Тимоти Белла «Баркли. Биография» Глава 15
Эпилог/Благодарности/Фотографии
***
Даже если он не сразу признался в этом, Чарльз чертовски волновался, пока Морин рожала в мае 1989 года.
«Ты был нервной развалиной», — сказала ему жена.
После того, как Чарльз упрямо сопротивлялся, Морин услышала достаточно.
«Чарльз был белым, если это можно считать показателем», — опровергла она.
Он рассмеялся, прежде чем, наконец, сдался: «Ладно, может быть, я немного нервничал».
15 мая 1989 года родилась Кристиана Баркли весом четыре килограмма, и жизнь молодоженов изменилась в одночасье всего за три месяца их брака. Вместо летних отпусков и игры в гольф в расписании Чарльза теперь значились ночные кормления ребенка и встречи с дезинсектором. На первой известной публичной фотографии счастливой семьи, опубликованной в газете Philadelphia Daily News, одномесячная Кристиана, сонный комочек щечек и волос, сидит на руках у сияющей матери и более озабоченного отца. На лице Морин написано: Мы в деле, это здорово. На лице Чарльза написано скорее: Значит, так мне надо ее держать?
Если он нервничал из-за рождения дочери, то идея женитьбы приводила его в ужас. До Морин он не видел успешного брака в своем собственном доме, все еще покрытом шрамами от действий Фрэнка. И все же именно эти моменты с Кристианой, проведенные у бассейна во время барбекю с Морин, помогли ослабить некоторые укоренившиеся в нем с детства страхи.
Впервые в жизни, подумал он, у него были расставлены приоритеты. Чарльз взрослел, и это было приятно.
«Я понимаю, что в жизни есть нечто большее, чем баскетбол, — сказал двадцатишестилетний игрок. — Я хочу иметь хороший брак. Я хочу иметь большую, счастливую семью. Я хочу построить что-то постоянное».
Но в том же месяце, когда он начал строить свою семью, в Лидсе случилась беда. Младший брат Чарльза Дэррил Баркли все больше обижался на успех своего брата, настолько, что не хотел смотреть его игры по телевизору. Бросивший среднюю школу и проучившийся один год в профессиональном училище, Дэррил переезжал с места на место и не мог удержаться на серьезной работе. В то же время его старший брат, находящийся почти в полутора тысячах километрах от него, не мог поступать неправильно.
«Дэррилу пришлось следить за звездой здесь, в Лидсе», — сказала Маргарет Литтл, консультант по профориентации в средней школе.
Неизвестно, когда Дэррил начал употреблять кокаин и как долго, но семья подозревает, что двадцатидвухлетний парень начал делать это примерно в 1988 году. Чарльз рассказал о том, как Дэррил впал в депрессию и начал общаться не с теми людьми. Увидев, как это происходило с другими семьями известных людей, Чарльз опасался, что такое может случиться и с его семьей.
«У меня с рождения было увеличенное сердце, поэтому я не занимался спортом, как мой брат», — сказал Дэррил, имея в виду Чарльза.
В Лидсе и его окрестностях всегда существовала культура наркотиков, о которой Чарси в течение многих лет предупреждала своих мальчиков. Много позже Дэррил рассказал New York Times, что «некоторое время» он был частью наркосообщества.
За неделю до рождения Кристианы Дэррил направлялся за пивом в магазин FoodMart возле младшей школы Лидса, когда полиция арестовала его по обвинению в продаже крэка.
Полиция Лидса в течение нескольких месяцев расследовала преступную деятельность в городе. Особое беспокойство вызывала младшая школа Лидса, расположенная в двух шагах от дома семьи. Каждая продажа, отслеженная полицией, происходила в радиусе полутора километров от школы. Чтобы помочь в расследовании, полиция Лидса привлекла полицейского под прикрытием из Монтгомери, который начал покупать кокаин и крэк у дилеров в течение примерно пяти месяцев. По крайней мере, одна из сделок Дэррила была заключена с офицером под прикрытием в местном клубе. Он был в числе четырнадцати человек, арестованных в ходе крупнейшей в истории маленького городка наркооблавы.
Чарси и Джонни Мэй хотели верить, что Дэррил не употребляет кокаин. Но когда он отказался от предложения бабушки пройти тест на наркотики, Чарси, собрав все оставшиеся у нее силы, поставила ультиматум: пройди тест на наркотики или я выгоняю тебя из дома.
