Елена Рыбакина вынесла Серену на РГ. Она родилась в Москве, но играет за Казахстан – это путь многих талантов, потому что в России нет денег
От редакции: текст впервые опубликован в феврале 2020-го, но обновлен.
Так уже 14 лет.
Елена Рыбакина – один из главных прорывов «Ролан Гаррос». В Париже она пока не отдала ни сета, обыграла великую Серену Уильямс и впервые в карьере вышла в четвертьфинал «Большого шлема».
За счет этого результата Рыбакина вернется в топ-20 и укрепит свое положение первой ракетки Казахстана. Хотя родилась в Москве и никаких корней в Казахстане не имеет.
Ведущая «Матч ТВ» Софья Тартакова сразу после ее победы над Сереной поражалась в твиттере: «КАААК мы могли потерять такую теннисистку?! Еще в 2018 году стало понятно, что Лена будет топ. Папа Лены Андрей (экс-продюсер «НТВ-Плюс») просил у ФТР денег помочь дочке. Чем все закончилось, вы прекрасно знаете – Рыбакина выступает за Казахстан. А мы продолжаем «достраивать» корты на НТЦ (Национальном теннисном центре – Sports.ru)». До этого Тартакова говорила, что простить федерации уход Рыбакиной она не сможет никогда.
Рыбакина – пока последняя, но далеко не первая теннисистка, когда-то выступавшая за Россию, но сменившая спортивное гражданство на казахское. Сейчас у Казахстана в топ-100 рейтингов есть один мужчина и три женщины, из которых только Зарина Дияс там родилась.
Теннис в Казахстане развивает миллиардер и соратник Назарбаева. Импорт игроков – одна из основ стратегии
К тому, что Россия, у которой в женской двадцатке сейчас никого не осталось (Анастасия Павлюченкова может туда вернуться, если обыграет Рыбакину в четвертьфинале «Ролан Гаррос»), стала главным поставщиком теннисистов для братской республики, привели два основных фактора: политическая воля и капитал.
Исторический консенсус: наиболее активно теннис в России развивался, когда президентом был его большой поклонник Борис Ельцин. Например, Дмитрий Турсунов рассказывал нам в конце 2018-го: «Поскольку тогда теннис был во власти безумно популярен, предполагаю, и появилась масса спонсоров, которые хотели с его помощью наладить личные связи с руководством или с другими бизнесменами. Доходило до того, что люди носили теннисные ракетки в портфелях, но сами не играли – просто приобщались. Кубок Кремля тогда был каким-то безумием. Это было мероприятие, где каждый должен был показаться».
Первый директор того самого безумного Кубка Кремля американец Юджин Скотт подтверждал это в дневниках, которые мы опубликовали в 2019-м: «Можно утверждать: без Ельцина турнира бы не было. Он не только помог найти спонсоров – он еще и помог их сохранить. Его покровительство позволило сжечь кучу мертвой бюрократической древесины».
Ельцин и сам играл в теннис и после официальных мероприятий часто встречался на корте с Нурсултаном Назарбаевым, который был лидером Казахстана 29 лет и 9 месяцев и ушел с поста только два года назад. С Назарбаевым играл и президент Федерации тенниса России Шамиль Тарпищев, который в интервью Владимиру Познеру хвалил его технику.
За развитие тенниса в стране Назарбаев взялся только в 2007-м – и наиболее активно процесс пошел в августе, через несколько месяцев после смерти Ельцина, когда в России финансирование тенниса уже свернулось. Тогда Федерацию тенниса Казахстана возглавил управляющий делами президента и один из самых богатых людей страны Булат Утемуратов (состояние оценивают в 3,5 млрд долларов). Сразу же были запущены программы развития детского тенниса, а по всей стране стали строить центры и корты (за 10 лет их стало больше в четыре раза).
Еще в Казахстане начали проводить большие выставочные матчи: в 2014-м туда приехали Рафаэль Надаль и Жо-Вильфред Тсонга, и испанец даже сфотографировался с Назарбаевым и подарил ему ракетку. А в 2019-м Надаль вернулся и сыграл с Новаком Джоковичем – уже в переименованной столице страны Нур-Султане.
Систему профессиональных международных соревнований тоже постепенно выстраивают. Например, в этом году в Нур-Султане запланировано четыре мужских «Челленджера». В России таких турниров – играющих ключевую роль в подготовке молодых игроков – пройдет всего два.
Кроме того, сразу после прихода Утемуратова в Казахстане решили, что для привлечения детей в теннис нужны взрослые звезды. Поскольку своих не было, их начали импортировать. Большую часть – из России.
Игроки уезжают, потому что Казахстан дает им все – условия, тренеров, деньги
Мотивация, которая привлекает игроков в Казахстан, очень простая и все эти годы не меняется: федерация предлагает оплату всех расходов на перелеты, команду, проживание и вообще все, что может потребоваться. Утемуратов еще говорил, что существует система бонусов за достижения. А также проходила неофициальная информация, что все игроки получают ежемесячную стипендию – минимум 5000 долларов (Утемуратов это опровергал).
