Ильдар Давыдов: ЦСКА — клуб с великой историей, с высокими задачами и ответственностью

Тренер вратарей «Красной Армии» Ильдар Давыдов подвел итоги сезона и рассказал, тренируют ли голкиперы броски по воротам, как происходит выбор стартового вратаря и принимается решение о замене, а также обсуждает ли работу со своим отцом тренером Рашитом Давыдовым.

«Я ПЕРЕНЁС НЕРЕАЛИЗОВАННЫЕ ИГРОКОМ АМБИЦИИ В ТРЕНЕРСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ» 

– Это был ваш первый сезон в «Красной Армии». Какие были ожидания от работы в системе ЦСКА?

– Это клуб с великой историей, с высокими задачами и ответственностью. Естественно, я понимал всё это, принимая предложение от Павла Анатольевича Баулина. Отработав в «Красной Армии» свой первый сезон и познакомившись с новым коллективом и ребятами, могу сказать, что у нас высококлассный тренерский штаб, дружный коллектив и перспективная команда.

– Почему выбрали именно ЦСКА?

– На тот момент в разработке было еще два очень интересных варианта работы, но, когда получил предложение от Павла Анатольевича, я почти не задумываясь согласился, потому что хотелось поработать именно с ним.

– Вы с ним уже до этого пересекались?

– В большей степени это старое знакомство родителей. Отец играл вместе с Павлом Анатольевичем и всегда очень тепло отзывался о нём. И я благодарен судьбе, что появилась такая возможность нам вместе поработать. Постараюсь отблагодарить Павла Анатольевича своей качественной работой за доверие ко мне.

– Когда берут интервью у игроков, часто спрашивают о взаимодействии в команде. А как все устроено в тренерском штабе в «Красной Армии»?

– Естественно, мы много общались на этапе предсезонной подготовки с Дмитрием Вячеславовичем Быковым о том, как мы видим нашу игру в обороне. С нападением я, конечно, взаимодействую в меньшей степени. Но с Дмитрием Вячеславовичем мы очень плотно общались, в сезоне делали корректировки – в большей степени о том, что касается технико-тактической подготовки игроков. Также много разговаривали с Павлом Анатольевичем касательно отношений тренера с игроком, как преподносим себя и наши требования к учебно-тренировочному процессу и играм. Это очень важная часть работы тренера в коллективе.

– До этого вы четыре года работали в молодёжке «Динамо». Есть ли разница в подготовке вратарей в разных системах или в целом всё одинаково?

– Разницы как таковой нет, потому что у меня уже сформировалось своё видение подготовки вратарей. Получается, что различия только в том, какой у тебя «материал». Здесь ребята достаточно обученные. Сейчас настало такое время, что хоккеисты выпускаются из школы уже весьма технически оснащёнными. Соответственно, разница только в самих игроках – у всех разные головы, разные какие-то физиологические особенности. С одной стороны, приходится адаптировать свою модель работы под их возможности, а с другой стороны, им надо адаптироваться под наши требования. Процесс двусторонний и интересный.

– Поскольку у ЦСКА выстроена вертикаль, взаимодействовать вам наверняка приходится не только со штабом «Красной Армии», но и с тренерами «Звезды» и ЦСКА.

– Да, естественно, общение идет по всей вертикали. С Виталием Михайловичем Еремеевым мы были знакомы еще со времен «Динамо» – он тогда работал в первой команде, а я в молодёжной, и мы достаточно много общались и там, и здесь. Какие-то определенные свои наработки и знания, полученные в течение времени, когда он работал с молодёжной командой ЦСКА, он мне уже передал. Также мы в начале сезона провели, так сказать, открытую тренировку с Сергеем Ивановичем Наумовым, где поделились своим видением по поводу игры вратаря. Работа идёт.

– Часто считается, что тренеру необходимо иметь за плечами большой игровой опыт. У вас же за плечами только школа и несколько матчей по юниорам.

– На самом деле есть множество примеров, когда человек не достиг чего-то в качестве игрока, но достиг много в качестве тренера – и наоборот. Это весьма индивидуально. В моей ситуации – это амбиции, не реализованные в качестве хоккеиста. Я перенёс их в тренерское дело. Думаю, что отсутствие большого игрового опыта не является помехой. У меня, в отличие от других, в 31 год уже десятилетний стаж работы тренером. Многие в моём возрасте только заканчивают с хоккеем. В общем, есть и свои плюсы, и свои минусы.

– Вы довольно молодой тренер. Ваш возраст при работе в молодёжной команде скорее помогает или мешает?

