5 мин.

Все девять ярдов

3 k

Историю Адриана Питерсона надо начинать не с детства, не с школьной лиги и даже не с драфта. Ее стоит начинать читать с того момента, когда его уже признали лучшим. Когда к его игровой форме примерили уже имена великих игроков прошлого – Маршала Фолка, Эрла Кэмпбелла или Эрика Дикерсона и прочих, кого не зря вписывали в тетрадь рекордов карандашом.

В спортивных симуляторах разрешают создавать виртуальных персонажей с какими угодно физическими параметрами. Питерсон словно является земным воплощением такого «читерского» персонажа, все по 99 со скидкой на игровую позицию. Он получает мяч в руки, двигается с ним вперед, а затем начинает резко менять направление. Один раз, другой, и защитники уже обнимаются с воздухом. Сложно понять, куда он будет бежать. Еще сложнее его схватить. Остановить – практически невозможно.

Как любому выдающемуся спортсмену, ему стали придумывать прозвища. «All Day» или «весь день» – это еще от отца за то, что Адриан может бегать с мячом весь день, сократили до краткого ЭйДи. «Пурпурный Иисус» – от фанатов «Миннесоты», которые не могли не уверовать в чудо, глядя на достижения нового кумира. Но самое часто употребляемое и при этом неофициальное прозвище – «nature freak».

Так американцы называют бородатых женщин, двухголовых людей, мужчину с лицом мула. Чудовище. Существо с отклонениями. Природа могла отдыхать на ком угодно, в день рождения Адриана Питерсона она потрудилась на славу. И в первом же своем сезоне в НФЛ страшное дитя природы установило первый рекорд – 296 ярдов на выносе за матч. Это была шедевральная самопрезентация. Лео Месси, забивающий 5 голов в одном матче Лиги чемпионов, простите мне аналогии из европейского мира.

С тех пор никто не сомневался, что он лучший. Он гремел во втором сезоне, и забрался вместе с «Вайкингз» далеко в плей-офф в 2009-м, когда чемпионами стали «Сэйнтс». А затем Адриан попал в заложники разваливающегося франчайза. Защитников «пурпурных» впору было провожать в дом престарелых, и при этом они в сыновья годились квотербеку Бретту Фарву. Два года Питерсон был практически единственным ярким пятном на дряхлеющем теле посредственной команды. И его индивидуальные показатели падали. Впервые в своей профессиональной карьере он не попал в Пробоул, матч всех лучших игроков НФЛ.

26 декабря 2011 года в заключительном матче сезона с «Вашингтон Редскинз» Адриан Питерсон после очередного розыгрыша схватился за колено, и на своих двоих с поля уйти не смог. Страшный диагноз для любого спортсмена – разрыв крестообразных связок колена. Как там было у Арбениной? «Раннинбеки, ты знаешь, недолго живут, и дай бог лишь однажды в плей-офф попадут, а после все вместе улетают в рай».

Год 2012-й должен был стать для «Миннесоты» проходным. Совсем не в смысле прохода в плей-офф. Пять-шесть побед, попытки наиграть новые связки, практика для молодого квотербека Кристиана Пондера, и конечно же, символическое возвращение Питерсона на поле. Символическое? Как бы не так. Первой шокотерапевтической новостью стала готовность раннинбека к выступлению уже в первой игре сезона. ЭйДи и в предсезонке готов был рвать и метать, но тренерский штаб тормозил неуемного футболиста, боясь рецидива.

«Раннинбеки не добиваются таких показателей в первый год после травмы. Обычно они играют по чуть-чуть. И лишь около 50% игроков продолжают карьеру через два года после разрыва крестообразных связок колена. Мы проводили исследования. Из всех игроков в НФЛ раннинбекам труднее всего возвращаться», – отметил на днях оперировавший Питерсона хирург Джеймс Эндрюс.

Адриан начал набирать ярды от матча к матчу к всеобщему восторгу. Ко второй половине сезона оказалось, что Питерсон не просто находится в потрясающей форме, он проводит свой лучший сезон в карьере. Перед заключительной игрой регулярки на его счету было 1898 ярдов (карьерный рекорд до этого в 2008 году – 1760). 17-я неделя, «Миннесота» – «Грин-Бэй» в Миннеаполисе. Северное дерби. На кону попадание «пурпурных» в плей-офф с результатом в 10 побед и 6 поражений, что само по себе является фантастическим стечением обстоятельств. Абсолютный рекорд НФЛ – 2108 ярдов на выносе за сезон. До них очень далеко, но в случае с чудовищем никогда не знаешь наверняка.

«Пэкерз» в той игре тоже решают свои задачи, поэтому рубка идет жесточайшая. Питерсон продолжает раздирать оборону «сырноголовых» на части, довольно быстро преодолевая отметку в 2000 ярдов, которая кроме него покорялась лишь шестерым за всю историю американского футбола. После этого между розыгрышами они с квотербеком «Грин-Бэй» Ароном Роджерсом обмениваются любезностями. «Слушай, ты просто феноменален», – говорит Роджерс. «Спасибо, но ты же сам бесконечно крут», – улыбается из под шлема ЭйДи.

Игра идет по совершенно безумному сценарию. «Миннесота» прыгает выше головы вместе с молодым квотербеком Пондером, но «Грин-Бэй» постоянно сравнивает счет. Когда на табло горит 34:34, к Питерсону подходит главный арбитр матча и деловито интересуется: «Сколько тебе осталось до рекорда?». Какая к черту предвзятость, когда рядом с тобой вершится история. Адриан мотает головой, он и правда не интересовался конкретными цифрами.

Время истекает, мяч при равном счете у «Вайкингз». Они уже на территории «Грин-Бэя», и становится понятно – еще пара прорывов, и мяч отдадут кикеру Блэйру Уолшу. Его точный удар выведет «Миннесоту» в плей-офф. Вот еще один розыгрыш, Питерсон получает мяч и двигается вперед. Резко меняет направление. Защитники исполняют сложное – понимают, куда он бежит. Еще сложнее – хватают. Делают невозможное – останавливают. Отличный пробег, для Уолша оставшееся расстояние не проблема. Разбег, удар – Миннеаполис взрывается на части, потому что вместо перестройки получает январские матчи на вылет.

– Адриан, всего девять ярдов… обидно, должно быть, – подскакивает к сияющему от счастья раннинбеку тележурналистка. – Что девять ярдов? – озадаченно спрашивает он. – Вы что, не знаете?– Девять ярдов? До рекорда?– Да, так говорят.– Серьезно, девять? Ох, ну, самое главное, что мы одержали победу.

Оторвитесь от монитора, встаньте со стула и сделайте девять широких шагов. Это то, что отделяет человека от истории. Смешное расстояние – не четыре электрички. Меньше, чем через сутки, «Миннесота» и «Грин-Бэй» сыграют снова, но уже в Висконсине. Как бы ни закончилась игра, Питерсона после нее опять спросят про «все эти девять ярдов». «The Whole Nine Yards» – после Второй Мировой, когда американские солдаты лупили по врагам девятиярдовой пулеметной лентой эта фраза стала означать «отдать все сполна», «выложиться на полную». И в этом смысле Адриан Питерсон всегда набирал все эти девять ярдов.

– А чего, правда, что мне не хватило всего 9 ярдов? – спросило чудовище у представителя тренерского штаба через пару секунд после того интервью с журналисткой. – Да, именно так.– Черт, придется напрячься в следующем сезоне.