Белая ворона. Ройс Уайт мог стать кем-то, но остался никем
Я хотел написать про него еще пару лет назад. И вот наконец-то дошли руки: дошли, когда история Уайта совсем забылась и мало кто вообще помнит, что был такой парень. А ведь когда-то он был перспективным игроком.
Карьеру Ройса Уайта можно представить в 13 заголовках новостей:
НБА. Ройс Уайт готов рассмотреть вопрос о завершении карьеры
НБА. Ройс Уайт отказался выступать в D-лиге и выступил против «Рокетс» в официальном заявлении
НБА. «Хьюстон» официально обменял Ройса Уайта в «Филадельфию»
Даже сложно сказать, похоже ли это на карьеру.
Каким игроком был Ройс Уайт?
Перед драфтом 2012 года его сравнивали с Энтони Мэйсоном и Борисом Диао. Мне лично он по стилю игры напоминает Сергея Панова из ЦСКА года примерно 2005 года (но Панов гораздо лучше бросал в прыжке). Первое что бросается в глаза при просмотре видео с игрой Уайта – его громоздкое, чуть ли не квадратное туловище и огромные ручищи. Та версия Панова, которую я смутно помню весила килограммов 110. Ройс Уайт в свой 21 год весил под 120. Не сказать, что Уайт порхал по паркету как бабочка, но для своих габаритов был на удивление легок и подвижен.
Основным его достоинством было именно нетипичное сочетание физических данных и навыков. Сегодня самых контрастных персонажей, обладающих необычными для своей позиции умениями называют «единорогами». Вряд ли, конечно, Ройс Уайт был «единорогом». Он любил возиться с мячом, руководить нападением и обладал классным умным пасом, принимал нестандартные решения и думал иначе, нежели многие другие в его ситуации. Одно слово «думал» уже дает ему неплохую характеристику.
В последнем сезоне в университетском баскетболе Уайт стал единственным игроком в стране, который по итогам сезона был лидером своей команды сразу в пяти основных статистических категориях.
Так что в своем скаутском отчете вместо Мэйсона/Диао я бы скорее написал Сергей Панов/Уэс Анселд.
Вот что писали о талантах Ройса Уайта перед и сразу после драфта 2012 года:
Любой скаут, тренер или менеджер из НБА в разговоре о Ройсе Уайте на 99,9% использует слово «уникальный» за первые пятнадцать секунд беседы.
Уайт одарен прекрасным видением площадки для своей позиции. Он один из лучших пасующих форвардов из колледжа за последние лет десять. Его голова всегда поднята, он постоянно ищет оптимальные пути развития атаки и дыры в защите соперника.
Уайт – один из лучших подбирающих этого драфта. У него огромные руки и крупное тело, так что он может занять позицию под самым кольцом и не подпустить к мячу ни одного другого игрока. Его габариты вкупе с мягкой рукой и хорошим контролем тела позволяют ему успешно атаковать кольцо с сопротивлением.
Если у него получится реализовать свой потенциал на профессиональном уровне, то тренеров соперника будут мучать постоянные кошмары относительно того, как защищаться против этого парня. Он может задавить массой не столь здорового форварда оппонета. Может удивить скоростью и классным дриблингом любого «большого» лиги. Сегодня в лиге царствует мода на игроков с неопределенной позицией и нестандартным арсеналом навыков, так что Ройс Уайт придется ко двору.
В играх за колледж Ройс Уайт был хорош не потому что он был самым крупным и массивным парнем на площадке, но и умудрялся при этом быть лучшим по чати дриблинга и пасов. Местами он даже напоминал мне молодого Чарльза Баркли (это серьезный комплимент, ведь я не имею в виду нынешнего пузатого Баркли с телеэкрана). Подобное сочетание габаритов и умений можно встретить очень редко.
***
Несмотря на все достоинства, в НБА у него не получилось. Совсем. А все из-за того, что у парня был целый букет проблем с психикой – панические атаки, боязнь высоты и перелетов, обсессивно-компульсивное расстройство. Многие люди из НБА говорили, что у него нет шансов в лиге с такими проблемами. К сожалению, они оказались правы.
