его уровень никто не подвергал сомнению, в отличие от доступности. В сезоне-1988/89 он отыграл всего 6 матчей, а за оставшиеся три года карьеры лишь раз превысил планку в 70 сыгранных матчей.
Именно в такие моменты к фанатам «Селтикс» приходило тревожное осознание необходимости замены, а вслед за ним – теплое и уютное понимание того, что она уже есть.
Реджи Льюиса выбрали на небогатом драфте-1987. Дэвид Робинсон был Виктором Вембаньямой задолго до рождения Виктора Вембаньямы. В остальном, до Льюиса, ушедшего под 22-м номером, доска драфта уместила имена Скотти Пиппена, Кевина Джонсона, Реджи Миллера, Маггси Богса да Марка Джексона. Льюиса? готового сыграть на позиции атакующего защитника и легкого форварда? брали не столько на замену Берду, сколько на перспективу и из-pf дефицита исполнителей на этой позиции.
Дэнни Эйндж только что съездил на единственный в своей карьере Матч звезд, набирал в среднем по 15 очков, но даже в близкие к пиковым 28 лет не обладал атлетизмом, который со времен появления Джордана в лиге стал одним из определяющих факторов баскетбольной эволюции. За Эйнджем и Бердом на скамейке было пусто: Коннер Хенри числился пассажиром-безбилетником (46 матчей за «Бостон» в двух сезонах, 0 – в старте), Даррен Дэй был немногим лучше (4,8 очка в 108 матчах за «Селтикс»). Двухметровый, резкий, жилистый Льюис не боялся контакта, отлично чувствовал себя в быстрых отрывах и был готов к оборонительной рутине.
На то, чтобы понять верность выбора, «Селтикс» понадобился один сезон – и одна травма Лэрри Берда. В дебютном чемпионате Льюис набирал 4,5 очка за 8,3 минуты игрового времени, но Джимми Роджерс продолжал методично пробовать новичка даже в плей-офф, на протяжении всех трех раундов, пока «кельтов» не выбили будущие чемпионы «Пистонс». Проявить себя лучше Льюис, в принципе, не мог – это был самый результативный сезон в карьере Берда, набиравшего 29,9.
Уже в следующем сезоне Лэрри удалили костные шпоры в лодыжках, и он выбыл практически на год. Эйндж продержался в качестве игрока старта 28 матчей, а потом Роджерс вывел рецептуру победного состава: Брайан Шоу, Деннис Джонсон, Реджи Льюис, Кевин Макхэйл, Роберт Пэриш.
Второгодка уступал в результативности (18,5 очка) только Макхэйлу (22,5 очка) и Пэришу (18,6 очка). Из 57 матчей, когда Реджи начинал в старте, «Бостон» выиграл 28. «Селтикс» вылетели в первом же раунде плей-офф от «Детройта» (0-3), но в этих трех матчах Реджи был самым духовитым: 20,3 очка, 7 подборов, 3,7 передачи за 42 минуты игрового времени. Стало ясно, вокруг кого «кельты» будут строить новую команду. Фаны «Лейкерс» начали нехотя перешептываться о том, что у «Бостона» появился «тот следующий парень», когда в декабре 1988-го Реджи вышел со скамейки и отгрузил «озерникам» 22 очка, а «Бостон» выиграл 100:96.
Спустя всего каких-то четыре года болельщики «Лейкерс» искренне и без всякой иронии признавали: им так и не посчастливилось возненавидеть Реджи Льюиса. Не хватило времени.
Реджи знал о своих проблемах с сердцем, но поверил альтернативному мнению
За четыре сезона, к 1991-му, Льюис сформировался в полноценную звезду. Лэрри все еще был символом и кумиром, но Реджи определял игру. В сезоне-1991/92 он провел все 82 матча в: 20,8 очка (реализация с игры выше 50%), 4,8 подбора, 2,3 передачи, 1,5 перехвата, 1,3 блок-шота. Приглашение на Матч звезд было признанием достигнутого уровня. Практически идентичную статистику он показывал и в следующем сезоне, но общественность говорила уже не об этом.
