«Если я открыт, передача от Хардена – лишь вопрос времени». Колонка Эрика Гордона
Лето 2016-ого. Начало июня, кажется. Звонит телефон, на экране вижу имя контакта.
Джеймс Харден.
Мы с ним стали большими друзьями еще в 2007 году, когда вместе выступали на McDonalds All-American. Тем не менее, знать точно, почему это он решил столь неожиданно набрать меня, не мог. Поднял трубку, но, не успев сказать ни слова, услышал:
«Ну что, ты подписываешься к нам?»
Ни тебе «Привет, как дела?», ни чего-либо другого в таком духе. Только по делу.
Он знал, что я готовлюсь к выходу на рынок свободных агентов, но, думаю, тот факт, что возможности принять окончательное решение пока не было, его не волновал. Джеймс рассказал мне, что команде требуется еще один баскетболист, способный создавать моменты для партнеров, обладающий достаточной технической оснащенностью и готовый снять часть нагрузки с его плеч.
«Думаю, ты подойдешь идеально», – закончил он.
Конечно, разговор этот сильно заинтриговал. Целыми годами мы в шутку говорили о том, как круто было бы играть в одной команде. Пообещал Джеймсу подумать над его предложением.
Буквально секунду спустя состоялся еще один звонок. На сей раз – от Тревора Аризы.
«Ну что, ты подписываешься к нам?»
Создавалось впечатление спланированного нападения. Подумал: «Черт возьми, а они серьезные ребята». Тревор рассказывал в основном про тренировочную программу Хьюстона, клялся, что с ее помощью я почувствую себя намного более молодым. Потом – пара слов о городе. На этом и закончили.
В принципе, именно на такой ход событий я и рассчитывал. На следующий день, примерно в это же время вновь услышал вибрацию телефона.
Джеймс Харден.
Так продолжалось до самого 1 июля, до открытия рынка свободных агентов. Джеймс и Тревор звонили мне каждый день, старались уговорить, внушали, что именно меня этой команде не хватает.
Все уши прямо-таки прожужжали. Бросались громкими словами вроде «плей-офф» и «чемпионства». Утверждали, что нас будет невозможно остановить у чужого кольца, что команда по итогам сезона покажет исторические показатели. Говорили, что игра Рокетс, подразумевающая бесконечное движение мяча с целью найти наиболее оптимальную позицию для броска, будет очень веселой.
Единственное, о чем они не сказали ни слова, – о том, что я буду выходить со скамейки.
Майк Д’Антони ходить вокруг да около не станет. Он всегда максимально краток и прямолинеен.
Так что в ноябре, когда появилась идея убрать меня из стартовой пятерки, всем, что он сказал, были слова: «Я перевожу тебя на скамейку запасных».
Бум. Никакого вступления. Никаких смягчений. Я просто потерял место в старте. Тем временем, мы провели уже 11 матчей в сезоне.
Всю свою жизнь я выходил в стартовой пятерке, начиная с матчей за школу и заканчивая матчами в НБА. Перспектива выходить со скамейки была чуждой для меня.
Сезон начался с 6 побед и 5 поражений. Было предельно ясно: что-то идет не так. Как любит говорить тренер, «мяч не получал энергию». Защита медлила при разменах, чего вообще нельзя себе позволить в Западной конференции. Перед сезоном мы мечтали о чемпионстве, но тогда вдруг показалось, что и в плей-офф выйти будет большой удачей. Необходимо было что-то изменить. В том числе и мою роль.
Думаю, я бы мог начать противиться. Если бы вовремя не подумал о своих младших братьях и о том, как детская жизнь планомерно готовила меня к подобного рода моменту.
У меня есть два младших брата. Все мы любили играть в баскетбол. Но в детстве у меня было одно правило: если братья хотели поиграть со мной, им необходимо было отыграть на моем уровне. То есть всегда целиком отдаваться игре. На 100%. Без поблажек. Без нытья.
С возрастом каждый из нас приобрел свой собственный игровой стиль. У каждого были отточены разные навыки в игре. Я совмещал в себе скорера с плеймейкером. Любил бросать. Эван (младше меня на два года) был прирожденным защитником, отрабатывал по полной, любил выполнять большой объем черновой работы. Эрон (который младше меня на 9 лет и сейчас, к слову, играет за Сетон-Холл) обожал проходы к кольцу.
Наш баскетбол разнился, но главное правило оставалось неизменным. Оно по-прежнему гласило отдавать всего себя в каждом игровом эпизоде. Ведь самоотдача – превыше любого другого игрового аспекта.
Играть один-на-один с Эваном значило вести постоянную борьбу. Я был старше и гораздо крупнее, так что часто оттеснял его корпусом во время прохода. В посте он толкался и пихался как мог. Результатом часто оказывались ссадины, синяки и разбитые носы. А как же могло быть иначе?
Бросковые соревнования с Эроном было очень непросто выигрывать даже несмотря на его возраст. И если бы их уровень самоотдачи не соответствовал моему, я б ни разу не вышел с ними вместе на площадку.
Знаете, на плечи старшего брата в семье баскетболистов традиционно ложится колоссальная ответственность. Я всегда старался помогать младшим, но только в том случае, если они проявляли должное желание трудиться. Знал, что без стремления к максимальной самоотдаче не может быть никакого развития. Но покуда они стремились, я был рад тратить свое время на них.
Пару лет нам с Эваном довелось поиграть вместе в средней и старшей школе. Конечно, я мог бы брать на себя намного больше бросков в те годы, но вместе с тем старался обеспечить и брата должным количеством попыток с игры. На тот момент меня считали одним из наиболее перспективных баскетболистов поколения, так что несколько больше передач и немного меньше бросков не повлияли бы на сложившийся авторитет.