Ройс Уайт долго пытался найти свое место в Ассоциации, спорил с руководством «Хьюстона» и требовал создать отдельную инструкцию или программу, которая бы регулировала отношения работодателя (НБА) и работника с психическим заболеванием (Уайт). Чтобы его хотя бы не штрафовали за то, что он не по своей вине пропускает тренировки, игры и другие мероприятия. Все тщетно. Уайт отыграл в НБА в сумме всего 9 минут за три матча и теперь гоняет в баскетбол в Национальной Баскетбольной Лиге в Канаде.
В свое время, Уайт был довольно обсуждаемым персонажем и его имя регулярно мелькало в новостной ленте. Разумеется, все материалы о нем вращались вокруг его проблем с психикой, поэтому неудивительно, что в комментариях люди жаловались, что он не заслуживает уделяемого ему внимания, что он только ноет и вообще надоел. Отчасти поэтому я решил рассказать о Ройсе Уайте, но потом решил, что пусть лучше он сам все расскажет. Я прочитал целый ряд длиннющих интервью Ройса Уайта и отобрал из них, на мой взгляд, самые важные куски, которые открывают завесу тайны его карьеры и хорошо демонстрируют, как устроена НБА.
Вот история Ройса Уайта, рассказанная им самим. Верить ему или нет – дело ваше.
О конфликте с «Хьюстон Рокетс»
Часто поднимается тема, которую неправильно истолковали. Речь о том, что я якобы ни с того ни с сего заявил, что мне нужен персональный психиатр. Но я ведь не с потолка так решил.
«Рокетс» дали ясно понять, что врачи в их штабе – это ИХ врачи. Дэрил Мори на одной из первых встреч пришел в офис и сказал врачам, что не знал о том, что у меня были проблемы с психикой и паническое расстройство.
Но они же не могли не изучать мои медицинские данные, присланные из «Айова Стейт»! Ни за что не поверю, что во время драфта все вокруг обсуждали мои шансы на успешное выступление в лиге с учетом проблем с психикой, а главный тренер команды Макхейл даже не позвонил Фреду Хойбергу (с которым они проработали вместе лет десять) и в разговоре обо мне не разу не всплыла тема психического здоровья.
Мы даже составили план лечения совместно с моим личным терапевтом Мэри Уилкинс и психиатром Аароном Финком. Этот план был доведен до сведения главы медицинского отделения «Рокетс» Джеймса Мунтца. А на встрече Мори заявляет, что команда не была осведомлена о моих проблемах.
Руководство «Хьюстона» было готово даже врать своим собственным врачам, так что я понял что без независимого специалиста мне не обойтись. И лига позволяла «Рокетс» манипулировать собственными докторами.
«Рокетс» поставили условие, что я буду ходить на прием к психиатру каждый день. Даже для людей с шизофренией столь частые визиты врача не являются обязательными. Вообще не рекомендуется так часто общаться с врачом. Рекомендованный клубом психиатр сам утверждал, что столь плотное общение ни к чему хорошему не приведет, но клуб уведомил самого врача, что меня будут штрафовать, если я буду пропускать сеансы. Он сам мне об этом рассказал.
Когда ситуация приняла совсем нездоровый характер, я написал письмо лично Дэвиду Стерну и сказал, что существующие правила не дают нам с «Хьюстоном» мирно разрулить ситуацию. «Рокетс» со своей стороны говорили, что они связаны коллективным соглашением и не могут ни в чем пойти мне навстречу без согласования с лигой.
И было очень неприятно читать ответ на мое письмо. По большому счету, Стерн просто сказал мне держаться подальше от Твиттера и не выносить сор из избы. Мне не позволили встретиться с ним лично и обсудить ситуацию. Он сказал: «Я пообщался с твоим агентом, завязывай с Твиттером».
Разумеется, я своими высказываниями их здорово разозлил, ведь они так боятся реакции прессы. Пресса платит им по ТВ-контрактам, с ними нельзя ссориться.
