Артур Дриндрожик: в день игры обязательно ели красную икру

Между Минском и Южно-Сахалинском более 10 тысяч километров. Как тебя занесло в такие далекие края?

- Изначально тот сезон я начинал в «Динамо» из Балашихи – команда выступает в ВХЛ. Прошел с ними предсезонку, тренер был мной доволен, но в последний момент все изменилось. Первая команда начала проигрывать, и решили освободить места для игроков из КХЛ, а я, так уж получилось, ничего не забил на предсезонном турнире. В итоге остался без клуба в сентябре, когда сезон был в разгаре. Все команды укомплектованы, найти новый клуб – сложно. Уже тогда из Южно-Сахалинска проявляли свой интерес, но мне хотелось перейти на следующий уровень. Я решил взять паузу, которая растянулась на полсезона. В запасе был еще вариант с Америкой, так как сезон там начинается гораздо позже. Занялся визой, а пока ее открывал, тренировался по своей программе в Москве. И вот незаметно наступил декабрь… В последние дни трансферного окна я все же подписал контракт с «Сахалинскими Акулами». Между мной и клубом была устная договоренность, по которой они обещали меня отпустить в Америку на просмотр без расторжения контракта и расторгнуть его удаленно, если подпишу контракт там. Билеты в Америку были куплены на 25 декабря. Я успевал сыграть всего четыре игры. Руководство клуба и тренеров, конечно, это не радовало, но они очень хотели, чтобы я провел хотя бы эту пару матчей. За такую возможность хочу сказать им отдельное спасибо!

Хоккейная жизнь не бывает без сюрпризов, и меня они тоже не обходят стороной. Мы с командой находимся в аэропорту, перед вылетом в Москву с выездных игр. Буквально через день у меня самолет в Америку, в связи с этим тренера прощаются со мной, говорят напутственные слова, желают удачи, шутят о надежде на мое возвращение в ряды «Сахалинских Акул». Но как только мы приземлились в Москве, мне приходит сообщение о том, что возникли проблемы с миграционной картой. А это значит, что по закону я не смогу выйти на лед в Америке. Я рассказываю об этом главному тренеру, объяснив ситуацию, так он на радостях мне аж премию раньше времени выдал за победы! Так я и оказался на Южно-Сахалинске.

Тяжело было решиться на такой дальний переезд?

- Я люблю перемены и смену обстановки. Переезд на Сахалин меня даже в какой-то степени порадовал. Плюс там играли двое моих друзей: Роман Серафимович и Валера Попович.

Что-нибудь знал о Южно-Сахалинске?

- О Сахалине я ничего не знал. Разве что друзья рассказывали, которых я упомянул выше. С их рассказов понял, что придется взять туда еще один баул, только уже с теплыми вещами.

Сахалин является далеко не самым хоккейным регионом России…

- В том году команда была создана с нуля. По ходу сезона проводили много всяческих акций, розыгрышей призов, встреч с болельщиками, автограф-сессии – впрочем, как и у нас. Задачей клуба было привлечь максимальное количество болельщиков. Сахалин настолько суров, что в основном фан-сектор состоял из девушек. Они же и занимались маркетингом, призывали всех болеть за «Сахалинских Акул». Такого я еще нигде не видел. Наверное, это и есть одно из главных отличий.

Как вообще в городе относятся к хоккею?

- Благодаря активной работе женского фан-сектора и маркетологов арена заполнялась почти всегда. Поэтому там быстро появились фанаты «Сахалинских Акул» – ведь нельзя забывать, что в Южно-Сахалинске уже был взрослый хоккейный клуб «Сахалин», выступающий в Азиатской лиге. Хоккей там любили, дело оставалось за малым: привлечь болельщика на наши игры.

Заметил что-то особенное в сахалинских любителях хоккея?

- Ничего особенного не заметил. Ну, разве что приезжают они на матчи на транспорте не с левым, а правым рулем  Болельщики всегда и везде поддерживали команду как могли. К слову, болельщики – наш шестой полевой игрок. Не важно, где ты играешь – на Сахалине или в Молодечно. Мы, в свою очередь, стараемся подарить им исключительно положительные эмоции своей игрой.

