«Ну так если тупые были!» Она поумнела на корте – и вот прорыв на «Ролан Гаррос»
Екатерина Александрова впервые в жизни дошла до второй недели «Ролан Гаррос» – и этому есть объяснение.
В четвертом круге на турнире «Большого шлема» она вообще всего второй раз, заскакивала только на «Уимблдоне»-2023. Даже удивительно для стабильного игрока топ-30.
Александрова проводит сильный год: у нее есть титул на неслабом WTA 500 в Линце, победа над первой ракеткой мира Ариной Соболенко, а после 6:2, 6:2 над Вероникой Кудерметовой в третьем круге «Ролан Гаррос» она вернулась в топ-10 чемпионской гонки. Быть там к началу июня – уже внушительно. В большом лайв-рейтинге она 18-я.
Прогресс-2025 у 30-летней Александровой – уже итог работы с тренером Игорем Андреевым. И того, как он меняет игру Екатерины.
Сама Александрова хоть и с улыбкой, но оценивает прежнюю версию себя жестко.
– Сейчас я учусь, стараюсь думать на корте, подбирать удары. Игорь заставляет думать. Принимать умные решения мне далеко не всегда хочется, тянет на глупые поступки, какие-нибудь тупые решения. А он настаивает.
– Умные решения вместо – хм – не таких умных. Объясните на конкретных примерах, как это работает?
– Раньше очень быстро хотелось закончить розыгрыш в наиболее важные моменты. Как только чувствовала возможность, казалось, что надо сразу бить. Да и сейчас так хочется все еще, но я пытаюсь заставлять себя не спешить. Если розыгрыш складывается не так, как хотелось бы – не форсировать.
Могла раньше пытаться забить первым же мячом – и без разницы было, насколько он удобный. Сейчас пытаюсь, даже если мне не нравится, ждать, строить розыгрыши.
Чем дальше, тем больше это получается на автомате, но периодически себя заставляла. Хочешь пробить сразу – но через силу делаешь три-четыре лишних удара, ждешь более удобного мяча для завершающего удара. Во время розыгрыша в деталях об этом не думаю, конечно – некогда. Но в паузах пытаюсь напоминать себе, как правильно.
– Это вы сами сказали, что раньше принимали тупые решения...
– Ну так если они правда были тупые!
– Чтобы осознать, что они были тупые и насколько они были тупые, вам что понадобилось сделать? Наверняка довольно трудно принять, что много лет до этого вы делали на корте так много тупого.
– Сейчас Игорь часто мне говорит после отдельных розыгрышей: вот это решение откровенно неправильное, здесь надо было все сделать по-другому. Раньше запустишь какой-нибудь шальной мяч со всей силы плоско по линии – не попадаешь и думаешь: «Эх, как же так не сложилось». Сейчас понимаешь: оно и теоретически не могло сложиться, только если чудо какое-то, удача.
Помогает, когда со стороны говорят после розыгрыша, после твоего решения: нет, нафига, так не надо было делать. Такое в голове накапливается, начинаешь замечать, видеть, анализировать.
Вообще Игорь многое добавил в мою игру: это касается и подачи, и приема, и игры на задней линии. Раньше на всех покрытиях играла почти одинаково, как раз пыталась выигрывать очки одним ударом, а сейчас пытаюсь приспособиться, адаптировать игру, анализировать вместе с Игорем, находить рациональные решения.
Он учит, что у каждого удара должен быть смысл.
Мне тяжело это дается. Все равно думаешь: надо быстрее забивать, бьешь. Потом расстраиваешься: почему не залетает? Терпеть, бегать, возвращать дополнительные мячи не хочется. Хотя в некоторых матчах – как с Вероникой [Кудерметовой] в третьей круге такая тактика работала намного лучше, чем сильные удары.
– При этом по ходу матчей вы с Игорем игровые моменты особо не обсуждаете: только короткие реплики, его совсем лаконичные подсказки.
– А во время матча особого смысла уже нет, это даже неуместно. Только на тренировке после розыгрышей может сказать, где было совсем плохо. Как правило, в день матча перед разминкой Игорь приходит и говорит: так, сегодня делаем это. Я соглашаюсь, мы делаем. Если не работает или не получается, решаем по ситуации. Не люблю слишком заранее обдумывать план на игру, много сил и энергии забирает.
– У вас была с Игорем такая договоренность: говори мне все как есть, я приму и не обижусь? Вы говорили, что идея его пригласить у вас совместная с отцом или даже целиком его.
– Игорь все преподносит в слегка юмористической форме. Не в лоб, а что-то в духе «Ну зачем так плохо, ну нельзя так». Воспринимать такое легче, нет реакции типа «Ох, все плохо, отвратительно».
Договоренности что-то резко менять, ломать у нас не было. Поначалу он ничего и не менял, видимо, он постепенно замечал, что стоит корректировать. Иногда я сама не хотела менять основное: думала, раз уже так делаю, то и нет смысла, и так все устраивает, все правильно. А Игорь: давай попробуем так, а давай вот так.
Я нехотя, пару мячей за тренировку, отходила и делала так, как мне говорили. Не получалось, отвечала: ну видишь, не попадаю. Но чем больше пробовала, тем лучше удавалось. И я начинала осознавать: чем больше вариантов в игре у меня будет, тем лучше.
– Рядом просто история Андрея Рублева: он говорит, что уперся в потолок и понял: либо саморазрушение, либо резкие изменения. Не ваша история, получается?
– Мне в какой-то момент показалось: чего-то не хватает, хочется что-то добавить или исправить. Я не понимала, что именно. Осознавала только, что слишком много глупых ошибок. Подозревала: может, из-за неправильной техники ударов, еще из-за чего-то. Искала взгляд со стороны. С Игорем мы давно друг друга знаем.
Не думала, что мне резко нужно все менять, а дальше по чуть-чуть, по чуть-чуть. С ощущением, что все надо сломать и строить заново, трудно свыкнуться – полезнее самому до этого дойти. Понять: ага, вот здесь можно было чуть больше крутить, здесь чуть потерпеть и побегать. Когда сам доходишь, это эффективнее, чем просто услышать: давай иди назад и крути.
– Неужели не было ощущения: ну куда уже так радикально меняться, поздно уже?
– Поначалу было прям отрицание. Когда Игорь говорил, что на приеме надо отойти назад, я вставала и терялась: корт для меня выглядел по-другому. Думала, что мяч до меня не долетит, что я до него не дойду.
Дико не нравилось, я все равно возвращалась близко к корту. Но на каждой тренировке сначала пару таких приемов, потом чуть больше, еще чуть больше. Затем пробуешь в игре – и доходит, что необязательно всегда стоять в одной точке.
Мирра – во второй неделе «Ролан Гаррос». Чем она впечатлила?
«Пожалуйста, не говорите!» Бзик нашей топ-теннисистки: не хочет знать, с кем ей играть
Фото: Gettyimages.ru/Julian Finney, Alexander Scheuber; East News/AP Photo/Thibault Camus
Но, радует, что мозги на место встали, пусть и в 30+.
Эх, кто бы Медведеву мозги на место поставил))