10 мин.

Жизнь, которой не было. Главная сенсация американского спорта прямо сейчас

20

Для Мэнтая Те’о, лайнбекера команды по американскому футболу Нотр-Дамского университета, ее капитана, лидера обороны и с большим отрывом лучшего игрока в составе, 12 сентября 2012 года стало худшим днем в жизни. С утра юношу разбудил звонок от матери, находившейся на родных Гавайях – ушла из жизни бабушка Те’о, с которой молодой спортсмен был необыкновенно близок с детства. Через шесть часов после этого судьба нанесла Мэнтаю еще один удар сокрушительной силы: его девушка Ленней Кекуа умерла в калифорнийском госпитале от лейкемии.

Брайан Келли, главный тренер команды Нотр-Дама, вечером сообщил своему лучшему игроку о решении тренерского штаба: будет лучше, если Мэнтай пропустит заявленную на 15 сентября игру с университетом Мичиган Стейт – старинным и принципиальным соперником Нотр-Дама, – и отправится на похороны Кекуа, назначенные на тот же день. Те’о героически отказался – и через три дня устроил нападению Мичиган Стейта образцово-показательную казнь. Лайнбекер собрал за игру 12 тэклов, два раза блокировал пасы, сделал ключевой перехват и вообще всячески вел за собой всю защиту Нотр-Дама, тем самым предопределив победу своей команды пусть не с разгромным, но с сообщающим многое счетом 20-3. После игры имя Те’о скандировали даже болельщики Мичиган Стейта – а Келли в победной речи перед своей командой посвятил победу скоропостижно скончавшейся Ленней.

С этого момента ни Нотр-Дам, ни Те’о не останавливались. Застолбившая за собой еще в середине прошлого века звание одной из самых главных программ в мире студенческого американского футбола, но не выигрывавшая ничего мало-мальски значительного уже несколько десятилетий, команда католического университета из города Саус Бенд, штат Индиана, начала одерживать одну зубодробительную победу над другой: почти все – сплошь над очень именитыми и серьезными соперниками. В матче против Стэнфордского университета Нотр-Дам в овертайме три раза подярд не дал занести раннингбеку Степфану Тейлору тачдаун с отметки в один ярд до энд-зоны католиков. В игре против Питтсбургского университета они ушли аж на три овертайма – и в итоге одержали сверхдраматичную победу.

Оклахомский университет и Университет Южной Калифорнии, две команды, перед началом сезона хором называвшиеся претендентами на чемпионский титул студенческого футбола, были разбиты за явным преимуществом «Файтинг Айриш» из Нотр-Дама. Олицетворением же этой команды, давящей и громившей всех именно своей непроходимой обороной, был как раз Те’о: это он уложил талантливого раннингбека из Стэнфорда наземь, это он перехватил важнейший пас в игре с Южной Калифорнией, это он был везде, где был на поле мяч – и все это он делал, как говорил, ради покинувших его бабушки с девушкой.

Американцы любят проникновенные жизненные истории – и Мэнтая Те’о они не могли не полюбить. О Те’о и его судьбе рассказывали в телепередачах для домохозяек, за право написать о нем книгу, по слухам, боролись видные спортивные обозреватели, он, в общем, стал самой настоящей всеамериканской знаменитостью – и своей игрой на поле из раза раз доказывал полную заслуженность подобного отношения к себе. В студенческом футболе, где главные индивидуальные награды обычно достаются почти исключительно игрокам нападения, гаваец собрал невиданную доселе для игрока обороны коллекцию призов и премий. Не получил он только самый главный приз: в экспертном голосовании за «Хайсман трофи», приз лучшему игроку сезона, Те’о проиграл абсолютной сенсации колледж-футбола, квотербеку университета Тексаз Эй-энд-Эм Джонни Манзелу – да и то, воспринял победу Манзела, с которым успел уже подружиться, с невероятным для проигравшего достоинством. За символической речью Манзела при вручении награды Те’о следил с искренней улыбкой радости; казалось, что эта улыбка должна будет сопутствовать ему всю дальнейшую жизнь.

7 января Мэнтай вывел свой Нотр-Дам на поле «Сан Лайф Стэдиум» в Майами на пока что самую важную игру в своей карьере – матч за национальное чемпионство против Алабамского университета. Бывалый комментатор Брент Масбергер при первом появлении Те’о на экране назвал того «одним из величайших игроков в истории колледж-футбола» – и уже вскоре наверняка пожалел о своих словах. Алабама растоптала и разбила Нотр-Дам в пух и прах, уйдя на перерыв после первой половины уже со счетом 28-0 в свою пользу и во второй неспешно оформив окончательную победу 42-14, – да и Те’о был совсем не похож на игрока, к которому применим эпитет «величайший»: нападение Алабамы обманывало его с пугающей регулярностью, а гигантский раннингбек Эдди Лейси пробегал сквозь гавайца, будто того вообще не было на поле. Тот же Масбергер уже к середине матча сконцентрировал свое внимание не на игре, а на Катрин Уэбб, девушке квотербека Алабамы Эй Джей Маккэррона и по совместительству Мисс Алабама-2012, яростно болевшей за своего спутника жизни в специально отведенной для родственников игроков ложе. Может быть, именно в этот момент Мэнтаю Те’о как раз не хватало его трагически ушедшей четырьмя месяцами ранее подруги?

