Аркадий Вятчанин: «По Пекину гуляет какой-то вирус»

Обладатель двух бронзовых наград Игр-2008 Аркадий Вятчанин отказался обменять две бронзовые медали на одну серебряную, рассказал, как подцепил вирус, и высказал сомнение, что внес свой вклад в мировой рекорд.

«Видимо, перед стартом меня продуло кондиционером в автобусе. К вечеру, после финала на сотне, у меня начало першить в горле. Пошел к доктору, взял у него «Кармолис» – леденцы от кашля. Думал, обойдется – обычно меня эти леденцы спасают сразу. Но проснулся и чувствую, что начинаю заболевать. Поехал в бассейн, плавать не стал. Пошел в медицинский центр, померил температуру – 37,0. А к вечеру, после предварительного заплыва, уже было 38,8. Оказалось, по Пекину какой-то вирус гуляет. Не меня одного скосило. Я общался с тренерами из Испании, Южной Африки – у них такие же проблемы.

Лекарства, которыми лечился, от допинга не декларировались. А зачем? Это же «Колдрекс». Парацетамол. Думаю, он не запрещен. Но уточню у дока. Разумеется, все лекарства мне дает только врач. Что вы, проблем с допингом не будет! Боже упаси.

Вы знаете, я сначала хотел отказаться от переплыва. После полуфинала было очень плохо, я жутко устал. Выпил, наверное, литр этого «Колдрекса», начало тошнить. Уже объявил, что не поплыву. Пошел купаться. Однако почувствовал, что чувствую себя нормально. То есть организму-то хреново, но в воде – вроде бы сносно. И я решил, что отказываться не стоит. Это же Олимпиада. Тем более плыл с таким человеком…Я знал, что у немца есть проблемы с психологией. Хельге Меув уже несколько лет подряд плывет только у себя дома, в Германии. В том смысле, что в чужих стенах ему дискомфортно. Меув установил рекорд Европы на национальном чемпионате на сотне – 53,1. А здесь почему-то даже в полуфинал не попал. 54,8 – это, мягко говоря, настораживает. Температура спала вскоре после полуфинала. Днем удалось отдохнуть, а вечером я снова не тренировался. Утром проснулся в порядке. Хотя полностью восстановиться, конечно, не успел.

Что касается комбинированной эстафеты, то если станем третьими, это будет супер. Учитывая вчерашнее выступление дельфинистов (Коротышкин и Скворцов даже не попали в полуфинал на 100 м.)… Я-то думал, они по 51,5 выдадут. А получилось вон как.

Не думаю, что я вытащил Пирсола и Лохте на мировой рекорд. Дескать, они старались успеть за вашей бешеной скоростью. Они – ребята такие, что и без меня знают, что делать. Наверное, Пирсол с Лохте меня вообще не видели. У них шла борьба между собой. Они все время заканчивают последний «полтинник» быстрее. Это их фирменная тактика. Я им ничего не мог навязать – они бы просто не обратили на это внимание. Лохте вот уже пять лет тренируется с Фелспом и Писолом, подтягиваясь на их уровень. Если бы я занимался в такой компании, мне бы года хватило, чтобы бить мировые рекорды. Не хватает сильных спарринг-партнеров. Но я привык уже сам себя заставлять на тренировках. Постоянно делать ускорения.

Попов сказал: «Спортсмен, который сидит на центральном финансировании, мало чего добьется. Пловцы должны понять, что им надо инвестировать деньги в себя». И он прав. У нас постоянно возникают заморочки со сборами. Куда-то приезжаем, а условия не подходят. После чемпионата России нам велели лететь во Францию. Все думали, что на юг. А приехали к Ла-Маншу. Мама (тренер Ирина Вятчанина) была в шоке. Она не взяла с собой теплых вещей, а там +15. Отказаться от поездки было нельзя. Куда там… Я разговаривал с Сальниковым (первый вице-президент федерации) и Клоковым (главный тренер сборной). Они сказали, что сбор обязателен для всех. Приказы начальства не обсуждаются. А я бы с удовольствием тренировался дома. У нас сильная бригада – кроме меня и Юли Ефимовой, хватает перспективных ребят. Мне там комфортно. Уехать в Америку? Мне гораздо интереснее стать чемпионом, тренируясь в России. Тут дом, учеба, любимая девушка. Нет, не поеду.

Да, маму уже видел. Она расплакалась от счастья. За пять минут до этого ее Юля расстроила, не взяв медаль. В общем, получилось, как в анекдоте – то плачет, то смеется», – цитирует Вятчанина «Советский спорт».