Большое интервью Савелия Коростелева – самого заметного лыжника России эпохи изоляции
30 ноября Савелию Коростелеву исполнилось 22 года. Он действующий победитель Кубка России – обыграл Александра Большунова и Сергея Ардашева, а это кое-что значит.
Никто не проговаривал это официально, но все понимают: если у нас будет одна квота на Олимпийские игры-2026 – она уйдет Коростелеву.
Еще Савелий – дерзкий, нестандартный, открытый, с юмором, спокойно общается на любые темы, регулярно дает интервью зарубежным изданиям. В этом плане напоминает Сергея Шубенкова. Были бы международные старты, Коростелев был бы одним из самых заметных российских спортсменов – он выделяется и на трассе, и в разговорах.
Но в этом-то и проблема: еще ни одного международного старта по взрослым у российского лыжника номер один по итогам прошлого сезона не было. Мы созвонились с ним, чтобы понять: как живется спортсмену с огромными амбициями, зажатому в тиски внутренних стартов? И как при этом не обозлиться на весь мир?
Важно: интервью взято до видео от Александра Большунова и до новостей от Михаила Дегтярева о победе в CAS.
***
– В 2022-м ты давал интервью Спортсу”. И тогда объяснял, что для тебя Кубок России – отличный старт, потому что вокруг олимпийские чемпионы, каждую неделю можно рубиться с ними, набираться опыта. Что изменилось за 3 года?
– Мой уровень чуть подрос. Я поравнялся с ребятами, а в каких-то аспектах даже стал повыше. И хочется уже идти дальше.
– Тогда же ты делился восприятием: Большунов – олимпийский чемпион, а я – просто мальчик.
– А в этом плане ничего не поменялось. Ну, по факту: кто в истории спорта Большунов, а кто я?
– Но теперь ты человек, который периодически обыгрывает Александра.
– Это вообще ничего не меняет. Я могу сколько угодно выигрывать на Кубке России, но если мы говорим про лыжную историю, то он – трехкратный олимпийский чемпион, чемпион мира и победитель общего зачета Кубка мира, а я просто 4 года хожу в статусе перспективного чувака. И пока без шансов повысить свои регалии.
– Все еще воспринимаешь себя как мальчика?
– Точно не для битья. Могу и укусить. Причем не иногда.
«Слезы были, но не на всеобщее обозрение». Как Коростелев пережил недопуск на Олимпиаду
– Рад видеть, что ты в хорошем настроении. Все-таки были большие шансы, что сезон начнется на Кубке мира, а не в России.
– Вот, кстати, не знаю, в каком бы я был настроении на Кубке мира. Там давления куда больше. А здесь я получаю удовольствие от лыж, атмосферы, соревнований. Тут можно говорить что угодно, кидаться камнями в Кубок мира – и ничего тебе за это не будет.
– Но ты не особо пользуешься этой опцией.
– А смысл? По факту-то все хотят бегать на Кубке мира, соревноваться с лучшими. Поэтому зачем их поливать? Могу бросить фразу типа: «Эй, Йоханнес, скучаешь? Приеду и обыграю тебя». А подтвердится это или нет, мы фиг пойми когда узнаем.
– Твоя ровесница биатлонистка Виктория Метеля не исключает, что вообще не выступит на международных стартах.
– Для меня это слишком пессимистично. Думаю, это такое спасение сознания – готовиться к худшему, а потом как получить хорошее. Мне же присуще готовиться к лучшему и потом как-то оправляться от грустных последствий.
– Кстати, о них. От разных людей читал, как ты переживал октябрьское решение FIS о недопуске: кто-то говорил, что плакал, кто-то – что не выходил сутками из номера. Хочется теперь услышать от тебя.
– Я до последнего не верил, даже когда появились инсайдерские новости. Только когда выкатили официальный релиз, понял: все. Да, два дня я был опустошен. Просто тело. На тренировки ходил, но на автомате. Где-то на третий день стал более или менее приходить в себя, что-то переосмысливать.
