Этот праздник застрял в кутерьме, как Овечкин во льдах
Мне сегодня настолько понравился футбол, что, в конце концов, взял и надоел. Надоел зеленый газон, надоел сильный шум, надоело расстраиваться, надоел закадровый комментарий. Захотелось в хоккей, в лёд, в клюшку, куда угодно, где голова не будет так гореть, захотелось покоя, коим для меня является хоккейная колыбелька.
Не в смысле, что хоккей усыпляет своей скучностью, а в том, что меня умиротворяет то, что происходит под сводами какого-нибудь дворца спорта. И допустим, что страсти кипят не меньше, но зато уютно, тепло, будто в своем доме ноги перед камином вытянул и сидишь себе за распитием горячего чая из старой кружки, постепенно уминая горячий яблочный рулет. Но у меня нет ни собственного дома, ни камина, ни бабушкиного рулета, потому что яблоками были «Белый налив», бабушка давно отошла в мир иной, и больше мне рулет никто не приготовит.
Нынче наступила эпоха обесценившихся смыслов и утраченных ориентиров. Катимся, словно несмышлёный хоккеист по неровно залитому льду, спотыкаемся, стараемся разглядеть в новом какие-то частички похожего прошлого, а получается всё равно прогресс, модерн, нечто такое, что полностью вытесняет старину и оставляет шансы исключительно на воспоминания. Так и должно быть. Мир шагает по-своему, ему плевать на то, что человек там нарефлексирует и когда ему вдоволь нафилософствуется.
Меня тянет назад. Словно за шиворот кто-то уцепился и не отпускает. Я всматриваюсь в ретро заголовки, в черно-белые фотографии, и как будто тоскую. Унынье.
