«Три машины друг друга хитанули, а я как-то увернулся». К Олимпийской мечте через Мемориальный кубок
О переезде в хоккейную Мекку, причинах отсутствия на драфте НХЛ и на МЧМ, критике отца, семейных ценностях и о многом другом рассказывает 19-летний левый крайний клуба WHL «Ред Дир Ребелс» Иван Николишин.
- Иван, как погода в Альберте, как настроение?
- Настроение отличное – игры плей-офф скоро, а там всегда весело! Погода тоже отличная, +6, светит солнышко, сюда уже пришла весна!
- Подожди, про плей-офф мы ещё успеем поговорить, расскажи, как ты вообще оказался в Канаде, почему покинул Эверетт?
- Да всё просто – я сам попросил обмен. Не получалось у меня особо в Эверетте в последнем сезоне. С тренером были небольшие разногласия. Хотел поменять обстановку, Знал, что Ред Дир хочет меня видеть в своём составе. Они готовились к Мемориальному Кубку, нужен был новый иностранец. В итоге я рад, что оказался здесь. Забавно, но сразу после объявления о моём обмене мне ребята из Ред Дира написали в соц.сетях. Поздравили, с нетерпением, мол, ждём. Было очень приятно и неожиданно.
- Встретили так же тепло?
- Да, сразу показали город, арену. Не могу сказать, что в Эверетте плохо встречали, нет. Но здесь мы все как одна семья. Всё время вместе. Нет такой клановости что ли, по своим группкам никто не разбивается. Если намекаешь на розыгрыши, то мы, конечно, новичков встречали, как полагается. Обувь прятали, вещи в душ закидывали, чтобы домой не в чем идти было…. А вот надо мной никто не подшучивал, всё-таки я уже третий сезон в лиге.
- Помимо клуба ты ведь и в другую страну переехал…
- И я вам скажу, разница приличная! Всё-таки Эверетт близко к Сиэттлу, а там НБА, НФЛ, бейсбол. Хоккей откровенно на заднем плане. Нам приходилось буквально зазывать зрителей на трибуны. А здесь – Мекка. Рядом Эдмонтон и Калгари, хоккей здесь в крови у каждого. К тому же сам городок маленький, Ред Дир – это одна большая хоккейная семья по сути. Такой ажиотаж вокруг клуба был даже слегка шокирующим. Здесь на улице прохожий спокойно может крикнуть – «Эй, Айван, как дела?», попросить автограф, сфотографироваться, поболтать на хоккейные темы. В Штатах, а тем более в России такого не было.
- Ещё и номер поменял. 13-й просто так не выбирают…
- Конечно, это был сознательный выбор. Я знал, что в моём новом клубе не очень любят высокие номера. В Эверетте у меня был 89-й. Здесь же сразу сказали, что придётся выбирать номер поменьше. Сначала я хотел 11-й, но он был занят. Но и 13-й непросто достался – в клубе никогда раньше под этим номером никто не играл. Тренер и генменеджер меня долго отговаривали, возьми, мол, другой, число несчастливое. Я же стоял на своём. Под этим номером ведь ещё мой отец выступал, и для меня из низких этот особенный. Согласились в итоге, и пока работает (смеется)!
- Но с молодёжкой он тебе не помог. Как так получается, что капитан юниорской сборной так и не сыграл на МЧМ?
- Так бывает. Тренер не видит того или иного игрока в своей команде. У него своя картинка в голове и он отвечает за результат. Поэтому обижаться глупо, не попал, значит работал не так, как хотел Валерий Николаевич. Я расстроился, конечно, но никакой обиды на тренеров у меня нет. К тому же вы посмотрите, как играла сборная на турнире - в основное время ведь ни разу не проиграли, и до золотых медалей чуть-чуть не дотерпели! Я очень за ребят переживал, был всегда на связи, радовался их победам, и безумно расстроился после финала. Немного не хватило удачи, играли две равные команды. И всё равно это был великолепный результат. А большие победы им всем ещё придут!
- Перейдём к текущим баталиям твоего клуба. Регулярка в Западной лиге подходит к концу (разговор с Иваном состоялся за 2 игры до окончания гладкого турнира), Ред Дир уверенно в плей-офф, а ты – уверенно лидируешь в списке его бомбардиров (31+51). Задачи на сезон выполняете?
- На текущий момент, да, но самые главные игры впереди. Сам я немного сбавил в конце, в марте вообще пока не отличился ни разу, но это не мешает команде побеждать. Надеюсь, что ещё удастся прибавить, и забросить не одну шайбу. Хотя, конечно, сейчас соперники уже привыкли к моему стилю игры. Ну а выполнение самой главной задачи впереди! Надо выигрывать Кубок, других задач быть не может, мы все максималисты. Иначе сложно чего-то добиться, всегда нужно ставить самые высокие цели. Что касается моей игры – в начале сезона многое получалось, забивал важные голы, старт свой могу на твёрдую четвёрку оценить. Сейчас стало немного не хватать физики, но надеюсь, сил на самые важные матчи хватит.