Про слезы пошло от австрийца Мики Фермойлена. Якобы он сказал, что я приехал к нему и расплакался.
– Как было на самом деле?
– Я заезжал к его родителям – завести биб в лабораторию. Они – владельцы. И случайно встретил там Мику. Я ему сказал: «Чувак, удачи тебе на Кубке мира», – и у меня просто лицо пропало. Реально дыхание перехватило, остолбенел.
Потом в интервью Мика – он даже скидывал мне прямую речь – сказал, что видел драму на моем лице. А журналисты вот так интерпретировали.
Не буду скрывать, слезы в первые часы были. Но не на всеобщее обозрение. Я не ходил и не ревел по Рамзау.
– Мы списывались с Микой, и он в шоке. Говорит, что считает себя другом России, называет Большунова ролевой моделью и топит за возвращение наших ребят в нейтральном статусе, но его все равно полощут в комментах. Типа – поддержка не полная, над Степановой стебется. Что можешь о нем сказать?
– Да вот даже его словами – он меж двух огней. Для одних он русофоб, а для других слишком сильно топит за Россию.
Мика – классный, открытый парень, и ему в большинстве случаев по барабану на предрассудки. С ним приятно общаться. И с ним я во многом согласен. Из европейцев он транслирует самую открытую по отношению к нам позицию. Сравните с тем, что говорят скандинавы. Так что ничего плохого в этом парне точно не вижу.
Мы с ним делали тренировки, такие зацепки, чтобы сравнить себя с уровнем Кубка мира. Чувак редко выпадает там из топ-10, на прошлом «Тур де Ски» стал вторым.
– И как? Тянули?
– Да-да, все нормально. На его субъективный взгляд, мы, когда вернемся, будет смотреться хорошо. Так что такой вот маркер есть. Но как оно будет на самом деле, покажет только время.
Почему лучший в истории – Клэбо
– Меня впечатлило, как после того горького решения FIS ты выложил несколько нейтральных постов и продолжал стоять на своем: спорт должен быть вне политики.
– При этом прямо говорю: то решение – не про спорт, это политика. Только вот я из-за этого меняться не собираюсь. Вырос на убеждениях, что спорт должен объединять, а не вот это все.
– Веришь, что такое возможно?
– Мне непонятно, что даже иностранные журналисты очень сильно уходят в крайности. Общался вот со шведским Expressen. Мы говорили по видео, но для текстового формата. Потом попросил отправить мне на вычитку – все-таки это английский, вдруг какие-то недопонимания. Что-то подправил. Вроде все хорошо.
Потом выясняется, что видео будет использовано – якобы для демонстрации моего английского. Наконец, вижу сюжет. Так там мои слова наложены на нарезку каких-то боевых действий, политических моментов и тому подобного. Е-мое, чел, ты же спортивный журналист, который специализируется на лыжных гонках, куда ты вообще лезешь?
– Видел еще одну твою фразу то ли шведам, то ли норвежцам, за которую тебя сильно полоскали в российских пабликах. «Хочу на Кубок мира, потому что все мы мечтаем соревноваться с сильнейшими. А там выступает парень по имени Йоханнес, лучший в истории». И тебе начало прилетать, что ты назвал таковым не Большунова.
– Слушай, ну Большунов с ним не бегает. Никто из наших с ним, к сожалению, не бегает. Но Клэбо в этом году установил историческое достижение: на чемпионате мира выиграл 6 золотых из 6 возможных. Это уже факт, уже сделано. И лет через 20 никто не вспомнит, кто там был, а кого не было.
На Олимпиаде Йоханнес, скорее всего, еще перепишет рекордов. У него их куча на Кубке мира. Так что здесь просто сухая статистика.
