6 мин.

«Я его боялся». Как Тони Надаль делал из Рафы чемпиона

359

Дядя Тони уходит из команды Рафы, и это конец целой эпохи.

Начало

Тони Надаль родился 27 февраля 1961 года на Мальорке в большой традиционной испанской семье. У него есть старший брат Себастьян (отец Рафы), еще два младших брата (один из них бывший футболист Мигель Анхель Надаль) и младшая сестра. Семейство Надалей всегда было очень спортивным, так что Тони занимался футболом, плаванием и настольным теннисом (и даже стал чемпионом Балеарских островов по юниорам).

Большим теннисом он увлекся довольно поздно, когда в 1972 году побывал на турнире в Барселоне и увидел, как играет Илие Настасе, сразу ставший его кумиром. С 1974 года Тони начал заниматься теннисом в местном манакорском клубе. Несмотря на позднее начало, в свое время он входил в тридцатку лучших теннисистов Испании.

Надаль не стал полноценным профессиональным теннисистом, потому что параллельно обучался в университете Барселоны – там он изучал юриспруденцию (по желанию отца) и историю (по собственному интересу). Но юристом Тони не стал – к учебе особого рвения у него не было, и он сам считал, что это не для него.  

В итоге он прошел тренерские курсы и вернулся в родной теннисный клуб в качестве тренера. Там он занимался с детскими группами. В одну из них и пришел его юный племянник Рафаэль.

Воспитание

Рафаэль (дядя Тони называет его только так: не «Рафа», а исключительно «Рафаэль») впервые попробовал играть в теннис, когда ему было три года, но серьезнее занялся им чуть позже, потому что сперва ему больше нравился футбол. До 13 лет он занимался с дядей только в группе, и он сам признается, что с самого начала работать с дядей индивидуально ему было бы слишком страшно и тяжело.

В своем подходе к воспитанию игрока Тони Надаль чем-то походит на Ричарда Уильямса, который в своей работе тоже смешивает теннисные уроки с жизненными. Но если папа Уильямс с самого начала внушал своим дочерям, что они самые лучшие (и этим мотивировал их на работу), то дядя Тони своей жесткостью показывал, что звание лучшего, как и все остальное, надо выгрызать в боях.

Он тренировал племянника на плохих кортах, давал ему плохие мячи, чтобы научить, что качество игры не зависит от экипировки и всего внешнего. Успех куется внутри – ты должен побеждать любой ракеткой, любым мячом, на любом корте. Кроме того, так он учил, что поражение – это часть игры, но ответственность всегда лежит только на тебе, а не на струнах, судьях или покрытии.

Лучше всего отношение Тони к племяннику описано в автобиографии Рафаэля, выпущенной в 2012 году. Как написал один из теннисных журналистов, ей вполне подошло бы название «Мои приключения с моим безумным дядей».

«Тони с самого начала жестко ко мне относился – жестче, чем к другим детям. Он много от меня требовал, постоянно давил. Он ругался, кричал, и я его боялся – особенно, когда другие ребята не приходили, и мы оставались вдвоем. Когда я приезжал на тренировку и понимал, что мы с ним будем вдвоем, мне становилось очень тревожно.

Мой друг Мигель Анхель Мунар иногда вспоминает, как Тони, увидев, что я отвлекся, со всей силы пулял в меня мячом – но не чтобы в меня попасть, а чтобы меня напугать и так привлечь мое внимание.

После тренировки мячи собирать приходилось тоже мне, и я же разметал корты, когда мы заканчивали. Те, кто считал, что я буду его любимчиком, ошибались. Наоборот. Мигель Анхель говорит, что ко мне Тони относился предвзято – он понимал, что может делать со мной то, что не пройдет с другими ребятами, потому что я его племянник.

Мама вспоминает, что в детстве я иногда приходил с тренировок в слезах. Она пыталась узнать, в чем дело, но я предпочитал молчать. Однажды я признался ей, что Тони постоянно называет меня «маменькиным сынком». Ей было очень обидно, но я умолял ее ничего не говорить Тони, потому что от этого было бы только хуже».

Может показаться, что это начало трагического рассказа о тяжелом детстве. И очень часто бывает, что такой жесткий подход создает не чемпиона, а совершенно сломленного человека (поэтому суровые тренеры-отцы – один из самых нелюбимых типажей в теннисе). Но в случае с дядей Тони и Рафаэлем такой подход оказался идеальным. Тони удалось воспитать в племяннике чемпионский дух – которого, кстати, по словам Рафы, нет в его пессимистичном дяде.

И Рафа прямым текстом говорит, что без Тони он бы не стал тем, кем в итоге стал.

Контроль

Свою игру дядя Тони описывает так: «Я очень мало ошибался и был хорошо физически подготовлен. Но у меня не было сильного удара. Мне не хватало агрессии. У меня был правильный бэкхенд, но не очень хороший форхенд». Не будет большой натяжкой, если мы скажем, что воспитывая племянника, он привил ему все хорошее, что было в его игре, но еще больше работал над тем, что в ней было плохо.

Считается, что Тони специально заставлял Рафу играть с форхенда левой рукой, чтобы будущим соперникам было тяжелее. Сам дядя называет это мифом. По его словам, до десяти лет Надаль с обеих сторон играл двумя руками, и он не верил, что его племянник станет первым топ-игроком с двуручным форхендом. Поэтому он решил одну руку убрать – и Рафа стал левшой, потому что левая рука у него была сильнее. Но никак не с прицелом на то, чтобы создавать проблемы противникам в будущем.

Но эта байка прекрасно иллюстрирует то, какими отношения дяди и племянника кажутся со стороны. Считается, что у Тони был долгосрочный план, и чтобы его воплотить он полностью подавил племянника и стал диктатором. Возможно, все не так драматично, но тяга к тотальному контролю у дяди явно наблюдается.

Например, до девяти лет он успешно внушал маленькому Рафе, что у него есть магические способности, что он может вызывать дождь и заставить Ивана Лендла сняться с матча (на самом деле, они просто смотрели повтор, но Рафаэль этого не знал). Кроме того, он убедил племянника, что был звездой футбольного «Милана» и пять раз выиграл Тур де Франс (правда, на мопеде). Вполне очевидно, что таким образом он поднимал свой авторитет. А с авторитетом растет и контроль.

Кроме того, когда теннис начал приносить Рафе неплохие деньги, дядя отказался получать от него гонорар, потому что это изменило бы динамику их отношений. Во-первых, у дяди Тони появлялась бы финансовая мотивация, а не исключительно эмоциональная. Но самое главное, что он бы становился подчиненным, а не Рафа.

И нельзя не отметить, что, комментируя решение со следующего года отойти от дел, дядя Тони то ли в шутку, то ли серьезно сказал, что с каждым годом он все меньше контролирует судьбу племянника, и скоро он вообще уже ничего не будет решать, так что пришло время уйти. Даже если это шутка, все мы знаем клише про соотношение шутливого и правдивого.

Единение

Тони и Рафа работают вместе уже больше 25 лет, и этот срок вкупе с глубиной их отношений приводит к тому, что представить их друг без друга очень трудно. Непоследнюю роль в этом играет то, что комментируя игру Рафаэля, Тони регулярно употребляет местоимение «мы», а не «он».

Так что вполне можно сказать, что по окончании этого сезона, когда Тони Надаль перестанет быть главным тренером Рафаэля, в теннисе закончится целая эпоха.

Фото: Gettyimages.ru/Dan Istitene, Michael Dodge, Julian Finney, Clive Mason

logoТони Надаль
logoРафаэль Надаль
logoATP