Откровения Валентино Росси: почему гонялся до 42 и не пошел в «Ф-1», убегал от полиции за трюки на байке, ушел из школы
Признания главного мотогонщика планеты.
Семикратный чемпион мира в MotoGP Валентино Росси редко дает большие и подробные международные интервью – не слишком здорово говорит по-английски и нечасто раньше бывал где-то за пределами пресс-конференций для Гран-при. После завершения карьеры в мотогонках и перехода на четыре колеса в класс GT серии поддержки «24 часов Ле-Мана» (уже взял первый подиум) он стал немного посвободнее.
Недавно американский топовый интервьюер Грэм Бенсингер наконец уговорил Доктора обстоятельно с ним посидеть, погулять по базе его команды VR46 (она же – склад его компании до рассылке мерча и экипа для мотогонок), посидеть в его ресторане и навестить трек на родине.
В дополнение – подробный разговор о многочисленных порывах уйти из MotoGP и причин выступлений до 42 лет, начале карьеры, ухода из школы, стычек с полицией, переживаниях от дела о уклонению от налогов, ощущениях от гонок на байках, отказе «Феррари» и главных трансферах в жизни.
Впервые задумался об уходе всерьез из-за ковида, семья уговаривала остаться
Меня всегда беспокоили насчет конца карьеры. Я не хотел прекращать гоняться, потому что я это люблю. Но в пандемию мы остановились на 2 месяца, не знали, когда гонки возобновятся – нет тренировок, ни единого касания к байку. Странная ситуация, дала мне возможность сделать шаг назад. Я почувствовал себя хорошо. Это был первый случай, когда я подумал: «Хм, вообще-то и без гонок могу как-то выжить».
Я задумался об уходе в 2019-м – когда у меня впервые появились проблемы с результатами. Я ожидал, что буду сильнее. Я начал хорошо, взял два подиума, в США был близок к победе, но когда вернулся в Европу, что-то произошло – я не оказался быстрым. Тогда я впервые и подумал, что близок к финишу.
В начале 2020-го я уже думал, что закончу и не выйду на старт в 21-м. Но родители, друзья, новый главный механик в команде – все подталкивали меня и повторяли: «Не бросай, поезжай еще сезон». Ну я и поехал.
С 4-5 лет я всегда ездил на байке. Я всегда знал, что однажды все закончится. Но очень сложно подготовиться к такому развороту в жизни.
Каждый раз на каждом интервью было огромное давление. «Вы завершаете, вы продолжаете? Вы завершаете, вы продолжаете? Вы завершаете, вы продолжаете?» И когда я сказал, что завязываю, с того момента люди сразу: «Ой, да не надо тебе заканчивать, ты еще норм» (Смеется).
Не закончил школу из-за гонок, сбегал от полиции из-за трюков на мотоцикле
Правда ли я просил встречи со школой, чтобы зачитать им о себе из [крупнейшего итальянского журнала о гонках] Motorsprint? Хех, да. Вообще в начале все было не так плохо: я уже был в последних классах, побеждал.
А дальше… Незабываемо. В 95-м я участвовал в чемпионате Европы, взял третье место. А первая тройка получает право на повышение в чемпионат мира. Я подписал контракт с «Априлией» на 96-й – мечта сбылась. Но проблема чемпионата мира в том, что нужно уехать на месяц, а в школе пропущенные март-апрель очень важны, ведь в них укладывается много работы. И в школе сказали мне: если ты не явишься – ты исключен. Не перейдешь в следующий класс. Нам пришлось принимать решение: окей, мы идем в чемпионат мира и уходим из школы.
Это в США всех учеников-спортсменов поддерживают. В Италии все по-другому, плюс в 90-х занятие мотогонками не считалось «настоящим спортом» в смысле важности для будущего. Однако затем после меня и моей истории в итальянских школах начали помогать – например, моему брату Люке уже помогали.
С 14 до 18 был самый веселый период в жизни. Ты молод, делаешь глупости… Полиция дважды изымала мой скутер на месяц, потому что он не подходил правилам – мы всегда их ускоряли – а еще я ездил на заднем колесе и без шлема. Один раз я сбежал от полиции, но они меня узнали, запомнили и пришли домой изымать скутер на месяц. Отец каждый раз был очень недоволен. У нас вообще постоянно были большие стычки с полицией – они за нами гнались и все такое. Они ж знали, что наши скутеры не соответствуют правилам.