Проехав около 160 км на север до центра тестирования на наркотики в Декатуре, Чарси сказала, что врач сообщил ей и Джонни Мэй новости, прежде чем поделиться ими с Дэррилом. Анализ мочи показал следы кокаина и марихуаны. Результаты опустошили Чарси и ее мать. Дэррил снова стал отрицать употребление наркотиков, пока ему не показали результаты.
В Филадельфии Чарльз, узнавший о случившемся через несколько дней после того, как «Сиксерс» проиграли «Никс», был в ярости. Люди говорили ему, что над домом летают вертолеты, а местные телеканалы освещают арест его брата. На следующий день версия того же заголовка появилась в Associated Press и по всей стране: «Брат Баркли арестован в ходе операции по борьбе с наркотиками». Чарльз переживал о нем, но это было неприемлемо.
«Я люблю своего брата, но я сказал ему, что если он [будет продавать наркотики], то навсегда исчезнет из нашей жизни. Он будет моим братом только по фамилии. Я серьезно, — сказал тогда Чарльз. — Я не испытываю сочувствия к тем, кто связывается с наркотиками. Я сказал ему, что если он сделал это, то заслуживает того, чтобы уехать на долгое-долгое время. Может быть, он проснется, если услышит, как за ним захлопнутся двери [тюрьмы]».
Хотя полиция объявила, что каждый арест будет проводиться в соответствии со специальным законом штата Алабама, предусматривающим минимальное пятилетнее наказание за сделки с наркотиками в радиусе полутора километра от школы, неизвестно, был ли Дэррил осужден или получил какой-либо тюремный срок. (Департамент исправительных учреждений Алабамы не имеет в своей системе никаких записей о Дэрриле).
Несмотря на короткое пребывание Дэррила в реабилитационном центре, Чарльз был уверен, что его брат принял его послание близко к сердцу. Затем, пять месяцев спустя, Дэррил перенес инсульт, в результате которого его частично парализовало. Проявился тромб в правой части мозга. Чарльз заметил, как врачи обнаружили, что его увеличенное сердце не способно достаточно быстро перекачивать кровь, чтобы доставить ее в мозг.
Когда Чарльз покинул тренировочный лагерь, чтобы навестить брата в больнице Бирмингема в октябре 1989 года, Дэррил был в тяжелом состоянии. Он не мог ни двигаться, ни говорить. Он был в отключке.
«Я просто не могу представить, чтобы меня парализовало в двадцать два года. Меня это потрясло. Я часто думаю о нем в течение дня, — сказал Чарльз, который звонил ему каждый день в течение этого времени. — Но я должен быть примером для него, показать ему, что он может вернуться, если будет усердно работать в реабилитационном центре. Я нужен всей моей семье. Поэтому я должен быть сильным».
К счастью, Дэррил пережил инсульт. У Чарльза был для него совет: Не будь поглощен деньгами. Не гонись за ними.
«Из-за этого у него были неприятности», — сказал Чарльз.
* * *
Записка из восьми слов, переданная мальчику подающего мячи из Детройта для передачи её центровому «Пистонс» Биллу Лэймбиру, была одним из самых эффективных сообщений, переданных Чарльзом в любой момент его жизни.
Дорогой Билл,
Пошёл ты.
С любовью,
Чарльз Баркли
Для многих, кто смотрел баскетбол в конце 80-х годов, «Детройт Пистонс» был объектом порицания. Майкл Джордан ожидал, что они будут сукиными сынами. Скотти Пиппен ненавидел их до смерти. То же самое касалось и Патрика Юинга. Но команда называла себя просто чемпионами мира, командой, свергнувшей с престола «Бостон» и «Лос-Анджелес».
«Хорошие парни приходят последними. Знаете, иногда злодей побеждает, — сказал здоровяк "Пистонс" Рик Махорн. — Это даже забавно — быть злодеем».
В начале сезона 1989/90 годов «Филадельфия» больше всего думала о титулах. Возвращение к насущности было бы хорошим началом. Погрязшие в двух годах жалкой посредственности, «Сиксерс» срочно нуждались в помощи, если они планировали не упустить расцвет карьеры Чарльза. Опираясь на многообещающие обмены предыдущего сезона, Джон Нэш омолодил состав, обменяв непоколебимого разыгрывающего Мориса Чикса, который находился на спаде, в «Сан-Антонио» на Джонни Докинза, головастого игрока с элитным уровнем атлетизма. Линам, уроженец Филадельфии, вступающий в свой первый полный сезон в качестве тренера после того, как он возглавил команду в предыдущем году, имел полную поддержку организации, тренер игроков, который мог сказать что-то Чарльзу, если тот делал что-то не так, но не ставить его в неловкое положение.
