Кто лучше? Драйден сравнивает системы подготовки и приходит к интересным выводам
Продолжаю выкладывать, день за днём, главы дневника вратаря Канады о Суперсерии 72.
25 СЕНТЯБРЯ
Тренировка проходит весело. Гарри, Ферги и Ал Иглсон отправились во Дворец спорта пораньше, чтобы обсудить с советскими представителями вопрос о судействе западногерманских рефери Иозефа Компаллы и Франца Баадера, судивших во время вчерашнего матча. После игры Гарри назвал их «самыми некомпетентными судьями, каких он только видел». Теперь мы хотим, чтобы русские ответили нам любезностью на любезность. Иглсон прямо заявил, что если русские, пользуясь своим правом, выставят на игру Компаллу и Баадера, то восьмую встречу мы проводить откажемся. На тренировке Гарри объявил, что седьмую игру проведет Тони, а на восьмую независимо от ситуации поставят меня. Тренируясь, я взял пару шайб и сильно бросил их в ворота с той точки, с которой Харламов вчера не смог забросить верный гол. Да, сетка там и впрямь очень тугая… Шайба может влететь в ворота и выскочить обратно за какую-то долю секунды. В интервью «Советскому спорту» Бобров высказал предположение, что шайба Харламова все-таки побывала в воротах. Он подчеркнул и то, как сдержанно вели себя его хоккеисты по отношению к судьям, не опротестовывая их решений. И привел бросок Харламова в качестве примера. Возможно, он прав. Русские действительно не протестовали. Они лишь спокойно поинтересовались у рефери, засчитывается ли гол, и, получив отрицательный ответ, тотчас успокоились. Случись подобное в Северной Америке, реакция была бы более бурной. Кто-нибудь наверняка шмякнул бы клюшкой о стекло перед лицом судьи – это как минимум. И опять советские газеты дали нам убийственную оценку. Вот что писал в «Известиях» Борис Федосов: «Канадцы в открытую охотились за Харламовым. Такой, с позволения сказать, хоккей чужд нам, и именно поэтому наши спортсмены не отвечали им тем же ни в Торонто, ни в Москве. Особенно грубо играл Фил Эспозито. Если грубость – технический принцип канадских профессионалов, то это подрывает основу спортивного соревнования и способно сделать его невозможным». Газеты каждый день пишут об отличных выступлениях стран социалистического лагеря на олимпиаде в Мюнхене. Теперь все канадские болельщики в Москве знают, что спортсмены одиннадцати социалистических стран, составлявшие менее десяти процентов участников олимпиады, сумели завоевать 285 медалей – сорок восемь процентов. Первый заместитель председателя советского Комитета по физической культуре и спорту Виталий Смирнов не без гордости писал: «Успех советской команды основывается на прочном фундаменте: спортом в СССР занимаются миллионы людей». По словам русских, у них более шестисот тысяч взрослых хоккеистов-любителей и более трех миллионов юношей, регулярно занимающихся хоккеем. «О детях я не могу дать вам точной цифры, – сказал один из руководителей советского хоккея. – Их просто невозможно учесть. В Сибири, например, они буквально с пеленок становятся на коньки».
Быть может, это и так. Проследим на примере Третьяка, как действует эта система. Как и многие советские дети, Третьяк, родившийся в Москве двадцать лет назад, с семи лет стал заниматься спортом. С детства он перепробовал хоккей, баскетбол, футбол, прыгал на лыжах с трамплина, играл в теннис и под наблюдением преподавателей физкультуры (большинство из них – выпускники высших учебных заведений) хорошо развился физически. Его не только обучали различным техническим приемам по единой, официально принятой программе, по и присматривались к его личным качествам. Третьяк, видимо, обладал качествами идеального вратаря, и в возрасте одиннадцати лет он впервые получил вратарские доспехи и напутствие стать новым Жаком Плантом
. Его разлучили с прежними наставниками и направили на учебу в детскую спортивную школу ЦСКА в Москве. В Москве существуют лишь четыре закрытых катка стандартного размера, включая стадион ЦСКА, и лед предоставляется только самым способным мальчишкам, таким, как Третьяк. Кстати, эта спортивная база считается одной из лучших в стране по подготовке спортсменов. Теперь давайте посмотрим и сравним, как становятся вратарем в Северной Америке. Как правило, мальчишку ставят в ворота по той причине, что он либо слишком плохо катается на коньках, чтобы быть форвардом, либо слишком щупл для игры в защите, или потому, что у него оказалась пара дедовых щитков, которые тот подарил его отцу еще лет тридцать назад. У нас отсутствует научный подход к выбору профиля будущего спортсмена, который есть в России. Со временем Третьяк стал лучшим вратарем юношеских команд, и в пятнадцать лет привлек внимание Анатолия Тарасова, который тренировал тогда сборную хоккейную команду Советского Союза и был старшим тренером ЦСКА. Тарасов часами работал с Третьяком, совершенствуя его технику по лучшим канадским образцам. Третьяк играл все лучше и лучше, и в 1970 году Тарасов решил, что он может играть не только за ведущий клуб высшей советской хоккейной лиги, но и за сборную команду страны. В это время Третьяка призвали в армию, и он сделал быструю карьеру от рядового до лейтенанта. Сейчас вратарь-лейтенант Третьяк, как и остальные игроки сборной, почти одиннадцать месяцев в году посвящает хоккею, а остальное время проводит в отпуске на одном из черноморских курортов.