– Наверное, я только со временем смогу это понять. Потому что сейчас я работаю и пытаюсь найти свой стиль общения с молодыми ребятами. Разница даже в десять лет – это уже существенно. Условно, лет пять назад всё было по-другому. Мы меняемся. Может быть, пройдёт года два-три, и я скажу, что раньше неправильно себя преподносил. Всё познаётся с опытом. Да, мне легко понять пацанов, потому что, в принципе, интересы у нас со многими ребятами общие. У более возрастных тренеров с ними интересы совсем разные, и такой взаимосвязи у них нет. Но нужна ли она? По идее, мы должны выходить и работать, отметать всё лишнее на потом. Палка о двух концах.

– А почему вы так рано завершили карьеру?

– У меня была серьезная травма, полученная в ДТП на квадроцикле в 15 лет. Я попытался еще реанимироваться и попробовать как-то заиграть. Но в силу антропометрии и полученной травмы я вынужден был закончить и пойти учиться.

– Решение стать тренером после завершения карьеры сразу пришло или потребовалось какое-то время?

– Наверное, в течение года, с 17 до 18 лет, я думал, куда пойти. Были варианты, кроме тренерской деятельности, стать спортивным агентом, а также мне очень нравилась медицина. Мне кажется, я был готов пойти и в эту сферу, потому что у меня папа тренер, а мама по образованию медик.

– Вы упомянули о своей антропометрии. Сейчас «в моде» габаритные вратари. В чем, на ваш взгляд, есть преимущество у невысоких голкиперов?

– Преимуществ на самом деле мало. Тенденция такая, что вратари должны быть высокими. 186-187 сантиметров – сейчас это минимум. Конечно же, есть ряд плюсов и у маленьких голкиперов: они более подвижные. Маленький вратарь может быть быстрее, ловчее, но рост, естественно, это определяющая составляющая. Ведь чем ты выше, тем большую часть ворот ты уже закрываешь изначально. Это очень важно, но не панацея. Если крупный вратарь плохо двигается, то он становится легкой добычей для соперника.

– Есть ли какие-то особенности в работе с голкиперами в зависимости от их роста?

– На моей практике в московском «Динамо» были разные вратари. Дмитрий Меньшатов был всего лишь 176 см ростом. Он, наверное, был одним из самых маленьких вратарей в лиге в том сезоне. И также у меня был Вадим Жеренко, который, по-моему, ростом 190-191 см. Специфика, естественно, в некоторых моментах отличается, в определённых технических элементах. Но в целом «макет» – не люблю это слово – общий для всех.

– Есть такой стереотип, что вратари странные, сами себе на уме. Как вы относитесь к нему?

– Это на 300% правда. Но я бы сказал, что мы не то чтобы странные, просто другие. Хоккей – командный вид спорта, а вратари в нём, как в индивидуальном. У них другая ментальная подготовка, подготовка в зале. На протяжении сезона мы старались максимально использовать вратарей в тренировочном процессе «на земле» с командой, но тем не менее иногда они занимались другой работой. Так же и на льду. Допустим, у ребят в конце бывает выкатка, а мы - с учётом того, что есть дополнительный вратарский лёд, - иногда освобождаем голкиперов от этого. И, естественно, складывается впечатление, что мы немножко отдаляемся. Отсюда, может быть, корни и растут. Ну и в целом вратари отличаются своей ментальностью. Если полевой игрок хитрый, юркий, то вратарь должен быть спокойным и рассудительным. Конечно, это немного их отличает от целой команды, и можно сказать, что вратарь совсем другой. «Не от мира сего», «космонавт» – как только ни называют.

– На ваш взгляд, какими качествами должен обладать тренер вратарей?

– Тренеру вратарей нужно сохранять спокойствие, уравновешенность, от слова всегда. Потому что спортсмены всё чувствуют, а особенно молодые. Они видят, когда тренер волнуется, переживает, и это всё передается на игру. К примеру, вратарь пропустил гол, кинул беглый взгляд на лавочку, а там тренер схватился за голову. И он сразу думает: «Ё-мое, что же мне делать?» И как он будет дальше играть? Наоборот, нужно показать ему своим видом, что всё нормально. Естественно, такое поведение постоянно приносит результат – ребята не боятся ошибиться. А это очень важно для вратаря: несмотря ни на что, показывать свою лучшую игру.

– Кстати, не все же тренеры вратарей стоят на скамейке.

– Я думаю, что местонахождение тренера вратарей зависит от тренерского штаба и мнения главного тренера. Во многих клубах решение о смене голкипера принимает исключительно он, а в некоторых – этот вопрос решает тренер вратарей. Соответственно, в данной ситуации необходимо его нахождение на лавке. В нашей команде всё просто: я занимаюсь не только вопросом о смене вратаря, но и активно веду статистику. Наверное, мне даже было бы удобнее следить за матчем сверху, но внизу я в моменте могу иногда подсказывать. Допустим, у кого-то не идёт вбрасывание, а нам нужно выиграть его в зоне атаки в большинстве, тогда могу сказать, что стоит поменять игрока на точке.