К счастью для «Сиксерс», Чарльз собирался найти брата-баскетболиста, бьющего по ногам и телу, чтобы еще больше отвлечься от своих дел.
Махорн думал, что «Пистонс» пошутили, когда в день чемпионского парада сообщили ему, что он больше не в команде. Будучи всё еще в чемпионской кепке и футболке, ему сообщили, что он был выбран командой «Миннесота Тимбервулвз» на драфте расширения в тот же день. Единогласное решение оставить его без защиты было принято во время финала НБА, когда франшиза решила, что Махорн, доминирующий силовик, злобный подбирающий и отбирающий мяч игрок, является наиболее заменяемым. Также возникли опасения по поводу спины Махорна, но его агент отрицал наличие каких-либо проблем, заявив, что его клиент «прошел больше тестов, чем Рональд Рейган в этом году, и он не упал ни с одной лошади».
Не желая переходить в команду расширения, тридцатиоднолетний Махорн пригрозил уехать играть в Италию. Когда с этим возникли проблемы, «Тимбервулвз» в конце концов обменяли его в «Сиксерс» на три драфт-пика. Этот шаг был двояким. Помимо того, что Чарльз играл меньше минут, Линам знал, что Махорн устранит все огрехи их 25-очкового бомбардира в обороне. Линия атаки из Махорна, Майка Гмински и 110-килограммового Чарльза, перешедшего на позицию легкого форварда, была слишком заманчивой, чтобы от нее отказаться.
В лице Махорна Чарльз нашел физического современника, который мог показать ему, что значит побеждать на самом высоком уровне. Это также был хороший повод показать людям, что самая большая задница в лиге у Махорна, а не у Чарльза, пошутила звезда.
«Связь, которую он поддерживал с Риком Махорном, была беспрецедентной», — сказал Говард Эскин.
Они были Удар и Толчок — Чарльз ударял, Махорн толкал — и лиге предстояло почувствовать эту боль. Махорн любил сбивать людей с ног, и Чарльз тоже. Локти, удержание и психологические уловки были честной игрой до тех пор, пока тебя за это не арестовывали, утверждал Чарльз.
«Команда была отражением города, — сказал Докинз. — У нас были одни из самых крепких парней в лиге. Мы надели свои каски и принялись за работу».
Чарльз снова повеселел. На шестой год это была лучшая команда, которая была у него со времен его первого сезона с Джулиусом Ирвингом и Мозесом Мэлоуном. Он также был самым здоровым, так как каждый из пяти основных игроков — Чарльз, Махорн, Гмински, Хокинс и Докинз — сыграли в том году не менее семидесяти пяти игр. Он бил талисманы на выезде, бросал мяч на трибуны после побед дома и смеялся, когда Махорн отвечал на колкости болельщика комментарием о его матери. Иногда это было слишком весело для его кошелька. Хотя количество технических фолов уменьшилось, его пожертвования в офис лиги резко возросли после прихода Махорна. За этот год было наложено штрафов на общую сумму не менее $35 тыс., от ругательств до толчков и пощечин.
Встреча с комиссионером Дэвидом Стерном стала таким же суровым наказанием, как и штраф в размере $5 тыс., наложенный на Чарльза и разыгрывающего «Нью-Йорк Никс» Марка Джексона после того, как они заключили неофициальные пари между собой во время игры. На протяжении всей своей карьеры, включавшей технические фолы, удаления и штрафы, Чарльз рассказывал, что беседы со Стерном в его офисе, догонялки между звездным сотрудником и большим боссом, были «одной из самых неприятных вещей, которые когда-либо могли произойти с тобой в жизни».
«Когда ты облажался, он давал тебе это понять, — сказал он. — Но всегда, в конце, после того как он гнал тебя из своего кабинета, он обнимал тебя и [говорил]: "Сынок, ты совершил ошибку. Мы ее переживем". И я никогда этого не забуду». Конечно, встреча со Стерном не помешала Чарльзу зайти в раздевалку и пошутить, знает ли кто-нибудь цветастую реплику по поводу вечерней игры.