Скорее всего, нет. Все дело в том, что Ленней Кекуа, девушки Мэнтая Те’о, никогда не существовало. Она не выросла на Гавайях, не училась в Стэнфорде, не попадала в страшную автомобильную аварию и не умерла от лейкемии, как об этом Те’о рассказывал многочисленным журналистам во время победной серии Нотр-Дама. Возможно, он ее просто выдумал. Может быть, ее для него выдумали. Ее точно не существовало никогда. Но обо всем по порядку.

Вчера сайт Deadspin опубликовал материал, с помощью прямых доказательств утверждающий, что девушка по имени Ленней Кекуа была абсолютно выдуманным персонажем. Это большое, искусно проведенное, крайне убедительное и действительно вызывающее профессиональное уважение журналистское расследование, в котором исследованы и цитаты Те’о и его семьи из открытых источников, и допрошены различные друзья лайнбекера Нотр-Дама, прямо не заявляет, но активно подразумевает то, что Те’о придумал личность Кекуа вместе со своим школьным однокашником Ронайем Туйасосопо. Зачем – Deadspin будто предлагает подумать своим читателям самим.

Естественно, учитывая репутацию Мэнтая Те’о, этот материал произвел эффект водородной бомбы: минувшей ночью по Москве практически все специализирующиеся на американском футболе аналитики, комментаторы и колумнисты часов десять подряд обсуждали исключительно гавайского спортсмена и его выдуманную подружку. Благо, история оказалась далеко не статичной – и пообсуждать нашлось что.

Буквально через час после появления статьи на сайте «Deadspin» Нотр-Дамский университет опубликовал на своей странице в фейсбуке официальное заявление по поводу неприятной ситуации. Из него широкая публика узнала, что Те’о уведомил Нотр-Дам о том, что Ленней Кекуа никогда не существовало, еще 26 декабря – более того, он сообщил еще и том, что стал жертвой хорошо продуманной мистификации, из-за чего университету пришлось начать срочное внутреннее расследование. Через час последовало уже заявление самого Те’о – в нем, в частности, спортсмен утверждал, что поддерживал с Кекуа исключительно виртуальные отношения, никогда с ней не виделся и был крайне пристыжен, узнав, что ее на самом деле нет.

Ни заявление Нотр-Дама, ни слова Те’о не выглядели особенно убедительными. Почему, узнав о мистификации вокруг Кекуа еще за две недели до матча Нотр-Дама за национальное чемпионство, ни сам Мэнтай, ни университет не заявили об этом сразу, а рассказали обо всем лишь тогда, когда история всплыла в прессе? Как мог Мэнтай никогда в жизни не видеть свою девушку, если и он, и его родители, и друзья предыдущие четыре месяца рассказывали в том числе и том, что она неоднократно приезжала вместе с Те’о на Гавайи? Почему сам Те’о еще в августе, зная, что у его якобы девушка умирает от лейкемии, не предпринял ни одной попытки с ней встретиться и тем более не поехал на похороны – вещь, которую, по большому счету, нельзя оправдать даже необыкновенно важной футбольной игрой, назначенной на тот же день? И так далее, и тому подобное. Но если вы думаете, что на эти ответы ушлые американские блогеры нашли ответы, вы ошибаетесь. Более того, история с Те’о и тут продолжила развиваться столь неожиданно и необыкновенно, что вопросов добавилось еще больше.

Вслед за заявлениями Нотр-Дамского университета и самого Те’о специальную пресс-конференцию собрал управляющий спортивного департамента университета Джек Суорбрик. Словно подтверждая риторику своего колледжа, он вышел к прессе с очень хорошо подготовленными и отчетливыми фактами. Суорбрик рассказал в деталях, как Нотр-Дам узнал о мистификации вокруг Ленней Кекуа, как нанял частного детектива, который уже провел независимое расследование, и как получил в свое распоряжение факты об «хорошо подготовленной и очень продуманной мистификации». Правда, как раз подробности мистификации Суорбрик объяснить не поспешил, заверив, что они обязательно будут преданы огласке, «как только университет удостоверится в безопасности» Те’о – чем сразу же породил еще большее количество спекуляций вокруг всей истории.