С бывшим преподавателем университета штата Нью-Йорк, ныне канадским журналистом Джеком Людвигом мы отправились в Центральный клуб Советской Армии. Клуб расположен в северо-западном районе города, попадаешь туда через большие ворота. Здесь так много спортивных сооружений, что по сравнению с ними любой наш стадион кажется необорудованным. Спортивный комплекс ЦСКА включает в себя не только внушительных размеров здания для занятий хоккеем, теннисом, тяжелой атлетикой, плаванием, гимнастикой и баскетболом, но и футбольный стадион на семь тысяч мест. Между спортивными залами разбросаны баскетбольные и волейбольные площадки и небольшие футбольные поля. В здании хоккейного стадиона имеется отдельный каток для занятий фигурным катанием, где мы наблюдали за тренировкой двух дюжин семилетних девчушек, выполнявших прыжки и пируэты под строгим оком своего тренера. Снаружи шел мелкий дождь, а здесь два хоккейных тренера, одетые в традиционные, голубые с полосой тренировочные костюмы, заставляли своих подопечных выполнять различные упражнения. Ребятишек в группе было человек тридцать, все в возрасте от десяти до одиннадцати лет. Тренировал их бывший хоккеист по фамилии Брежнев, в прошлом защитник сборной страны. Сейчас он работает с детьми в спортшколе ЦСКА.
Тренировки на воздухе проходили очень интересно. Во-первых, сразу бросалось в глаза, что ребята занимаются с удовольствием. Тренеры умело, без напора чередовали упражнения, и чувствовалось, что между ними и воспитанниками существует полный контакт. Когда вам приходилось видеть, чтобы мальчишки в Северной Америке получали удовольствие, выполняя отжимания, поднимание и опускание ног, вращения туловища? На первый взгляд казалось, упражнения пустяковые и не имеют какой-то определенной цели. С клюшками в руках ребята в течение нескольких минут впрыгивали на гимнастические скамейки, поочередно меняя ноги, после чего бежали наперегонки около 40 метров. Потом в яме с опилками они выполняли кувырки через плечо и сальто. Вся тренировка напоминала полосу препятствий какого-нибудь лагеря для призывников в Соединенных Штатах. Позже Брежнев выбросил на площадку три дюжины теннисных мячей, и мальчики 8 – 10 минут занимались обводкой друг друга. Попробуйте как-нибудь проделать то же самое: это очень трудно. Но это упражнение учит держать голову поднятой, да и многому другому. Основная цель этих упражнений – совершенствовать подвижность и равновесие игроков. Я уловил принцип, по которому работают русские: чем лучше подросток будет подготовлен физически, тем более сильным игроком он может стать со временем. Вместо натаскивания в том или ином виде спорта они воспитывают всестороннего атлета. Разумный принцип, на мой взгляд. Хороший атлет всегда может приобрести необходимые навыки в конкретном виде спорта. Я уверен, что Бобби Орр мог бы научиться в совершенстве бить по овальному мячу, а Джонни Бенч
]танавливать шайбу. Понаблюдав за детьми, я вошел внутрь, чтобы посмотреть на обычную тренировку. Сооружение было точной копией катка в каком-нибудь маленьком канадском городке, с низким потолком и 12 – 15 рядами мест для зрителей вокруг льда. Зато сам лед был хорош – не слишком мягкий и не слишком медленный, – и это, конечно, компенсировало все остальное. На. льду одновременно находились более сорока подростков, и вначале мне было трудно разобраться в про исходящем. Но, чем дольше я вглядывался, тем больше понимал, что дети организованы в различные группы и выполняют совершенно разные упражнения. За час или около того, пока я наблюдал за тренировкой, не было ни одного случая, чтобы игроки одной группы смешались с хоккеистами другой. И что мне больше всего понравилось – все игроки все время что-то делали. Старшим тренером, проводившим тренировку, был Виноградов, также бывший игрок сборной. Ему помогали еще несколько наставников, которые непосредственно отрабатывали определенные упражнения с разными группами. Виноградов с микрофоном сидел на одной из боковых трибун и сверху наблюдал за происходящим. Мне пришло в голову, что его можно