Первая большая покупка
Я жил с мамой, и первое, что она захотела купить… Новую кровать! И мы постоянно спорили, потому что она хотела купить самую дорогую! А я старался чуть-чуть сэкономить. Никогда не хотел переплачивать. То есть мне нравятся хорошие вещи, хорошая машина…
Моя первая покупка – «Порше». Когда я стал богатым, может, в 98-м.
Обвинения в неуплате налогов с $163 млн и новая жизнь после
В 2007-м итальянские медиа широко разнесли внезапную информацию: страна открыла проверку и дело против чемпиона из-за незадекларированного дохода в 163 миллиона долларов (112спонсорские контракты, гоночные гонорары, роялти с мерча) с 2000-го по 2004-й. В 2008-м Валентино заключил сделку с правосудием: получил полгода условно и заплатил штраф в 35 миллионов евро за недекларирование доходов.
Вот что теперь Доктор об этом думает:
«Я оказался в очень плохой ситуации, потому что допустил пару ошибок. Но медиа давили просто невероятно.
Я знал, что такое может произойти еще за год или два до этого, и хотел все исправить, потому что хотел вернуться в Италию из Лондона. Лондон – фантастическое место, но я не чувствовал себя там хорошо. Это не мой дом. Я очень много усилий приложил к возвращению и разрешению вопросов. Но меня заперло системой, в которой я оказался ******. Бывший менеджер и другие люди, которые со мной работали, сделали из меня паука в центре паутины. Я не мог пошевелиться. Я расплатился, получил возможность вернуться и начал новую жизнь с того момента.
Когда появились новости, что с меня потребуют 163 миллиона, был страшный момент: приезжаю домой, а перед домом – армия журналистов с камерами и всем остальным. А я все еще ничего не знал к тому моменту! Я проезжаю и смотрю с таким лицом типа «а что случилось-то? Что-то плохое». И новости пришли ко мне как раз чуть позже этого момента. Сумасшедшие цифры.
Я страдал больше всего из-за того, как пресса меня уничтожала. Но прежде всего – неправдой. 163 миллиона? Хаха, да у меня нет таких денег. Но шаг за шагом мы решили все.
В конце концов я почувствовал себя намного лучше. Прежде всего потому, что я разорвал связи с моей старой организацией, которая и втянула меня в эти проблемы».
Начало Академии, команды VR46 и империи по продаже мерча
Я страдал после гибели друга и товарища Марко Симончелли, очень [в 2011-м] – он был и соперником, но мы много общались, он тренировался со мной. И узнал, что Франко Морбиделли тоже страдает из-за смерти отца – он оказался немного потерянным. И мы подумали: почему бы не помочь ему. Мы не думали, что он попадет в MotoGP или еще куда-то. Только о помощи ему – и моему брату Люке. Сперва все было просто ради удовольствия, никаких мыслей о будущем.
А теперь у нас 4 гонщика в MotoGP! Теперь цель – выиграть чемпионат.
Мы пытаемся помочь всем найти хорошую команду, хороших спонсоров. Мы – менеджеры, это первое. Второе – тренировки: передаем весь опыт всем нашим гонщикам. У нас большой трек с байками всех типов. Минибайки, мотокросс, супербайк… Вообще все возможные.
VR46 начался с осознания огромного потенциала по продаже мерча. Сперва мы делали и производили все вещи с другой компанией. Но потом решили: нужно организовать все по высшему разряду. Начали в 2008-м или 2009-м, и с самого старта бизнес стал очень большим. Но после 2015-го, проблем с чемпионатом, битвами с Лоренцо и Маркесом продажи просто бааам – взорвались! Возможно, это был наш лучший год.
Теперь мы занимаемся еще и мерчем других гонщиков – помогаем всем в Академии, и еще некоторым. И продаем экипировку для мотогонок, мотокросса, мотобайка, даже для велосипедов – все, что можно купить для двух колес.
Исторический выбор между «Ф-1» и MotoGP был не таким уж очевидным
План был уже готов. Но по нему я не должен был сразу перейти в «Феррари». Сначала я бы присоединился к маленькой команде, показал какие-то результаты, набрался бы опыта. Но оставалось много знаков вопроса.
Я и правда был очень неплох за рулем болида «Формулы-1», но когда летел домой после тестов с «Феррари», все-таки решил остаться в MotoGP. При этом мое окружение сильно на меня давило. Все говорили мне: «Переходи на четыре колеса, переходи в «Феррари», это же просто невероятно!» И каждый раз, когда я пытался высказать свою точку зрения, они тут же начинали кричать: «Нет, нет, переходи в «Феррари». Даже моя мама считала, что я должен выбрать «Феррари». Но в итоге это был мой выбор и сердцем я понял, что должен остаться в MotoGP.