- Уже знаешь, где будешь играть в следующем году?
- Я стараюсь не думать об этом, так далеко не заглядывать. Концентрируюсь на текущем сезоне, он очень важен для меня и для команды. Я получаю удовольствие от игры здесь и сейчас, стараюсь помочь клубу выполнить самые амбициозные планы. С агентом кто-то разговаривал, но я не вникаю в процесс, чтобы голову лишними мыслями не забивать. Надо закончить год на мажорной ноте, а потом уже думать, что куда.
- Как так получилось, что ты никем не задрафтован?
- Наверное, играл не очень, других причин не вижу. Может быть рост, но в НХЛ много игроков со схожими габаритами. Поэтому всё-таки я думаю, что моя игра не убедила скаутов. Надеюсь, этот сезон изменит их мнение.
- За карьерой прошлогоднего партнёра по Эверетту Никиты Щербака следишь?
- Конечно, с Никитой постоянно на связи. Весь прошлый сезон мы были вместе, за это время сдружились, сейчас он бьётся в АХЛ. У него была неприятная травма, и поначалу не всё складывалось. Но сейчас он набирает обороты, тренерский штаб ему доверяет, и я очень рад, что у него пошла игра.
- Общения на родном языке в Ред Дире не хватает?
- Конечно, русской речи не хватает, очень непривычно, когда не можешь ни с кем по-русски поговорить. С другой стороны, надо привыкать. Если моя карьера будет и дальше проходить в Северной Америке, если удастся попасть в НХЛ, то не факт, что в команде будут русские. Поэтому не особо по этому поводу переживаю. К тому же я повторюсь, у нас отличный коллектив, скучать некогда.
- Наверняка отец помогает не забыть русский. Или после его назначения на пост главного тренера общаетесь реже?
- Конечно, график у него стал более напряжённым. Но мы постоянно на связи, он смотрит все мои игры, я стараюсь не пропускать его. Мнение отца очень важно для меня, он всё-таки прошёл через всё это. Поэтому я всегда прислушиваюсь к его советам. Мы после каждого матча созваниваемся, обсуждаем мою игру, разбираем ошибки. Очень важно разобрать по полочкам сразу, пока не схлынули эмоции, чтобы выделить зоны роста, в дальнейшем избежать ошибок, а саму игру после этого постараться забыть. Потому что если процесс затянуть, то на следующий матч можно выйти разобранным, будешь думать, что в тот раз неправильно сделал, и та же ошибка повторится вновь. Его опыт очень помогает мне, для меня такие разборы - огромный плюс.
- Ты не раз говорил, что с отцом вы постоянно спорите. Ситуация с годами не меняется?
- Спорим, конечно, куда без этого. Но не так как раньше, я, видимо, повзрослел немного (смеется). Если серьёзно, то пару лет назад во мне ключом бил юношеский максимализм, я не мог признать свои ошибки. Сейчас же на его комментарии смотрю по-другому, понимаю, что он указывает мне на недочёты не с целью меня задеть. Научился слушать и принимать к сведению, а не воспринимать всё в штыки. Вообще к критике в свой адрес стал более спокойно относиться.
- А к критике в его адрес? Наверняка читал много разных мнений о его тренерской работе…
- Вот это больная тема. Конечно, когда критика конструктивная, то её можно понять, всё-таки такая тренерская доля, нельзя нравиться всем. Но в те моменты, когда не было сиюминутного результата, в интернете было много разных мнений…. Да чего там, жёстко по нему проходились, неприятно было читать некоторые высказывания. Многие ведь не знают, не понимают, что на самом деле происходит, но тем не менее это не мешает им поливать людей грязью. А когда подобные вещи происходят с твоими родными или друзьями, то очень остро воспринимаешь такое. Потом я просто перестал читать, что пишут про моего отца.
- Посмотрев на Николишина-старшего в новой роли, в далёком будущем самому интересно было бы попробовать себя в качестве тренера?
- Если честно, я не думал об этом, хочется ещё лет 20 в хоккей поиграть. Хотя…, наверное, да. Думаю, это интересно, и ответственность опять же… Да, я с удовольствием после окончания карьеры попробую стать тренером!
- Ответственность для тебя не пустое слово. Насколько это психологически сложнее, выступать за национальную команду с буквой «С» на груди? Или роль лидера в клубном канадском хоккее не менее ответственна на твой взгляд?
- Игры за сборную – отдельная тема. Дело тут даже не в ответственности, хотя, наверное, когда ты выходишь на лёд в форме национальной команды своей страны, слушаешь гимн, ты её, эту самую ответственность, как-то острее ощущаешь. Гордость, вот то чувство, которое переполняет, когда выходишь биться за страну. Понимаешь, что на тебя смотрят и за тебя болеют абсолютно разные люди, с разными клубными пристрастиями. Но сказать, что в клубе меньше ответственности, тоже нельзя. На каждый матч, в клубе или в сборной, нужно выходить и играть ровно на 100%. Всегда. Иначе ничего не получится.
