«Шак – вот кто по-настоящему преуспевал в трэштоке». Колонка Леандро Барбозы
Хочу рассказать вам пару историй. Историй о тех, с кем я подружился за время карьеры в НБА.
И, обещаю, еще до конца этого текста Шак пробежится голым по арене Финикса.
Но не сейчас. Для начала, мы обязаны поговорить о Голден Стейт.
Вы ведь смотрите плей-офф, так? Уорриорс, они... Невероятны. Каждый понимает это, но далеко не каждый осознает, какой объем работы необходимо выполнить, чтобы достигнуть столь высокого уровня мастерства. Уж я-то знаю, какой. Я там играл. После победы в чемпионате в 2015-м году мы умудрились даже как-то стать еще лучше. Сумасшествие какое-то.
В 2016-м к команде присоединился мой давний друг Стив Нэш – в качестве ассистента. И он неслабо помог нам. Честно говоря, поначалу было непривычно: по времени, совместно проведенному в Финиксе, я запомнил Стива как веселого и любящего посмеяться парня. Здесь же он стал невероятно серьезным. С головой ушел в работу. Даже прически перестал менять.
И он по-настоящему хотел, чтобы наша команда развивалась. В особенности это касалось Клэя и Стефа.
Уже тогда Клэй был отличным баскетболистом, но Стив видел в нем нечто большее. Как правило, Томпсон любил оставаться после тренировок и часами отрабатывать бросок из какой-либо точки. Нэшу это совсем не нравилось, он постоянно твердил, что в игре столь легких бросков не бывает в принципе. Тем не менее, Клэй продолжал бросать, причем, как правило, попадая все свои броски. Не видел причины, по которой следовало что-либо менять. Но спустя какое-то время все же осознал ее. Так он стал разбавлять свои упражнения дриблингом. Результаты тренировок уже заметны в игре.
Касаемо Стефа – я всегда удивлялся тому, сколько он знает о наших успехах в Финиксе. Порой после занятий мы оставались со Стивом в тренировочном центре, чтобы немного побросать мяч. Карри мог подойти в подобный момент и начать задавать вопросы о том коллективе, что сложился у нас в Аризоне. Он очень любил нашу игру и всеми силами хотел сделать Голден Стейт похожим на тех Санс, что было крайне приятно осознавать.
А как иначе? Ведь один из лучших игроков мира, член одной из лучших команд в истории игры регулярно интересовался нашим Финиксом, хотел стать лидером чего-то похожего. Тогда наш смоллболл сильно выделялся на общем фоне, сейчас он стал невероятно популярным и работает даже лучше, чем мы со Стивом могли себе представить.
Если бы 12 лет назад мне кто-нибудь сказал, что наша команда из отбросов лиги будет вдохновлять Уорриорс на столь высокие достижения на протяжении нескольких лет, я бы не поверил, назвал бы собеседника сумасшедшим. Хотя, на самом деле, сумасшествие – это весь мой путь в НБА.
***
Я рос в фавелле в Сан-Паулу. Довольно жестокое место. Без знакомств здесь было попросту не выжить.
Днем я обычно продавал фрукты с матерью, по вечерам играл в баскетбол. Дома спал на полу. Помню, как в 8-летнем возрасте впервые увидел Майкла Джордана по телевизору у друзей. И после того зрелища подумал: «Я попаду в НБА, чего бы мне это ни стоило». Захотелось играть в лиге Майкла. Но больше всего захотелось вытащить собственную семью из самого что ни на есть захолустья.
В противном случае, кто-то из ее членов вполне мог и погибнуть.
Баскетбол был для меня лишь развлечением, но в конечном итоге превратился в способ выбраться из фавелл. Превратился в наш общий способ их покинуть. И первый случай воспользоваться им подвернулся мне в 2003-м.