Хотя крайности остались, это был более дружелюбный Чарльз. Ранее в 1989 году Мэри Уолш, семидесятишестилетняя фанатка из Трентона, штат Нью-Джерси, позвонила на радиостанцию, чтобы пожаловаться на то, что Чарльз был «злым» и болваном. Чарльз послушал и записал сообщение, которое звучало на станции в течение всего следующего дня, пытаясь связаться с ней. Уолш, которая думала, что ей привиделось, будто она слышит голос Чарльза, который постоянно к ней обращается, наконец согласилась, и ее встретили лимузином и четырьмя билетами на игру. Увидев ее, он подарил ей цветы. Уолш, которая тут же изменила свою точку зрения, в ответ подарила ему открытку на День святого Валентина и свадебную открытку. «Моя жена и моя мама сказали мне, что мне лучше привести себя в форму, — сказал он Уолш. — Они не хотят, чтобы такие милые дамы, как вы, злились на меня».
Аллен Лампкин был поражен, когда Чарльз подошел к нему во время тренировки и спросил, видел ли он новости. В местную церковь, проводившую акцию по сбору игрушек для малоимущих семей и детей, ворвались и украли все подарки. Чарльз сказал Лампкину, что хочет использовать свои собственные деньги, чтобы вернуть все, что было украдено, плюс еще кое-что. Лампкин так и поступил, передав церкви деньги от имени Чарльза. «Единственным условием было то, что церковь не могла сказать, откуда у них подарки, — сказал Лампкин, друг Чарльза, который в то время был менеджером по снаряжению команды. — Такого я вообще никогда раньше не видел».
Его гуманистические эпизоды стали настолько обыденными, что Дэйв Коски, тогдашний директор по рекламе команды, вспоминал, как Чарльз «убил бы меня, если бы я это афишировал». Коски так полюбил Чарльза, что попросил его стать крестным отцом его первого ребенка.
«Большинство спортсменов — плохие парни, которые хотят, чтобы ты думал, что они хорошие парни, — сказал Коски. — Баркли — хороший парень, который хочет, чтобы люди думали, что он плохой парень».
Чарльз чувствовал настоящую связь с командой того года, солянкой из несочетаемых личностей, которые хорошо подходили друг другу. Особенно это касалось Гмински, одного из его лучших друзей во время его пребывания в Филадельфии. Гмински вспомнил, как много значил для него и человека, которого он знал как Чарли, поход на «Миссисипи в огне», фильм 1988 года с Джином Хэкманом и Уиллемом Дэфо, основанный на похищении и убийстве трех борцов за гражданские права в 1964 году. Для Гмински, как белого парня, выросшего в Коннектикуте, опыт просмотра фильма вместе с Чарльзом и рассказ о жизни Чарльза как чернокожего человека в Лидсе были одновременно сильными и открывающими глаза. Когда «Сиксерс» проводили выставочную игру в Бирмингеме, Гмински и команда также посетили Лидс, чтобы отведать домашней еды от Чарси и Джонни Мэй. Находясь в Алабаме со своими товарищами по команде, Гмински больше всего переживал за Чарльза, поскольку Чарльз осознал всю ответственность, с которой он столкнулся, вернувшись домой.
Однако изменить палитру Чарльза оказалось сложнее. Любитель вина и высокой кухни, Гмински устал от постоянных походов в Friday's и Chili's и решил, что существует гораздо больший кулинарный мир, который Чарльзу необходимо исследовать. Гмински решил, что для начала он попытается скорректировать предматчевую еду Чарльза из McDonald's: два сэндвича с рыбным филе, большая порция картофеля фри и кока-кола. Зная, что Чарльз питался одинаково перед каждой игрой, Гмински рекомендовал ему есть пасту перед игрой, как это делал он сам, а также бублик непосредственно перед игрой в качестве части углеводной нагрузки. Во время предыгровой тренировки Чарльз выразил свое недовольство тем, что его партнер по команде испортил его гастрономический режим.
«Мы разминаемся, и он говорит: "Черт возьми, я так голоден. Эта паста прошла сквозь меня. В последний раз я это делаю", — сказал Гмински. — Жареная пища легла в его желудок, и на этом эксперимент с макаронами закончился».