Есть ли отличия между белорусским – так сказать, европейским «хоккеем» и сахалинским?

- Главное отличие – думаю, расстояние! У нас было две базы. Одна располагалась на Сахалине, а вторая в подмосковном городе Видное. Игры мы проводили сериями: домашняя, затем сразу после нее вылет в Москву, а там подготовка к выездным поединкам. Причина, конечно, в акклиматизации. Она давалась тяжело, да и перелет занимал почти девять часов. Но в этом было и преимущество домашних игр, так как мы более-менее привыкли к таким стрессам.

Ладно сахалинцы, для которых такие перелеты – обыденное дело. Но ты же явно так часто и далеко никуда не летал. Почувствовал на себе все «прелести» акклиматизации?

- Если честно, то лично мне было очень сложно. Наверное, не было такого перелета, после которого я бы чувствовал себя хорошо, особенно на первых порах. Со временем, конечно, привыкаешь, это становится частью твоей жизни. Доходило до того, что целыми пятерками валились с ног из-за постоянного стресса. Иммунитет ослаблен. Любая инфекция означает мгновенную температуру и тошноту.

Как выглядит домашняя арена «Сахалинских Акул»?

- На Сахалине уже была хоккейная арена – «Кристалл». Там базируется взрослая команда, которая выступает в Азиатской лиге. А вот «Арена-Сити» построили совсем недавно два бизнесмена за свои деньги, решив создать молодежную команду для участия в МХЛ. На арене есть все: двухэтажный тренажерный зал, СПА-центр, хоккейный магазин, ресторан и, самое интересное, чего не видел нигде, – центр хоккейного развития.

К слову, об этом самом центре. Говорят, что он – самый современный в России…

- ЦХР – место, где и находятся все эти современные тренажеры для повышения мастерства хоккеиста любого возраста. Мне сложно рассказать о всех тренажерах. Если вкратце, то там есть маленькая синтетическая хоккейная площадка с бортами и воротами, есть конькобежный тренажер HST, бросковый тренажер RapidShot и зона функционально-силовой подготовки, где находятся различные штанги, велосипеды, шведская стенка, босы, гантели, тумбы, утяжеленные мячи, петли TRX, скакалки и даже боксерская груша. Мы там часто проводили время. Мой любимый тренажер – RapidShot. Перед отъездом я на нем даже рекорд скорости поставил.

Хоккей хоккеем, а как вообще жилось на Сахалине? Не было ощущения, что живешь на краю света?

- Такое ощущение складывалось только во время долгого перелета. В целом же неплохо там. Уже при выходе из аэропорта встречал дерзкий мороз, аж ноздри слипались. Клубная база находилась в лесу, там было четыре корпуса. Один был оборудован под нас, в остальных трех, как я позже узнал, жили беженцы из Украины. На базе была кухня, тренажерный зал, где мы часто проводили тренировки, комната отдыха с большим телевизором, теннисный стол, массажные кресла и пара велосипедов. В комнатах жили по два-три человека. Ничего лишнего там не было – спальное место и шкаф.

Как проходил твой обычный день в Южно-Сахалинске?

- Прилетели на Сахалин в восемь утра, разложили форму, покушали и прямиком на базу спать. Подъем часов в шесть вечера, теория или легкая восстановительная тренировка на базе. Если теория, то приходилось всегда иметь при себе коробок дежурных спичек для глаз, потому что веки были не готовы держаться долго  Следующий день – подъем, зарядка в зале, завтрак на базе, отъезд в ледовый, общая разминка, тренировка на льду, а после нее свободное время. Немногим позже идем в зал на общую растяжку, затем водные процедуры: бассейн с баней или просто душ. После – обед и отъезд на базу на тихий час. Если это день игры, то подъем, завтрак на базе и отъезд на раскатку по желанию для играющего состава, а для тех, кто не в заявке – обязательно.

Чем занимался в свободное время?

- Снеговиков лепил! А если серьезно, то свободного времени было очень мало из-за очень плотного графика. Даже в город не было времени выехать. Побывал я в нем только в конце сезона, когда стало ясно, что мы не выходим в плей-офф. Всех отпустили по домам, поэтому было пару дней, чтобы осмотреть город, а заодно и попрощаться с ним. Успел только покататься на сноуборде на одной из известных гор. Выходных там толком не было, а все это из-за нашего дальнего местоположения. Перелет, можно сказать, и был выходным. После него – теория, затем восстановление. Так что там не до походов куда-нибудь — сразу в кровать и спать. Причем не важно, день это или ночь – у нас был свой часовой пояс.

