Эрнест Гулбис: «Ближайшие 4-5 лет могут стать моими лучшими. Я сейчас в возрасте пиковых возможностей»

Экс-десятая ракетка мира Эрнест Гулбис, не выступавший с июля из-за травмы плеча, рассказал, что после «Уимблдона» работал над изменением своего форхенда под руководством Ларри Стефанки – бывшего тренера Марсело Риоса, Евгения Кафельникова, Тима Хенмэна и Энди Роддика.

«Я много работаю над форхендом. Стараюсь немного откорректировать его, изменить движение, чтобы вернуть его в состояние, в котором он был пару лет назад. В целом, я хочу, чтобы мой форхенд стал таким же надежным, как бэкхенд.

Это необходимо, если я хочу стать более конкурентоспособным в ближайшие четыре-пять лет моей карьеры. Эти годы могут стать для меня лучшими. Мне 28 – возраст пиковых возможностей.

Если я пару месяцев не играю, мой бэкхенд остается таким же, как и был. А справа я начинаю бить по-другому уже после двухнедельного перерыва. Поэтому, если рядом со мной нет специалиста, который может сказать мне, что именно не так, то постепенно ситуация ухудшается, и через пару месяцев у меня уже совершенно другой удар.

У Ларри как раз хороший глаз, один из лучших. Мы с ним разговаривали по телефону во время «Уимблдона» и тогда договорились потренироваться у него пару недель. Никакие условия пока не обговаривали, еще до этого не дошли. Разве что я заставил его съездить со мной в Канаду на пару дней. Вообще, он не хочет много ездить. Я это знал заранее. Может, он будет приезжать на отдельные турниры, и мы будем проводить сборы вместе. Пока что мы ничего из этого толком не обсуждали.

Сейчас мне еще не нравятся ощущения от моего форхенда, но нынешнее движение я менять не собираюсь. Буду продолжать работать, чтобы добиться стабильности».

Также полуфиналист «Ролан Гаррос»-2014 рассказал, что, расставшись в марте с тренером Гюнтером Бресником, позднее возобновил с ним сотрудничество, прежде чем окончательно его завершить. Напомним, Бресник постоянно работает с десятой ракеткой мира Домиником Тимом.

«Я вернулся к своему тренеру, но потом мы снова расстались. Когда такое происходит, трудно показывать свою лучшую игру. Но у меня не было выбора. Ко мне было такое отношение, такое обращение, что я не мог продолжать».