* * *
Для Чарльза, фаворита на MVP в одной из лучших команд лиги, Плохие парни «Пистонс» были лишь названием, шарадой, которая продолжалась достаточно долго. Кроме Айзея Томаса и Джо Дюмарса, он заявил, что больше никто в команде не может по-настоящему сражаться. Их можно было растолкать, и в конце апреля 1990 года он намеревался сделать именно это, когда команда пыталась завоевать свой первый титул чемпиона за семь лет.
«У "Сиксерс" был настоящий Плохой парень, и "Пистонс" это знали, — сказал он о Махорне. — Билл Лэймбир тоже это знал».
Известный как Дарт Вейдер в НБА, Лэймбир может быть расчетливым. «Я не знаю в свое время... освещения НБА о том, что когда-либо был более отвратительный персонаж, чем Билл Лэймбир», — сказал Майкл Уилбон ESPN в 2020 году.
Чарльз стал присматриваться к Лэймбиру. Хокинс сказал, что когда он вошел во «Пэлас» на Оберн Хиллз, он почувствовал, что должно произойти что-то плохое.
«Ты просто старался не пострадать», — сказал Хокинс.
Несмотря на физическую мощь «Пистонс» на тот период, «Сиксерс» им не уступали. Чарльз забросил 36 очков, а Айзея Томас был удален за то, что замахнулся на Махорна и задел его, к радости своего бывшего товарища по команде. Тогда Чарльз и Махорн начали веселиться, вспоминает Гмински.
«Махорн наклонился к Лэймбиру, понюхал воздух и сказал: "Чарли, ты что-то чувствуешь?". Чарльз наклонился к Лэймбиру, понюхал и сказал: "Да, что это?" [Махорн] откинулся назад к Лэймбиру и сказал: "Пахнет трусишкой", — вспоминает Гмински. — В этот момент можно было увидеть выходящий из ушей Лэймбира дым».
На последних секундах победы «Сиксерс», когда Махорн прыгнул для броска сверху после быстрого прорыва, Деннис Родман толкнул его. Лэймбир принял мяч и воткнул его в подбородок товарища по команде Махорна. Затем Лэймбир нанес удар по заступившемуся Чарльзу. Чарльз нанес ответный удар левой, настолько выбив Лэймбира из равновесия, что тот попятился назад.
Лэймбир оттеснил товарища по команде Винни Джонсона в сторону, чтобы освободить место для разборок. Чарльзу потребовалось мгновение, чтобы встать на изготовку, после чего он хорошенько промахнулся еще одним верхним хуком. Лэймбир, зачинщик потасовки, подтянул своего противника под себя для пары апперкотов, когда тяжеловесы повалились на пол среди ревущей толпы.
Джон Салли, центровой «Пистонс», вступил в схватку, чтобы узнать, чем он может помочь.
«Чарльз не понимает, что сейчас будет драка. Я схватил его, и он не видел, кто был позади него. Я говорю: "Чарльз, это Салл". Он говорит: "Салл, вытащи меня отсюда", — вспоминает Салли. — Я буквально вытащил его и вывел из драки».
После перепалки с Родманом Чарльз отправился в раздевалку один, что, как отметил один из дикторов, было не очень хорошей идеей. Через несколько секунд вся скамейка запасных «Сиксерс» побежала к туннелю. Десятки фанатов столпились у барьера, а один попытался ударить Чарльза. Болельщик был задержан, но Чарльз отказался выдвигать обвинения. Он его наказал по-своему.
«Он ударил меня без всякой причины, — сказал Чарльз о болельщике. — Я плюнул ему в лицо; хорошенечко так».
Примерно через шесть минут бой закончился. В ответ НБА наложила штрафы на общую сумму $162 тыс., что стало рекордом лиги. Только три игрока были отстранены на одну игру каждый: Чарльз, Лэймбир и резервист «Детройта» Скотт Гастингс. Среди четырнадцати оштрафованных игроков Чарльз потерял в общей сложности более $50 тыс. из-за штрафа и пропущенного чека за игру. Через несколько дней Кац и владелец «Пистонс» Билл Дэвидсон были проинформированы о том, что каждый из них будет оштрафован на $50 тыс. «Я позвонил Дэвиду Стерну и спросил его, почему он штрафует меня, ведь я смотрел игру со своей кровати сквозь пальцы ног», — вспоминает владелец клуба.
В раздевалке чемпионы Атлантического дивизиона праздновали с шампанским и смехом. Гордый Линам повторил некоторые критические замечания, высказанные в адрес его игроков сомневающейся публикой: Махорн, ты просто бандит. Рон Андерсон и Херси Хокинс, вы слишком мягкие. Чарльз Баркли, ты никого не сделаешь лучше.