[Ройс Уайт является активным пользователем Твиттера и открыто высказывает свою позицию на своей страничке. Сам он утверждает, что такая форма общения дает ему возможность говорить с людьми открыто, напрямую и «без купюр», но по ходу пребывания Уайта в «Рокетс» многие говорили (и с ними сложно не согласиться), что Уайт роет сам себе яму, открыто критикуя НБА и «Хьюстона»]
Представителем команды в переговорах со мной выступал Майкл Голдберг. Он, понятное дело, старался сделать все, чтобы дело не приобрело огласку и не дошло до суда. Он сказал, что если я подпишу соглашение, по которому обязуюсь не разглашать информацию о моих разногласиях с командой и дело не дойдет до судебных разбирательств, то он поможет мне разработать приемлемый для меня документ, который будет учитывать особенности отношения клуба к моему психическому здоровью. Я согласился и все подписал. Летом меня обменяли в «Филадельфию».
Мне миллион раз говорили: «Выйди на площадку, поиграй и сделаешь большое дело для популяризации вопросов психического здоровья». Да, надо чтобы тебя сначала полюбили.
О боязни полетов на самолетах и штрафах
[Одной из проблем Уайта было то, что он боится летать на самолетах. Уже перед драфтом журналисты и скауты хором выражали сомнение, что парень с аэрофобией вряд ли надолго задержится в лиге, где летать на самолете из города в город приходится чуть ли не ежедневно]
Я никогда не говорил, что не могу летать на самолете. Я же целый сезон отыграл за «Айова Стейт»! Меня выбрал «Хьюстон». Я слетал в Хьюстон. Затем обратно в Айову. Снова в Хьюстон. В Лас-Вегас. Из Лас-Вегаса снова в Хьюстон. И это еще даже сезон не начался. Вопрос не в том, могу ли я летать. Мы договорились, что я буду использовать любую возможность прибыть в новый город на игру на машине. Из Хьюстона до Сан-Антонио, например, я легко мог бы добраться на авто.
Но представители лиги тут же заявили, что это будет нарушением коллективного соглашения и должно учитываться в качестве бонуса. Как мои поездки на автобусе или машине можно считать бонусом?
При этом «Рокетс» ни разу не сказали мне, что я не прав относительно того, что в лиге нужно разработать программу работы с людьми с психическими заболеваниями.
Сначала разговоры были не слишком серьезные. Типа «Ну, мы позволим тебе принимать «Ксанакс» перед каждым полетом». Вообще-то бензодиазепин находится в списке запрещенных веществ и его можно принимать только с разрешения врача. Я тут же ответил, что получить справку ничего не стоит, но это не снижает риск зависимости от препарата.
100 полетов в год – 100 доз «Ксанакса». Ни один доктор в здравом уме такое не разрешит. Я говорю: «Это негативно скажется на моем здоровье. Давайте договоримся, что я буду ездить на машине и мне не придется тогда закидываться таблетками». Теперь уже мы говорим не о том, чтобы сократить число полетов, а чтобы не так часто принимать «Ксанакс». Мы долго спорили об этом, но вроде бы пришли к консенсусу.
Потом мы перешли к новой теме. Я спросил: «Допустим, мы играем в Шарлотт и у меня случается приступ паники. Мне кто-то звонит, говорит, что что-то случилось с моей семьей и меня съедает паника. Всего за пару часов до игры. Допустим, получается так, что из-за этого приступа я не могу играть. Вы меня оштрафуете за пропуск игры? Отчислите из команды? Поскольку в коллективном соглашении нет пункта относительно проблем с психикой и по действующим правилам вы вправе делать со мной что угодно». Мне ответили: «Не переживай, мы понимаем твою ситуацию, мы не будет относиться к тебе несправедливо». Я со всоей стороны хотел, чтобы мои возможные пропуски игр рассматривались аналогично травмам, в контексте медицины, а не воспринимались как моя безответственность.
Я не собирался соглашаться с тем, что мои панические атаки могут стать поводом для штрафа. Но так и произошло. Не сразу же. Но в какой-то момент наши разногласия накалили ситуацию и клуб постоянно тыкал в больное место. «Ой, вот у тебя была паническая атака, но ты пропустил ужин с одноклубниками. Мы тебя оштрафуем». А это неправильно. Я хотел не допустить такого отношения.
