Испытание духа
Надаль и Южный вышли на корт первыми, и матч обернулся именно так, как и можно было ожидать, несмотря на все надежды болельщиков Михаила: россиянин выглядел так, словно у него просто нет физических сил бороться с пудовыми ядрами, которые, вращаясь, летели в него с другого конца площадки. Это был бой боксеров из разных весовых категорий.
Надаль сделал брейк практически сразу же, послав мяч с форхенда в открытую часть корта, и повел 3:1; этого оказалось достаточно, чтобы с удобством выиграть сет, да еще и на чужой подаче. Во второй партии игра шла напряженнее до восьмого гейма, в котором Надаль снова захватил лидерство, заставив Южного ошибиться мощным ударом справа. Испанец с блеском использовал свою новую и улучшенную подачу, завершив партию в свою пользу 6:3.
В третьем сете у Рафаэля появилась единственная небольшая проблема: уже поведя с брейком, он при счете 4:3 единственный раз за матч проиграл свою подачу � можно даже сказать, что Южный ее выиграл, продемонстрировав в этот отрезок матча по-настоящему агрессивную игру. Но эта вспышка ушла так же быстро, как и пришла: Надаль сразу же сделал повторный брейк, и подал на матч под ноль. После матча Южный и сам признал, что шансов у него по большому счету не было. Сыграть роль злодея, расстроившего многими ожидаемый финал Надаль-Федерер, не получилось.
Получилось у другого. И по-честному, хотя Новак Джокович игрок не того класса, что Южный, и хотя он в последние три года проигрывал на Открытом чемпионате США только Федереру, практически ни у кого не возникало сомнений, что история 2007-2009 годов повторится снова, и Федерер снова, в завершении напряженных сетов выиграет важные очки. Тем более, что Роджер на протяжении всего лета подавал первым мячом так, как не подавал весь год � далеко за 60, а то и за 70 процентов.
И первый сет, казалось, подтвердил эти опасения: как и в полуфинале прошлого года, Джокович первым сделал брейк и сразу же отдал его обратно, сделав несколько нервозных ошибок. И под занавес сета картина повторилась снова: снова спокойной, надежной игры второго сеяного (и пары молниеносных, в его стиле, атак) оказалось достаточно. Джокович растерялся, снова наошибался, и сет ушел к Федереру 7:5.
Во второй партии произошло необъяснимое: швейцарец как-то сразу и бесповоротно развалился, первая подача совсем отказала (40 процентов за сет, у Джоковича, правда, тоже только 45). Во всех матчах, которые эти двое провели за пять лет, Джокович всегда был более стабилен, более основателен, и вопрос всегда был в том, хватит ли Федереру запала, чтобы преодолеть эту стабильность и основательность. Во втором сете полуфинала стабильности Джоковича хватило с головой: при счете 4:1 он сделал еще один брейк и без волнения подал на сет.
Третья и четвертая партии получились до странности точным отражением первой и второй: снова поздний брейк Федерера, отдавший ему сет, снова ранний брейк Джоковича, после которого второй сеяный по большому счету и не боролся. Матч перешел в пятую партию, которую этим двоим, несмотря на 15 карьерных встреч, еще ни разу не доводилось играть.
И именно в пятом сете, несмотря на усталость, они оба показали свой лучший теннис, сделавший этот матч лучшим матчем турнира, а то и года. Федерер смог наконец улучшить процент попадания первого мяча и почти дотянуть до 60, Джокович к середине матча подавал за 80 (что, впрочем, большого преимущества ему не давало, потому что остроты его первой подаче по-прежнему не хватает). Впервые за матч Джокович перестрелял Федерера «от земли», играя целенаправленно, и часто выигрывая, дуэли справа направо, словно пытаясь выбить главное оружие швейцарца у него из рук. Справедливости ради, скажем, что Роджер наошибался справа столько, что игра под форхенд выглядела вполне разумной тактикой со стороны серба.
Борьба шла практически в каждом гейме, но брейк-пойнтов не было ни у кого до самого конца партии, когда Джоковичу пришлось подавать на то, чтобы остаться в игре при счете 4:5. За пару геймов до этого Федереру удалось вырвать очень тяжелый гейм, в котором, хотя и без брейк-пойнтов, несколько раз было «ровно». То, что Джокович дрогнет, нетрудно было предсказать (смазанный смэш, две ошибки слева), гораздо труднее было представить то, как он отреагирует в этой отчаянной ситуации. Еще в начале этого года он сделал бы или двойную ошибку, или дурной укороченный. В этот же раз Джокович не дал Федереру на двойном матчболе ни единого шанса, выиграв оба очка ударами навылет. И в следующем же гейме швейцарец не выдержал: 15:30, потом по 30-ти, потом две ошибки справа и брейк.
Джокович подал на матч не без приключений � на его подаче было 0:30, потом брейк-пойнт, но по-видимому Федерер уже не верил, что сможет выиграть в этот день. Новак реализовал первый же матчбол и сегодня будет встречаться с Рафаэлем Надалем в 22-й раз за карьеру. Это будет первый финал турнира «Большого шлема», который они разыграют между собой. Что окажется решающим: физическое превосходство Надаля, дорога которого к финалу была несравнимо легче, или техническое превосходство Джоковича на быстром харде? Как бы ни закончился финал, сейчас уже можно сказать, что после двух лет, в течение которых он был скорее пародией на топ-игрока, Новак Джокович наконец вернулся на свое место в обойме. С возвращением.
Надеюсь, это была не одинокая вспышка, надеюсь этот матч откроет Новаку глаза на то что он действительно очень хороший теннисист. Мало завоевать, самое главное удержать такой уровень тенниса/уверенности/спокойствия/четкости/хладнокровности.
Удачи, Новак!
Ну если комментатор хочет так сильно подчеркнуть разницу в интеллекте, то кто ему мешает написать статью получше и поумнее, тем более что формат сайта поощряет блоггерство.
Можно и нужно обсуждать различия во взглядах, но все же стоит проявлять уважение к чужому мнению.
Чьё-то интеллектуальное превосходство определяется тем, соответствует или нет «это» действительности.
Вежливым обращением было бы «мы пытаемся доказать / аргументировать / обосновать /указать ему / обратить его внимание на и т.п.».
Сама попытка указания или выяснения чьего-либо интеллектуального превосходства обычно является невежливой, независимо от того, насколько она соответствует действительности.