Пока Лэймбир высмеивал филадельфийскую звезду, Баркли, с царапинами и красными пятнами на левой стороне лица, шутил, что он защитил свой титул в тяжелом весе, судейским решением выиграв у достойного соперника. Позже эти двое перенесут свой матч-реванш, драку в баре, на большой экран в комедии 1991 года «Горячие головы». Но ночь в Детройте не была шуткой. Зайдя в туалет во время празднования, Гмински заметил вытекающую из стены струю воды.
«Чарли был так зол, что сорвал писсуар со стены, — сказал Гмински. — Техническому персоналу пришлось спуститься, чтобы перекрыть половину воды, и в это время работали только три душевые кабинки. Мы веселились и пили шампанское, и в душ могли заходить только по трое».
* * *
Чарльз не задумывался об этом, когда он почти расчленил беспомощного Крейга Эло во время победы «Сиксерс» над «Кливлендом» в первом раунде. Его данки с разных мест площадки были более акцентированными, блоки — более силовыми, плечи — более жгучими. В начале плей-офф Чарльз был бегущим поездом, и «Сиксерс», одержавшие 53 победы, катились вместе с ним. Или, в случае Эло, тот катался по полу.
«Мое тело столкнулось с его телом, и я очень легко потерял свое тело», — сказал Эло. Жестокий удар в защитника «Кливленда» был одним из примеров, использованных лигой для изменения своих правил. Такие фолы теперь могут привести к удалению.
Жесткие фолы были не единственным, что раздавали «Сиксерс». Чарльзу помог Хокинс, набравший 39 очков с 26 бросков в победном матче с «Кливлендом». Он понадобится им для того, что будет происходить дальше. С золотой цепочкой на шее и серьгой, свисающей с левой мочки уха, Хокинс с нетерпением ждал дальнейших стадий плей-офф. «Мы едем в Чикаго с мыслью, что можем победить», — сказал он.
Матч второго раунда между «Буллз» Майкла Джордана и «Сиксерс» стал показательным событием. Два кандидата на звание MVP лиги и старые друзья, которые впервые встретятся друг с другом в плей-офф.
Тема для разговора, которая будет преследовать Чарльза до конца его карьеры, впервые возникла в конце того сезона: Если ты не выиграл чемпионат, ты не успешен. Этот нарратив преследовал некоторых из лучших в баскетболе, а теперь он привился и к Чарльзу.
«Я могу смириться, что бы ни случилось, если мы сделаем все возможное», — сказал он.
Уступая в серии 0-2, возможного было далеко не достаточно. Несмотря на 30 очков и 20 подборов от Чарльза в первой игре, Джордан набирал в среднем 42 очка в первых двух играх серии. Даже толчки и локти Махорна не смогли остановить соперника. Центровой «Чикаго» Уилл Пердью все предвидел. «У них было несколько хороших игроков, но у них не было Скотти Пиппена. И каким бы хорошим ни был Чак, Майк все равно был лучше».
«Сиксерс» были без Дерека Смита, сильного нападающего со скамейки запасных, который, как они планировали, должен был опекать Джордана большую часть игры. Джордан подслушал в филадельфийской толчее, как Чарльз собирается его опекать. Он начал пускать слюну, вообще не признавая своего друга как защитника.
«Первое, что он делает, это опускается в эту защитную стойку, с поднятыми руками — все выглядит технически, технически правильно. А я просто рассмеялся. Я сказал: "Когда, черт возьми, ты начнешь играть в защите? А кто научил тебя вставать в защитную стойку?" — сказал улыбающийся Джордан в своем рассказе о розыгрыше, который закончился тем, что он сделал передачу. — Даже если он не справился с задачей, ему было все равно».
Но именно оживленные перепалки Чарльза с Гмински и Андерсоном привлекали внимание. Поскольку его опекали двое соперников, как только он касался мяча, ему нужно было больше от своих товарищей по команде, включая их неглубокую скамейку запасных. «Команды Баркли к моменту появления "Буллз" были еще настолько слабыми, что они не были такими великими соперниками, как "Пистонс"», — говорит Сэм Смит, автор книги «Правила Джордана».