Не могу не спросить про твой рацион питания. Ведь на Сахалине рыбы, наверное, как у нас – картошки…

- Рыбы и икры там действительно пруд пруди. Наверное, не было таких людей в команде, которые бы не закупались икрой перед отлетом в Москву, чтобы передать ее родным, близким или просто друзьям. Если только, конечно, это не были люди из Хабаровска, у которых и так этого навалом. В рационе питания постоянно была рыба. Разве что в день игры обязательно в обед куриный бульон, а на второе – окорочка с макаронами. Кстати, по традиции в день игры обязательно ели красную икру.

У тебя в запасе наверняка есть много интересных историй, случившихся с тобой на Сахалине. Расскажешь какую-нибудь?

- Одна история врезалась в память, думаю, на всю жизнь. Казалось, обычное утро на сахалинской земле: все проснулись, позавтракали, и начали выходить на улицу с базы, упершись во входную дверь. Когда с трудом открыли ее, стало ясно – день далеко не обычный! Оказывается, накануне ночью было штормовое предупреждение, и весь Южно-Сахалинск замело огромным слоем снега. Нам нужно было ехать на тренировку, а автобуса все нет и нет! Мы не знали, что делать, пока не увидели вдали автобус, застрявший по самые арки в снегу. До него было сложно дойти из-за толстого слоя снега – повезло, что у нас в команде был двухметровый вратарь, который и повел нас всех за собой. След в след мы шли за ним до этого автобуса колонной. Попытались помочь, толкая автобус, но все наши попытки были тщетны. Тогда тренер отправил всех назад на базу…

…через какое-то время приехал здоровый экскаватор, расчистил путь и выкопал автобус. Тренировку, естественно, перенесли на другое время. По дороге в ледовый я смотрел в окно и был в шоке от того, насколько все замело! Вот тогда я и ощутил настоящую суровую зиму на Сахалине.

Но самое интересное ждало нас впереди. На следующие два дня у нас были запланированы игры с подмосковным «Атлантом». Их самолет кружил над Сахалином два часа, как раз в то время, когда мы пытались вытащить свой автобус. По итогу самолет отправили в Хабаровск, так как дорожные службы не справлялись с таким количеством снега – аэропорт закрыли. «Атлант» не выпускали из аэропорта Хабаровска в надежде, что вот-вот откроют наш аэропорт и они полетят, но этого не произошло. Подмосковную команду отправили в гостиницу. Руководство клуба совместно с Лигой решило перенести одну домашнюю игру на конец сезона на их арену, а вторую через день оставить. И что ты думаешь? Наступил тот самый день игры. Матч был под вопросом до последнего. Все зависело от аэропорта – откроют или нет. Когда поступило сообщение, что «Атлант» вылетел, мы начали готовиться к игре. Так как вылетели они поздно, игру перенесли на необычно позднее время. Мы уже провели собрание, размялись на земле, а «Атланта» все нет и нет.. Но мы четко следовали графику – надели форму, правда, без коньков. Время выходить на ледовую раскатку, а соперника все нет. Выходим на арену и видим: катаются одинокие судьи, трибуны на половину забиты и все в недоумении. Нам не было смысла выходить на лед, пока не приедет соперник. Через двадцать минут по одному начали заходить хоккеисты «Атланта», но без формы. Оказалось, их самолет, когда уже сел, врезался в огромный сугроб, правда, на маленькой скорости. Но врезался именно той стороной, где находилось багажное отделение. Хоккеистов отправили без формы в ледовый, а чуть позже привезли и саму форму. Думаю, про их состояние рассказывать не нужно. На этом приключения «Атланта» закончились. В той игре мы победили, но не без труда. Был в шоке, когда видел бегущих нападающих, после стольких приключений. Для меня это стало хорошим примером.

Максим Стоян, пресс-служба «Динамо-Молодечно»

Фото из личного архива Артура Дриндрожика