О потенциальном возвращении в НБА
Я хотел бы играть в НБА. Нет такого баскетболиста, который бы не хотел соперничать с лучшими в мире. Но я также хочу честного отношения к проблеме психического здоровья. Видимо, сейчас это невозможно себе представить. Получается, что у меня выбор либо заткнуться и играть в НБА или не молчать, но забыть об игре на высшем уровне. Я не принимаю такой выбор. Лигу-то от меня отгородили, но проблема психических болезней все равно стучится Ассоциации в дверь. Да и не только к ним, а в дверь всей Америки.
Я даже приглашений в тренировочные лагеря больше не получаю. Думаете, я недостаточно хорош для НБА? Нет, просто мои заявления о проблемах душевнобольных считают в лиге помехой. Могу ли я пойти с самим собой на компромисс и признать свою позицию «помехой»? Нет, конечно.
Об освещении переговоров с НБА в прессе
Я ценю поддержку действующих и уже завершивших карьеру игроков. К сожалению, множество парней не понимали сути конфликта. Тренер Керр сказал, что уважает мою позицию. Тогда он был еще комментатором, но мне было очень приятно. При этом в той же статье в USA Today, где Стив Керр выражает мне поддержку, мои претензии к лиге, изложенные в Твиттере, назвали «тирадой».
Целый ряд изданий писал, мол, «то, о чем он говорит – это действительно важно, но пусть сначала выйдет на площадку».Если вы признаете эту тему серьезной и важной, то ее нельзя маскировать и занижать ее значимость. Ценность баскетбола как развлечения ни в какое сравнение не идет с серьезными социальными проблемами здоровья, в том числе и психического. А в прессе все наоборот. Это просто смехотворно.
Я понимаю, что это такая манера подачи материала. Но у журналистов в этом вопросе должна быть определенная отвественность. Эдриана Войнаровски многие считают одним из лучших спортивных репортеров, но он в своей статье сначала называет меня «потеряным», «смущенным» и «растерянным», а потом говорит о моей позиции как о «добром деле» и говорит, что мною движут «благородные мотивы». Парадокс какой-то, вам так не кажется? Хотя, конечно, проблема того, как в современном мире подается информация и как она потребляется, ничуть не уступает по значимости проблеме обсуждения психического здоровья.
***
Мог ли Ройс Уайт стать кем-то? Однозначно, мог. Я ни в коем случае не хочу заявлять, что НБА поссорилась с потенциальной суперзвездой, но при должном стечении обстоятельств Уайт вполне мог повторить путь Дрэймонда Грина и стать хотя бы игроком ротации. Однако, профессиональный спорт – это джунгли, где выживает сильнейший, и НБА это тоже касается. Внутри нее нет гуманизма, есть только деньги. Так же, как например НФЛ не хочет разбираться с проблемой сотрясений мозга – удобнее закидывать проблемы деньгами. Тут уж пока жареный петух не клюнет.
Как и НФЛ с мозгами, НБА не хочет иметь дела с психическим здоровьем. Глупо было бы предположить, что огромная махина решит как-то подстроиться под одного парня. У тебя могут быть лапы 11,5 дюймов шириной и ты можешь уже перед драфтом жать 80 кг на 30 раз, но чтобы иметь право на мнение, надо заработать себе имя на площадке. Леброн или Попович могут позволить себе сказать что-то про Трампа именно потому, что они Леброн и Попович. Для остальных работает правило «заткнули язык в задницу и играем, развлекаем народ». У НБА много скелетов в шкафу, но пока она дарит нам развлечение, мы готовы их игнорировать.
История Ройса Уайта – это очень грустная история о том, как парень боролся за правое дело, но его не услышали.
Как сказал один умный человек: «Сначала они тебя не замечают, потом смеются над тобой, затем борются с тобой. А потом ты побеждаешь». Жаль, что Ройс Уайт так не прошел дальше второй стадии.
Мы любим играть в параллельные вселенные и задаваться вопросом «А что, если бы?». Существует множество грандиозных сценариев, которые могли бы изменить ход истории целого вида спорта.
А есть есть маленькие «если бы», которые дороги лично тебе. Для меня история Ройса Уайта входит в топ-5 таких «А что, если бы?», касающихся НБА.
Все-таки Уайт сыграл в НБА - 3 матча за Кингз, 9 минут.
https://www.sports.ru/tribuna/blogs/notinmyhouse/1083034.html