29 апреля 1993-го в ходе 1-го матча первого раунда плей-офф против «Шарлотт», за которых выступал друг детства Реджи и его партнер по школьной команде Маггси Богс, Льюис рухнул на пол и на доли секунд потерялся в пространстве. Позже он пришел в себя, и несмотря на слабость и головокружение, даже вернулся в игру, но вскоре вновь отправился на скамейку. Плей-офф для него был закончен.
«Селтикс» определили игрока в больницу, где команда из 12 врачей наблюдала за состоянием Льюиса и по итогу многочисленных тестов озвучила диагноз. Очаговая кардиомиопатия – дисфункция сердца, которая не позволяет сердечно-сосудистой системе полноценно снабжать организм кровью. Вначале заболевание может протекать бессимптомно, но по мере прогрессирования возникает недостаточность кровообращения. Врачи не стали обнадеживать Реджи: эта сердечная дисфункция закрывала для него двери в профессиональный спорт.
Для Льюиса, только-только ощутившего значимость своих первых крупных успехов, это известие стало шоком. Чтобы получить более полную картину происходящего, он обратился за альтернативным мнением в диагностический центр Гарвардской медицинской школы, крупнейшую больницу Бостона.
«Сейчас для меня нет ничего постоянного. Я ни в чем не уверен на сто процентов, до тех пор, пока не выхожу на баскетбольную площадку», – описывал свои ощущения Льюис.
Группа специалистов во главе с доктором Гилбертом Маджем после серии тестовых мероприятий заявила, что у игрока был нейрокардиогенный обморок, и он может продолжить свою баскетбольную карьеру. В клубе подобный вывод встретили без энтузиазма. Медицинский штаб «Селтикс» по-прежнему считал, что у Льюиса серьезное заболевание сердца, и, как следствие, не допускал до тренировок.
Именно по этой причине Льюис готовился к сезону-1993/94 отдельно от команды. 27 июля Реджи по обыкновению проводил бросковую тренировку, когда потерял сознание на корте.
«Когда я оглянулся, Реджи уже лежал на полу. Я подошел к нему и увидел, как он хватал воздух ртом», – сообщил позже в интервью случайный свидетель Амир Вайс.
Несколько часов спустя врачи констатировали смерть 27-летнего мужчины. Известие об уходе Льюиса из жизни породило хаос из скорби, дрязг и неверия.
«Я помню тот день, как будто это было вчера. Мне позвонили на работу, сказали немедленно перезвонить домой. Я думала, что звонок был насчет кого-то из моих детей, Шерона, Ирвина или Джона, но никак не Реджи. Я только что разговаривала с ним, и он казался в порядке. Когда я узнала о том, что он упал в обморок, я сразу же направилась домой и ходила там не находя себе места, ожидая новостей о моем сыне. Когда по телевизору показали репортаж о его смерти, я не могла поверить. Несколько минут спустя мне позвонила его жена, Донна, и сообщила, что Реджи умер. Я закричала, выронила телефон и медленно сползла на пол. С того дня ничто в моей жизни не было прежним», – вспоминает мать Реджи Инез.
Представители «Селтикс» не ограничились одними лишь формальными соболезнованиями.
«У меня был шанс играть с ним в течение трех лет, и сейчас мы лишились одного из тех парней, которые появляются раз в поколение. Он был в расцвете сил; ему было 27 лет. Для меня он был вторым лучшим защитником после Джордана. Лучше, чем Реджи Миллер, Митч Ричмонд, все эти парни», – вспоминает одноклубника Ди Браун.
Трагедия пропитала собой всю лигу.
«Реджи был на пути к тому, чтобы стать особенным. Он был талантливым парнем, очень приветливым, никогда не говорил ничего плохого. Он многое делал для Бостона в плане благотворительности. Это дестабилизирующее чувство, когда ты знаешь человека, играешь против него, уважаешь, а потом следующее, что ты узнаешь – его больше нет», – так высказался Майкл Джордан.