- Вернёмся в Ред Дир. Чем занимает себя хоккейная молодёжь в маленьком канадском городке в свободное время?
- Да, наверное, как и везде, ходим в кафе, в кино. Всей командой у кого-нибудь дома рубимся в X-Box в НХЛ, или играем в покер. На самом деле не важно где и что. Важно с кем. Мы действительно одной большой семьёй живём, это сложно словами передать. Но главное, что это помогает нам легче понимать друг друга на льду. Хотя иногда бывают курьёзы. Однажды, например, был свидетелем исключительно хоккейного ДТП.
- Хоккейного ДТП?
- В общем, возвращались мы все со льда, живём в одном районе, едем в одну сторону. Четыре машины, я за рулём одной из них. Настроение весёлое, дурачимся, обгоняем друг друга. Скорость не особо большая, но как-то не разошлись… в итоге три машины друг друга хитанули, а я как-то увернулся. Посмотрел и дальше поехал. Было забавно, я еду дальше, а они втроём там остались. В итоге, правда, вызывать полицию не стали, на машинах мелкие царапины. К тому же они все были виноваты, вряд ли бы договорились (смеется). От родителей влетело, конечно, но сейчас вспоминаем этот эпизод с улыбкой.
- Расскажи о семье, в которой сейчас живёшь
- Это очень приятные люди, фанаты Ред Дир. Семейная пара, им по 60 лет, но они болеют так, что молодёжь отдыхает! Ходят на все домашние игры, на некоторые гостевые встречи выезжают. Очень приятно, когда приходишь домой, даже если неважно сыграл, они всегда подбодрят. А уж если матч удался, то тут и говорить не чего. Мне грех жаловаться, семья отличная, меня воспринимают, как своего родного сына. Они действительно моя вторая семья, не передать словами их отношения. Только добрые слова в их адрес могу сказать.
- А как ты думаешь, система с приёмными семьями прижилась бы в России? Ведь у нас тоже часто юные хоккеисты переезжают в другие города, в другие школы.
- Трудно сказать. Надо это семьям в России, интересно ли было кому-то взять к себе чужого ребёнка, интересуются ли у нас вообще так сильно хоккеем, тяжело ответить. Здесь это работает десятилетиями. Люди делают это не ради денег, хотя какие-то льготы от клубов они получают. У них есть понимание, что это нужно городу, его развитию, это нужно нам. В очередь выстраиваются, отборы проходят. Да здесь просто так заведено, по-другому не работает. Честно говоря, не думаю, что в России это возможно. Если про деньги говорить, то я уверен, что тратят на нас гораздо больше, чем получают от клуба. Многие пенсионеры в России просто не смогут себе этого позволить. Могу про свою семью рассказать: я много раз спрашивал, зачем вам это нужно? Они и сами не знают, говорят, нам просто приятно, когда кто-то ещё в доме находится. Приятно заботиться о ком-то. Их дети выросли, создали свои семьи, переехали в свои дома. Они гордятся мной. Гордятся тем, что помогают мне, и таким, как я адаптироваться к новой жизненной ситуации. И конечно, они очень любят хоккей!
- Ты когда-нибудь жалел о том, что переехал в Северную Америку?
- Никогда. Это был вызов, я сделал этот шаг, и не могу жаловаться на что-то. Я получил новый опыт, познакомился с новыми людьми, узнал, как всё здесь устроено. Конечно, тяжело было, особенно по началу – вдали от Родины, от родного дома, вдали от близких. Это действительно не просто. Сейчас получается, что я в Канаде, брат в Питере, папа в Хабаровске, мама с сестрой в Москве. Я даже не помню, когда мы все вместе в последний раз собирались, а раньше мы постоянно были вместе. А всё остальное – ерунда. Никогда не жалел о принятом решении.
- В России правами на тебя владеет ЦСКА. Руководство и тренерский штаб которого активно продвигает молодых игроков. Неужели не было мыслей, а не рвануть ли?
- Хороший вопрос. Но на него сложно отвечать, ведь по сути предложений-то таких нет. Я за три года, что живу здесь, ни разу ни с кем из ЦСКА не общался. Быть может, с отцом были какие-то разговоры, но я об этом ничего не знаю. Это мой родной клуб, Москва – мой родной город, уезжал с тяжёлым сердцем, 12 лет я был в армейской системе. И конечно, я бы серьёзно рассмотрел такое предложение, но трудно обсуждать то, чего нет.
- Расскажи напоследок, какой ты видишь свою идеальную карьеру
- Хмм, у меня всё банально. НХЛ, Кубок Стенли, Олимпийские игры, золотая медаль. На самом деле не хочу ничего загадывать. Просто хочу заниматься любимым делом каждый день, каждый день развиваться и помогать своему клубу побеждать, а всё остальное придёт!
Фото: из личного архива Ивана Николишина