сравнить с любым тренером наших студенческих футбольных команд, работающим с множеством ассистентов. Упражнения в основном были направлены на развитие быстроты. Владея шайбой, игроки доезжают до синей линии, падают на колени, не теряя при этом контроля над шайбой, вскакивают, снова бегут до другой синей линии, повторяют падение на лед. Позже Виноградов выбросил в центральную часть площадки около 40 шайб, и хоккеисты стали отрабатывать дриблинг в пределах синих линий. Снова ты учишься не опускать голову. В конце двухчасовой тренировки Виноградов дал ребятам темповое упражнение на отработку техники катания. Вперед – назад. Вперед – назад. Вперед – назад. Стоп – старт. Стоп – старт. И это было не так уж просто. В то время как игроки бежали изо всех сил, тренеры катились им навстречу, пытаясь применять силовые приемы. Поэтому юным хоккеистам никак нельзя было опускать голову, иначе они оказались бы на льду. Кроме того, они развивали ловкость, которая позволяла им избегать силовых приемов на высокой скорости. Очень интересно. Инвентарь, который использовали молодые игроки, был весьма беден по канадским стандартам, хотя и не столь уж плох. Возможно, слегка устаревший, но вполне приемлемый. Отсутствие новых семидесятипятидолларовых коньков и пятидесятидолларовых перчаток, судя по всему, не особенно волновало ребят. Позднее показался Борис Кулагин, второй тренер сборной команды, в сопровождении примерно пятнадцати игроков, большинство из которых входили в состав сборной, но выступали лишь в нескольких играх этой серии. Минут тридцать они работали над пасом, дриблингом, бросками, быстрым отрывом, после чего провели часовую двустороннюю игру. Без остановок. Без замен. И в течение всего времени Кулагин стоял у борта с микрофоном в руке, бросая короткие указания проносящимся мимо игрокам: «Быстрее! Еще быстрее! Вы ничего не сможете добиться без движения!» Один из игроков отдал неточный пас, после чего упал и стал не спеша подниматься. «Что ты делаешь?» – гневно крикнул в микрофон Кулагин. Чуть позже один из игроков предпринял сольный проход по всему полю и был легко остановлен. Кулагин покачал головой и сказал провинившемуся индивидуалисту: «До двух считать умеешь?» – имея ввиду, что в следующий раз лучше отдать пас другому игроку.
Когда Гарри Синдену рассказали о том, как Кулагин использует микрофон, он лишь покачал головой. «Почему нам не подумать об использовании на льду микрофона?… Нет, нам приходится орать на игроков, а они все равно либо не слышат нас, либо не хотят слушать». Теперь, когда я думаю обо всем этом, мне нетрудно понять, каким образом Третьяк стал выдающимся вратарем. Советские тренеры посвящают себя целиком процессу обучения, от чего большинство североамериканских тренеров предпочитают уклоняться. В прошлом году у Третьяка, например, была, как выразился тренер сборной ЧССР Владимир Костка, «самая плохая свободная рука в мире». Теперь он действует ловушкой быстрее, чем это могло присниться нашим бомбардирам. Что же произошло? «Он научился работать ловушкой в течение лета»,- сказал Кулагин. После каждой тренировки сборной Бобров и Кулагин оставляли Третьяка на льду по крайней мере еще на час и заставляли его отражать целый град шайб: машина выстреливала шайбы каждые четыре секунды со скоростью до ста миль в час. В результате у Третьяка сейчас, вероятно, самая быстрая ловушка в мире. Я считаю, что жесткая советская тренировочная программа имеет значительные достоинства. Сборная команда начала готовиться к встречам с нами 5 июля, т. е. на шесть недель раньше, чем мы встретились в Торонто, однако Бобров и Кулагин не позволяли своим игрокам выходить на лед. «Физическая подготовка, психологический настрой и смелость в сочетании с техникой рождают мастерство,- говорит Бобров.