– В некоторых клубах сейчас тренеры вратарей придумывают целые системы для взаимодействия с подопечными во время матча. А как это происходит в «Красной Армии»?

– У нас бывают рекламные паузы, которые я использую для того, чтобы что-то подсказать вратарю. Иногда во время матча могу показать что-то жестами. Это несложно, мне не нужны никакие таблички разных цветов. Могу показать рукой, что он глубоко играет и нужно выкатываться, подсказать, что стоит побольше играть на ногах. Я сторонник того, что вратарь не должен отвлекаться на какие-то такие моменты. Зачастую ему просто не надо мешать. Он должен быть сосредоточен на своей игре и не зацикливаться на каких-то ошибках. Всегда найдется время донести до него что-то важное чуть позже – в паузе, между периодами.

«ДУМАЮ, МЫ СДЕЛАЛИ ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР ВРАТАРЯ НА РЕШАЮЩИЙ МАТЧ ПЛЕЙ-ИН» 

– В этом году «Красная Армия» заметно омолодилась даже относительно МХЛ, это коснулось и вратарской линии. Вратарь 2007 года рождения Пётр Андреянов сыграл 20 матчей в МХЛ, как оцените дебютный сезон молодого голкипера?

– Если в целом смотреть на нашу вратарскую линию, они все сыграли практически поровну, кроме Даниила Дорняну. Но у нас 52 игры в регулярном чемпионате, и деление этого количества матчей на большее число вратарей пойдет им всем во вред, ведь они должны быть в тонусе. Наш молодой вратарь Петя Андреянов сыграл практически столько же, сколько и все остальные, и показал неплохой уровень для первого сезона. Есть ещё над чем работать, есть куда расти. По игре выглядел неплохо для дебютного сезона. Зная потенциал Петра, нам есть куда расти и развиваться.

– Андреянов в этом сезоне вызывался в юниорскую сборную. Полевым при возвращении часто приходится перестраиваться из-за разных систем игры. Касается ли что-то подобное вратарей?

– Безусловно, у вратарей такое тоже бывает. Но Петька справлялся с такими моментами. Ему не приходилось сбивать корону с головы, как это иногда бывает. Он возвращался в весьма хорошей форме – было проведено много работы, в ходе которой я ему неоднократно говорил, что хотел бы, чтобы он вернулся в той же форме, в которой мы его отдавали. И он справился с этой задачей.

– Ещё один наш вратарь, Иван Новожилов, выпускается из МХЛ. Как оцените его перспективы?

– Для Вани Новожилова это был последний сезон в МХЛ. Он хорошо сыграл в предсезонных матчах, но из-за микротравмы сезон для него сложился неоднозначно. Мне будет интересно следить за ним и за его развитием в «Звезде».

– В составе помимо Андреянова с Новожиловым еще был Тимофей Обвинцев. Как сильно вратари «Красной Армии» отличаются по стилистике игры?

– Я повторюсь, «макет» у всех вратарей единый. В силу каких-то физиологических особенностей стиль игры у них кажется разным, но требования ко всем плюс-минус одни. Тимофей Обвинцев мне импонирует тем, как он воспринимает информацию и пытается исполнять всё на льду. Его стиль игры похож на тот, что хотелось бы видеть у всех. То, что он «выстрелил» в конце сезона, я считаю результатом системной работы. И не случайно, что концовку чемпионата мы доверили Тимофею.

– Как вы сказали, Обвинцев к плей-ин подошёл как основной вратарь. Перед вторым матчем с «Атлантом» не было мыслей всё-таки дать сыграть кому-то другому?

– В той ситуации менять его не хотелось. Мы к этому шли, в концовке регулярного чемпионата мы его подводили к роли основного вратаря на плей-ин. Менять коней на переправе уже было бы неправильно. Да, может быть, его последняя игра была не лучшей в сезоне, но в целом он сыграл неплохо. Были моменты, где подтащил, так что я думаю, что мы сделали правильный выбор.

«РАНЬШЕ ЗОНА ОТВЕТСТВЕННОСТИ ВРАТАРЯ БЫЛА МЕНЬШЕ» 

– Как происходит выбор стартового вратаря на матч?

– На самом деле существует определённый план, есть распределение, кто и с кем будет играть. Конечно, бывают факторы, которые могут поменять намеченное, в моменте происходят корректировки – кого-то вызывают в сборную, кто-то заболел, кого-то подтянули в первую команду или «вышку». В целом мы стараемся держаться его, чтобы все вратари всегда были в тонусе и играли с минимальными паузами.

– Как принимается решение о замене вратаря по ходу матча?

