14 мин.

Робин, 18

14

Sportmagasinet, декабрь 2002-го года, нашла и перевела Agneshka, за что ей огромное от всех нас мерси!

Базилио, Италия – Стокгольм. Здесь будущее шведского тенниса.

Робин Содерлинг борется на задворках спорта за осуществление своей мечты – стать топ-игроком мирового класса.

На стене над деревянной скамейкой в теннисном зале висят портреты звезд мирового тенниса. Взгляд Робина Содерлинга скользит по ним и замирает на Марсело Риосе:

– Было здорово выиграть у него сет (на US Open-2002 в первом круге Риос победил 6:4, 3:6, 6:3, 6:3 – прим.переводчика). Если он смог, то и я смогу, – говорит 18-летний Робин.

Базилио трудно найти на карте, потому что это небольшой муниципалитет в Ломбардии, в парах миль к югу от Милана. Робин Содерлинг приехал сюда после игры в другом челленджере в Прухонице за Прагой. Там он проиграл итальянцу Кристиано Каратти во втором круге, но прежде всего он получил пищевое отравление. Именно поэтому два дня спустя он, немного осунувшийся, сидит зале и смотрит какую-то игру квалификационного раунда.

Субботнее утро. Ночь он провел в ванной комнате.

– Я съел в Праге пасту с курицей, и мне стало плохо. Кроме того, я замерз. Теперь я пойду посплю немного, – говорит Робин. Под шум дождя и стук мячей он уходит из теннисного зала, чтобы вернуться в гостиницу. Тренер Питер Карлссон сидит еще некоторое время. Ему никто не мешает – 99 процентов серых пластмассовых стульев вокруг центрального корта пустуют.

– Просто не надо есть курицу в Чешской Республике, – бормочет он.

Робин Содерлинг завершает свой первый сезон в качестве профессионального теннисиста. Он делает это в спортивном комплексе, где проводится Jameson Cup. Так называется турнир, где победитель должен получает 70 000 крон (10 шведских крон = 43 рубля – прим. пер.) и 60 рейтинговых очков. Робин путешествует, тренируется и играет почти столько же, сколько Ллейтон Хьюитт и другие игроки мировой элиты, но на этом их сходство заканчивается. Хьюитт заработал 14 миллионов крон за победу на итоговом турнире в Шанхае. Томас Йоханссон тоже был на том турнире и должен был заменить снявшегося Андре Агасси в матче группового этапа. Он, правда, проиграл Роджеру Федереру, но все равно получил более 900 000 крон. А на теннисных задворках нет толстых пачек денег, нет роскоши, нет гонораров, выплачиваемых только за участие в турнире, нет обслуживающего персонала, готового бежать по первому зову игрока.

– Ты не сражаешься за миллионы... Нет, конечно. Многие, наверное, представляют эту жизнь лучше, чем она есть, – говорит Робин Содерлинг.

Робин Содерлинг оставляет впечатление обычного парня с очень необычной работой. Он дружелюбен, насколько это возможно с людьми, которых он не знает.

Питер Карлссон живет с Робином в комнате площадью 25 квадратных метров. Кучи пакетов с вещами лежат на кроватях, которые также используются в качестве шкафов.

– Турнир, учитывая, что это челленджер, и так делает все возможное для игроков. Живя в таких условиях, мы экономим 3 000-4 000 крон. Завтрак включен в стоимость, но только завтрак, – говорит он.

– Есть и хорошие, и плохие турниры, но отель в порядке и есть маленькие магазины. Почти никогда такие турниры не проводятся в черте города. Иногда совершенно нечего делать, кроме как смотреть телевизор, – говорит Робин Содерлинг.

– И как ты убиваешь время?

– А что поделать? Смотрю телевизор. Скоро куплю ноутбук с DVD и буду смотреть фильмы и в отелях, и во время перелетов.

В северной Италии продолжается дождь, но суббота сменяется воскресеньем, и Робин Содерлинг просыпается с новыми силами. После утренней тренировки он садится за столик ресторана спортивного клуба Милано, где проходит турнир. Официантка скоро приносит тарелку лазаньи и ставит ее на белую скатерть.

–У тебя по-прежнему температура?

– Нет, вчера было 36,6. Мне было холодно, – говорит он улыбаясь.

Робин делает глоток минеральной воды, ставит стакан и рассказывает о жизни на теннисных задворках. За свой долгий сезон он посетил места, о которых вы и не слышали: Госфорд, Австралия, Амерсфорт в Голландии, Савитайпале...

– Аааах, – восклицает Робин, вспоминая о турнире в Финляндии. – Я был там летом. Корты были постелены посреди леса, будто они спилили несколько деревьев и насыпали песка. Было похоже на пляж. Питались в военных палатках. Я проиграл там в четвертьфинале...

– И был счастлив наконец уехать оттуда?