- Мы работаем над первыми тремя компонентами, а затем думаем о технической части». Каждый день русские начинали тренироваться на баскетбольной площадке. «Немного баскетбола – хорошо для рефлексов», – говорил Кулагин. Да, но хорошо также и для отработки неправильной блокировки соперника. После этого шли медицин-боллы, тяжелая атлетика, футбол и гимнастика. В завершение немного хоккея на деревянном настиле. Нападающие и защитники пасовали друг другу утяжеленную шайбу свинцовыми хоккейными клюшками. «Когда наконец они выйдут на лед, – говорит Бобров, – обычные шайбы и клюшки будут для них перышками». Между тем в углу Третьяк и другие вратари работали со свинцовыми клюшками и утяжеленными шайбами, свободной рукой одновременно жонглировали мячом. «Очень полезно для координации работы зрительного аппарата и рук», – утверждает Бобров. Проводились также физические и психологические тесты, и только те игроки, которые сумели пройти их, остались в команде. Прежде чем покинуть Центральный спортивный клуб армии, я побеседовал с русскими тренерами о высшей лиге Советского Союза – своего рода НХЛ России. В лиге участвуют девять команд, которые субсидируются профессиональными союзами, промышленными предприятиями или армейскими клубами, а не государством, как таковым. Так, например, «Спартак» – клуб, пользующийся у болельщиков наибольшей популярностью за свою бесшабашную манеру игры, представляет промкооперацию. Клуб «Динамо» субсидируется МВД. «Крылья Советов» – команда, представляет некоторые профессиональные союзы Москвы. Имеются также СКА (Ленинград), «Торпедо» (Горький, автомобильный завод), «Химик» (химическая промышленность). «Трактор» (Урал, тракторный завод), ЦСКА (Москва). Игры, в которых участвуют ЦСКА, «Динамо» и «Спартак», всегда проходят во Дворце спорта с аншлагом (кстати, самый дорогой билет стоит менее двух долларов). Однако, когда с Урала приезжает «Трактор», чтобы встретиться с «Локомотивом», много мест на стадионе пустует. Календарь высшей лиги предусматривает проведение 32 игр.
Когда мы уже собирались уходить, Кулагин поделился с нами оригинальным соображением о причинах быстрого прогресса русских хоккеистов. «Канадцы, – заметил он, – относятся к хоккею не так серьезно, как мы. В хоккее можно всего достигнуть серьезностью подхода». И все же, несмотря на все, я не могу представить, чтобы наши профессионалы стали отдавать хоккею полностью все одиннадцать месяцев в году. В Советском Союзе игроки по окончании спортивной карьеры или автоматически получают право на тренерскую работу, или без всяких проблем находят хорошую службу. Если бы канадские профессионалы играли по восемь часов ежедневно одиннадцать месяцев в году, они не имели бы возможности подготовить для себя место в жизни после окончания активных занятий спортом. У нас попросту совершенно разные условия, и я не предвижу никаких перемен. В Канаде сложилась своя система со «звездами» различной величины, в то время как русские следуют иной системе и отвергают то, что они называют у нас «звездной болезнью». В России нет послеигровых телешоу, передач с участием «звезды» матча, интервью при закрытых дверях для утренних газет; нет и рекламы автомобилей, одежды или крема для бритья с помощью хоккея. Комментируя игру, Бобров и Кулагин никогда не скажут: «Третьяк был очень хорош». Вместо этого они сделают лишь весьма общее замечание, что «вратарь был на высоте». Вратарь! Не Третьяк – вратарь. Нет, я не могу представить, чтобы североамериканцы вдруг неожиданно отказались от «культа личности» в хоккее и «звёздной лихорадки». Было обеденное время, когда я вернулся в гостиницу. После обеда мы помчались во Дворец съездов на концерт. Первая часть концерта состояла из выступлений комедийных артистов, певцов классического жанра и художественного чтения, которое, несмотря на языковой барьер, мне очень понравилось. Во втором отделении выступили шестеро певцов, они играли на различных инструментах, но не столь блестяще. Судя по всему, они представляют собой русский ответ ансамблю «Роллинг стоунз», однако играют и поют они, скорее, как сестры Эндрюз.
Есле вы дочитали до конца, думаю мы с Кеном заслужили лайк. Не забудьте подписаться на Журнал Старый Хоккей в Телеграмме там каждый день пояляеться истории из хоккейного прошлого https://t.me/oldhockey. На спортс переноситься только самое длинное.