Помню, как мы ехали по Манхэттену в Мэдисон-сквер на церемонию драфта. В Бразилии практически все говорят об Америке как о чем-то недостижимом. Для бразильцев США – нечто вроде мечты. Даже оказавшись там, я отказывался принимать, что действительно нахожусь в стране-сказке. Нью-Йорк... Не мог поверить своим глазам. Был поражен. Все выглядело абсолютно иначе. Постройки, люди... Столько людей вокруг... Думаю, тогда я был немногословен. Просто вглядывался в происходившее вокруг. Все казалось каким-то сказочным, недействительным. Даже когда услышал собственное имя на драфте, был удивлен. Все вокруг поднялись со своих мест, чтобы поаплодировать, я же все сидел и сидел.
Изначально был задрафтован Сан-Антонио. Но спутся пару минут ко мне подошли представители Финикса и сказали, что я стану игроком Санс. Не совсем понимал, что происходит. Сан-Антонио, Финикс – я об этих городах и не слышал даже. Просто кивал головой, соглашался с тем, что мне говорят.
На следующий день отправился в Аризону. Первым делом после рейса посетил арену. Несколько членов тренерского штаба провели меня до раздевалки, показали мой личный шкафчик, с именем и персональной атрибутикой.
Я никогда прежде не испытывал ничего подобного.
Через переводчика заявил, что не собираюсь этой ночью возвращаться в отель. Хочу переночевать здесь.
«Но ты не сможешь тут переночевать. Здесь нет кроватей, только вот чистый пол», – ответили мне.
В свою очередь сказал, что дома, в Бразилии, у меня и такого комфорта не было. Сказал, что, посети они мой дом в Сан-Паулу, поняли бы истоки моего желания. Не думал, что они поверят, хотя и было все равно. Главное – я хотел остаться там с ночевкой.
В конце концов, там был большой телевизор, холодильник с едой и шкафчик клуба НБА с моим именем – что еще нужно для жизни?
Всю ночь проспал на ковре в раздевалке. Наверное, так глубоко я не спал никогда. На следующий день встретил тех, кто впоследствии стал моей аризонской семьей – Шона Мэриона и Стефона Марбери.
Шон появился в раздевалке первым и был ошарашен тем, что в ней кто-то находился.
«Мужик, ты здесь что забыл? Ты с ума сошел!», – восклицал он.
Все повторял и повторял, что я сошел с ума, улыбался вместе с тем. Уже тогда понял, что он хороший парень. В тот день мы долго смеялись, как смеялись и каждый последующий день совместной игры.
Шон познакомил меня с происходившим вокруг, познакомил с несколькими парнями из команды. Днем встретил Стефона. Он спросил про семью, про адаптацию к жизни в Америке. Первые несколько месяцев он держал меня под собственным крылом. Часами сидел у него дома за видеоиграми. Если же у кого-то из нас рождалась идея поехать куда-то, он выкатывал один из своих шикарных автомобилей и садился за руль. До сих пор не особо хорошо говорю по-английски, и в свое время Стефон пользовался этим: рассказывал мне все подряд. Другое дело, что, когда на фоне играл рэп, мы начинали говорить на одном языке.
Мы любили одних и тех же исполнителей, один и тот же репертуар. Джей, Снуп, Дре – все они. Я читал довольно посредственно, Стеф же попросту обожал это. Всегда на максимум выкручивал звук в своем Range Rover – автомобиле, что был частичкой целой коллекции, каждым представителем которой можно было любоваться.
Помню, как-то раз, после очередной тренировки на старте летнего лагеря, он усадил меня в машину со словами:
«У меня для тебя кое-что есть».
Приехали. Смотрю – Escalade. Абсолютно новый.
«Нет, нет, я не приму», – тут же заговорил я.
«Хочу, чтобы у тебя был такой. Это подарок от меня – тебе. Мужик, я тебя просто обожаю, так что бери. Он твой».
Тут же слезы выступили на глазах. Было достаточно тяжело поверить, знаете ли, что мне дарят автомобиль. Прежде жизнь складывалась очень непросто. Порой приходилось воевать за пропитание. А теперь мне готовы отдать новую машину.
Никогда не забуду те эмоции, что испытал тогда. Стеф, ты навсегда будешь частью моей семьи.
Он даже пытался учить меня языку! Правда, только скверным словам. Но он учил меня использовать их в нужном месте в нужное время, использовать их в порядке трэштока.