– Да, почти так.

Весной этого года Робин Содерлинг играл в Тасмании два фьючерса. В Девонпорте корты не были огорожены. Кроме того, не было сетей между кортами, поэтому игра прерывалась всякий раз, когда залетал мяч с соседнего корта, а это случалось часто.

– Туда я точно больше никогда не поеду. Там не было гостиниц, совершенно не было зрителей, и у меня на матче был судья, который вообще был не в состоянии судить. На самом деле, все может произойти в таком турнире, но должно быть хоть что-то хорошее. Тогда я был на 450-м месте в рейтинге, и мне надо было просто играть. Мне надо было с чего-то начинать, – говорит Робин.

– Так чем дело закончилось в Девонпорте?

– Я дошел до полуфинала и получил шесть очков.

– А призовых?

– Немного, 5 000-6 000 фунтов стерлингов.

Это совершенно обычная жизнь на задворках тенниса, но истина в том, что Робину очень повезло. Объяснение мы находим в белой рубашке Питера Карлссона с эмблемой Catella на груди.

– У нас есть то преимущество: мы можем жить немного лучше благодаря поддержке, которую получаем. Многие игроки вынуждены брать самое дешевое жилье, и порой оно напоминает настоящий притон, – говорит он.

Директор Catella – Стефан Эдберг, и компания по-прежнему занимается инвестициями в спорт. Йоахим Юханссон, Тобиас Фроберг и Филип Прпик также в команде Catella, но все они в разных частях рейтинга, поэтому редко попадают на одни и те же турниры. Робин Содерлинг – единственный швед на турнире Jameson Cup в Базилио. Питер Карлссон не всегда путешествует с Робином. Иногда Робин остается совершенно один.

– Хорошо, что есть финансовая помощь. Самому оплачивать авиабилеты и все расходы очень дорого. Питер – один тренер для четверых игроков, но это лучше, чем не иметь вообще ни одного тренера. Питер – профессионал, и я полностью доверяю ему. Мы стараемся распределить его время как можно равномернее, но мы ездим на разные соревнования, – говорит Робин.

– Благодаря спонсорству ты получишь денежные призы. Как распорядишься деньгами?

– Заплачу налоги. Кроме того, еще надо на что-то жить. Я также пытаюсь немного откладывать.

Это не первый случай, когда шведский теннис по-крупному ставит на яркие молодые таланты. Матс Виландер был в команде Сиаб, Томас Энквист- у Беккера. Теперь многие другие страны стали использовать шведскую модель, и это одна из причин более жесткой конкуренции.

– Надеюсь, все наши игроки попадут в мировую элиту, но очень хорошо, если хотя бы двое из них добьются успеха. Именно такая поддержка нам требуется. Игроки не должны оплачивать проезд и проживание. На них не должна давить необходимость решать финансовые вопросы, чтобы они могли сосредоточиться на своей работе, – говорит Питер Карлссон.

– Что скажете о Робине?

– Он очень амбициозный парень. Ничто не остановит его на пути к его цели. Он отказывается сдаваться.

Питеру Карлссону 39 лет, родом он из Стокгольма, он также пробовал себя в теннисе. Его карьера завершилась после травмы плеча. Питеру тогда было 27 лет и он дважды доходил до четвертьфинала турнира АТР в Тель-Авиве. Для финансирования своего карьеры он был вынужден играть за клубы в Германии. Это общепринятая практика и сегодня. Робин играл за клуб Нюрнберга. Это не дает рейтинговых очков, но хорошо оплачивается. Около 25 000-30 000 крон за матч.

– Мы – те, кто стояли за Виландером, Нистромом, Эдбергом и прочими звездами, – должны были обходиться собственными силами. Я делал все, что мог, чтобы заработать хоть немного, – говорит Карлссон. – Это тяжело... Нужна невероятная, стопроцентная преданность теннису. Это определяющий параметр. Важно, чтобы игрок дышал теннисом. Игроки повязаны постоянными тренировками, но они делают это добровольно. Это их образ жизни.

– Какие сильные стороны Робина Вы можете выделить?

– Хороший форхенд.

У Робина Содерлинга дьявольский форхенд. И своими глубокими тяжелыми ударами он способен вести игру, что поможет ему подняться в рейтинге. Все убеждены, что он добьется успеха.

Робин Содерлинг жил в Тибро, влюбился в теннис в пять лет и пришел с папой Бо в общественный теннисный зал. Он стал его вторым домом, пока в начале лета 2001-го года он не переехал в Гетеборг и начал играть за GLTK. В ноябре в клубе он играл главную премьер-лигу третий год подряд. Он теннисная надежда Швеции №1, его имя уже мелькало в заголовках: «Содерлинг выиграл Orange Bowl», «Содерлинг отличился на US Open «, «Содерлинг покидает юниорский теннис»... Он вторая ракетка мира среди юниоров. Он стал узнаваемым.