Сама суть баскетбола кроется в самопожертвовании.
Передачи, броски, тактика – все это важно, но без самопожертвования не работает.
Так что когда тренер Д’Антони предложил мне выходить со скамейки, я вспомнил о своих братьях, о том правиле, что пытался вбить в них все те годы. Правиле о том, что необходимо жертвовать собой ради команды. Я осознал, что настал мой черед следовать собственному же правилу.
По некой причине вокруг роли шестого игрока по-прежнему существует ряд стереотипов. Например, некоторые поклонники игры считают, что выходить со скамейки после стольких лет игры в старте – своего рода понижение в должности. Кто-то думает, что если ты выходишь со скамейки, то лучшие годы твоей карьеры уже позади. Ну или что ты потерял доверие тренера.
Но все совсем не так.
Наличие сильного баскетболиста во второй пятерке может позволить нарастить преимущество или сократить серьезное отставание на игровых отрезках против более слабых оппонентов.
Теперь я начал по-настоящему ценить роль шестого игрока. У меня появилась возможность какое-то время анализировать игру, чтобы максимально эффективно воспользоваться собственным игровым временем после замены.
Так, сегодня Клипперс пытаются закрыть краску. В таком случае, необходимо быть готовым много бросать.
Стоп-стоп, арбитры сегодня свистят вот такое вот? Что ж, значит можно и несколько проходов совершить.
Как только я приму во внимание все игровые аспекты, вокруг которых строится матч, будь то уровень жесткости, допускаемый арбитрами, или же точки опоры защиты соперника, понимаю, каким будет мой вклад в игру.
Не могу сказать, что сильно изменился, став запасным. Я все тот же Эрик Гордон, за игрой которого вы наблюдаете уже столько времени, только теперь несколько по-иному использую собственный арсенал ввиду изменений в рядах партенров.
Если же я появляюсь на паркете вместе с Джеймсом [Харденом], моей задачей становится открываться максимально широко, чтобы растянуть защиту оппонентов. Неудивительно, что большинство моих очков в подобных ситуациях приходится на точные открытые броски с дистанции. Вот вам наглядная иллюстрация.
Взгляните, сколько защитников Джеймс стягивает на себя. Так, например, мой оппонент настолько сосредоточен на игре Хардена, что вовсе забывает обо мне. Что ж, мне лишь лучше. И нет необходимости даже размахивать руками: Джеймс невероятным образом читает и видит игру, так что он уж точно заметил бы меня открытого в углу. Все, что оставалось делать, – дожидаться передачи.
Однако, безусловно, я понимаю, что каждый раз так везти не может, что периодически следует и самому создать пространство для броска. Вот, например.
Только Джеймс входит в дриблинг, как на него уже обращают внимание сразу четверо защитников. Тем не менее, Омри Касспи располагается достаточно близко ко мне: так близко, что в случае передачи он однозначно будет готов оказать сопротивление. Но я понимаю, что внимание его не со мной, оно с Харденом, меня он видит лишь краем глаза. Вот как я пришел к выводу, что любое мое движение из угла будет крайне эффективным. Начал проход к кольцу безо всяких сомнений в том, что Джеймс доставит мне мяч в самой лучшей точке в наиболее подходящий момент.
С Харденом на скамейке моя роль несколько меняется. Как правило, во второй пятерке выходят ребята, делающие ставку на физику. Это не делает их хуже; наоборот, в командой игре они важны не меньше, чем хорошие оборонительные центровые или результативные скореры. Но со второй пятеркой я чаще всего вынужден брать на себя чуть больше розыгрыша и чуть больше бросков.
Так что я брошу при любой удобной возможности. Если же лучше отдать партнеру, то отдам ему. В принципе, так я играл всю свою карьеру. Правда, сейчас занимаюсь этим несколько иначе. Можно даже сказать лучше. Практически никогда еще я не играл так мало минут в среднем, но при этом мне удается демонстрировать чуть ли не лучшую игровую форму за время выступлений на профессиональном уровне.
И все потому, что я слегка пожертвовал собой ради команды.
Безусловно, я мог начать возмущаться тому факту, что Майк Д’Антони планировал перевести меня на скамейку запасных. Мог бы позвонить агенту, потребовать обмен. Мог бы сильно повлиять на ситуацию, но не так я был воспитан. И не так воспитывал собственных братьев.
Самопожертвование – не бремя. Это возможность. Возможность раскрыть весь потенциал вашей команды. Вот что я, вот что мы делали на протяжении всего текущего сезона. Все мы как-то изменились, и теперь демонстрируем самый сильный свой баскетбол вместе. Как только Пэт [Патрик Беверли] поймал кураж в первом матче [серии против Оклахомы], мы дали ему бросать. Как только ритм ловил Джеймс, мы доставляли мяч ему. А когда оборона Тандер полностью фокусировалась на нем, я знал, что мяч дойдет до моих рук. Знал, что это лишь вопрос времени.
Просто счастлив, что он мне позвонил. Позвонил 50 раз.
Еще кое-что от баскетболистов Хьюстона:
Фото: Bill Baptist/NBAE/Getty Images; Courtesy of the Gordon family; Andrew D. Bernstein/NBAE/Getty Images.
«Харден позвонил мне за пару недель до закрытия трансферного окна и спросил, хочу ли я играть за «Рокетс». Я ответил, что мне нравится в «Лейкерс», но я со своим стилем хорошо бы вписался в коллектив «Хьюстона». Тогда Джеймс сказал, что устроит мой переход. У меня уже случались подобные беседы, поэтому я не придал его словам особого значения и засмеялся. Но теперь думаю, что он замолвил за меня словечко», – цитирует Уильямса «Yahoo Sports».
автор Эрик Гордон.