А вот стратегия Казахстана и выбор игроков со временем немного менялись. На первом этапе они приглашали не топовых, но более-менее состоявшихся и опытных теннисистов. Утемуратов в 2012-м объяснял «Советскому спорту»: «Мы не воровали ваши таланты. Те ребята и девушки, что согласились выступать за Казахстан, никогда бы не попали в первые сборные России. На тот момент у них вообще не было возможности нормально тренироваться. Все признают – без поддержки Казахстана у этих теннисистов никогда бы не было таких успехов, которых они достигли».
А успехи у первого поколения переехавших были серьезные: Шведова выиграла «Уимблдон» и US Open в паре, Голубев – турнир ATP 500 в Гамбурге, а Кукушкин победил в Санкт-Петербурге. Шведова, недавно ставшая капитаном сборной в Кубке Федерации, позже объясняла: «Казахстан очень сильно мне помог, и если бы не эта поддержка, я бы, возможно, не выиграла бы многие турниры. Это не только мои победы, но и всего Казахстана, за что я благодарна».
В последние годы между федерациями действует соглашение, и все переходы согласовывают. И сейчас Казахстан сосредотачивается на молодых игроках, которые только начинают показывать серьезные результаты. Например, Бублика позвали прямо на Кубке Кремля, где он впервые прошел круг на уровне ATP и добрался до четвертьфинала, а Рыбакину – через несколько месяцев после первой победы на турнире ITF.
Рыбакина говорила, что, если бы была возможность, она бы спортивное гражданство менять не стала, а Бублик после перехода аргументировал: «В прошлом году даже на турниры, проходившие в России, я вынужден был ездить в одиночестве. Сейчас же я могу в Австралию приехать с семьей и тренером, а предсезонные сборы провести с целой командой в Майами. Разница просто колоссальная, и не только в деньгах. Мне предоставили прекрасные условия для тренировок и развития. Изменился подход: теперь людям до меня есть дело. У меня сейчас есть все, что нужно».
До многих теннисистов ФТР не было дела, потому что у нее просто нет денег. «Отсутствие возможностей заставляет нас переходить на работу, как мы работали в Советском Союзе – готовить единицы. Мы ведь спортсменов никому не отдаем, они уходят сами», – рассуждал Тарпищев в 2013-м.
С юниорами еще помогает Фонд Ельцина, который каждый год выделяет 12 юношам и 12 девушкам стипендии – их получали, например, все нынешние звезды: Медведев, Хачанов, Рублев, Касаткина. С профессионалами намного сложнее.
По словам отца Путинцевой, они были готовы остаться, если бы Россия предложила в три раза меньше, чем Казахстан. Но Тарпищев посчитал ее недостаточно перспективной для поддержки: «Ее мама считает, что дочка гениальный игрок и станет лучшей в мире. Ее право, но мы так не считаем. Ни я, ни тренерский совет не считает, что она суперталантлива и мы должны рвать жилы, чтобы ей доплачивать за что-то. Она так считает, отсюда и такие претензии.
Определять, кому давать деньги, а кому не давать, это прерогатива тренерского совета. Все остальное – личные обиды. Никто не хочет разбираться, всем легче сделать простой вывод – никто не работает, все воруют. При этом мы можем показать и результат нашей работы, и куда уходят средства».
Правда, в положении о тренерском совете ФТР в его основных задачах распределение финансирования вообще не значится. А на официальном сайте федерации никаких отчетов не публикуют.
При этом обвинять федерацию в том, что игроки уходят, на самом деле трудно – особенно с учетом того, что в России не перестали появляться элитные теннисисты (правда, вклад ФТР в их появление сомнительный). Наверное, наиболее здраво ситуацию описал Евгений Кафельников: «Президент казахской федерации владеет состоянием в несколько миллиардов долларов. Конечно, ему несложно выделить 400 тысяч на молодого и талантливого теннисиста, чтобы обеспечить ему все необходимое. Случай с Рыбакиной далеко не первый. Как справиться с этой тенденцией, мы не знаем».
И от этого незнания очень грустно.
Подписывайтесь на наш инстаграм о теннисе
Фото: Gettyimages.ru/Francois Nel; РИА Новости/Максим Богодвид, Дмитрий Донской, Владимир Песня; elbasy.kz; REUTERS/Action Images/Henry Browne
Да, конечно ФТР счастливое исключение среди различных гос.структур РФ. Несомненно.
/ А на официальном сайте федерации никаких отчетов не публикуют. /
Ишь чего захотели.
Хочет Казахстан из бюджета платить тенниситам - пусть платит.
У нас, видимо, родители Путинцевой не хотели "поделиться" с ФТР и получили от ворот поворот... Неудивительно совсем(