– В 12 лет я начал получать бесплатную форму от Nike. Было так здорово получать самую новую одежду. Я хорошо играю в футбол и хоккей, в основном мы играем с друзьями. Но теннис всегда был на первом месте. Моя первая поездка за границу была на международный матч между Швецией, Германией и Англией в Бремене. Мне было 11 или 12, – говорит Робин.

– Ты мог бы добиться успеха в другом виде спорта?

– Нет, скорее я был бы просто болельщиком.

Теперь, когда он сидит и ест лазанью с недавно вернувшимся аппетитом, он с головы до пят одет в Adidas. Летом прошлого года он подписал с компанией трехлетний контракт, сумма которого не разглашается. Его ракеточный спонсор последние три года – Head. Также его спонсирует Elite Hotel и Luxilon.

– Подписанием контрактов со спонсорами занимается IMG. Они знают свое дело.

– Ты мог бы жить только на спонсорские деньги?

– Да, может быть. Хотя не знаю.

– Например, платить тренеру?

– Нет, это выйдет очень дорого с зарплатой и поездками.

Робин был еще ребенком, когда он подписал контракт с IMG. Агент Пер Хьерквист, сам бывший игрок, понял, что нашел будущую звезду, когда увидел Робина в Тарбе на юге Франции. Это было в феврале 1997-го, в финале чемпионата мира среди 14-летних.

– Он принимал мяч невероятно рано по сравнению со многими другими и действительно диктовал игру. Одновременно с этим он великолепно двигался. Поэтому я поехал в Тибро и договорился с его родителями о сотрудничестве, – говорит Хьерквист.

Также Хьерквист был директором Stockholm Open. И в этой роли он помогал Робину Содерлингу. Робин получил wild card в основную сетку турнира в 2001 году, победил Рамона Дельгадо 6:3, 6:3 в первом раунде, а затем уступил Томасу Энквисту 5:7, 3:6.

На следующий день Робин Содерлинг был вынужден покинуть Гранд-Отель и мир, частью которого мечтает стать каждый игрок. Именно там, в ATP-туре, слава, внимание и большие призовые. Робин Содерлинг начал год в районе 444-го места в рейтинге и поднялся почти на 300 позиций. Он должен продолжать. Его сегодняшний рейтинг дает ему неплохое место в квалификационных раундах турниров ATP. В этом году его выступление на Stockholm Open завершилось за 48 минут. Парадорн Шричапан выиграл 6:2, 6:1.

– Давайте поблагодарим Робина Содерлинга. Вы обязательно увидите его победы в будущем. Я в этом абсолютно уверена, – сказала телекомментатор Мария Страндлунд, когда Робин, опустив голову, покинул Центральный корт Королевского теннисного зала.

На пресс-конференции Робина его ждали 20 репортеров. Он привлекает внимание каждый раз, когда играет в Швеции. У него на лице было написано разочарование.

– Я играл плохо, я не знал, что с ним делать. Я проиграл. Я не нашел недостатков в его игре. Ну, может, только вторая подача, – говорит он.

Теперь, спустя месяц, Jameson Cup – место встречи юных игроков и ветеранов. С одной стороны, 18-летние Робин Содерлинг, хорват Марио Анчич и англичанин Алекс Богданович, с другой – Марк Россе, Кристиано Каратти и Ренцо Фурлан, три 32-летних подростка с истекшим сроком годности, а также старейший игрок Тура – 37-летний Джанлука Поцци.

На маленькой доске объявлений в спортивном клубе Милана вывешивают результаты жеребъевки. Питер Карлссон внимательно их изучает.

– Ты встречаешься с Виктором Ханеску, высоким румыном с хорошей подачей, – говорит он Робину.

– Я знаю кто это, – отвечает тот.

Робин Содерлинг был болен, когда приехал в Италию, поэтому попросил организаторов поставить свой стартовый матч на более позднее время. Но вместо этого он вынужден играть в матче-открытии. Похоже, он будет разочарован, когда Питер сообщит ему эту новость.

– Это не имеет значения. Ты хорошо выглядишь, – говорит Питер Карлссон.

– Я чувствовал себя очень плохо еще позавчера. После болезни у меня нет сил еще в течение нескольких дней, а тут самое быстрое покрытие . И я практически не играл, – говорит Робин.

Он кашляет, но берет себя в руки и идет на вторую тренировку за день. С другой стороны сети Пол Голдштейн, 26-летний американец. Они только взяли мячи, когда два других игроков, француз Энтони Дюпюи и швейцарец Иво Хойбергер, приходят на этот же корт. Странное зрелище: игроки даже не приветствуют друг друга.

– Я думал, что только мы будем тренироваться, но вот что происходит, когда существует только один тренировочный корт, – говорит Робин.