Кто-то вспоминает у нас, что норвежцы пропускали старты из-за ковида или гонки из-за морозов? Да 80% пофиг на их проблемы. Так и у них. Когда будут открывать учебник истории, то там будет написано, что Клэбо – самый титулованный, что у него больше всего побед на любых стартах, самый большой процент выигрышей и так далее.
Понятно, что Саша эту статистику мог бы хорошенько подпортить. Но с этим «бы» мы ничего сделать не можем.
– Понимаешь, почему у нас многие не хотят признавать заслуги Клэбо?
– Я понимаю, как работает этот порядок мышления, но не считаю его верным.
– Но не лучше ли промолчать, чтобы никого не настраивать против себя?
– Так я же никого не оскорбляю. И в чем я не прав? Мне теперь не высказываться? Если кто-то чего-то не понимает, я не вижу в этом проблем для себя. Блин, это же болельщики! Тут как те самые два лагеря в фигурном катании. Для них одна лучшая, другая – никто.
Но я руководствуюсь не эмоциями, а фактами. Что сделаешь, если самый-самый в истории – Йоханнес Клэбо? И если фанаты Саши Большунова закидают меня камнями, ничего не изменится.
– Камнями не закидают, но обвинят в непатриотизме.
– Непатриотизм – совершенно другое. Тут просто цифры, камон. По ним же Саша – лучший лыжник в истории России. Это не эмоции, это сухие факты. Мы же не самого любимого выбираем.
Вот если говорить про эмпатию, то для меня номер один – Серега Устюгов. Я не скрываю. Где-то ему не везло, куда-то не пускали… Но мы не можем брать это в расчет, и если объективно отвечать на этот вопрос, то лучший у нас – Большунов. Так же и с Клэбо. И даже если 9 из 10 будут говорить, что я не прав, от своих аргументов не отступлю.
Зачем Савелий вписался за Бакурова в их стычке с Большуновым?
– Почему по эмпатии номер один – Устюгов?
– Серега никогда не позволял себе так вести, как, например, Саша в недавней истории с Бакуровым.
– Он Клэбо как-то на чемпионате мира по щекам надавал.
– Слегка похлопал, но точно не покалечил – Йоханнес спокойно вышел на следующую гонку. Это не то же, что вывести человека из строя на две недели.
Серега – очень душевный, компанейский. Он скорее первым руку помощи подаст, нежели нападет. Тем более – на сокомандников. Устюгов и за инцидент с Большуновым в декабре 2022-го публично извинился, в отличие от второго участника происшествия. И тогда с Клэбо сразу в микст-зоне сказал: не прав. Принес извинения и норвежцам, и нашей команде.
– Ты первым из лыжников после субботнего инцидента решил выразить позицию. Выложил видео, как Большунов въехал в Бакурова, и подписал: «И это гордость страны?» Зачем? Мог бы сидеть спокойно и не обострять.
– Когда все случилось, я переодевался в финишном городке. Поворачиваюсь, а Саня лежит на заборе – и Саша Большунов стоит рядом, что-то еще ему выговаривает. Сразу рванул туда со словами «отстань от спортсмена», но там был Егор Владимирович (Сорин – тренер сборной – Спортс’‘), он попросил не лезть. «Без тебя здесь разберутся».
Но, к сожалению, за последние три года было много инцидентов, когда доходило до контакта на трассе, до нарушений, за которыми потом не следовало наказаний.
Я считаю, что произошедшее в этот раз – перебор, и это надо пресекать. А для этого – предавать огласке. Вот и высказался, чтобы точно не сошло на нет, как было в прошлые разы. Да, мой вопрос в посте получился слегка провокационным. Но никто не имеет права себя так вести, даже первый по узнаваемости лыжник России, лицо нашего вида спорта.
– В тебе достаточно сообразительности, чтобы понимать, что хотят слышать люди. Мог бы транслировать это – рассказывать, как все плохо в загнивающей Европе, и не обращать внимания на внутренние проблемы, чтобы никого не обидеть. Зарабатывал бы себе очки.