Схватки с «Ямахой»: ушел из-за сильного напарника, попросился назад через 2 года
В 2008-м «Ямаха» решила строить команду с двумя топ-гонщиками. Я разозлился – и сказал им: «Ну, я пришел сюда и победил с вами впервые за почти 20 лет, так что заслуживаю напарника со статусом чуть пониже». Но нет, они решили пойти таким путем. Это в итоге вынудило меня уйти в «Дукати», потому что с Лоренсо оказалось сложно.
Прежде всего ушел японский инженер, который привел меня в «Ямаху» – я потерял важную часть отношений с «Ямахой». А затем я почувствовал, что команда больше ставит на Лоренсо.
Я хотел победить в «Дукати» – итальянский гонщик на итальянском байке, мечта. Но не чувствовал себя комфортно, и после операции на плече пришел к «Ямахе и сказал, что мне очень плохо и я хочу обратно. Они ответили: «Нет. Невозможно». Это в начале 2012-го – и я сильно заволновался. Честно говоря, даже подумал: пора завершать карьеру? Я не хочу гоняться с «Дукати», но других мест мне по душе нет. Но через 3-4 месяца в Японии что-то изменилось, и они открыли команду для меня вновь.
Первый контракт с «Ямахой» вышел забавным. «Хонда» давила на меня: подписывай, подписывай, подписывай… В одну из последних гонок человек пришел ко мне в офис, хлопнул контрактом по столу и такой: «Теперь без шуток: подписывай. Не подпишешь – не будешь гоняться». Я засмеялся, взял контракт и вернул ему со словами «не подписываю». И перешел в «Ямаху», а ведь «Хонда» доминировала – никто не думал, что можно уйти из нее и побеждать. А я ушел и выиграл первую же гонку. Все говорили: «Валентино побеждает благодаря лучшему байку», и мне захотелось показать, что это не так. Я реально злился, потому что знал: это не правда, что все из-за лучшего, я быстрейший и с другим байком. Но сперва это выглядело сумасшествием – или даже больше глупостью.
Предгоночные страхи, главные ощущения от байка, нужна ли физика
Перед каждой гонкой ты боишься допустить ошибку. Плохой старт, промашка в первом повороте, авария… И, конечно, из-за опасности. В особенности на старте и в первом повороте, где все вместе. В этот момент и чувствуешь страх. Уже потом, на байке – меньше. Но за 1,5 часа до гонки – действительно трудно, ты стараешься куда-нибудь исчезнуть. От домашних дел, от друзей, от девушки – стараешься думать только о гонке.
Затем ты одеваешься, и подготовка – как ритуал. Растягиваешься, натягиваешь ботинки… Когда прибываешь на решетку за полчаса до старта – уже не волнуешься. Уже сконцентрирован. И эти моменты незабываемы. Это как наркотик: сперва тебе некомфортно, давление растет, но ты чувствуешь себя сильнее. В это время действительно думаешь по-другому.
Раньше гонки были больше ментальными, чем физическими, но в последние годы они требуют все больше физики. Они реально очень мощные и сложные. Нужно быть прямо сильным.
Когда ты на байке, ты словно в другом измерении. У тебя беруши в ушах, они фильтруют почти весь шум, и ты можешь все прежде всего чувствовать – одно это переносит в другое измерение. Когда я смотрю гонки со стороны, то пугаюсь скорости, но на байке все медленнее.
Я помню все о байках и гонках: как другие ездили, шлемы… Могу определить трек или год по одной фотке любого поворота. Но это не только для мотоциклов.
Правда ли я подпускал соперников на финише, чтобы выиграть с меньшим отрывом, потому что публика такое любит? Ну, не совсем. Я просто люблю гоняться стратегически – не стараться сразу оторваться, а находиться в битве и выиграть на последних кругах. Рывок на последнем круге – да, это в моем стиле. Но только потому, что мне так больше нравится.
Предгоночные суеверия
Зачем я ходил в гараж по ночам перед гонками? У меня на байке была пара важных для меня стикеров. И обычно по вечерам я брал ключ от боксов, мы с друзьями приходили и клеили их на байк.
Например, Черепашку-Ниндзя. Это подарок от матери – перед первой гонкой на минибайке мы были в магазине, я увидел Микеланджело и попросил купить. С тех пор клею ее перед каждой гонкой.
Фото: Gettyimages.ru/Mirco Lazzari, Robert Cianflone, Pascal Rondeau, Clive Rose