– Ты общаешься с другими игроками?

– У меня есть приятели, но есть и те, с кем я никогда не говорил. Я, как правило, близок с соотечественниками.

– Это одинокая жизнь?

– Да, для многих, кто не может позволить себе тренера.

– У тебя есть среди игроков хотя бы один близкий друг?

Робин Содерлинг качает головой.

– Это займет приличное время, мне кажется. Когда я был юниором, у меня были друзья среди теннисистов, но у них не сложилась карьера. Не знаю, как насчет лучшего друга, но мои хорошие друзья – те, с кем я постоянно тренировался: Йохан Сеттергрен, Бьорн Ренквист, Никлас Тимфьорд и Хенрик Андерссон. Когда я бываю в Гетеборге, я всегда останавливаюсь у кого-то из них.

– Ты никогда не устаешь от этой жизни?

– Да, но это всегда проходит. Усталость может быть просто ужасной, но я никогда не чувствовал, что хочу все бросить.

Из приятного он может вспомнить Stockholm Open в 2001-м году, когда он выиграл свой первый матч в ATP-туре, и US Open в этом году. Он прошел квалификацию в его первом взрослом «Большом шлеме», вышел во второй раунд, где играл против чилийца, чей портрет висит вон там, на стене, – Марсело Риоса. Тогда тоже шел дождь, как и сейчас.

– У меня был шанс против Риоса, а это значит многое. Когда я так играю, я даже могу обыграть игрока Топ-50, а иногда даже еще лучше. Я знаю, что могу.

– Профессиональный теннис такой, как ты ожидал?

– Да, примерно. Это здорово. Это закрытый мир теннисистов. Чем лучше вы играете, тем проще туда добраться. Игрок вроде Хьюитта может сам определять, когда и где он будет играть...

–...и что должно быть в корзине с фруктами в номере отеля?

– Да, примерно так.

Питер Карлссон также может сравнить эти различные теннисные миры. В 1999-м он путешествовал по турнирам в качестве личного тренера Йонаса Бьоркмана.

– Когда вы приезжаете на соревнованиях ATP, вас встречают совершенно по-другому. К вашим услугам хорошие гостиницы, лучший транспорт во всем мире, физиотерапевты... В целом, это довольно большая разница, – говорит он.

Робин Содерлинг заканчивает долгий сезон. В этом году он был в разъездах более 30 недель. Он много путешествовал, тренировался, играл, путешествовал, тренировался, играл, путешествовал, тренировался и играл.

– Я много видел и побывал повсюду. Будет очень приятно вернуться домой и отдохнуть неделю. Я буду тренироваться в Стокгольме с Томасом Йоханссоном, Йонасом Бьоркманом, Томасом Энквистом и Магнусом Норманом. Быть дома и просто тренироваться – это значит быть свободным.

– Что заставляет тебя бороться изо дня в день?

– Изумительно победить хорошего игрока. Это непередаваемое чувство. Чувство победы настолько сильнее, чем чувство утраты. В юниорах я был в финале почти в каждом турнире. Теперь я проигрываю гораздо чаще и не слишком быстро поднимаюсь в рейтинге. Это помогает мне с мотивацией.

Когда Боргу, Виландеру и Эдбергу было по 18 лет, они уже созрели и утвердились в мировой элите, но не совсем справедливо сравнивать их с Робином.

– Теннисный мир стал намного сложнее, чем это было 10-20 лет назад. Есть огромное количество игроков, которые пытаются превзойти себя. Игроки нынешней второй сотни десять лет назад были бы в первой. Сейчас совершенно другие требования к игрокам, – говорит Карлссон.

Робина Содерлинга это не волнует. Он твердо намерен пробиться в мировую элиту и продолжает идти к своей цели.

– Когда я был маленьким, я мечтал войти в десятку лучших в мире, играть в больших финалах и иметь свои собственные большие постеры. Все остается в силе, и я хотел быть там как можно быстрее, но теперь я понимаю, как это трудно. Когда мне было 10 или 12, я был лучшим в Швеции и собирался стать лучшим в мире, но это не так легко, – говорит Робин.

Он выходит в четвертьфинал Jameson Cup, где уступает 6:7, 4:6 французу Грегори Карра. Он играл слишком осторожно.

– Это был неплохой турнир. Я сыграл два хороших матча, – говорит он.

Робин Содерлинг покидает Базилио с 14 рейтинговыми очками и 13 000 шведскими кронами призовых. Теперь он сидит в машине на пути в аэропорт. Сколько времени ни пройдет до его возвращения в спортивный клуб Милана, в один прекрасный день это случится. Но играть здесь он уже не будет. Его портрет будет украшать стену в теннисном зале.

Марсело Риос смог, и он сможет.

logoРобин Содерлинг
logoATP