– Да у нас уже есть такие люди.
– Мне нравится говорить то, что я думаю на самом деле. Я за внутренний комфорт, а не за какие-то очки.
Европа: зачем с ними общаться, ТИ у норвежцев, сюжеты в шведской прессе
– В июне ты за свои деньги гонял на сбор в Рамзау. Зачем?
– Олимпиада будет проходить на высоте 1000 м. И тренировки на такой высоте сыграют на пользу. Я последние 1,5 года активно ездил и в Альпы, и к нам на Кавказ. За этот год провел порядка 120-130 дней на высоте.
Когда нужно самому платить за сборы – делаю это. Это же инвестирование в себя. А у меня была понятная цель: подготовиться к Играм-2026, быть там конкурентоспособным.
– Готовиться чисто в России и потом обыгрывать норвежцев – это возможно?
– Зимой точно нужно выезжать в Альпы. У нас снег совершенно другой. Да и летом по-хорошему. Не зря же у нас сборная до ковида постоянно там сидела, а потом показывала хорошие результаты.
– Были ли в Европе те, кто тебе не рады?
– Ребята-украинцы не здоровались. С остальными без проблем находили язык. Норвежцы вот всегда улыбаются при встрече. Хотя что они при этом думают – не знаю, у них же просто есть культура приветствия.
– Ты один из немногих российских зимников, кто в 2025 году сохраняет мостики с Европой. Общаешься со спортсменами, с прессой. Зачем?
– А как еще доносить свое мнение? Да и это работа над своим именем.
Как бы я ни бегал в России, меня будут знать лишь как чувака, который что-то там где-то выиграл. А своей позицией я могу, как ты говоришь, зарабатывать какие-то очки. Мы часть этого спортивного мира, и пусть они тоже знают, что мы думаем. Я вот даже с североамериканским чуваком в подкасте на Spotify записался. Почему нет?
– В тебе нет установки, что там – враги, поэтому сразу все становится проще.
– Да там такие же люди. Враги-не враги – это уже к политике. Так всегда было и будет. А мы можем нормально общаться.
– В последние месяцы я точно видел твои комменты в скандинавской прессе чаще, чем в российской. Почему так?
– Они чаще обращаются. Особенно после того, как я сказал, что решение FIS – это не спорт, а политика. Там сразу начали потирать ладоши: ух ты, а это еще кто?
– В чем вообще разница между медиа в Скандинавии и в России?
– У нас более аккуратная журналистика. Меньше вопросов, которые могут уколоть. Думаю, это связано с разной спецификой. У них ты что-то сказал, и все такие: «Ого, ну окей». И через неделю забыли.
А нас другая реакция общественности. Тебе за какие-то слова потом год спокойно может прилетать.
– Западная пресса тебя о чем-то, кроме политики, спрашивает?
– Какие-то базовые вопросы бывают. Но сейчас такое время, что для них, что связано с русскими – политика.
– На днях норвежские лыжники Йенссен, Валнес и Эвенсен скептически высказались о возвращении наших спортсменов, потому что не могут доверять в плане допинг-тестов – типа кто знает, что вы тут творили 4 года.
– Везде есть ребята, которые говорят больше, чем думают. Но на всякий случай проговорю: нас тестируют в том числе международные организации. И информацию об этом можно найти в открытых источниках.
Но это уже как правила плохой игры для тех, кто не хочет вникать и, как ты говорил – набирать очки. У нас кричат, что все норвежцы – астматики, у них – что русские на допинге, подкрепляя это историями миллионлетней давности. Камнями бросаются в обе стороны.
– Почему тебе не нравится версия про астматиков и терапевтические исключения (ТИ)?
– Да потому что спорт в Норвегии работает из-за грамотных действий Олимпиатоппен. Там все отлажено как швейцарские часы – ребята выстроили классную систему подготовки, как-то ее стандартизировали, отладили. Видеть в их успехах только астматиков – да это смешно. Их проверяют, может быть, даже чаще, чем нас.