Часто говорил: «Так, Леандро, сейчас объясню, как это работает. Вот начинается игра. Смотри прямо в глаза своему оппоненту. Если опустит голову – ты победил. Ты на вершине. Иди и вынеси его. Не останавливайся, можешь ругаться, говорить что угодно. Главное – не вылезать у него из головы».
Стефон справлялся с этим на ура. Выходил, ругался, выигрывал. Был настоящей звездой.
Но знаете ли вы, кто преуспел в трэштоке лучше всех? Мой приятель Шак.
В 2008-м никто не мог взломать краску Финикса. Никто не мог в нее ворваться. А если бы даже кто-нибудь и смог, живым он оттуда точно не выбрался бы. Смотрю – защитник соперника лезет на Шака. Тот отбирает мяч, отдает в быстрый отрыв, и пошло-поехало. Понятное дело, что Шак был очень приятным парнем, но вместе с тем – самым доминирующим центровым в истории. И соперники никогда не знали, против какого из этих двух Шаков им предстоит сразиться. Наблюдать за этим было крайне забавно. Бывало, Шак кричит:
«Если ты, *****, еще раз окажешься под кольцом, я тебя вы***. Я сделаю это. Я, *****, сделаю это».
Уже в следующем владении соперник при виде Шака отдаст мяч другому или с испугу вовсе потеряет его.
Да уж, Шак устрашал. Но как только увидишь человека голым, начинаешь воспринимать его по-другому. Вы готовы прочесть эту историю? Держу пари, не готовы.
День игры, примерно полдень. Мы с Шаком встречаемся в тренировочном центре, хотим поразмяться перед игрой. Заходим в раздевалку, снимаем одежду, проходим в реабилитационную. Но работника нет на месте. Сидим в полотенцах, ждем. Прошло 15 минут. Шак слегка расстроился. Тут он встает, снимает с себя полотенце (не совсем понял, для чего), выходит из комнаты, вбегает в офис сотрудников, открывая дверь со словами: «Ты вообще приходить собираешься? Или мне тебя самостоятельно донести?»
Поначалу понять, шутит Шак или нет, было трудно. Но как только он сделал несколько шагов по направлению к человеку, который должен был с нами работать, стало ясно, что он не шутит от слова «совсем». Сотрудник выбегает к лестнице.
Шак, конечно же, за ним. Абсолютно голый, он бежит за человеком через подтрибунное помещение мимо работников арены. Кричит так громко, как только может. В общем-то, назвать эту картину необычной было бы тяжело. Классический рабочий день.
Все вокруг одеты либо в униформу, либо в костюмы. Шак – в том, в чем мать родила.
Если хотите, просто представьте себе эту картину.
Будущий член Зала славы, один из лучших бигменов в истории игры абсолютно голый бежит за худеньким парнем по всей арене. Думаю, погоня продолжалась около 15 минут – достаточно, чтобы Огромный Голый Кактус выдохся и потерялся.
Таков он, мой друг. Таков Шак.
Честно сказать, по-прежнему ощущаю себя тем юнцом из Бразилии. Пускай даже все те люди, с которыми я сблизился за время карьеры в НБА, сделали меня настоящим мужчиной, тем, кем я являюсь сейчас.
Мой путь еще не подошел к завершению. К счастью, впереди еще много времени. Ноги до сих пор не устали. По-прежнему чувствую в себе желание соревноваться и побеждать. Но более всего я чувствую невероятную благодарность. Очередной сезон подошел к концу, мои друзья идут к новым свершениям в лиге, а значит пришло время рассказать пару интересных историй. И поблагодарить читателей.
Obrigado всем!
Еще кое-что про Финикс:
Фото: David Liam Kyle/NBAE/Getty Images; Courtesy of Leandro Barbosa; Andrew D. Bernstein/NBAE/Getty Images; Glenn James/NBAE/Getty Images; Nate Gordon/The Players’ Tribune.
Удивительное место на спортсе
Спасибо
Я тоже считаю Шака самым доминирующим центровым XXI века и вообще символом мужика под щитом современного баскетбола