По социальным сетям пошли совсем непроверенная информация о том, что у ESPN, главного спортивного канала Америки, уже десять дней лежала на столе история о фейке с Ленней Кекуа – и обнародовать ее они не решались из-за сильного давления Нотр-Дама. Кто-то запустил назойливый слух, что Те’о – на самом деле гей, выдумавший подругу, чтобы скрыть от семьи и университета роман с мужчиной. Бывший раннингбек «Аризоны Кардиналс» Рейган Мауи’а вдруг заявил, что вообще был знаком с Леней Кекуа, которую Ронай Туйасосопо (тот самый друг Те’о, которого Deadspin фактически объявил в организации мистификации) представил ему как свою двоюродную сестру, и что не сомневается в ее существовании – и заодно указал на сейфти «Питтсбург Стилерз» Троя Поламалу, одного из самых уважаемых игроков НФЛ и человека с безупречной профессиональной и личной репутацией, как свидетеля их знакомства.

Из ниоткуда вынырнули датированные еще декабрем и написанные знакомыми и друзьями Те’о твиты – во-первых, называющие Туйасосопо организатором мистификации, во-вторых, намекающие на то, что помимо Туйасосопо в поддержании этого огромного фейка были задействованы еще как минимум три человека, а, в-третьих, недвусмысленно указывающие на девушку, которая могла вести закрытый твиттер-аккаунт Кекуа. Этот самый закрытый аккаунт Кекуа внезапно вдруг заработал – и отправил от своего имени весьма демоническое послание. Смешалось все – теории, возможные мотивы, действующие лица, правда и ложь.

Самым, пожалуй, взвешенным из всех текстов, написанных по горячим следам о несуществующей девушке Те’о, кажется заметка колумниста Yahoo Sports Пэта Форди. Форди, опытный журналист, лучше которого на регулярной основе освещают студенческий спорт в США очень немногие, предлагает опираться в этой истории только на слова единственного задействованного в ней человека, которому он может верить сам – то есть Джеку Суорбрику, – и, не ставя при этом под сомнение то, что Те’о мог организовать мистификацию сам, призывает к презумпции невиновности и пытается объяснить, каким образом Те’о мог впутаться в столь неприятный фейк (выдвигая, в частности, интересную теорию о том, что проблемой может быть мормонское воспитание Те’о – и, как следствие, его полная неопытность в делах душевных).

Проблема только в том, что Форди пытается объяснить необъяснимое. В истории с Те’о, как это часто бывает с большими новостными поводами, в одночасье обрастающими неверифицируемыми и сомнительными слухами, которые распространяются повсеместно, слишком много белых пятен, для того, чтобы попытаться подойти к ней логически. На принципиальные для этого сюжета вопросы – существовала ли девушка, изображавшая Ленней Кекуа или нет? и если да, встречался ли с ней лично Те’о или нет? какое отношение имеют странные декабрьские твиты неясных людей, очевидно знавших о фейке раньше всего остального мира? – ответить невозможно как минимум до того, как Нотр-Дамский университет раскроет результаты расследования, да и, возможно, на них нельзя будет ответить и после этого. Придумал ли Те’о всю эту историю сам, был ли он обманут, а потом решил поддержать мистификацию по своим личным мотивам, или же он правда до самого конца не подозревал о том, что его виртуальной девушки никогда не существовало – все это версии, сейчас имеющие совершенно равные права на существование и исключить нельзя ни одну из них. А, следовательно, и выводов о характере поступка Те’о сделать тоже невозможно.

Но одно сейчас ясно точно: в истории американского спорта вряд ли когда-то был настолько очевидно странный скандал. Были скандалы ужасней и трагичней (достаточно вспомнить историю про Пенн Стейт и Джерри Сандаски), были скандалы куда неожиданней (как, например, с Лэнсом Армстронгом и стероидами), были скандалы глупей (как случилось с парнем из Невады, который собрал пресс-конференцию в родной школе, чтобы заявить, что будет играть в студенческий футбол в Калифорнийском университете – а потом выяснилось, что в Калифорнийском университете не знали даже про его существование), но такого высокого градуса абсурда не достигал никто.

То, что о никогда не существовавшей девушке год подряд писали уважаемые издания от ESPN до USA Today, ни одно из которых не додумалось не то что сам факт ее существования подставить под сомнение, но вообще с ней связаться; то, что эта никогда не существовавшая девушка стала для миллионов людей по всей Америке символом настоящего вдохновения; то, что вся история вокруг Те’о происходила, кажется, целиком и полностью в социальных сетях; то, что, в конце концов, эта история вряд ли будет иметь серьезные последствия для самого Те’о («Если он умеет играть – его задрафтуют. Мы драфтовали и парней, которые банки грабили» – так уже после публикации материала на Deadspin отозвался о шансах звездного лайнбекера пробиться в профессиональный футбол один из генеральных менеджеров НФЛ), – все это делает сагу о Ленней Кекуа невероятно, до жути странной, захватывающей и не укладывающейся в голове. Теодор Драйзер утверждал, что все великие американские истории базируются на формуле «Парень + девушка = трагедия». В данном случае тождество обошлось без одной переменной.