Дальше были судебные разбирательства, подозрение в наркомании и ссора между родственниками
Память о смерти новичка «Бостона» Лена Байаса от передозировки в 1986-м, всего за год до выбора Реджи Льюиса, естественно, разбередила умы журналистов, которые тут же начали копать историю взаимоотношений игрока с препаратами. Отчасти этому поспособствовала и супруга Льюиса Донна Харрис, которая почти сразу же подала в суд на четырех врачей, озвучивших альтернативный диагноз, который так воодушевил Реджи.
Адвокаты врачей тоже не сидели без дела, и запросили у университета, где учился Льюис до НБА, документы, собранные легкоатлетической комиссией, которая расследовала обвинения в употреблении наркотиков игроками NCAA. Врачи обосновали такой запрос тем, что употребление Льюисом кокаина могло привести к его сердечному приступу и что, знай они о его зависимости, отнеслись бы к его случаю иначе.
В результате запроса юристы получили отчет, где говорилось, что Льюис и его товарищ по команде Андре Лафлер проходили тест на наркотики, который они сначала отложили, затем оба провалили, когда сдавали его на следующий день, но, наконец, прошли его вновь еще через день – уже успешно.
Занимавший в то время пост главного врача команды доктор Джоб Фукс изначально сообщил юристам, что в 1987-м тесты Льюиса и Лафлера были положительными. Но после прослушивания записи, которая была сделана во время показаний, он изменил свою точку зрения, отметив, что положительным тест был только у Лафлера.
Вскрытие же не дало никаких конкретных признаков считать, что именно запрещенные препараты повлекли за собой остановку сердца.
Как вскоре выяснилось, борьба вдовы Льюиса в суде была лишь одним из фронтов. Пресса довольно быстро раскопала, что в завещании Льюиса не было упоминания матери, все состояние игрока отходило супруге. Та, в свою очередь, не спешила делиться деньгами с матерью Реджи.
«Я не получила никакой поддержки от клуба. Про меня забыли практически сразу же после смерти Реджи. С его супругой мы не поддерживаем тесных отношений. Я не держу ни на кого зла. Но,просто представьте, каково родить сына, воспитать его одной, увидеть как он стал миллионером, а затем наблюдать за тем, как он остается ни с чем. Все что у него когда-то было теперь принадлежит Донне. Как будто его никогда не существовало», – поведала свою точку зрения мать игрока Инез.
И все же эти слова Инез не до конца справедливы. После смерти Реджи в Бостоне открылся спортивный центр имени Льюиса, в котором проходят местные соревнования. Ди Браун продолжает оставаться одним из постоянных участников благотворительных акций, учрежденных Реджи еще в начале 90-х.
А «Селтикс», что бы о них ни говорила мать Льюиса, изъяли номер игрока из обращения, поместив №35 на баннер вместе с номерами величайших игроков в клубной истории. Так и продолжает бережно храниться память об одном из самых молодых капитанов в истории «Бостона».
Фото: AP Photo/Peter Southwick, Elise Amendola; Gettyimages.ru/Jonathan Daniel, Adam Glanzman
"«Я не получила никакой поддержки от клуба. Про меня забыли практически сразу же после смерти Реджи. С его супругой мы не поддерживаем тесных отношений. Я не держу ни на кого зла. Но,просто представьте, каково родить сына, воспитать его одной, увидеть как он стал миллионером, а затем наблюдать за тем, как он остается ни с чем. Все что у него когда-то было теперь принадлежит Донне. Как будто его никогда не существовало»"
Внимание вопрос: как данные мероприятия, по мнению автора, должны были положительно повлиять на финансовое положение матери Реджи?
А Бостон того была командой уровня playoff, но без чемпионских амбиций!
То есть он был больше темной лошадкой, нежели супер звездой.
Но такой тотальный обвал на долгие годы...