– Есть две причины, по которым меняют вратарей по ходу игры: видят, что он неуверенно играет, у него, так сказать, «не день Бекхэма», или же хотят встрепенуть команду. К примеру, в первом периоде три пропустили, но все голы были качественные, не вратарские. Играть ещё два периода, принимается решение, что нужно что-то менять. Я, естественно, подхожу к вратарю, хлопаю его по плечу и говорю, что дело не в нём, а в том, что мы хотим взбодрить команду. Ребята это понимают и в будущем не боятся ошибиться. Даже сам вратарь может понимать, что это были не совсем его голы, и адекватно воспринимать ротацию.

– В последнее время вратари в разных лигах стали часто забивать. Как вы относитесь к таким атакующим порывам своих игроков?

– На самом деле мы иногда даже тренируем броски по пустым воротам. У нас было несколько таких тренировок, где мы в качестве интереса делали заброс, остановку и пытались перебросить всю площадку верхом, чтобы попасть в створ ворот. Вратарь должен это уметь делать. Если и не забить гол, то выбросить шайбу – это тоже полезный навык, потому что у команды есть шанс выдохнуть. Да и сам факт вратарского гола… У нас в этом сезоне вратари не забивали, можно стать первым. Ну это же круто?

– В хоккее есть определённые ограничения для вратарей, например, нельзя пересекать центр площадки. Как вы считаете, может быть, стоит дать больше свободы вратарям в атаке?

– Хоккей меняется. Раньше зона ответственности вратаря как шестого полевого была гораздо меньше. То есть он мог спокойно не выходить из ворот, чтобы остановить шайбу, иногда даже прямо говорили, что ему не надо этого делать, чтобы не случалось никаких казусов. Сейчас же от вратарей требуются навыки игры клюшкой на уровне полевого. Но я думаю, что еще рано отменять правила, ограничивающие пространство, где вратарь может играть клюшкой. Да, он может это делать до синей линии, отдать передачу на дальнюю синюю – это очень важно и эффективно для командной тактики. У нас, например, Петька отдал две передачи в этом сезоне, и они были очень хорошими.

«ЧТОБЫ СТАТЬ ПОХОЖИМ НА МОЕГО ОТЦА, МНЕ НУЖНО ЕЩЁ МНОГО РАБОТАТЬ» 

– Ваш отец – один из самых известных российских тренеров вратарей. Помогает ли он как-то в работе?

– Мы стараемся с ним редко говорить про хоккей. Основной пик нашего общения по работе – это летние сборы для вратарей. В течение сезона такое случается очень редко – два-три раза. Мы и так нечасто видимся, у нас есть много других тем, на которые можно поговорить. Возможно, и про хоккей, но не про вратарское дело. Видение у нас с ним плюс-минус одинаковое. Когда я сам ещё был хоккеистом, он меня тренировал, были определённые вещи, которые так и не изменились с того времени. Соответственно, голова у нас уже давно смотрит в одну сторону. Бывает, что я найду что-то интересное в процессе работы и могу ему сказать. Случались даже ситуации, когда я увидел, что лучше делать как-то по-другому, сказал ему об этом, а он ответил: «Ты не поверишь, я только недавно сам к этому пришёл».

– Ваш отец работал со многими известными вратарями. Удавалось ли пообщаться или поработать с кем-то из них?

– Были, конечно, такие моменты. Я и сборы для его вратарей проводил. У нас с ними был не только рабочий процесс, но и обмен информацией – как отец с ними разговаривает, как себя ведет, хвалит он их за хорошие игры или ругает за плохие. Я же не находился в его тренировочном процессе в рамках команды, и я этого всего не знаю. Хотя отец всегда делится своим опытом работы и общения со своими вратарями и рассказывает многие нюансы тренерской работы, которые ты никогда не услышишь ни на каких семинарах.

– Вы сказали, что видение у вас с отцом во многом совпадает, но стараетесь ли вы на него равняться или идёте полностью своим путём?

– Конечно же, отец для меня всегда был примером. Я и во вратари пошёл во многом из-за него. Я ходил на его матчи, смотрел, как трибуны скандируют «Рашит, Рашит», и это вдохновляло меня на большие свершения. В целом, наверное, это стало моим образом жизни – отец занимается этой работой, и я тоже. Бесспорно, мой отец уже достиг многого в своей профессии: большие командные победы и личные достижения вратарей, с которыми он работал и работает. Ему удалось установить высокий стандарт работы тренера вратарей в нашей стране. Всё это впечатляет и мотивирует одновременно. Стать на него похожим? На каком-то этапе я этого хотел. Но понял одну простую вещь в жизни: не надо стараться быть похожим на кого-то, даже если это твой отец. Просто надо постоянно развиваться, расти, любить то, чем занимаешься, честно делать свою работу и получать от этого удовольствие. Каждый день ты должен быть лучшей версией себя.