– Так есть ТИ, которыми можно крыть.
– Но их не получишь безосновательно. И есть статистика по выданным ТИ – сравните их с количеством лыжников в Норвегии.
– То есть ты не поддерживаешь теорию Дмитрия Васильева?
– Нет.
У Савелия ушла вера в адекватность и справедливость инстанций, но оптимизма по-прежнему полно
– Как охарактеризуешь для себя нынешний сезон со всеми известными вводными?
– Буду доказывать себе, что я мог бы достойно выступить там. Обобщенно?
– Очень.
– Ну, как есть. И еще же, вроде бы не все шансы потеряны. А вдруг…
– Олимпиаду смотреть в любом случае будешь?
– Пока не знаю, смогу ли.
– А показывать ее в России надо?
– 100%! Это же вершина мирового спорта. И мы все когда-то туда вернемся. Надо смотреть, знать, понимать, анализировать. О чем тут вообще говорить.
– Клэбо собирается взять в Милане 6/6. Ничего подобного в истории лыж не было. Я ничего против него не имею, но не хотел бы, чтобы он это сделал. А что у тебя внутри?
– То же самое. На чемпионате мира-2025 я в каждой отдельной гонке болел за то, чтобы он не выиграл. Когда один человек выкашивает все – для истории, возможно, это классно. Для медиа и для рейтингов в моменте тоже.
Но это, блин, как быстрые углеводы. Полмира узнает про Клэбо, а вот смотреть за видом спорта, где побеждает один чувак, не очень интересно. Для длительного эффекта нужна конкуренция. Вот как в теннисе – сейчас жестко рубятся между собой Синнер и Алькарас, и всем интересно. Был бы один – да это вообще не то. А тут – противостояние, родился Синкарас.
– Ты много говоришь про важность медийки в спорте. У вас в этом сезоне чемпионат России – на Сахалине. И давно идут споры, в какое время его показывать: чтобы было удобно спортсменам или аудитории в центральной части страны.
– Я не знаю, какие условия по освещенке и возможностям вечерних гонок на Сахалине. Но глобально считаю, что в первую очередь удобно должно быть не спортсменам, а зрителям. Мы бегаем для них. Я – готов. И на Олимпиаде же всегда подстраивают самое интересное под удобные просмотры?
– Да, в Рио-2016 пловцы фигачили до 23 часов, а в Токио-2020 финалы были и утром – потому что так было удобно американскому зрителю.
– Все правильно, кто платит, тот и заказывает праздник. Для меня никаких проблем нет выходить на старт в любое время.
– Каким видишь свое идеальное спортивное будущее, начиная с завтрашнего дня?
– Прям с завтрашнего? Обычно же с понедельника все начинают. Так, ну, если идеальное, то собирается FIS – и под овации возвращает всю нашу сборную. Едем на Олимпиаду в полном составе. На Кубке мира теперь в десятке не 8 норвежцев, а 8 русских. Продолжать? У меня оптимизма хватит далеко уйти.
– Давай чуть более реалистично.
– Все равно «идеальное» упирается в допуск на международные старты, как ни крути.
– Побуду говнюком. Представь, следующий сезон, а допуска все еще нет.
– Поживем-увидим. Непонятно, каким к тому моменту буду я. У меня вот после того решения FIS много чего в мировоззрении поменялось.
– Например?
– Ушла вера в некоторые инстанции. В их адекватность и справедливость. И я больше ни от кого ничего не жду. Перефразируя Аршавина: мои ожидания – только мои проблемы.
Фото: Carl Sandin/Keystone Press Agency/Global Look Press; РИА Новости/Рамиль Ситдиков, Владимир Астапкович; Gettyimages.ru/Lars Baron; East News/JOE KLAMAR / AFP; соцсети Савелия Коростелева; скриншот трансляции «Матч ТВ»