Драма произошла, когда у Чарльза заболело правое плечо. Вскоре он узнал, что весь год играл с остеофитом [прим.пер.: Костная шпора, шиловидное разрастание костной ткани]. «К тому времени, когда мы отправились в Чикаго на первую игру полуфинала конференции, "Буллз" знали, что у меня травма, — сказал Чарльз. — Как и я».
Чарльз попытался пресечь все слухи о том, что у него есть проблемы с двумя своими парнями, обвинив СМИ в попытке расколоть команду. В ответ он набрал 34 очка, 20 подборов и 8 передач в третьей игре, выигранной в Филадельфии.
Несмотря на победу, Джордан заставил Линама напрячься, когда «Сиксерс» выигрывали на 20 очков в конце третьей четверти.
«Отворачиваясь, он что-то говорит Пиппену, и тот кивает в ответ. Клянусь, я сказал: "Это нехорошо", — вспоминает Линам. — Мы выигрывали в 20 очков, а они вышли и начали штурмовать, в этот штурм трудно поверить. Нам нужно было выиграть игру дважды. Когда прозвучала финальная сирена, я посмотрел на бровку и увидел, что эти две Тамары уходят точно так же, как и раньше. Он что-то сказал Пиппену, они посмотрели в сторону и ушли. Моя жена говорит: "Что в этом плохого?". Я сказал: "Завтра у нас будут проблемы"».
Перед четвертой игрой серия приобрела другой характер, когда Скотти Пиппен вернулся домой на похороны своего отца в Арканзасе. Без одного игрока, «Буллз» обратились к запасному надежному 201-сантиметровому Эду Нили, которого Смит назвал «рабочей лошадкой среди чистокровных скакунов». Он изматывал Чарльза в защите и на паркете, заслужив звание лучшего игрока матча по версии CBS. Этот взгляд сбил с толку сэра Чарльза, который все же набрал 22 и 13 очков, но cмазал 6 штрафных бросков подряд в концовке матча, проиграв со счетом 101:111. При счете 1-3 «Филадельфия» оказалась перед неизбежностью.
Джордан понимал, что испытывает Чарльз, пытаясь тащить на себе команду.
«У него не осталось сил в ногах, — сказал Джордан о своем друге. — Он мало говорил на протяжении всего периода. Когда он говорит, это его мотивирует, заряжает энергией. Но его батареи начали терять заряд, и мы восприняли это как хороший знак».
Джордан также знал, что его 45-очковый вклад мог навсегда выбить дух из Чарльза и «Сиксерс». Они уже играли в шесть или семь человек, Махорн играл с растяжением связок левого колена, а Чарльз с трудом поднимал руку над головой.
Эмоциональное возвращение Пиппена на громогласный стадион «Чикаго» подпитало его 29-очковый шквал со скамейки запасных, который помог с хныканьем отправить «Сиксерс» домой. Его опека Чарльза привела к худшей игре Баркли. Даже по меркам Джордана полуфинальный матч конференции против «Филадельфии» был потрясающим. В пятиматчевой серии он набирал в среднем 43 очка, а также 7,4 передачи и 6,6 подбора. Каждая игра была более мастерской, чем следующая, расширяя представление о том, как может выглядеть превосходство на ежедневной основе в плей-офф. Набранные Джорданом 37 очков в пятой игре стали его самой низкой результативной игрой в серии.
«Я никогда так не играл в четырех матчах подряд, как против "Филадельфии"», — сказал Джордан.
Чарльз увидел, что его лучший шанс побороться за титул испарился. Его средние показатели в серии — 23,8 очка, 17 подборов, 5 передач — в любое другое время были бы топ-результатом. Вместо этого они стали забытой сноской в истории.
То же самое можно сказать и о Чарльзе, занявшем второе место в голосовании за MVP, несмотря на наибольшее количество голосов за первое место. В одном из самых напряженных голосований в истории лиги Мэджик Джонсон получил свой третий MVP, несмотря на то, что у него было на одиннадцать голосов за первое место меньше, чем у Чарльза — 38 против 27. Большой перевес Джонсона в голосах за второе место, тридцать восемь против пятнадцати, помог защитнику «Лейкерс» завоевать награду. Джордан, занявший третье место в голосовании с двадцатью одним голосом за первое место, также получил больше голосов за второе место, чем Чарльз.
Чарльз по-прежнему с трепетом относится к тому году, в котором все могло случиться.
«Я не отпустил его, — сказал он о неудаче. — Я никогда его не отпущу».
***
Если хотите поддержать проект донатом — это можно сделать в секции комментариев!
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
